Чимин

Обычно дорога от дома Кэтрин и Чонгука до города занимает минут сорок. Но сегодня я медлю и еду не спеша. Иногда побывав у них в гостях так бывает. Остаётся неопределённое чувство пустоты, которое позже топлю в алкоголе и девушках, и снова уверяю себя, что всё в своей жизни делаю правильно. И только отдалённые участки моего подсознания так и шепчут насколько я неправ. Крепче сжимаю руль и напоминаю себе, что следует поторопиться ведь я и без того опаздываю. Но это не помогает, и я не еду быстрее.

Солнце село, но на улице по-прежнему светло. Тёплый ветер раннего лета треплет мне волосы через открытое окно. Небо чистое, на горизонте поблёскивают остатки убывшего солнца. Глубоко вдыхаю свежий воздух и заполняю им лёгкие, наслаждаясь редким мгновением такой лёгкости. Дорога пустая, кругом лес и мне от этого спокойно. Порой мне этого не хватает – банального отдыха и чистых мыслей. Хочется отключиться и забыться на пару недель, проведя время настолько далеко от всего этого, насколько это вообще возможно.

Но покой нам только снится.

Быть может дело в алкоголе. За ужином я много не пил, но всё же чувствую на себе воздействие пятидесятилетнего виски. Но я трезв. Ну, по большей части. Так или иначе не выпить в гостях – обидеть хозяев.

Включаю музыку. Если продолжу ехать в тишине, то позволю мыслям разъесть собственную подкорку. Я слегка поник, поэтому пора исправляться. Впереди многообещающая встреча. Жму на газ, и машина начинает ехать быстрее. Музыка играет на весь салон на такой громкости, что я еле выдерживаю. Так нужно. Мозг начинает задаваться слишком многими сомнениями, приходится пресечь на корню.

Главное поскорее приехать в клуб. Там мысли отключаются автоматически ещё на входе.

Оставшаяся дорога занимает пятнадцать минут. Всё это время я гоню, как сумасшедший. Или вернее, как опаздывающий. У клуба, как всегда полно народа. Как бы это иронично не звучало, но всего сто лет назад здесь была церковь. Но теперь мало что напоминает об этом. В летнее время Lynx пользуется огромной популярностью. Что Джуну – владельцу клуба – предвещает хорошую прибыль, для меня – больше красивых ножек и открытых частей женского тела. При виде симпатичных девушек, томящихся в очереди, моё настроение сразу же поднимается.

Паркуюсь на стоянке для своих, ограждённую от посторонних глаз. Замечаю Мерседес Намджуна, Мазерати его брата, что немного удивляет меня, и ещё несколько знакомых машин постоянных клиентов VIP-зала. Это место стало для меня практически родным. Здесь часто собираются люди, с которыми я не чувствую дискомфорт или опасность исходящую от них. Таких мало, но они есть. Учитывая то, чем я занимаюсь, не так просто обзавестись друзьями, способными выдержать меня и моё прошло, и не менее насыщенное будущее. А врать или умалчивать не для меня.

Через отдельный вход вхожу в клуб. Внутри душно. Людей слишком много, кондиционеры не слишком справляются со своей задачей, но и без того работают на износ. Хотя гостей судя по всему это нисколько не смущает. Люди, словно ничего не замечая, продолжают двигаться будто в их жизни вообще не существует никаких проблем. Даже как-то завидно. Шучу.

Здесь я знаю, если не всех, то по крайне мере многих. С Джуном мы знакомы почти столько же сколько и с Чонгкуком. Вообще-то он нас и познакомил. Джун далёк от мафии, но дела его бизнеса тоже не назовёшь безупречно чистыми. Иногда, чтобы удержаться наплаву приходится прибегнуть к крайним мерам. А уже здесь выходим мы. Lynx уже какое-то время находится под нашим покровительством. Если отношения изначально были дружескими, то теперь переросли ещё и в деловые. Чонгук предпочитает не мешать одно с другим, но за годы сотрудничества ни одна из сторон не показала себя с дурной стороны.

Джун сидит в кабинете за своим столом. Ещё совсем недавно я встречал здесь Кэтрин, когда она приходила за своими вещами. Так много времени прошло с тех пор. Джун перебирает какие-то бумаги и строчит что-то на компьютере. Его брат Югём, явно умаявшись в ожидании, сидит на диване, скучающе подбрасывая в руках бейсбольный мяч. Насколько я знаю он довольно долго занимался этим видом спорта, но во время игры сильно травмировал плечо и больше не смог вернуться к тренировкам из-за сильных болей. До этого ему пророчили довольно успешное спортивное будущее, но судьба порой ломает великие замыслы сокрушая их, как карточные домики. Югём довольно долго был в депрессии из-за оборвавшейся карьеры, но вскоре нашёл отдушину в другом. Почти год назад он отправился путешествовать, чтобы немного скрасить горечь поражения собственному телу. Джун говорил, что теперь он чувствует себя хорошо, но не настолько, как если бы его плечо внезапно вернуло прежнюю форму. Он старается быть счастливее, но ту печаль в его глазах ничем не прикрыть.

Когда я вхожу, Югём смотрит на меня и на мгновение замирает. Я удивлён видеть его здесь, потому так и столбенею, не найдясь, как прокомментировать его присутствие. Он закатывает глаза и тяжело вздыхает, словно только и делал, что ждал моего появления.

- Наконец-то. Он здесь. Слава яйцам, - облегчённо заявляет он, встаёт с дивана и идёт меня обнимать. На мой взгляд мы могли обойтись и без этого. Но мы не виделись так долго, что крепкие объятия идут, как само собой разумеющееся, - Из-за тебя я опаздываю. Брат сказал, что ты едешь. Не мог же я упустить возможности повидаться.

- Мог и не ждать. Я бываю здесь чаще, чем в собственном доме. Твой брат тому свидетель, - улыбаюсь я, совсем не ожидая видеть Югёма здесь, - Когда ты вернулся? Джун и словом не обмолвился, что ты возвращаешься.

- Сегодня утром. Но он тоже не знал. Не хотел говорить пока не прилечу. До последнего думал, что передумаю, - Югём улыбается, отступая назад, - Европа прекрасна. Но нет ничего роднее собственного дома…

Я смеюсь. Югём смеётся в ответ. Меня радует блеск в его глазах. Пусть и не настолько яркий, как в былые времена, но время возвращает всё на круги своя. Я не уверен, примирился ли он с окончанием спортивной карьеры в полной мере, или просто хочет всех нас в этом убедить. Но изменения, произошедшие за этот год вполне очевидны. Подавленное состояние более не выраженно так сильно.

- Европа пошла тебе на пользу. Выглядишь более живым и менее депрессивным. Как провёл время? – спрашиваю я и двигаюсь в сторону бара, налить себе чего по крепче.

- Было здорово, Чимин. За всю жизнь я бывал во многих чудесных местах, но Европа… Она оставила неизгладимое впечатление, - Югём садится на один из подлокотников и начинает свой воодушевлённый рассказ. Он весь светится, и сомнения о его состоянии отпадают сами собой, - Зальцбург, Капрун, Дублин, Бремен, Мюнхен, Кельце, Люблин, Кируна, Милан, Неаполь… - перечисляет он, загибая один палец за другим.

Мои глаза так и лезут на лоб, и я присвистываю. Я наливаю себе выпить и чувствую себя намного лучше, когда холодная жидкость стекает по горлу к желудку.

- Впечатляет. Ты был во всех этих городах? – спрашиваю я, занимая свободный диван. Мой взгляд падает на Джуна, который так и продолжает заниматься бумагами. Но судя по его ухмылке, он активно слушает о чём идёт речь.

- И не только. Это только малый список. Он куда больше, чем я мог так сразу вспомнить, - Югём задумчиво улыбается, закрывает глаза и придётся каким-то воспоминаниям, которыми при всём желании не сможет поделиться, - Но всё это ерунда в сравнении с их девушками. Их так много, и все они по-своему прекрасны. Если я и буду по чему-то скучать, так по их разнообразию…

Джун, наконец, даёт о себе знать. Он фыркает, отрывается от бумаг и посылает младшему несколько оскорблённый взгляд.

- А чем это наши девушки хуже? – искренне негодует он, - Вечно ты преувеличиваешь.

- Ты не понимаешь, братишка, - отвечает Югём, тыча в старшего брата пальцем, - Ты бы сам всё понял, согласись ты присоединиться. Или хотя бы навестить… Глядишь нашёл бы себе кого-то. А то только и делаешь, что ворчишь… Тебе женщина нужна, - дразнится он.

- Ты нарываешься, - Джун тычет ручкой в сторону брата, на что тот демонстративно закатывает глаза и кривит лицо.

Я стараюсь сохранять спокойствие и не смеяться, наблюдая за развернувшейся семейной драмой. Эти двое вечно так. Цапаются из-за ничего, а потом могут неделю дуться. Типичные отношения братьев, совершенно по-разному смотрящих на жизнь. Разница в три года, а по ощущениям все двадцать. Для них найти общий язык или сойтись во мнении, - что-то на грани фантастики. Намджун умён, рассудителен и ответственен, чего не скажешь о его брате. Югём скорее та сторона братьев, которая отвечает за все развлечения и жить не может без тусовок. Про таких говорят: «прожигает жизнь». Но не то, чтобы он так сильно переживал по этому поводу.

- Ладно, прекращайте, - вмешиваюсь я, выступая буфером в этом споре, - Югём приехать не успел, а вы двое уже цапаетесь, как кошка с собакой. Придержите для следующего раза. Когда причина тому будет менее идиотской. Каждый раз одно и то же…

Они переглядываются, и я чувствую, как братья безмолвно объявляют временное перемирие.

- Я лучше пойду, - сухо объявляет Югём, и я наблюдаю, как он встаёт и берёт свою чёрную джинсовку и надевает на себя поверх белой футболки, продолжая перебирать мяч в руках. Затем смотри на часы и присвистывает, - Я и так опоздал. Если опоздаю ещё сильнее, то у меня будут проблемы…

- Это с чем же? – вновь вступает Джун, на этот раз с более агрессивным настроем, - Только приехал, а уже занят чем-то. Лучше бы здесь помог…. Ты так и не сказал куда собрался.

- Туда куда тебя не касается, братишка, - Югём тоже на нервах, но было бы из-за чего. Он косится на брата, а затем улыбается мне и тянется к дверной ручку, - Мне пора. Чимин, объясни этому душниле, что если он так и продолжит вести себя, как зануда, то так навсегда и останется девственником…

Это была шутка, но старшего это выбесило. Не потому что это была правда, а скорее из-за несерьёзности младшего.

Джун с силой кладёт ручку на стол. Я улыбаюсь и закатываю глаза. Югём молча выходит за дверь, но ухмылка на его лице так и намекает, насколько сильно он горд собой, что сумел вывести брата из себя. Дверь закрывается, в кабинете виснет тишина. Я делаю глоток из стакана, чтобы как-то скрасить это напряжение.

Джун вздыхая откидывается на спинку и устало потирает лицо. Я знаю, он делает всё не со зла. Он слишком переживает за брата. Особенно, когда у них двоих больше не осталось никого кроме друг друга. Их мать умерла, когда Югёму было всего три, из-за продолжительной болезни. А отец умер несколько лет назад попав в серьёзную аварию, моментально унёсшую его жизнь. Клуб достался старшему из братьев, чему младший оказался несказанно рад. Ведь брать на себя такую ответственность он оказался не готов.

- И что я делаю не так? – спрашивает он, а я теряюсь, совершенно не готовый к разговору на тему их отношений, - Как ещё на него повлиять?

- Оставь его, Джун, - советую я, разводя руками, - Пацан уже взрослый. Не за чем отчитывать его за каждый шаг. Он вполне способен разобраться со всем сам. Он как-то выжил в Европе за этот год… Не лезь к нему пока сам не попросит. Ты ведёшь себя, как его отец. Но попробуй быть ему просто братом… Поверь, в этом он нуждается больше.

- Как я могу за него не переживать, когда он находит проблемы на пустом месте, - заводится тот, но переживания так и служат тому причиной, - То в Италии его за неподобающий вид задержат, то во Франции он с полицейским подерётся, то пьяным дебош устроит и его оштрафуют… Я уже не знаю, чего от него ждать дальше.

Я фыркаю.

- Этот мальчишка развлекается лучше, чем мы все вместе взятые, - усмехаюсь я, но Джун меня не поддерживает, так и сохранив мину на лице. Отчасти я не понимаю, почему Джуна так сильно волнует поведение младшего брата, - То чему он посвятил большую часть жизни, умерло у нас на глазах. Он запутался и не знает, что должен делать дальше… Депрессия – хреновая дрянь. Не спорю, выбранный им путь не самый удачный, но постарайся его направить в нужном направление, а не тыкать носом в то, чего делать ему не хочется…

- И что ты предлагаешь? – спрашивает он, всё это время внимательно за мной наблюдая.

- Мне почём знать? – смеюсь я, допивая оставшийся в стакане виски, - Ты знаешь брата лучше, чем кто-либо. Придумай что-нибудь. Привлеки его к делам клуба или ещё что-то…

- Он не станет, - теперь фыркает Джун, уверенный в своих убеждениях, - Когда отец умер, Югём чётко обозначил свою позицию на этот счёт. Сказал, что скорее химически кастрирует себя, чем сунется сюда.

- И он прав, этот клуб – та ещё дыра, - шучу я, чуть подавшись вперёд, - А если серьёзно, то есть один проверенный метод улаживания конфликтов. Просто поговори с ним. Узнай, как у него дела, справился ли он со своей депрессией… Узнай, чего он сам хочет. Помоги ему разобраться в себе и планах на будущее.

- Странно это слышать от тебя, - усмехается Джун, продолжив разбирать бумаги.

Я знаю, что это не более, чем подкол. Но почему-то я воспринимаю это, как камень в свой огород. Я напрягаюсь.

- Ты ведь хорошо знаешь, что случилось с моей сестрой, Джун, - кулаки так и сжимаются. Я отставляю стакан, чтобы случайно его не разломить. Хотя, получить порезы от стекла – не так уж дерьмово, - Не пускай всё на самотёк. Если ты думаешь, что Югём просто возьмёт и изменится, то это не так. Не знаю, что творится у него в мозгах, но выглядит он лучше, чем год назад… Но это не значит, что он в порядке. Поездка по Европе хорошо сказалась на нём, но не факт, что депрессия не вернётся.

- Хочешь, чтобы я отправил его в специализированное учреждение? – хмурится Джун, а я уже почти злюсь на него.

- В дурку что ли? Ты сума сошёл? Что конкретно в моих словах натолкнуло тебя на это? – я спокойно улыбаюсь, но чувствую, как завожусь изнутри, - Поговори с ним. А потом будем думать, что делать дальше. Учитывая, что он всё ещё не наложил на себя руки, думаю, у него есть какие-то планы. Узнай о них и помоги ему. Я помогу, если будет нужно. Ты ведь знаешь, что ты можешь на меня рассчитывать? Вы оба.

- Да. Не переживай, - отвечает он несколько сухо, но я списываю всё на стресс и волнение за брата. Что собственно взаимосвязано.

Некоторое время мы молчим. Я иду и наливаю себе выпить ещё, изредка косясь на стол, за которым Джун сидит. Слышу, как он ручкой водит по бумагам, издавая характерный звук. За дверью кто-то громко смеётся. Должно быть одна из девочек клуба. Из глубин доносятся звуки музыки, и я подумываю поскорее спуститься на первый этаж и зависнуть у бара, а затем подцепить одну из красоток, что я приметил у входа.

- Раз уж мы всё выяснили, может, поскорее покончим и с основным вопросом, - увлечённо говорю я и занимаю кресло напротив стола, - Ты что-то нарыл. И мне не терпится узнать, что именно.

Джун молча поднимает свой взгляд на меня. Есть в нём что-то, что никак не могу уловить. Некая нерешительность, сбивающая меня с толку. Он медлит и мне это не нравится.

- В чём дело? – интересуюсь я, чувствуя, как начинает сосать под ложечкой, что случается крайне редко, - Ты сам позвонил и сказал, что у тебя для меня есть нечто важно. Выкладывай, Джун. Я ведь не в молчанку приехал играть…

- Ты прав. Мы нашли кое-что, - он снова замолкает на некоторое время. Джун откидывается на спинку стула и смотрит на меня очень опечалено, словно крайне тщательно подбирает слова. Ему тяжело, это не ускользает от моего взгляда. Он облизывает губы, тяжело вздыхает и только затем продолжает, - Эта девчонка… Мои друзья в полиции проверили её отпечатки. Ведь нет ничего надёжнее их базы данных. Она чиста, за ней не числится ни штрафов, ни правонарушений, вообще ничего. Информации немного, но ты должен кое-что знать…

Волнение дрожью проходится по моему телу. Я взволновал. Через несколько минут многое прояснится. Я всё ещё гадаю, что именно вызвало во мне такой интерес к ней. Но я понимаю, что не отступлю пока это не выясню.

- Хорошо. Что именно я должен знать? – я стараюсь сохранять спокойствие, но меня раздражает, что Джун продолжает оттягивать неизбежное. Он словно специально это делает – отсрочивает. Но почему? – Надеюсь, вы выяснили её имя?

- Да. Её зовут Скарлетт Холт. Двадцать три года. День рождения семнадцатого июля…

Я так и столбенею, когда слышу знакомую фамилию. Сердце бьётся, как отбойный молоток. Я стараюсь не паниковать так резко. Нужно всё уточнить прежде, чем делать ложные выводы.

- Нет, стой. Как ты сказал? Холт? – слова застревают в глотке, - Ты ведь не хочешь сказать, что это та самая Холт?

- Мне очень жаль, Чимин, - сочувственно отвечает Джун не понимая, что ещё должен сказать.

Меня словно ударили. И не просто надавали пощёчин, а врезали так сильно, что я начал терять сознание. Боль, сидящая глубоко внутри, просочилась и теперь вместе с кровью прокладывает путь по всему моему телу.

- Кто она? Сестра? Кузина? – цежу я, глядя Джуну прямо в глаза, - Кем она ему приходится?

- Сестра, - не колеблясь отвечает он. Он не напуган. Он сочувствует мне. И прямо сейчас я готов засунуть эту жалось в задницу каждому, кто хоть на секунду ко мне её проявит.

- Блять, - на этот раз я кричу, потому что уже не могу держать злость в себе. Я встаю и кидаю стакан прямо в стену. Осколки стекла моментально осыпаются на пол, а на обоях остаётся мокрое пятно. На рубашку тоже немного пролилось, но это мелочи.

Я тяжело дышу. Мозг словно плавится.

- Думаешь она знает? – вдруг спрашивает Джун, и оборачиваюсь на приятеля, на секунду осаждая весь свой гнев.

Я пожимаю плечами.

- Знаете ли она, что её брат убил мою сестру? – истерично смеюсь и упираюсь руками о столешницу, - Думаю, эта дрянь и сама приложила к этому руку… Всё взаимосвязано. Грёбанная семейка. Подумать только, доказывает с пеной у рта, что я – убийца, когда у самой нехило рыльце в пушку. Ничего, я ещё доберусь до этого ублюдка, и до неё заодно…

- Только прошу, будь осторожен, - говорит Джун, но я слышу его голос только отдалённо.

- Не сомневайся. Я всегда осторожен, - сухо отвечаю я и плетусь к двери.

Мне нужен план. Причём срочно.