Чонгук животных любит. И в дом пытается притащить всё время что-нибудь мохнатое, пернатое, а то и парнокопытные. И если бы не Намджун с его страстью к порядку, они бы давно были не хакеры, а зоопитомник. Но иногда Намджун позволяет мохнатым-пернатым у них немножечко пожить. Чонгук, когда возится с животными, такой милый!

Очередной заход в наушниках «Jimin&Partner» заставляет обоих досадливо сморщиться. Намджун даже думает, что хоть бы они там оба скорее на 69 перешли, тогда наконец-то заткнутся.

– У него от виагры что раньше сядет – печень или сердце? – риторически спрашивает Чонгук.

– Яйца ему раньше оторвут, – раздражённо отвечает Намджун, потому что ситуация аховая. Деньги назад отдавать не то чтобы хочется, обманывать эту чудную кнопку – тоже, но красть коня... Он, в общем-то, на самом деле просто не знает, с какой стороны подойти к задаче.

И едва в голове Намджуна «проблема» меняется на «задачу», как набросок плана смутно всплывает в мозгу, тут же смытый волной абсурдности всей идеи.

– Гук-ки, у нас от цыган был дедушка, который был не то, чтобы цыганом, а просто пиздел об этом направо и налево. Насколько я помню, у тебя примерно та же ситуация с бабушкой. Так что цыгане из нас очень даже так себе, так как какого хуя мы обсуждаем, как, блять, украсть коня?

– За пятьдесят кусков, мэээн. Давай сегодня побудем совсем цыганами?

– Мы хакеры!

– Одно другому не мешает.

– Ты когда-нибудь замки вообще вскрывал?

– Электронные?

Хм, а и правда, в Корее неэлектронные замки только в глухих деревнях и остались. План вдруг становится простым, как апельсин, неоном высвечиваясь в Намджуновом сером веществе.

В конце концов, за такие деньги, от скуки, да с перспективой отомстить Сокджину – ну почему бы и да?

Найти конюшню или манеж, подрубиться к камерам (да кто там будет глухой ночью? максимум охранник, который или дрыхнет, или тоже пялится в камеры, а их обмануть как два пальца об асфальт). Найти коня и…

В плане нефиговой чёрной дырой зияет пробел.

– Гук-ки, ты хоть когда-нибудь живую лошадь видел вообще?

Чонгук, укладывая девушку на койку и на всякий внахлёст перекручивая проводами безопасности, чтоб не свалилась (нет, ну койка реально узкая), осторожно отряхивает шапку, кладёт ей под голову и идёт искать плед. Судя по молчанию, с конями у него тоже всё плохо.

– Ну… они же почти как собаки, да? – задумчиво уточняет он.

Ага, да, ну почти. Рост там типа разный, ну и по мелочи. Намджун молча роняет ладонь в лицо. Опять.

– Ой, хён, ну чё ты паришься? Ты же знаешь, меня животные любят! Главное, найдём коня, подберёмся к нему поближе, а там я его выведу!

Спелёнатая ремнями безопасности наподобие мумии агаши согласно всхрапывает, и Чонгук осторожно укрывает её пледом. Пятьдесят штук очень греют Намджуну душу (ну например, тот микроавтобус, который с нормальной раскладной кроватью, и вообще похож на мини-дом, всего тридцать восемь, а на остальные можно нефигово так тусануть). И не то, чтобы у Чонгука были навыки по дрессуре и обращению с животными, но тот всегда умудряется достигнуть успеха в последний момент, так что Намджун решается и забивает в поисковик «конюшня».

Чонгук тем временем роется под передним сиденьем, вытаскивая икеевуску акулу, отряхивает слегка, потому что немножечко запылилась и немножечко пропахла травкой, которая в ней когда-то хранилась. А так она почти пушистая и вообще мягкая, и отлично упихивается между девчонкой и стенкой, чтобы та не шмякнулась о твёрдое, пока они едут. Агаши немедленно вцепляется в игрушку руками, обнимает и утыкается в неё стрекозоочками. Рука макнэ к носу с веснушками тянется просто неконтролируемо, но тут его Намджун отрывает возгласом «нашёл!», и Чонгук со вздохом отходит, повиснув на плечах у своего парня.

Штош, всё кажется проще, чем им представлялось. И да, они едут красть коня.