Выбор жилья, уговоры Себастиана, собственно переезд — на всех стадиях заселения в новую квартиру Росс лелеял мечты о том, как они с Себастианом будут ужинать с видом на закат на большой застеклённой лоджии, напоминавшей веранду загородного дома. Плетёная мебель, уютный диван, лучи заходящего солнца в бокале вина… Однако выяснилось, что Себастиан имел совершенно другие планы на использование лоджии — он заставил её горшками с подопытными растениями и обустроил лабораторию, где занимался научными исследованиями и снимал видео для своего блога. Вместо бокалов вина солнце просвечивало чашки Петри с мохнатой плесенью. Росс смирился: жизненный опыт показывал, что не стоит отбирать у любимого котика понравившуюся коробку. Бог с ней, романтикой. Впрочем, своенравный учёный иногда всё же позволял ужинать в своей лаборатории. В ясные вечера, обещавшие красивый закат, он собственноручно расчищал половину стола и голодно ластился к Россу, готовившему ужин на кухне. Более того, для создания романтичной атмосферы он зажигал спиртовую горелку и водружал на стол какое-нибудь редкое экзотическое растение, одно из самых ценных в своей коллекции, обычно — уродливое и колючее. Росс неподдельно любил такие вечера на «веранде», и дело было не только во вкусной еде, лучах заката и окружении живой зелени. Ему нравилось лабораторное своеобразие ужинов: запах поджаренного на горелке хлеба и подогретого вина, добавление в блюда ростков и мини-листиков, выращенных Себастианом специально для этих целей, рассматривание кусочков еды под микроскопом, разговоры об интересном…

      В один из таких вечеров, когда Росс сервировал лабораторный стол для греческого ужина с мусакой и бутылкой «Ассиртико», Себастиан позвал его к микроскопу:

      — Не хочешь взглянуть? Уверен, ты угадаешь, что это.

      Он отлип от окуляра и уступил его Россу, клюнувшему на приманку. Росс с любопытством склонился к микроскопу, присмотрелся и… не поверил своему глазу. Посмотрел другим.

      — Это… это же сперматозоиды. Фу-у… Себастиан, не за ужином… Кого ты опять доил: быка или крысу?

      — Росс, это твоё.

      — Моё? Э-э… когда ты взял сперму? Секс у нас был утром, и я кончил в тебя… Чёрт, ты только что извлёк это из себя?!

      Себастиан кивнул.

      — Именно.

      Стала понятна причина его двухдневной голодовки — ради чистоты эксперимента. Росс снова примкнул к окуляру и усмехнулся.

      — То-то я смотрю, у них метания такие ошарашенные: ребята, где это мы? Себастиан, я знаю, что ты не страдаешь брезгливостью, но весь день таскать в своём анусе мой эякулят, чтобы потом изучать его под микроскопом…

      — Десять часов, двадцать пять минут. За это время шестьдесят процентов твоих ребят, то есть большинство, сохранили неплохую боеготовность. Крепкие и сильные, как и ты.

      Растроганный комплиментом своей сперме Росс поднял лицо Себастиана за подбородок и поцеловал в губы.

      — Им пришлась по нраву новая среда обитания. Им было комфортно в тебе. — Он поцеловал любимого ещё раз и, снизив голос до интимного шёпота, добавил: — Как и мне всегда.

      Мусака, запечённая в глубоких глиняных тарелках, получилась необыкновенно вкусной: сырная корочка приятно хрустела, баклажаны и помидоры напитались соусом и оливковым маслом, сочное мясо таяло во рту. Не зря Росс посвящал столько времени кулинарным урокам в период долгого восьмимесячного ожидания Себастиана и до сих пор продолжал совершенствовать свои навыки — приготовленные им блюда впору было подавать в самых престижных ресторанах мира. Голодный Себастиан ел с нескрываемым удовольствием и одаривал Росса благодарными обещающими взглядами. Романтичное настроение дополнял догорающий закат, просвечивающий бокалы с золотистым греческим вином, и микроскоп, под объективом которого трепыхались последние оставшиеся в живых половые клетки Росса.

      — Тебе, случаем, не нужен свежий биологический материал для изучения? — Росс кивнул на микроскоп. — Ради науки я готов допить бутылку в спальне.

      — Бутылку… — задумчиво протянул Себастиан и провокационно огладил пальцами длинное стеклянное горлышко. — М-м, какая форма… Утолщение напоминает головку…

      От этих слов щёки Росса потеплели, ему вспомнилась волнующая картина, свидетелем которой он стал, — откровенно дикая, вульгарно прекрасная. Он стыдился тех воспоминаний, вернее, стыдился своего неизменного возбуждения, накатывающего при этом.

***

      Переломным моментом, внёсшим безграничное разнообразие в их сексуальную жизнь, послужил курьёзно-жуткий случай, произошедший во время исследования Себастианом химического состава малоизученных тропических растений и влиянии алкалоидов на репродуктивную функцию приматов. Научная работа проходила в лаборатории института, но, будучи захваченным увлекательной идеей, Себастиан продолжил исследование на своей лоджии. За неимением подопытных, он, как истинный фанат науки, решил провести эксперимент на себе и принял два миллилитра вытяжки из оторамиубы узколистной, смешанной с соком плодов димокарнуса. Дрожащими пальцами он кое-как сумел набрать и отправить Россу сообщение «Приходи скорее! Ты мне нужен!» и бросился на кухню искать временную замену супругу. Не дозвонившийся, встревоженный неизвестностью Росс примчался домой, открыл дверь своим ключом и кинулся на поиски Себастиана. Одурело замер на пороге кухни. Тревожился он не зря — помощь требовалась серьёзная. Полураздетый расхристанный Себастиан стоял на полу на четвереньках, трахал себя винной бутылкой и жалобно хныкал. Длинное зелёное горлышко входило и выходило со скрипом — по-видимому, обезумевший похотник не озаботился смазкой. Еле-еле добившись объяснения происходящей дикости, Росс забрал бутылку, отнёс его в спальню и оказал посильную помощь — исполнил супружеский долг. Но на этом история неудачного опыта не закончилась.

      Почти сутки Себастиан не спал, изнемогал от постоянной эрекции и бешеного желания совокупляться. Полностью обнажённый, он вёл себя как распоследняя шлюха, настырно домогаясь Росса и жадно надеваясь на его член. Но Росс-то не принимал экзотической дури, а потому не мог сутки напролёт удовлетворять озабоченного экспериментатора. Когда отчаявшийся распалённый Себастиан вынул из себя пальцы и вновь вонзил горлышко бутылки, Росс чуть не поседел вконец и отобрал у него опасную игрушку. Применив значительную физическую силу, он за руки и за ноги привязал его к кровати и бросился в магазин за покупками. Привязал животом вниз, чтобы тот, возбуждённый, мог хотя бы тереться членом о матрас.

      Потом, когда прошло время и всё улеглось, Росс со смехом вспоминал выражение лица продавщицы секс-шопа при виде сумасшедшего покупателя, в истерике требующего дилдо двух, а лучше трёх разных размеров. До того случая в их хозяйстве не водилось подобных аксессуаров, Себастиану вполне хватало Россовых пальцев, губ, языка и большого настоящего члена. Этого набора ему хватает и сейчас, но также он любит баловать Росса эротическими представлениями с применением тех самых дилдо и других штучек, поселившихся в их прикроватной тумбочке.

      Примчавшийся из магазина запыхавшийся Росс, увидев скулящего изнемогающего Себастиана, распятого на кровати и призывно выпячивающего зад, отбросил к чёрту пакет с заменителями и вставил в жаждущее тело свой горячий живой орган. Даже не сняв ботинки. Успокоив горемычного страдальца на несколько коротких минут, Росс, соблюдая гигиену, вымыл покупки, смазал их лубрикантом, отвязал Себастиана и выдал ему забаву. Разумеется, Себастиан видел в интернете, как пользоваться подобными вещами. Он выбрал самый длинный чёрный дилдо, прилепил присоской к полу, опустился над ним на колени, примерился и присел на него. Издал блаженный стон. Росс взревновал Себастиана к латексному члену. Пронаблюдав упоительную сцену самозабвенного акта мастурбации, он возбудился вновь, сдёрнул его с суррогата, отлюбил натуральным продуктом и, вымотанный до невозможности, завалился спать.

      Проспав тревожным сном пару часов, он проснулся, озабоченно оглядел пустую спальню и направился искать Себастиана. Нашёл на диване в гостиной, задравшим ноги и удовлетворяющим себя одним из трёх дилдо — розовым, среднего размера. Росс облегчённо выдохнул, постоял полюбовался и пошёл готовить себе и ему чай — должен ведь тот восполнять потерю жидкости. Впрочем, бедный экспериментатор уже давно кончал всухую. Себастиан притащился на кухню вслед за Россом, прилепил дилдо к холодильнику, встал к нему задом и наделся. Пока Росс поил его сладким чаем, словно маленького, держа кружку и поднося к губам, Себастиан совершал задом протяжные ритмичные движения, шлёпаясь ягодицами о дверцу холодильника. Слушая прерывистое со всхлипами дыхание и влажные чпоки ануса, Росс опять возбудился, отодрал Себастиана от холодильника, утащил в спальню, лёг спиной на кровать и посадил его на свой рабочий, но усталый член. Трахать сил не было. Зато у Себастиана силы были, он с радостью принялся скакать, и скакал до тех пор, пока Росс не столкнул его со своего измочаленного опустошённого члена. Себастиан обречённо поплёлся обратно к холодильнику. Росс от усталости и нервотрёпки чуть не разрыдался. Боже… ну сколько будет длиться действие этой отравы? Что, если ненароком оказалось изобретено средство для вечного стояка? Но Себастиан категорически запретил обращаться к медикам, уверяя, что эффект веществ, принятых им, недолговечен.

      Так, перемежая мучительные совокупления с не менее мучительным сном, Росс дожил до утра, потом до полудня, затем до вечера. В очередной раз отлюбив без всякого желания растянутое хлюпающее отверстие Себастиана, напоив мученика сладким чаем, он уснул с больной головой. Когда проснулся, в квартире стояла мёртвая тишина, не слышалось ни стона, ни хныканья, ни шлепков, ни скрипа. Росс вскочил: вдруг Себастиан причинил себе непоправимый вред или сердце не выдержало? Он сам чуть не помер, увидев его лежащим на полу в бессознательном состоянии. Росс бросился к нему, нащупал пульс: всё в норме, Себастиан спал. С трудом подняв безвольное тело на руки, он понёс его в спальню. Что-то брякнулось на ногу. Он опустил взгляд: из Себастиана выпал дилдо — синий, самый большой из трёх. Росс не сдержал слезу, накатило благословенное облегчение. Уложив затрахавшегося горе-учёного в постель, Росс заботливо обтёр натруженный покрасневший анус влажным полотенцем, смазал мазью, поцеловал прохладную ягодицу, укутал одеялом, обнял поверх и тоже уснул.

      Себастиан проспал сутки, потом долго приходил в себя, мужественно делая вид, что у него ничего не болит, а сидеть он просто не любит. Он уклонялся от разговоров на тему проведённого эксперимента и несколько недель избегал секса. Росс понимал, сочувствовал, терпел. Но, вкусив страстного зрелища, отныне он не мог спокойно пройти даже мимо холодильника. Дилдо он убрал подальше от глаз, а вот винные бутылки никуда не делись и напоминали ему о той дикой ночи с распятым стонущим Себастианом. Пришлось на время вспомнить период своего одиночества и уединяться под душем.

***

      После того случая их сексуальные отношения, и без того доверительные, раскрепощённые и довольно разнообразные, постепенно стали обогащаться новыми смелыми практиками, а спальня и ванная — наполняться игрушками из секс-шопа. Росс вспомнил уроки макраме из своего детства, чтобы освоить искусство шибари,* а также задействовал старые связи в полиции, чтобы раздобыть настоящие полицейские наручники — на подделку Себастиан не соглашался. С каждым разом их секс становился более изысканным и головокружительным. Но, самое главное, познание эротических новшеств не затмевало искренности взаимного желания: их спонтанные занятия любовью — без игрушек и затей — оставались такими же страстными, как и в первые дни совместной человеческой жизни.

      Тягу Себастиана к сексуальным открытиям Росс с готовностью разделял и прекрасно понимал: учёный, что с ним поделать. Да и кошачья сущность давала о себе знать: молодому коту требовались игрушки. Росс покупал в секс-шопе зажимы для сосков и анальные шарики для своего любимого с тем же чувством, что ранее покупал в зоомагазине мячики и войлочных мышек для своего любимца — с чувством заботы, с желанием удивить и порадовать.

      Вот только насчёт выбранного подарка на его день рождения он сомневался: не слишком ли… извращённо?

      — Росс, это то, что я думаю?..

      Изумлённый Себастиан поставил открытую коробку на стол и аккуратно вынул из неё сложенный спиралью хвост: длинный, чёрный, в меру пушистый. С металлическим каплевидным набалдашником в основании. Хвост мягко раскрутился и скользнул из рук. Себастиан приложил набалдашник к бедру: кончик хвоста свисал ниже коленей.

      — Да, это плаг.** Сделан на заказ. Искусственный мех высокого качества и нержавеющая сталь. Тебе нравится?

      Росс переживал из-за подарка — не знал, как Себастиан воспримет секс-игрушку с явным намёком на своё кошачье прошлое, не сочтёт ли его зоофилом.

      Себастиан погладил шелковистый мех, погрел в ладони металлическое навершие, слегка покраснел и признался:

      — Я… я не ожидал, что ты так точно угадаешь моё желание. Я хотел предложить тебе сам, но боялся, что ты воспримешь меня извращенцем. У меня и ободок с кошачьими ушками есть, с чёрными… К Рождеству купил… — Он стыдливо вздохнул: — …но не надел…

      Росс, обрадованный признанием, с облегчённой душой, обнял Себастиана и заверил:

      — Мы не извращенцы. Пусть кому-то наша любовь кажется ненормальной, но она настоящая — и та её сторона, которую видят люди, и та, которая скрыта. То, что происходит между нами наедине, не касается никого, кроме нас. — Он поднял левую руку Себастиана, поднёс к губам и поцеловал запястье с изображением чёрного кота. — Ведь правда, мой котик?

~

«Кот в собачьем ошейнике» закончен, но не закончена история Себастиана и Росса. Продолжение следует, оно будет очень интересное: детектив, приключения, секс на природе.