Отвечая на телефонный звонок, Сун Хёндже отошёл в угол комнаты к большому аквариуму. Только недавно отремонтированный, он вмещал в себя ещё больше видов редких рыб. Совсем неокрепшие мальки раскрывали рты и ближе подплывали к стеклу, смотря на такой большой и странный мир. В ухо Суну беспрестанно тарахтели по поводу очередной проблемы в гильдии и тот едва мог сдержать раздражённый вздох. Он, как глава, никогда не брал выходных и работал как заведённый на четыре часа больше, чем было в сутках. Сегодня выдался редкий день, когда ему удалось вырваться и отдохнуть с Юджином дома. Нет, ну почему именно сейчас нужно было нарваться на очередную стычку с гильдией этого проблемного ребёнка Юхёна?
К слову о птичках, отстранённо слушая взволнованного помощника, Хёндже бросил страстный взгляд через плечо. Окружённый ореолом полуденного солнца, проникающего сквозь французское окно, Юджин лениво полулежал на диване и дразнил Мира. Глаза его были полузакрыты, а голову он подпирал свободной рукой. Касаясь острых и пушистых ушек зверя пальцами, Хан не сдерживал озорной улыбки и полностью отдавал себя развлечению. Сун невольно залюбовался этой тёплой и уютной картиной, его старое и поношенное сердце почувствовало щекотку, будто в него попали пучком перьев. В голове было пусто и странное, ни на что не похожее желание зародилось в его душе.
«Я хотел бы наблюдать за этим вечно», - внезапно двоякие и чуждые эмоции обрели форму и зазвучали в голове. Это было настолько странно и неожиданно, что Сун замер, словно статуя самому себе. Он был уже староват для таких трепетных и волнующих чувств, которые также не клеились и к его образу. Однако перед дерзким очарованием Юджина он был бессилен. Оставалось только капитулировать и уговаривать свою принцессу остаться в его скромном замке погостить подольше.
Приняв для себя решение, он со сладкой улыбкой дьявола сбросил звонок, так и не договорив. Пребывая в собственных мыслях он и думать забыл о незначительной драке детей в песочнице. Взяв со стола свежесваренный кофе, Сун вернулся в комнату к его милому, но донельзя строптивому любовнику. Мир тут же вскочил на ноги и ощетинился, всю его игривость как ветром сдуло. Юджин же окинул взглядом довольное лицо грозного главы гильдии Хёндже и по его спине побежали мурашки от неприятного предчувствия.
«Не к добру», - в ужасе думал Хан, с опаской смотря на чашку. Он же не планировал его отравить, не так ли?
***
Когда пришло сообщение об опасности, Хёндже тут же поспешил на место. Сверяясь с координатами, со скоростью молнии искал нужный заброшенный дом. Что понадобилось Юджину в полуразрушенном районе Кореи никто не знал, но подаренная недавно серьга уловила аномальные колебания в теле Хана и послало сигнал тревоги на телефон Суна. В голове того пронеслась сотня, а то и две мыслей, где одна страшнее другой. И в каждой из них Хёндже опаздывал, держа на своих руках изуродованный труп. Кровь стыла в жилах, а сердце вот-вот готово было разорваться от тревоги и напряжения. Сун за это короткое время успел дать себе тысячу заветов, что, если Юджин жив – он его никуда одного больше не отпустит. Не поддастся на уговоры и не поверит в его: «я не один, со мной мои звери». Если потребовалось бы, он со скандалом посадил этого непослушного ребёнка под домашний арест.
Кто знал до чего ещё дошёл Хёндже, если бы не прибыл на место. С силой дернув тяжёлую железную дверь он полностью сорвал её с петель. Собираясь тут же ворваться, он удивленно замер, застыв с занесённой над порогом ногой. Всё пространство в комнате было заполнено белёсой паутиной. Она была абсолютно везде: покрывала бетонные балки, опутывала оборванные и позеленевшие от плесени стены. Полностью застилала пол со сгнившими досками и окутывала коконом оставшуюся отсыревшую мебель. Посреди всего хаоса белого и старого, затхлого лофта с потолка свисала фигура.
На самом деле никакой серьёзной опасности не было. И винить Юджину стоило только собственную неосмотрительность и чёртово низкоранговое тело. Попав в ловушку из паутины, он беспомощно извивался, стараясь хоть немного ослабить путы. Сегодня он по наводке своего старого приятеля пришёл в это место ради редкого вида монстров – шёлковых пауков. Крайне свирепые, но слабые твари с на редкость уродливой внешностью. Они походили на помесь паука и краба, обладали мощными челюстями и очень концентрированным желудочным соком, разъедающим внутренности жертвы за несколько десятков секунд.
Стать питательным ужином Хан никак не хотел, но перспективы были слишком заманчивы. Дело в том, что они обитали на первом этаже недавно прорванного данжа и обосновались в этом сыром и тёмном месте ради выводка своего потомства. Юхён забрал с собой Мира, чтобы зачистить это подземелье, и Юджин, воспользовавшись возможностью избежать чрезмерной опеки младшего брата, выбрался немного подзаработать. Ведь эти пауки, хоть и выглядели отвратительно и ненаучно, но плели особую паутину. Этот материал был очень прочным, выдерживая многие виды атаки элементов, и упругим. Он без проблем растягивался и возвращался в первоначальную форму. Если сшить из него снаряжение, то это было бы как неплохим подспорьем для новичков, так и удобством для бывалых бойцов. Ведомый этой мыслью, Юджин решил пробраться в логово и попытаться приручить особей. Полагаясь на собственную силу, он не учёл, что большинство его способностей сейчас были атакующего типа…
Юджин не мог убить взрослых пауков точно так же, как и уничтожить уже сплетённую паутину. Маленькие паучки всё ещё находились в кладке яиц и пока не подавали признаки скорого вылупления. Ошарашенный непредвиденной ситуацией, он по-глупому был схвачен и теперь висел над полом, отчаянно барахтаясь, как мотылёк. Из-за активных движений его сердцебиение ускорилось, а настроение готово было пробить дно Марианской впадины. Именно это отклонение и засекла серьга, посылая сигнал о помощи. В таком беззащитном и крайне безвыходном положении его и застал Сун.
Что же касалось самого Хёндже, ему открывались довольно-таки живописные виды на холмыЯгодицы, полупопия. Крепко связанный поперёк живота с заведёнными за спину руками, Юджин ровно балансировал над землёй. Из-за постоянных трепыханий, он раскачивался как маятник, крутясь и так, и эдак. Его упругие ягодицы дерзко смотрели вверх, ища очередные приключения. Почувствовав, как чей-то пытливый и крайне страстный волчий взгляд прожигал в них дыры, Хан извернулся, чтобы посмотреть на новоприбывшего извращенца.
- Это и есть знаменитая техника шибари? – присвистнул Хёндже и в ответ получил яростный взгляд. В душе этого старого извращенца не осталось ни капли совести!
- Так и продолжишь смотреть? – закатив глаза и не ожидая адекватного ответа, всё же спросил Юджин.
- Я чувствую, как моё сердце начинает дрожать. Кажется я влюбляюсь в тебя с каждой секундой всё больше. К тому же здесь такие виды на горы, что я не прочь провести так всю свою жизнь, - очаровательно улыбнулся Сун, с видом истинного джентльмена.
- Может тебе ещё и экскурсию провести по достопримечательностям? – настроение у Хана было ни к чёрту. Его уже давно начало мутить и подташнивать от запаха сырости и плесени, так ещё и всё кружилось перед глазами от приливающей к голове крови.
- А можно? Я хочу туристический бессрочный абонемент в самую глубокую и живописную часть этого двугорья, - хмыкнул Хёндже, продолжая по-волчьи смотреть всё в том же направлении.
- Сними меня. Быстро.
- Какое-то у вас грубое обслуживание, я несколько опечален...
Его принцесса была явно не в духе, и дразнить Юджина дальше опасно. Однако Хёндже не отказал себе в удовольствии полапать упругую вертлявую задницу, приводя её обладателя в настоящее бешенство. Тем временем пауки, наблюдавшие за прелюдией двух мужчин, стремительно приближались. Они не желали терять свою жертву без боя, выпуская струю паутины, чтобы поймать Суна в свою ловушку. Хёндже нисколько не смутили свирепые твари. Ущипнув ещё раз мягкое полупопие, он отступил на шаг, полностью избегая атаки. Маленькие дракончики-молнии скользнули между пальцами и устремились к удерживающей нити. Хан, с неграциозным кряком, повалился на устланный паутиной пол, но был пойман в последний момент. Немного дезориентированный происходящим, он не успел и слова сказать, как уже находился в крепких объятиях Суна. Сам же Хёндже увидел в этом большую возможность эффектно проявить себя перед ним. Они уже давно не ходили вместе в подземелья, и Юджин успел позабыть, насколько великолепен и могуч его любовник. К тому же, разве сама концепция ситуации «дева в беде» не располагала на романтизм и трепет сердца? В этот момент и нужно было делать предложение!
- Ты! – вскрикнул Юджин, но не успел остановить этого сумасшедшего.
Цепи утончённого искателя взмыли в воздух и как две яростные змеи устремились к паукам, разорвав их на мелкие кусочки энергетическим взрывом. Тёмно-синяя кровь разлетелась по всему пространству, забрызгивая белоснежную паутину уродливыми пятнами. Туши рухнули сразу, как из их голов сделали зрелищное конфетти. Искры, отлетающие от цепей, хаотично разлетались во все стороны, подпаляя ценные ресурсы. Лицо Юджина окаменело от созерцания того, как его богатство превращалось в бесполезные и драные лоскуты. Маленькие искорки повлекли за собой большой огонь, который витиевато бежал по паутине, распостраняясь с сумасшедшей скоростью. Вскоре кладку яиц полностью объяло пламенем, сжигая подчистую куколок, и ещё не родившиеся денежные станки паучата последовали за своими родителями. Сердце Хана так сильно болело, что он даже забыл, что всё ещё находился в руках этого чёртового вандала!
- Со мной ты всегда будешь в безопасности, - преисполненный гордостью и чувством собственного достоинства, бархатно шептал на ухо застывшему от испуга (от шока потери целого состояния) Юджину. – Детка, выходи за мен…
- Ты сумасшедший ублюдок! – взъярился в одно мгновение Хан, когда соединение мозга с телом наконец-то произошло. Он не дал Суну и шанса договорить, отчаянно колошматя кулаками по крепкой груди. – Мои драгоценные пауки! Ты убил их всех! Мои деньги, чёрт тебя раздери, Сун Хёндже!
От его яростной атаки даже рубашка на груди не помялась, отчего Юджин преисполнился ещё большей досады. Этот тип делал всё, чтобы разозлить его или помешать планам! У него не было сердца, иначе как этот преступник мог удерживать первенство среди гильдий Кореи? Как Юджин вообще мог согласиться быть с этим буйнопомешанным? В чём отличие гиперопекающего любовника от гиперопекающего младшего брата? Хёндже имел и его тело, и его, мать твою за ногу, мозг! Продолжая гневно пинать этого бандита, которого люди ошибочно принимали за джентльмена, он заехал со всей силы ему в голень. Впервые Сун Хёндже нахмурился, но не от боли, а от беспокойства. Что если его принцесса со своим низкоранговым телом повредила бы об него свою ногу? И как в воду глядел.
- Чёрт! Как больно! – взревел Юджин, от обиды на глазах выступили слёзы. Дабы не потерять лицо полностью, он гневно посмотрел на Хёндже, быстро ковыляя к выходу. – Видеть тебя больше не могу!
Однако на брань Сун не обратил никакого внимания. Удары Хана для него были похожи на шлепки связкой перьев, а переливающийся через края гнев – очарователен. Его маленькая принцесса всё больше и больше показывала свой дерзкий и бунтарский темперамент. Чувствуя, что Хёндже был для Юджина особенным, мужчина не мог сдержать безумной улыбки. После появления принцессы в его скучных буднях, он по-настоящему почувствовал себя живым.
***
В следующий раз Хёндже решил, что прошлое признание было слишком блёклым и невыразительным. Отовсюду пахло плесенью, и мёртвые туши пауков атмосферу не облагораживали. Поэтому в этот заход он решил действовать с блеском и роскошью, как и полагало мультимиллионеру, самому сильному пробуждённому Кореи, главе влиятельной гильдии и просто красавцу-мужчине. Если бы Хан узнал о мыслях этого великовозрастного ребёнка, то не в силах был бы держать глаза открытыми. Это самомнение и снисходительность ко всему живому причиняла практически физическую боль. Он и сам до конца не понимал, за что полюбил этого психа… Хотя, ладно, его настойчивость, харизматичность, чувство стиля и провокационный юмор были очень соблазнительными для того, кто сам считал себя старше других. А недостаток любви и внимания, которые наложили отпечатки на личность уже взрослого Хёндже, отчего он походил временами на избалованного ребёнка, делали его для кого-то вроде Юджина идеальным объектом симпатии. Один нуждался в ухаживании и заботе, другой же хотел ухаживать и заботиться. Вопреки всем различиям, они до абсурда подходили друг другу.
Лучшим доказательством было то, что уже более трёх лет Юджин и Хёндже находились в отношениях, так ни разу и не расставшись, не смотря на частые стычки и ссоры. Хану не нравился постоянный контроль, а Сун не терпел очередную выходку парня, граничащую с жизнью и смертью. Юджин был склонен к неразумным поступкам, если дело касалось его близких людей. Сам Хёндже из разряда «раздражающего» перекочевал в «любимые», но радости это особой не принесло. Потому что этот глупый мальчишка со своим слабым телом и ограниченными способностями рисковал собой ради него. Принимал опасные ранения или действовал в тайне, проворачивая скрытный (все обо всём давно знали) план. Сун по натуре был охотником, который наслаждался преследованием добычи, а Юджин, сам того не осознавая, всегда сбегал от него. Эта их ролевая игра была бесконечной, потому что в итоге Хёндже всегда ловил его, а он никогда не сдавался, твердя о собственной независимости.
Юджин делал очень много смешных и забавных вещей, которые всегда веселили Суна, отчего мужчина просто не мог усидеть на месте. Ему хотелось сопровождать этого потешного паренька каждую секунду жизни, и он очень злился, если этого не получалось. В ранее забитом под завязку расписании главы гильдии Сесён появилось много брешей и чёрных дыр, отчего помощник заливался горькими слезами. Его босс, как мальчишка, каждый раз сбегал на очередное рандеву, стоило отвести от него взгляд хоть на мгновение. Тратил непомерные суммы на редких высокоранговых зверей, чтобы его возлюбленный мог с ними поиграть и выдрессировать. Но кто мог сказать хоть слово против? Хёндже был богом среди пробуждённых, а Юджин - единственный в своём роде укротитель зверей. Они как два небожителя, стоящих высоко в поднебесной, и простым смертным оставалось только смотреть на них и завидовать.
Из положительных моментов, в Суне проснулись давно отброшенные из-за скуки амбиции. Он вывел гильдию Сесён в лидеры и сохранял первенство в Азии уже на протяжении трёх лет, постепенно проглатывая и европейскую территорию. Никто не знал, как так получилось, что гильдия, ранее не претендующая на господство и власть, всего за неделю поглотила Корею и все азиатские страны, став номером один по силе. Если бы другим главам сказали, что причиной этого стала одна вскользь оброненная фраза молодого юноши чуть за двадцать пять лет: «Если твоя гильдия станет первой в Корее, я подумаю о том, чтобы сходить с тобой на одно свидание», - они бы полысели от гнева. А дальше, находясь день ото дня в приподнятом настроении, Хёндже забавы ради стал монополизировать власть, подавляя других своими силами. К тому же, если раньше он планировал отдать это место Юхёну, то теперь некрасиво было ударить лицом в грязь перед шурином…
Итак, теперь Хёндже был намерен сделать широкий жест, выражая свою любовь открыто и с присущим ему размахом. А кто мог его остановить? Имея за собой репутацию пусть и сумасшедшего, но редкостного джентльмена (Юджин же на это закатывал глаза и сквозь зубы поправлял на «мерзавца») со сложным характером и непостижимыми идеями. В первый день все билборды, экраны и рекламные ролики были заполонены ярким и броским видеороликом, где постоянно мелькало ошарашенное лицо Юджина в объективе камеры и надпись: «Эта детка слишком милая, чтобы быть свободной». Картинки свадебных колоколов и колец по всему экрану бросились в глаза, вызывая у неподготовленных людей приступы эпилепсии. В этот день вся Южная Корея единогласно выбрала этот ролик самым безвкусным предложением в истории и искренне посочувствовала Хану, которого ждала такая эксцентричная и незавидная судьба. Сам же Юджин все последующие дни отсыпался, так как новоприбывшие звери были слишком малы, чтобы оставлять их без присмотра хоть на мгновение. Не доверяя никому заботу о них, он денно и нощноДенно и нощно (разг.) - беспрерывно, неустанно, день и ночь (по словарю Ушакова). был около них и полностью пропустил этот фееричный провал своего возлюбленного.
В следующий раз улицы города заполнили алые розы, выражая всю пылкую страсть и твёрдое намерение Суна окольцевать некоего недогадливого юношу. Однако всего за пару часов все цветы были безжалостно сожжены, не оставив ни единого лепестка целёхоньким. В этот день появилась новая легенда о неистовой, словно кровавое пламя, ревности лидера гильдии Хэён - Хан Юхёна к своему старшему брату. С тех пор не многие осмеливались судачить об отношениях этих троих, боясь, что Император чёрного кровавого пламени просто сожжёт их, не оставив ни кусочка плоти.
Но, стоило заметить, что и это грандиозное событие (или вернее противостояние) прошло мимо Юджина. А всё из-за того, что в воздухе появилось слишком много пыльцы, на которую у него была аллергия. Мир самосознательно спрятал телефон Хана подальше и постоянно ластился, как и полагало избалованному коту, отвлекая на себя всё внимание.
Ведь ему тоже не нравился Сун Хёндже.
***
Поняв, что косвенные признания и предложения не работали, Сун Хёндже решил действовать в лоб. Прямая конфронтация с Юхёном достигла своего пика, и при каждой встрече они сходились в битве не на жизнь, а насмерть. Юхён не мог ни спать, ни есть, отказываясь заходить в данжи из-за опаски, что некий белоглазый волк покусится на его старшего брата. Он стал озлобленным и взрывался от малейшей провокации, загораясь как спичка. Все в гильдии Хэён очень сильно переживали за состояние своего лидера и вымещали всё неудовлетворение и злость на участников гильдии Сесён. Можно было сказать, что между двумя организациями началась полноценная и полномасштабная война. На это Хёндже только пожимал плечами и улыбался, в который раз убеждаясь, что Юхён слишком молод и темпераментен, чтобы быть главой. На что помощник только жалостливо смотрел на него, про себя думая, что именно Сун и стал причиной этого конфликта.
Юджин проснулся посреди ночи от мощных подземных толчков и в панике побежал на нижние этажи проверить свой детский сад. В Корее уже давно не было землетрясений, скорее всего это был прорыв высокорангового подземелья или же S-ранговое чудовище, прорвавшее врата. В первую очередь нужно было эвакуировать детей, потом научных работников и подмастерьев в кузнице. Хан сохранял странное чувство спокойствия, не предавался панике и методично собирал документы и важные вещи. Послышался ещё один мощный толчок, и весь многоэтажный дом задрожал.
«На кой ляд мы платим столько денег за защиту, если они даже оказать помощь не могут?», - с досадой думал Юджин, беря сонного Мира на руки и выбегая из квартиры. Вся свора его маленьких зверей хвостиком следовала за ним, потом подтянулись и ошарашенные учёные с взлохмаченными ото сна волосами. Кузнецы и подмастерья в столь поздний час не спали, выковывая новое оружие по новаторскому методу их мастера. По сути, самым беззаботным и ленивым на их фоне был именно Юджин…
Однако, стоило Хану открыть дверь, как он замер на пороге, и его беспокойство как рукой сняло. Не было никакого землетрясения, и весь шум создавали три S-ранговых пробуждённых, которые во всю свою богатырскую мощь сражались друг с другом. Ерим безжалостно атаковала водяным хлыстом, сметая небольшие кафешки, как бумажные стаканчики, но её яростные атаки не достигали цели. Разве что яркая радуга от водяных брызг радовала глаз.
«Постойте, откуда радуга посреди ночи?», - с некоторым смирением спокойно подумал Юджин, пока энергетические разряды от цепей утончённого искателя ослепили всё небо, словно два маленьких солнца. Весь предрассветный небосвод осветило, как днём. Хан присвистнул, чего-чего, а дурной силищи у его мужчины было в достатке. Суну бы ещё чуток здравомыслия, и вообще идеальный человек. Но, к сожалению, его кукушка улетела столь же далеко, как и взмывший в воздух Юхён. Переполненный свирепостью глупый младший брат, охваченный кровавым пламенем, мчался на Хёндже в лобовой атаке. Два S-ранга сцепились в грубой силе, и от их столкновения исходили мощные порывы ветра, сбивая обычных людей с ног и оставляя дыры в земле. Вся близлежащая территория была полностью разрушена. Арендаторы только фыркнули, будто ничего сверхъестественного не произошло, и отправились обратно по кроватям, оставляя крайне растерянного Юджина одного. Неужели только ему было интересно, какого чёрта два сильнейших лидера гильдий Кореи сцепились, как непримиримые враги?
Спустя ещё пять минут стало совсем скучно, и Юджин уже подумывал уйти, когда победитель наконец-то определился. Бак Ерим уже давно вышла из игры, будучи парализованной разрядом тока такой силы, что от нормального человека не осталось бы ни косточки. Юхён, держался за бок и, израсходовав все свои силы, хромал в сторону Юджина, не забывая с ненавистью сверлить спину Суна. Тот же, как настоящий пижон, сверкнул своей притягательной улыбкой, забрав чуть влажные от атаки Ерим волосы назад. Выглядел он в буквальном смысле чертовски горячо, от его крыльев Силексии исходил сильный жар после поглощения большого количества кровавого пламени. Достав непонятно откуда букет ярко-алых роз, Сун стряхнул горстку пепла с плеча и расправил помятый галстук с проглядывающими подпалинами. В два шага Хёндже преодолел расстояние, разделяющее их, и встал перед Юджином на колено. Этот очаровательный мерзавец сверкнул надменной улыбкой, показывая своё превосходство над всеми, желая заслужить признание его принцессы. В руке щёлкнула бархатная коробка, открывая крышку, откуда на Хана смотрело обручальное кольцо с большим энергетическим камнем.
- Детка, выходи за меня? – притягательный и сексуальный низкий голос с заметной хрипотцой сказал самые заветные слова девяноста процентов населения мира.
- Старший брат! – во вскрике Юхёна звучала неприкрытая угроза и жажда крови.
- Дяденька! – кое-как жалобно позвала Ерим, которая до конца не могла восстановиться от мощной атаки.
«И это моя жизнь», - с усталостью столетнего старца отрешённо подумал Юджин. Пусть он имел титул «Идеального воспитателя», ему предстоял ещё долгий путь, чтобы вложить в этих шумных детишек зачатки здравого смысла. Смотря на самого великовозрастного ребёнка, с которым сложнее всего было справиться и который вот-вот должен разменять пятый десяток, он становился неуверенным в своих силах. Однако идти на поводу у Хёндже тоже не хотелось. Чисто из вредности.
- Вы мешаете моим арендаторам, будьте послушными и ведите себя тихо, - спокойно сказал Юджин, закрывая дверь перед лицом стоящего на одном колене Суна.
- Это всё, что ты мне скажешь? – глаза Хёндже блестели в предвкушении. Он ожидал, что этот орешек не так просто было расколоть, и Хан обязательно его удивит.
- О, точно, - сладко зевнул Юджин, напоследок лениво посмотрев в лицо возлюбленного, - прибери здесь за собой.
Сердце Хёндже подпрыгнуло и наполнилось ни с чем несравнимым трепетом, заставляя хищника в нём удовлетворённо зарычать. Быстрая победа – скучная победа. Принцесса никогда его не разочаровывала.
***
Тысячи безрезультатных предложений руки и сердца ничуть не подорвали решительного настроя Хёндже окольцевать Юджина. И даже спустя полтора года, он из недели в неделю упрямо добивался своего, терпя поражение одно за другим. Вечером субботы они бездельничали на диване, смотря бессмысленное и довольно-таки глупое тв-шоу. Мир нагло ластился, показывая мягкий и пухлый живот, так и напрашиваясь на ласку Юджина, который никогда не мог отказать своему избалованному ребёнку. Сун Хёндже скосил глаза вниз и посмотрел на свернувшегося на животе Хана монстра, сладко урчащего от почесушек за ушком.
«Где вообще твоя гордость S-рангового монстра?», - насмехался над изнеженным зверем Сун, когда сам с удовлетворением устроил подбородок на макушке Юджина. Предусмотрительный Хёндже придерживал упаковку чипсов, чтобы его принцесса могла брать их свободной рукой. Своё плечо и тело он также сдал задаром в аренду, как мягкую и удобную подушку. Вот тут действительно встал вопрос: у кого из этих двоих S-рангов действительно не было гордости?
- Детка? – пробубнил Сун, мягко касаясь губами мягких чёрных волос Юджина.
- М? – увлечённый очередным падением участника с платформы в воду и его истеричными визгами, отчуждённо откликнулся Хан.
- Выходи за меня? – без всякой надежды, преисполненный сожалением, в тысяча первый раз предложил Сун Хёнджи.
- Хорошо, - просто ответил Хан, затылком ощущая, как вытянулось от удивления лицо этого пижона.
В конце концов, хороший воспитатель всегда знал, что за хорошие поступки детей нужно поощрять, а после кнута непременно шёл пряник.
Правда, пока Хёнджи с завидным упрямством доедал кнут, оставалась ли нужда в прянике?