Несмотря на желание Фелиции отправиться в Орзаммар как можно скорее, отряду всё же пришлось задержаться ещё на пару дней. Обрушившиеся на владения эрла Эамона обильные снегопады быстро перерастали в свирепые метели, не позволяя видеть хоть что-то дальше собственного носа. Оценив ситуацию, Кусланд благоразумно решила переждать непогоду в защищённом от холода и ветров замке, и это решение поддержал весь отряд.

Впрочем, скучать им не пришлось, поскольку многочисленные и постоянно возникающие дела постоянно требовали внимания. Стэн и Лелиана помогали натаскивать солдат, которым командиры не давали продыху даже в такую непогоду. Винн занималась больными и ещё не до конца поправившимися ранеными. Морриган и вовсе углубилась в изучение фолианта своей матери, весьма резко встречая любые попытки отвлечь её от этого занятия. А Серые Стражи старались быть везде и всюду, помогая как будущему войску связанными с порождениями Тьмы советами, так и Эамону с Теганом в составлении планов или решении организационных вопросов.

По вечерам же Фелиция, несмотря на своё желание провести с Лелианой хотя бы немного времени, уделяла внимание своему снаряжению. После произошедшего в Перчатке поединка со своей копией, а затем и разговора с духами, леди решила попробовать узнать, чем ещё создатели её комплекта могут помочь. Звучавшая в душе в особо тяжёлые моменты музыка очень хорошо помогала справляться со страхом или усталостью, но... Архидемона нельзя было победить только этим.

Её просьба о помощи была услышана. Спустя всего лишь минуту преисполненная невиданным приливом сил девушка буквально танцевала в пустом тренировочном зале, стараясь превратить себя в стальной вихрь. Она рубила и колола, делала пируэты и отскоки, стараясь не прерывать свои движения ни на миг. Пусть у неё получалось не так быстро, изящно, смертоносно, как ей хотелось, но она чувствовала, что поступает правильно. Старается стать единым целым со своим оружием и доспехом. Усвоить уроки Мадурай, Вазарин, Зенурик, Унайру и Нарамон, которые звучали прямо в голове воительницы, внимательно и жадно слушавших своих наставников.

Проворности, скорости и ярости, бескомпромиссному натиску и стремлению атаковать врага прежде, чем он успеет понять, что произошло.

Противостоять противнику, двигаться вместе с его атаками, сводя на нет всю их пользу. Быть начеку, чтобы в любой момент отразить любую агрессию.

Лишить врага всех его ресурсов, стереть любое сопротивление грубой силой. Доминировать над своим противником, обеспечивая себе кратчайший путь к победе.

Делать всё возможное, чтобы превзойти противника, выдержать любую агрессию, не отступая. Если противник проиграет в выносливости, бой закончится, так толком и не начавшись.

Изучать противника, потому что настоящее Понимание своего врага даёт воину величайшее преимущество.

Она тренировалась до глубокой ночи и полного изнеможения, стараясь буквально слиться со звучащей в душе мелодией и плавными, грациозными движениями. И старалась повторять этот танец практически каждый вечер, закрепляя свои навыки. Фелиция действительно хотела научиться этому боевому танцу, который не был похож ни на один из её стилей, и верила, что он поможет ей защитить Ферелден от Мора. Одолеть Хоу и Логейна. Уничтожить Архидемона. И защитить тех, кто стал ей дорог.

***

Непогода, наконец, закончилась, и отряд Стражей, порядком уставший от вынужденного нахождения в замке, с рассветом выдвинулся на запад к Морозным горам. Из-за огромных сугробов приходилось идти медленно и осторожно, чтобы лошади или, того хуже, повозка Бодана и Сэндала не угодили в какую-нибудь яму, рискуя сломать себе ноги или колесо. Усилившийся мороз также чувствительно кусал за неприкрытые носы и щёки, и Кусланд, посоветовавшись с Винн и Морриган, несколько раз останавливала отряд для обогрева с помощью создаваемых волшебницами магических огней.

В таком спокойном темпе путешествия прошло три дня. На четвёртый день пути заметно потеплело, и отряд с облегчением снял с себя большую часть тёплых вещей. Снег уже не был таким лёгким и пушистым, как раньше, что немного замедляло продвижение. Фелиция, поддавшись воспоминаниям из детства, всё же не удержалась и, когда отряд остановился на ночлег, спровоцировала перестрелку снежками с Алистером к вящему недоумению Стэна. Смысл «забавы, близкой к военным играм» и «тратой сил и времени на усыпление бдительности» оставался для коссита непостижимым даже несмотря на попытки Винн объяснить здоровяку значение данной игры. Уговоры Лелианы попробовать бросить хоть один снежок также оказались безуспешны и, признав поражение в попытках приучить кунари к части культуры Ферелдена, обе женщины оставили Стэна в покое.

Определившись с лагерными обязанностями и сменами стражи, Фелиция решила заступить в дозор первой, чтобы немного побыть в одиночестве. Она любила эти немногочисленные тихие и спокойные моменты, позволявшие побыть наедине со своими требующими более пристального внимания мыслями. Луна ещё не полностью пропала со звёздного неба, и источаемый её остатками свет немного разгонял тьму, отражаясь от белого снега и позволяя различать смутные очертания.

Разводить небольшой костёр для обогрева всё ещё было рано, а посему Кусланд решила немного поговорить с духами-создателями о том боевом стиле, которому она начала учиться в замке Редклифа. Папа и мама в своё время не поскупились на хорошего учителя фехтования для своей дочери, но даже он, будучи достаточно опытным воином, только упоминал про ритм сражения. Но ни разу не показывал и не рассказывал про такие плавные, изящные, переходящие друг в друга атаки и движения.

— Мне не даёт покоя то, чему вы учили меня в замке Редклифа, — мысленно обратилась Фелиция к своим союзникам. После разговора в Перчатке её связь с доспехом окрепла ещё больше, и теперь девушке могли отвечать не только музыкой или душевным теплом. — Я понимаю, что ещё молода и многого не знаю, но мне никогда не рассказывали о таком стиле боя. Как он зародился?

— Его начало было положено в одной стране, что сгинула в очень древние по твоим меркам времена, — голос Нарамона всегда был более тихим и спокойным, чем у остальных создателей. Для леди Кусланд этот голос напоминал шелест листьев древнего и могучего дерева. — Её жители были прирождёнными воинами и воительницами, которые всегда стремились к новым вершинам воинского искусства. Одной из таких вершин было установление духовной связи со своим оружием, позволявшей вырабатывать свой уникальный стиль боя в зависимости от характера владельца. Копья, которыми ныне пользуются как колющим оружием, могли рассекать противников не хуже острого клинка, позволяя своему обладателю вести бой с несколькими врагами одновременно. Или держать соперника на почтительном расстоянии, вынуждая его тратить драгоценные секунды на выработку новой тактики.

— Это похоже на философию кунари, — девушка на секунду взглянула в сторону лагеря. — Для их воинов, как говорил Стэн, оружие тоже очень важная, практически неотделимая часть их души.

— Они знакомы с крошечными остатками этого искусства, — всегда, когда вступал Зенурик, Фелиции думалось, что она слышит звук сталкивающихся друг с другом клинков. — Будь им известно больше, их превосходство над вами было бы неоспоримым, но пока что большая часть знаний доступна только тебе. Чтобы ты выполнила свою задачу.

— У моего стиля есть какое-то название? — Страж задала следующий вопрос только после того, как осмотрелась вокруг. — Я хотела бы его узнать, чтобы лучше понимать, на чём основываются мои атаки и движения, и почему вы решили учить меня именно этому стилю боя.

— Ты формируешь его сама, — мягкая речь Вазарина походила на неспешно накатывающие на берег морские волны. — Как не бывает двух одинаковых рек, так и не существует точных копий стилей. Твои движения и атаки — лишь воплощение твоих душевных порывов, пока что мы лишь помогаем тебе услышать их. Внять им. Следовать им. Но то, что будет создано в итоге — зависит лишь от тебя.

Внезапный собачий лай прервал поток неторопливо текущих мыслей, и подпрыгнувшая на месте от неожиданности Фелиция быстро завертела головой по сторонам, по привычке пытаясь обнаружить угрозу где-то рядом с собой. Спустя секунду до девушки дошло, что Хан остался в лагере, а не отправился в караул вместе с хозяйкой, и тут же раздался новый звук, заставивший её сердце ухнуть вниз.

Пёс пронзительно и коротко взвизгнул.

Выхватившая оружие Кусланд ринулась в сторону лагеря, откуда уже доносились звуки боя. Смесь страха за жизни своих спутников и ярости на свою невнимательность, была столь сильна, что мокрый и липкий снег под ногами практически не замедлял воительницу.

Она вклинилась в только-только начавшуюся драку. Укрывавшая Барьером себя и Лелиану Винн стояла рядом с неподвижно лежавшим Ханом, из тела которого торчала стрела. Стэн уже скрестил клинок с наёмником-кунари, и оба коссита яростно ревели что-то на своём языке, обмениваясь страшными ударами. Морриган крутила посохом, выпуская в сторону своего противника одну молнию за другой, которые тот весьма успешно блокировал или разрушал встречным заклинанием.

Утробный, низкий рык раздался слева, и Страж сразу же отпрыгнула в противоположную сторону. Атаковавший её мабари пролетел мимо озверевшей от вида окровавленного любимца Фелиции, которая тут же перешла в контратаку. Острые клинки рассекли собачью шею и, пролетев по дуге, лязгнули о меч подоспевшего на подмогу уже умиравшему мабари врагу. Мужчина попытался было сбить девушку с ног своим щитом, однако та, кровожадно оскалившись, успела отскочить назад.

Заметившая угрозу командиру с тыла Лелиана отреагировала мгновенно, поскольку Винн была занята поддержанием Барьеров на Алистере и продолжавшей магическую дуэль Морриган. Соловей выстрелила навскидку, поскольку расстояние было для неё пустяковым, но очередная магическая волна от столкнувшихся заклинаний сбила стрелу на лету. Лучница торопливо послала ещё одну стрелу, и уже изготовившийся к удару противник заорал от пронзившей бедро боли. Кусланд стремительно крутанулась вокруг своей оси, рассекая раненому неприятелю горло с такой лёгкостью, словно отмахнулась от мухи, и тут же атаковала щитоносца.

Тот, хоть и был впечатлён невиданным проворством соперницы в невиданных доспехах, всё же сумел отбить оба удара и перешёл в контратаку, чего и добивалась полностью овладевшая инициативой Фелиция. Она метнулась влево, прямо на щит не ожидавшего такого манёвра врага, и эта краткосрочная заминка позволила Кусланд нанести короткий и резкий удар эфесом кинжала прямиком в висок противника. Оглушённый мужчина пошатнулся, а оказавшаяся за его спиной Страж пнула побеждённого врага прямиком в подколенную ямку, повалив застонавшего щитоносца на землю.

Она тяжело и резко дышала, сжимая рукояти кинжалов изо всех сил, пытаясь усмирить ревущую в душе ярость и не нанести последний, смертельный удар. К ушам словно приложили тяжёлые подушки: настолько стали глухими и отдалёнными звуки боя.

Враги осмелились снова прийти за ней. Причинили боль её любимцу — последнему живущему отголоску прошлой жизни, верному и неразлучному другу.

Они. Должны. Заплатить. За это.

Тело неожиданно опалило жаром, и зашипевшая от боли Кусланд отступила от побеждённого противника, который по-прежнему лежал на земле и не предпринимал попыток подняться. Доспех вновь одёргивал свою хозяйку от необдуманного поступка, а в голове Фелиции зазвучал резкий, сухой, напоминающий треск пламени, голос Мадурай:

«Бесконтрольное пламя пожирает всё. В том числе и само себя».

Причинённая доспехом боль и слова одного из духов-создателей сорвали пелену кровожадности с сознания Фелиции, напомнив ей, что бой ещё не окончен.

Морриган всё же одолела своего соперника и теперь бросала огненные шары в сторону кустов и деревьев, за которыми прятались вражеские лучники. Вопящие люди выскакивали из-за укрытий прямо под стрелы напряжённой, закусившей нижнюю губу Лелианы. Разделавшийся со своим противником Стэн пришёл на выручку Алистеру, взяв на себя второго наёмника-коссита, и командир также поспешила на помощь брату по Ордену.

Добив остатки вражеского сопротивления, Кусланд подбежала к Хану и рухнула на колени, тщетно пытаясь унять дрожь в руках. Пёс был ещё жив и, заметив хозяйку, тут же слабо заскулил, словно за что-то извиняясь. Винн, которая уже вытащила стрелу и сейчас зажимала рану окровавленными, светящимися голубым светом руками, нахмурилась, но не перестала едва слышно бормотать слова целительных заклинаний.

— Он… поправится?.. — надрывным от волнения голосом задала вопрос Кусланд, едва старая целительница замолчала.

— Если мне не будут мешать, то да, — строгим и резким голосом ответила чародейка. И тут же смягчила тон, поняв, что говорит с хозяйкой пса. — Ему очень повезло, что стрела не задела органы. Кровь я остановила, но какое-то время твоему мабари будет нужен покой и уход. Его жизни ничего не угрожает… Стэн! Ты мне не поможешь?..

Облегчённо выдохнув, Фелиция поднялась на ноги, тщетно стараясь скрыть дрожь в коленях и мысленно благодаря Создателя за такую умелую целительницу. Девушка прекрасно понимала, что в их приключении смерть тоже является неотделимой спутницей, но к гибели родственных душ никогда нельзя быть готовым. Сейчас они остались живы только благодаря псу, учуявшему вражескую группу, подкравшуюся с тыла.

Стиснув зубы, командир решительно и быстро направилась к щитоносцу, который остался единственным выжившим. Хотя злоба всё ещё кипела в ней, воительница держала себя в руках, понимая, что убийство пленника ничего не даст. Хоу просто пришлёт ещё один отряд, только ещё более многочисленный, и тогда путешествие Стражей закончится навсегда. А чтобы этого не случилось, требовалось для начала допросить уцелевшего воина, которого уже обезоружил и охранял Алистер.

— Я гляжу, ублюдок Хоу всё никак не угомонится, — ледяным голосом произнесла приблизившаяся к пленнику Фелиция. Тейрин, который не стал связывать всё ещё оглушённого мужчину, внимательно посмотрел на командира, но та показательно держала руки подальше от оружия.

— Кто, нахрен, такой Хоу? — прохрипел пленный, поднимая голову и награждая Кусланд недоумённым взглядом.

— Твой наниматель. Эрл Амарантайна по имени Рендон Хоу. — терпеливо пояснила девушка. — Или кто-то из тех, кто служит ему. Как они приказали расправиться со мной?

— С тобой? — изумлённо переспросил мужчина. — Нам сказали прикончить рыжую девку с луком, а с остальными - как захотим…

Фелиция вытаращилась на пленника так, словно на нём внезапно появилось платье самой Пророчицы Андрасте. Столь неожиданные сведения заставили все слова застрять в горле, а только-только начавшие приходить в порядок мысли вновь разметало в хаотичном урагане изумления. Уточнение о луке оказалось решающим: только одна из двух рыжих девушек в отряде владела им. И осознание того, что Хан защитил по большей части именно Лелиану, нанесло по самообладанию Кусланд весьма впечатляющий удар.

Алистер тоже был немало удивлён новым сведениям, но услышавшая последнюю фразу Лелиана, которая подошла с целью присоединиться к допросу, и вовсе побелела от сказанного. Фелиция взглянула на свою влюблённость, но всё внимание лучницы было приковано к пленнику, который насторожённо наблюдал за своими победителями.

— Встань, — надтреснутым голосом приказала бард, и пленник неуклюже поднялся, стараясь сохранять равновесие. Шлем принял на себя практически всю силу удара Фелиции, но оглушение всё ещё было слишком сильным. — Где вы должны были встретиться со своей нанимательницей?

— Она не слишком далеко, всего лишь в паре часов пути отсюда, — медленно ответил воин. — Вас атаковала… лишь половина моего отряда.

— Тогда это упрощает нам задачу, — медленно протянула командир, в глазах которой засверкали недобрые огоньки. — Алистер, будь добр, принеси мне лечебное снадобье и верёвку.

— Заложником хотите сделать, — обречённо усмехнулся пленник. — Думаете, я настолько ценен?

— Если поможешь нам пройти в ваш лагерь, то у тебя будет шанс не только сохранить свою жизнь, но и получить деньги, — отрезала Фелиция. — Тебе ведь платят не за то, чтобы ты знал причины убийства цели? — мужчина осторожно и медленно кивнул, позволяя девушке продолжать. — Вот и проведи нас к заказчице, а мы позаботимся, чтобы ты ушёл живым и при деньгах. Или, если вздумаешь обмануть, умирал долго и мучительно: из-за вас едва не погибла моя собака, жизни моих спутников оказались под угрозой. Такое я не прощаю. Леди, можно вас на минутку?..

Отойдя в сторону вместе с лучницей, Фелиция обеспокоенно посмотрела на свою влюблённость. Лелиана старалась держать себя в руках, но её опущенный взгляд и лихорадочное растирание пальцами запястий выдавали напряжённость девушки. Соловей сама была шокирована тем, что спустя столько лет бывшая наставница решила снова напомнить о себе. Ещё и так жестоко и бескомпромиссно.

— Я не считаю тебя виновной в случившемся, — мягко и успокаивающе заговорила Феникс, осторожно взяв барда за руки. Та судорожно сжала пальцы, но промолчала, позволяя собеседнице продолжать. — И мои слова о готовности защищать вас не были пустым звуком. Если Маржолайн не захотела оставить тебя в покое даже после стольких лет, ты будешь не одинока в этой встрече. Я буду рядом. И поддержу твоё решение.

С последними словами Кусланд осторожно обняла лучницу и бережно притянула её к себе. Прижавшаяся к неожиданно оказавшемуся тёплым доспеху и расслабившаяся от этих осторожных и уютных объятий Лелиана не знала, что взгляд её возлюбленной наполнен не только нежностью, но и едва заметной печалью из-за этой встречи. И что бывшая дворянка хотела пойти с ней не только для того, чтобы защитить возлюбленную от предательницы из прошлого, но и... от самой себя.

— Я очень рада твоей поддержке, — наконец подняла голову бард, голос которой стал обретать те же чарующие и мелодичные нотки, что и раньше. — И я поняла, почему ты просила снадобье. Но зачем тебе верёвка?..

***

Кусланд была единственной, кто выделялся в группе наёмников, возвращавшейся в свой лагерь. Обе чародейки быстро очистили снятые с убитых трофейные доспехи, чтобы после в них облачились Алистер, Стэн и Морриган, пока Фелиция аккуратно связывала Лелиану, чтобы та как можно больше походила на пленницу. Но, конечно же, оставляя возможность освободить барда одним движением.

Командир сделала ставку на интерес Маржолайн, рассчитывая, что та, несмотря на свой приказ убить Лелиану, вряд ли устоит перед соблазнительным желанием получить живой трофей. И эта жажда лично расправиться со своей бывшей ученицей, подругой и, (как поняла Фелиция) любовницей, заставит предательницу потерять бдительность. Как только это случится, маленький замаскированный отряд нанесёт коварный и быстрый удар, либо обрывая жизнь Маржолайн, либо же - заставив её принять навязанные условия.

Гораздо опаснее было проникновение в лагерь, поскольку тут всё зависело не только от красноречия самой леди Кусланд, но и от пленного наёмника. Девушка прекрасно понимала, что мужчина хоть и согласился сотрудничать, всё ещё мог их предать, и потому шагала рядом с ним, готовая в любой момент прикончить временного союзника. Винн осталась в лагере присматривать за Ханом, а это означало, что у диверсантов не было права на ошибку, поскольку Морриган была не так хороша в защите и исцеляющей магии, как старая чародейка Круга.

— Гаррик, какого хрена у вас там творилось?

Трое часовых вышли из-за ближайшего валуна, но Фелицию не покидало ощущение, что показались не все. Эти наёмники не были дураками и явно не стали бы выходить к своим просто так. Кто-то должен был прикрывать их, оставаясь незамеченным, но прекрасно видящим разворачивающуюся ситуацию.

— А ты как думаешь? — злобно огрызнулся провожавший отряда Стражей. — Что эта рыжая сука увидит нас, снимет штаны и будет стоять смирно? Видишь, что от нас осталось?

Один из часовых, держа в руках факел, приблизился к смирно стоявшему Стэну и внимательно осмотрел помятый доспех. Закрытые шлемы полностью скрывали лица лазутчиков, и именно поэтому Фелиция решила просто пройти в лагерь, а не тихо и незаметно устранять стражников и прятать тела. В противном случае Лелиане не пришлось бы играть роль пленницы, но тогда риск провала возрастал многократно, поскольку кто-то из патрульных мог обнаружить бездыханного соратника или его отсутствие и поднять тревогу.

Явно удовлетворённый увиденным, наёмник шагнул в сторону Гаррика и нахмурился, увидев спокойно стоящую рядом с ним незнакомую девушку. Облачённая в алый с золотыми узорами доспех и державшая за шкирку связанного человека с мешком на голове рыжеволосая красавица вознаградила мужчину удивлённым взглядом, но промолчала, позволяя стражу рассматривать себя.

— Гм… а это ещё кто такая? — прохрипел наёмник, обращаясь к Гаррику. — Уж не та ли девка, которую нам приказали прикончить?

— И скольких рыжих вы уже пришибли только за цвет волос? — вкрадчиво поинтересовалась Фелиция. — Я рассчитывала не на такую награду, когда влезла в драку на стороне вашего отряда.

— Если бы не она, я бы сейчас с вами не разговаривал, Блаин, — резко ответил мужчина, явно оскорблённый непревзойдённой тупостью своего собеседника. — И если это та рыжая малявка, про которую ты говоришь, где её лук? И кто, по-твоему, с нами в качестве пленника? Панталоны Андрасте, почему меня окружают одни идиоты…

— Не зарывайся, — оскалился один из патрульных.

— Может, отложите выяснения отношений на потом? — холодно поинтересовалась Фелиция. — Мне казалось, что чем быстрее ваша нанимательница получит свой живой трофей, тем быстрее она сможет расплатиться с вами, ещё и более щедро, чем обещала. И тогда вы будете не морозить тут свои яйца, а греть их в приятной компании вина и красивых девок. А то и вовсе - в какой-то из них.

— А ты знаешь толк в развлечениях, — довольно хохотнул Блаин. — Ладно, хозяйка в пещере, идите получать денежки. Только всё себе не забирай, рыжая.

Гревшаяся у большого костра Маржолайн заметно злилась, но пока не дёргала своих подчинённых. Порядком привыкшая к комфортной жизни Орлея, женщина знала, что Ферелден является куда более суровой и дикой, по мнению самой Маржолайн, страной. Но к тому, что погода окажется намного более поганой, чем предполагалось, отвыкшая от полевых условий бард была не готова. И это бесило её ещё больше.

О, ей ничего не стоило остановиться в каком-нибудь комфортном убежище, пользуясь всеми удобствами и просто ожидая, пока прельстившиеся обещаниями щедрой награды наёмники не принесут ей голову бывшей протеже. Но бард этого не сделала. Причиной тому являлся просчёт в прошлом, из-за которого Лелиана не просто выжила, но ещё и сбежала, заставив Маржолайн изрядно понервничать, а затем тратить часть ресурсов на присмотр за своей бывшей ученицей. И всё из-за того, что она расслабилась, поверила в то, что подчинённые и так прекрасно выполнят свою работу самостоятельно, без какого-либо контроля.

Больше так ошибаться женщина не собиралась. Поэтому пришлось не только прибыть в «воняющую мокрой псиной» страну, но и лично контролировать выбранный ею отряд головорезов, заодно вспоминая все «прелести» полевых условий.

Когда со стороны лагеря Стражей стихли звуки боя, бард занервничала ещё больше. Шпионы докладывали, что Соловей находится в компании весьма умелых воинов и двух женщин-магичек, а это значило, что она вполне могла отбиться от нападения. Но в таком случае она уже не сможет отсидеться, и сама придёт к ней, не желая причинять вреда своим спутникам. Такой вариант тоже вполне устраивал Маржолайн, которая давно предвкушала долгожданную встречу. И потому она поначалу впала в замешательство, увидев, как в окружении вошедших к ней уцелевших наёмников оказалась та девушка, которая часто ходила вместе с Лелианой. Молодая, красивая, держащаяся с аристократической утончённостью и облачённая в ало-золотой доспех невиданной красоты девица одной рукой держала не сопротивлявшегося связанного человека и, заметив внимание Маржолайн, тут же сняла мешок с головы пленницы.

— А ведь скольких проблем можно было избежать, если бы ты сказала мне, что за тобой охотятся, — холодно заговорила незнакомка, явно обращаясь к Соловью. Пленница вознаградила девушку испепеляющим, полным ненависти взглядом, однако та и бровью не повела. — Маржолайн, я правильно понимаю?

— Совершенно верно, моя дорогая, — обворожительно улыбнулась та. — Признаться, я очень удивлена такому… интересному повороту событий. Мне казалось, вы были достаточно… близки.

— Ты и это знаешь? — прошипела Лелиана, задыхаясь от возмущения.

— А ты думала, что я не буду присматривать за своей милой Лелианой? — картинно изумилась Маржолайн. — Ты же всегда любила быть в центре внимания, манипулировать людьми, и вдруг уходишь в церковь, надевая одежды простой послушницы и почти ни с кем не общаясь?

— Именно это она мне и говорила, — со знанием дела кивнула незнакомая девушка. — Что просто искала тихую и спокойную жизнь. Жаль только, что я не такая дура, за которую меня держат.

Прежде, чем Маржолайн успела сказать ещё хоть что-то, Фелиция молниеносным движением полоснула по единственному узлу, который и держал путы Лелианы. И тут же стремительно прыгнула прямо в огонь, чтобы выиграть лишнюю секунду прежде, чем опешившая противница сможет оказать хоть какое-то сопротивление. Сверкнули кинжалы Феникса, и острые клинки коснулись незащищённой шеи испуганно замершей Маржолайн. Позади раздался треск разрываемой кожи, и охрана у входа заорала от ужаса, поскольку созерцание кровожадно клацающего жвалами гигантского паука, в которого обратилась Морриган, было не слишком приятным зрелищем.

— Шевельнётесь, и я её вмиг прирежу! — рявкнула Кусланд, обращаясь к наёмникам, но не отводя ледяного взгляда от посеревшего от страха и гнева лица барда. Освободившаяся от пут Лелиана подошла ближе, чтобы слышать разговор и, заметившая свою возлюбленную краем глаза, Фелиция заговорила самым проникновенным тоном, глядя прямиком в глаза Маржолайн. — Теперь послушай меня ты. Я прекрасно знаю о прошлой жизни Лелианы и кем она была в ней. И всё равно верю её словам о том, что она хотела оставить прошлое позади и измениться в лучшую сторону.

— Она тебя использует, — прошипела собеседница. — Ты видишь в ней милую девушку, дружелюбную, ласковую и достойную доверия только потому, что ОНА так хочет. Она не может по-другому, потому что я и она — одно и то же.

— Только потому, что так говоришь ТЫ, — сверкнула глазами леди. — Потому что ты учила её этому, соблазнила, потащила за собой на этот гнилой путь.

— И у неё очень неплохо получалось, — парировала Маржолайн. — Потому что ей действительно нравилась эта власть и умение играть с людскими чувствами…

— Но она нашла в себе силы отказаться от этого и никогда не возвращаться к своему прошлому. И к такой дряни, как ты, — Кусланд поморщилась от отвращения. — Даже спустя столько времени ты боишься её, пытаешься выкрутиться из сложившейся ситуации с наибольшей выгодой для себя. Ты омерзительна настолько, что я не хочу марать свои клинки твоей поганой кровью. Но если ещё хоть один раз ты попытаешься причинить вред Лелиане словами или делом, я убью тебя безо всяких колебаний. А впрочем… пусть она скажет решающее слово в твоей судьбе.

Лелиана молча слушала разговор, растирая пальцами символ Андрасте, который девушка всё время держала в руках. А перед её глазами вставали сцены из далёкого прошлого: первый бал, на котором она впервые встретилась с Маржолайн, их встречи, времяпровождение и уроки бардовскому искусству. И закрепление этих уроков на практике, сопровождающиеся чувством азарта и удовольствия от оказываемого ей внимания.

Страж Перчатки был прав, когда говорил, что ей было нужно любое внимание, что она жаждала его. Потому что так учила её Маржолайн, первая наставница и любовь.

Лелиане хотелось прикончить предательницу, одним ударом покончить с этой связью, чтобы больше никто не напоминал о свершённых ошибках и глубоком падении во взращённую ею самой страсть и гордыню. Но она не могла этого сделать. Равно как и не могла сказать спутнице об этом желании, поскольку эта девушка своими словами смогла значительно ослабить его.

«Я не осуждаю тебя за сделанное».

«Я верю её словам, что она хотела оставить прошлое позади и измениться в лучшую сторону».

«Она нашла в себе силы отказаться от этого и никогда не возвращаться к своему прошлому. И к такой дряни как ты».

«Я буду рядом. И поддержу твоё решение».

— Убирайся! — выдавила из себя Лелиана, с отвращением глядя на свою бывшую наставницу. — Уезжай из Ферелдена, вернись в Орлей и не возвращайся! Я не желаю иметь с тобой ничего общего!

— Понятно… — процедила Маржолайн, наблюдая за реакцией Фелиции, которая отвела оружие, но по-прежнему была готова нанести смертельный удар. Не желая испытывать судьбу на прочность, бард сделала осторожный шаг в сторону выхода, но ей не препятствовали, лишь внимательно следили за каждым движением. Уже у выхода бывшая наставница Лелианы всё же решила сделать последнюю колкость и бросила в сторону лучницы взгляд, в котором отчётливо читалась угроза.

Пока что я уеду. Но у тебя, Лелиана, ещё остаётся моя опасная тайна. У нас с тобой ещё не всё кончено.

***

Возвращение в лагерь прошло без проблем, поскольку так и не получившие своей платы наёмники не стали трогать отряд Стражей. Подавленная и расстроенная Лелиана ушла в дозор самостоятельно, чтобы побыть в одиночестве, а хмурая и порядком замёрзшая Морриган уселась у костра, принимаясь за готовку ужина. На какое-то время жизнь в лагере вновь вернулась в прежнее русло, но встреча с Маржолайн оставила после себя гнетущую атмосферу, и дела шли как-то не очень.

Дав Лелиане немного времени и заварив в кружке травяной чай, Фелиция осторожно направилась к сидящей у небольшого костерка лучнице, которая, услышав шаги, тут же подвинулась, освобождая место. Но не проронила ни слова, продолжая смотреть поверх языков пламени отсутствующим взглядом.

— Я принесла тебе попить, — осторожно заговорила Фелиция, протягивая напиток. — И беспокоюсь за твоё самочувствие. Как ты?

— Паршиво, — выдохнула лучница, не притронувшись к чаю. — Я не думала, что встречаться со своим прошлым будет так больно… ох, прости… я совсем забыла…

— Тебе не за что извиняться, — мягко ответила Кусланд. — К тому же ты поступила правильно, что не стала убивать её.

— Ты так считаешь? — Лелиана повернула голову и посмотрела на собеседницу блестящими от слёз глазами. — Пока я жила в монастыре, я забыла, что значит быть бардом. Чувствовала себя в безопасности, мне не требовалось постоянно оглядываться. Я стала такой, какой встретилась с тобой… И наши приключения… они вновь напомнили мне о прошлой жизни. То, как я манипулировала людьми, убивала их… Маржолайн… — Лелиана всхлипнула, — Не врала тебе… какой-то части меня это действительно нравилось… Это осознание придаёт мне сил и пугает меня… Я… я совсем запуталась…

— Я знаю то, что ты сильнее и лучше, чем она, — тихим и нежным голосом ответила Фелиция, оставив кружку и взяв руки девушки в свои. — Мы вместе увидели, какой стала Маржолайн, и я очень рада, что ты сошла с этого пути. Иначе мы бы не встретились с тобой и не стали бы так близки…

Это стало последней каплей, и Лелиана, уткнувшись в плечо своей симпатии, беззвучно заплакала, пока обнявшая её Фелиция молча и успокаивающе гладила девушку по спине. Она не знала, что сказать, но это и не требовалось, потому что леди справилась со своей задачей. Смогла защитить Лелиану от самой себя, поверить в то, что она поступает правильно. И отпустить свою прошлую жизнь раз и навсегда.

Чего пока не могла сделать сама Кусланд.