Чонгук схватился за голову, а затем зажал рот рукой.

Это было просто нечто потрясающее — ах, почему он сам до этого не додумался?

Джин прислал ему профессиональную съёмку — это была знакомая Чонгуку студия, которую оборудовали обычно под нужды коллекции, и в принципе, Джин мог спокойно её снять, находясь в офисе, так как в студию можно было попасть любому, по записи, или сотруднику. Что потрясло Чонгука куда больше, так это то, что Джин действительно провёл съёмку там, находясь при этом только в одном лишь подарке Чонгука. Как он это сделал?

Чонгук ревниво задышал, просматривая фотографии. И кто его снимал? В байки про штатив Чонгук не верил.

На кровати с белоснежными простынями смуглое мужское тело выделялось, и глаз Чонгука сразу выхватывал фигуру Джина. Он выглядел потрясающе в антураже лаконичного винтажа, на простых белых тканях, среди обшарпанного состаренного дерева и металла — никакой слащавости или наигранной сексуальности, он был обычным мужчиной, только… только в подаренном Чонгуком кружевном белье. Такой потрясающе красивый. Такой сексуальный.

Чонгук листал вниз, просматривая сообщение за сообщением. Белая, тонкая узорчатая материя хорошо облегала рельефы тела Сокджина, на шее был застёгнут так же подаренный Чонгуком ошейник — всего лишь белая кожа, плотно усыпанная стразами, а не бриллиантами, но на нём всё смотрелось великолепно. Он выглядел потрясающе в белье: не как пародия на женщину, а как мужчина.

— Вау, ох, чёрт возьми, вау, — бормотал Чонгук, усевшись на пол прямо в коридоре. — Он покрасил волосы в белый?..

Снимки со спины показывали затылок Сокджина и его волосы, обесцвеченные в молочно-белый. Они выглядели такими мягкими, что хотелось тут же провести пальцами по выбритым участкам, зарыться в них носом и тереться лицом. Об всего Сокджина хотелось тереться лицом.

Как он всё это успел? Покрасить волосы, запереться в студии, пока на работе никого не будет, снять всё, обработать?.. А может быть… Чонгук задохнулся. Если это сегодня — а это сегодня, значит, подарок Чонгука всё это время был там. Кружевное бельё было в его сумке. Или!

Чонгук почувствовал, как его щёки покрываются пятнами краски.

Или оно было прямо на Сокджине всё это время.

«Как тебе?»

«Я… в шоке.»

«Я думал, ты будешь после работы торчать в спортзале, и не рассчитывал, что ты напишешь, поэтому прости. Я купил тебе косметику на случай, если ты ещё дуешься.»

«Я… не дуюсь.»

«Уверен, что ты сейчас похож на дующегося крольчонка, поэтому подарок ждёт тебя в нашем местечке, забери его в любое удобное для тебя время. Или встретимся ещё раз, если ты хочешь.»

«О, ты же не разводишь меня не ещё одну встречу?»

Чонгук промотал историю сообщений вверх, сохраняя себе все фотографии.

— Господи, какой же ты… — прошептал он, пожирая взглядом экран. — Ты меня с ума сводишь.

Сокджин не отвечал довольно долго, и Чонгук уже успел подумал, что он обиделся, но ответ пришёл.

«Я буквально даю тебе выбор. Любишь бомбочки для ванн? Я обожаю бомбочки для ванн. Собрал для тебя свои самые любимые, так что возьми свою косметику. Достойной наградой станет парочка фото, которые я так люблю.»

«Я люблю бомбочки для ванн! Сейчас мне бы не помешала одна, потому что после тренировки я потный.»

«Ты не моешься в фитнес-центре, грязный мальчишка?»

«Ненавижу общественные душевые, поэтому у меня особо нет выбора. Мне нужно в душ прямо сейчас, Джин.»

«Я жду фото того, как ты будешь «мыться», детка.»

Чонгук скинул все свои грязные вещи в корзину для белья и забрался в ванну, включая видеозапись. В конце концов, нечего бояться, телефон водонепроницаемый.

«Каково это, чувствовать на себе кружевное бельё? Как по ощущениям?»

«Мне понравилось. Я не увлекаюсь особенно кружевом, но оно так тёрлось об меня, что я постоянно отвлекался. Это немного возбуждает.»

«Как твоя грудь чувствует себя?»

«Она чувствует себя замечательно. Мои соски чувствуют себя чудесно.»

Чонгук хихикнул, садясь на перекладину в ванной и направляя лейку так, чтобы струя воды просто массировала напряжённую спину.

«Хорошо, как твой член чувствует себя?»

«Ему было тесновато. А потом — очень тесновато.»

Сокджин прислал ему фото своих разведённых ног сверху — и тонкая кружевная тряпица была натянута его пальцами, обнажая пах, чувствительную кожу, а приподнявшийся, набухший член лежал на животе, прижатый натянутой кромкой трусов. Следовало ожидать, что даже приобретённые в секс-шопе трусики будут маловаты для Джина.

— Блять, блять, — прорычал Чонгук, тиская свой собственный член. Его собственное тело было таким напряжённым, и возбуждение не делало ничего лучше; он сделал снимок своей груди, торса и бёдер.

«Я хочу облизать тебя. Влажное тело выглядит хорошим десертом для папочки, малыш.»

«У меня сейчас будут судороги из-за того, что ты делаешь со мной. Я утону в собственной ванне, и это будет твоя вина.»

«Хорошо, не будем доводить до таких печальных последствий. Тебе нравятся фото?»

«Они просто шикарные. Я правда... тебе подходит всё.»

Чонгук сжал член рукой, водя по стволу кольцом пальцев, и зажмурился, тяжело дыша. Вода лилась на его спину и плечи, приятно обволакивая и постепенно расслабляя мышцы — да, то, что ему было нужно — расслабиться. Сокджин был сам похож на десерт, и… и вообще, что, если бы они поменялись? Чонгук только представил, что он, цепляясь в сильное плечо, заставляет Джина нагнуться и уткнуться грудью в стол, и желание обладать захлестнуло его. Целовать, кусать его шею, двигаться, оставляя следы от пальцев на бёдрах, и красноватые пятна от шлепков — с белым кружевом они бы смотрелись просто крышесносно. Чонгук был не против помечтать о том, как его отшлёпают, но самому фантазировать о том, как упругие ягодицы Джина будут краснеть от его ударов, как кожа будет раздражаться — наверняка она невероятно нежная, не так ли? Сокджин такой сибарит, он неженка в этом плане, прижать его, толкнуться внутрь разгорячённого тела, и целовать, целовать, выбивая из него восхищённые стоны…

— Да, да, папочка, пожалуйста, — низко прохныкал Чонгук, растирая твёрдую головку члена — его потряхивало от напряжения. — Ах, чёрт… чёрт.

Прямо сейчас он не думал о том, какие роли они играют, он просто хотел махнуться местами — в этом же нет ничего плохого? Папочка бы позаботился о том, чтобы сделать своему малышу приятно.

«Я хочу узнать, какова на вкус твоя сперма. Хочу отсосать тебе. Насытиться твоим вкусом и запахом, твоими стонами удовольствия, малыш.»

Запутаться пальцами в белых волосах, притягивая к себе ближе, пока пухлые яркие губы не прикоснутся к нему, заставляя наслаждаться и испытывать влажность и тесноту рта.

Их секс мог бы быть чертовски потрясающим, до дрожи и звездочек под веками, если бы только не —

Чонгук запрокинул голову с гортанным стоном, жмурясь и утыкаясь лопатками в стену — вода полилась ему на лицо и на нервно вздымающуюся грудь, смывая сперму с живота и с пальцев.

Секс, различные практики, в том числе экзотические, отношения, прямолинейно, лицом к лицу — это были лишь его фантазии. А сейчас они начали трансформироваться в желания, и это пугало. Они становились такими объёмными, такими громадными, что переполняли голову Чонгука, и он не мог разобраться в себе. Раньше он точно знал, чего хотел, но теперь желал большего, и для этого Куки придётся выйти из зоны комфорта.

«Позвони мне.»

— Я здесь, — мягкий шёпот возник в динамике телефона, перебивая шум льющейся воды. Для Чонгука этот шёпот был лучшим успокоительным, словно что-то нежное обнимало его.

— Джин, — выдохнул он.

— Устал, маленький?..

— Да, очень, — откликнулся Чонгук. — Я хочу спросить… Кто сделал эти фотографии? Ты же не сам сделал их, верно?

— Мой друг помог мне.

— Твой друг…

Значит, это был Намджун.

— Твой друг знает обо мне? — спросил Чонгук.

— Нет.

Чонгук не был уверен, на какой ответ он рассчитывал. Что Сокджин вывалит Намджуну всю правду? Расскажет, подставляя Чонгука, возможно? Определённо это было не то, чего он хотел. Но в то же время… кем он был для Сокджина? Разве Чонгук — не виртуальный любовник, которого следует ото всех скрывать? Это тоже не то, чего бы он хотел.

«Определись уже, мямля», — сказал себе Чон, сжимая и разжимая кулаки.

— Ревнуешь, — немного игриво шепнул Сокджин. Чонгук уклонился от ответа:

— Просто думаю, кто я для тебя. И могу ли… стать большим.

— Ты моя загадка, — ответил Сокджин. — Ты человек, с которым мне интересно, которого я хочу узнать. Ты делаешь меня счастливым, потому что мы можем поговорить о чём угодно и не притворяться какими-то ханжами. Куки… с тех пор, как мы познакомились, прошло много времени. Уже действительно много времени, и мы даже встретились, но… тебе не нужно себя подгонять. Ты можешь взять времени столько, сколько захочешь.

— Ты не хочешь?.. — Чонгук не хотел этого говорить, но вырвалось.

— Хочу, малыш. Но больше я хочу позаботиться о твоём комфорте. Ты ещё в душе? Я слышу, что вода льётся.

— Угум…

— Иди, отдыхай, крольчонок. Мы завтра ещё поговорим. Я скоро улетаю на несколько дней, поэтому если хочешь встретиться до этого времени, только скажи.

— Хочу, — Чонгук надул губы.

— Хорошо, солнышко, — Сокджин умилённо усмехнулся, как если бы мог видеть надувшегося и расстроенного парня сейчас. — Ложись спать.

— Спокойной ночи, Сокджини, — выдохнул Чонгук.

— Спокойной ночи, малыш. Увидимся на выходных, целую.

Чонгук нажал на кнопку сброса и закрыл глаза. Сейчас он был готов уснуть хоть прямо на бортике ванны.

Вдруг его прошило ужасом — о нет!

Он только что назвал Сокджина полным именем, которого не должен был знать! Ах, ну где его голова?! Как он теперь это объяснит?

— О боже, скажи, что ты не обратил внимания, пожалуйста… — прошептал Чонгук, тут же вперившись в экран телефона взглядом. Если Сокджин снова сейчас позвонит, Чонгук вскроется прямо здесь. Он ещё не был, чёрт возьми, готов!

Но его голос вроде был нормальным? Он не злился? Может, действительно не заметил?

Чонгук взвизгнул, когда телефон оповестил его о сообщении, и чуть не выронил его в воду.

«Слышишь меня, Куки? Не сиди допоздна и иди отдыхать. Люблю тебя, солнышко.»

— Ухухух… — захныкал Чонгук, хлюпая носом и облегчённо вздыхая. Наверное, не заметил…

«И я тебя люблю…»