Год был трудным. Но пролетел он так, словно его и не было. Новый год, день рождения, ОГЭ — вжик! Дальше только поступление в училище и новая жизнь, и страшно было окунаться в нее. Ведь в ней не будет спасительного кабинета, и не будет Сахарова. 

Планов в этом году появилось невероятное количество. В училище ему не понравилось, и появились мысли о поступлении в более серьезное заведение. Он ничего не говорил Сахарову об этих мыслях, потому что и сам не был в них уверен. «Серьезное заведение» находилось в Москве. Сахаров был... не в Москве. 

И он, как будто что-то почувствовав, решил сделать ему прощальный подарок? 

— Мы с друзьями этим летом собираемся махнуть куда-нибудь на юг, в Геленджик или в Сочи, куда сил доехать хватит... Ты не хочешь? 

Они сидели у него дома, было два часа ночи и два часа геймплея Бладборна. Сессия почти закрыта, а впереди ожидал отпуск, в который он и не знал, что делать. 

— А когда? — Дима поставил игру на паузу и посмотрел на своего теперь уже друга, а не преподавателя. 

— В первых числах июля. Поедем группами по машинам, Анна Сергеевна с нами в машине будет. Если хочешь, можешь кого-нибудь взять? 

На что он намекал? На парня? 

— Может... У тебя появился кто-нибудь? — дополнил Сахаров, отведя взгляд в сторону. 

О, да, он намекал на парня. Знал же, что у Димы иногда не было времени даже сбегать в туалет, не то что на отношения. 

— Нет, никого нет. Сколько скидываться? 

— Тебе? Нисколько. 

— Нет уж! — Дима запротестовал. — Я могу за себя заплатить, и в курсе сколько стоит бензин! Я скинусь. 

Кирилл Олегович не стал спорить. Он взглянул на него с уважением и пожал плечами. Все равно точную стоимость поездки они не знали, и решать им предстояло по пути. А значит, надо было подкопить как можно больше денег. И на это даже было время! 

Правда, пришлось умолять другую официантку поменяться с ним отпусками, но, в итоге, она согласилась! И уже третьего июля он, с рюкзаком набитым всем самым необходимым, садился в машину к двум своим бывшим преподавателям. 

— Анна Сергеевна, доброе утро! 

— Дим, можно просто по имени, — мягко улыбнулась она, оборачиваясь. 

Сзади на них смотреть было немного неприятно. Опять из него полезла ревность. Во всей этой беготне с работой и учебой, ему казалось, что чувства поутихли, но на самом деле они как будто наоборот окрепли. 

— О, не обращай внимания, он и меня по имени-отчеству зовет, — хохотнул Кирилл Олегович. 

Они выехали. Внутри у Димы было приятное волнение. На юг он ездил так давно и в таком юном возрасте, что едва помнил свои впечатления. Тогда они с родителями были той семьей, в которой не было педика, и все были счастливы. Ну, а теперь?.. Он был счастлив, а они... Наверное, просто ждали его переезда в общежитие. Не протестовали ему, по крайней мере, а большего и не нужно. 

Кирилл Олегович включил радио, переговаривался с Анной Сергеевной о школьных делах, и Дима, поняв, что ничего интересного не будет, вдел наушники в уши и попытался расположиться сзади поудобнее. Снял кроссовки, задрал ноги повыше, и закрыл глаза. Поездка обещала быть долгой. 

Музыка убаюкала его аж до самой середины дня, когда Анна Сергеевна вдруг разбудила его, на одной из заправок, и попросила поменяться местами. О, с пассажирского он теперь точно не уйдет! Пусть теперь они с Кириллом Олеговичем выглядят парочкой. 

— Устала, Ань? — участливо спросил психолог, вернувшись в машину с духом бензина. 

— Ага, подремать хочу. Не понимаю, как ты можешь концентрироваться на дороге так долго, — девушка зевнула и потянулась. 

— Привычка. Баранка бодрит даже после работы, — Сахаров усмехнулся, и они поехали дальше. 

Мимо проплывали поля до самого горизонта, небольшие деревушки, поселки городского типа. По встречке проносились фуры, от чего машину слегка покачивало из стороны в сторону, а потом они и сами обгоняли какого-нибудь плетущегося тяжеловоза. Даже за сотню с Сахаровым было нестрашно, он водил очень уверенно и спокойно. 

— Как у тебя дела, Дим? Совсем не заглядывал в этом месяце... — в контраст к своему вождению, неуверенно заговорил Кирилл Олегович. Что бы это значило? 

— Работал много, хотел побольше денег накопить... Я вам еще не надоел? Я и так вам на шею сел, пора бы слезать, да? 

— Да сиди, че, — психолог усмехнулся. — Я же говорил, пиши когда угодно... 

— Вы переживаете, что я там наедине со своими проблемами? Хожу на крышу и грустно смотрю вниз? — Дима попытался отшутиться. 

— Не смешно, именно так я и думаю, — Сахаров нахмурился. 

Стало как-то сразу неловко за свои слова. 

— Извините, — Дима поспешил исправить ситуацию. — У меня дела идут в гору. Подал документы, пока что в середине списка. Деньги платят, общежитие обещали одобрить. У меня нет причин чтобы сидеть на крыше и страдать, я, как вы и хотели, сепарировался от родителей... 

Кирилл Олегович открыл рот, чтобы что-то сказать, но закрыл его и поджал губы. Он делал так довольно редко, и никогда не договаривал. 

— В таком случае, я очень рад за тебя, — через несколько секунд раздумий сказал он. 

Дима увидел на его лице странную тоскливую улыбку. Что происходило в его голове? Интересно, о чем таком он подумал, что не стал говорить и огорчился? 

— Я не хотел надоедать вам однообразными разговорами. Работа-дом-работа-дом, ничего интересного... 

— Тебя тот мужчина не донимал больше? 

— После того разговора, о котором я вам рассказывал, нет. Пропал, больше не приходил. 

— Это хорошо... А те ребята, о которых ты говорил? Они не звали тебя никуда? 

— Они говорят, что я еще маленький, — Дима понял, к чему он клонил, и усмехнулся. 

Какой-то это был прямо допрос. Кирилл Олегович много времени уделил расспросам об Олеге и Ярославе, и только точно убедившись в том, что они его не растлили прямо на барной стойке, успокоился. Такого грубого стереотипа Дима от него никак не ожидал. Хорошо что, исчерпавшись, эта тема закрылась. 

Ближе к вечеру Сахаров начал уставать. Оно и не удивительно! Целый день они ехали под сотню почти не останавливаясь. Анна Сергеевна мирно сопела сзади, он рядом, на водительском. И только Диме сон не шел. Впрочем, это было даже хорошо, кому-то стоило стеречь машину. Заодно, он мог и полюбоваться им... 

Что-то незримое поменялось. Нет, помимо того, что он теперь выглядел его ровесником. Изменилось то, как он разговаривал с ним, какие вопросы задавал, как смотрел. И на шее у него, под футболкой, виднелась цепочка... Конечно, принимая подарок, он говорил ему, что будет носить его и после выпуска, но Дима честно подумал, что это было сказано в сердцах. Но он носил. 

Он и без того всегда выглядел трогательным, но, когда спал, в него можно было влюбляться снова и снова. Может, и не стоило соглашаться на эту поездку... Впереди ждали две потрясающие недели отдыха и развлечений. Но, Дима в этом уверен, ему придется постоянно одергивать самого себя, чтобы не признаться в чувствах. В укоренившихся чувствах, имевших под собой фундамент общего прошлого, ошибок и побед, что они совершали вместе. 

Часам к четырем утра, когда на горизонте уже начинало светлеть, Дима почувствовал, что тоже начал засыпать. Откинув кресло, он тоже решил отдохнуть. А проснулся уже днем, от вспышки солнца прямо в глаза, пристегнутый и укрытый легким пледом. 

— Доброе утро, соня, — бодро пропел Кирилл Олегович, заметив его пробуждение. 

Слышать его голос сразу после пробуждения — это то, ради чего Дима был готов на многое, и то, что всегда вызывало у него улыбку. 

— М-м-м, — протянул парень и лениво потянулся. Он взглянул на часы и забормотал: — Одиннадцать? Нормально, я только часам к пяти уснул... 

— Да? Чего так? Неудобно? Можем на стоянках комнату снимать. 

— Да не, машину охранял, — Дима отмахнулся от предложения. 

— Пф-ф, это лишнее. Я же на аварийку ее поставил. Тем более, мы встали на стоянке для дальнобоев. 

— Ладно, я вами любовался, так лучше? 

— Крипота какая, — Кирилл Олегович, кажется, решил, что это шутка. Тем лучше. 

— Тогда, лучше думайте, что я охранял машину. 

Они вместе тихо посмеялись. Диме было комфортно, а вот Сахаров как будто смутился. Он продолжал улыбаться, но сковано, и покусывал губы, думая о чем-то. Залезть бы в его голову... 

Но чужая душа — потемки.