Чимин

Холодный пустой взгляд Карли сосредоточен на мне, грудь плавно поднимается и опускается от спокойного дыхания. Она не выглядит напуганной или встревоженной, скорее готовой к борьбе или к нападению, если того потребует ситуация. Пистолет опущен, но это не значит, что она не попробует им воспользоваться. Она готова сражаться и защищаться, чего бы это ни стоило. Голова упрямо поднята, демонстрируя тонкую шею и ключицы. Гордая и утончённая, как греческая богиня, выточенная из мрамора – ледяная и таинственная, но не лишённая изысканной красоты.

Её лицо непроницаемо, неся гордую маску во чтобы то ни стало. Многие мужчины равные нам по силе, ломались от наших рук, умоляя о быстрой смерти, рыдая и крича спустя долгие часы пыток. Приходилось приложить не мало усилий, чтобы держать их в сознании и не дать умереть слишком быстро. Я видел, как жизнь уходит из них через отрубленные конечности, изрезанную плоть и гаснущие глаза. Если бы Карли оказалась на месте одного из них, она бы не позволила себе унижаться и пресмыкаться. Она приняла бы смерть, как старую подругу, не снимая упрямой маски гордо держа голову.

Я почти восхищён этой стороной её характера.

Убийство Карли несёт в себе не плохие перспективы. Я не хороший человек и никогда им не стану, я глубоко погряз и вряд ли моя тьма когда-нибудь найдёт своё искупление. Я монстр о которых родители говорят своим детям перед сном, пугая их до усрачки, лишив сна на несколько ночей вперёд. Я чудовище способное отнять неповинную душу за совершённые её братом грехи. Пасть ещё ниже, переступив через оставшиеся крохи собственных принципов и окончательно потерять самого себя…

Её голубые глаза изучают моё лицо, но мне трудно понять о чём она думает. Мой палец так и остаётся на спусковом крючке, выжидая, когда мозг примет окончательное решение. Я представляю, как пуля настигает цель, как голова Карли откидывается назад, а тело падает замертво, распластавшись на полу, заливая ещё большей кровью. Просто ещё одна жизнь среди множества отнятых мной. И всё же эта неуверенность не даёт мне спустить грёбаный курок. Блядь. Её невиновность в этом деле всё ещё достаточно сильный барьер между моей пулей и её головой.

- Чего ты ждёшь? Что я встану на колени и буду тебя умолять? – её брови сошлись на переносице. Голос спокоен, но не лишён провокации. – Просто сделай это.

Знает ли она о моих мыслях или отчаянно ищет смерти.

- Умолять? Я бы посмотрел на это. Но боюсь ты не доставишь мне такого удовольствия, - сердито говорю я, решая убрать ли мне пистолет или всё же довести дело до конца. – Какого хрена ты здесь делаешь? Разве я не велел вам с Анитой съёбывать отсюда?

Губы Карли искажаются в кривой ухмылке. Она делает несколько шагов мне навстречу. Там, у туалета она проявляла поразительную покорность в своих действиях, от которых теперь не осталось и следа.

- У меня к тебе встречный вопрос. Какого чёрта ты здесь делаешь? – она повышает тон обвинительно тыча в меня пальцем. – Или Кэтрин должна самостоятельна выбираться из ловушки, в которой из-за вас же и оказалась.

Будто она может что-то знать.

Её нижняя губа дрожит от злости, а глаза ненавистно наблюдают за мной.

- Осторожней с выражениями, милашка. Я всё ещё могу тебя пристрелить, - рычу я, упрямо глядя ей в лицо. Но, очевидно, она и не дрогнет под моим давлением. Только не она.

- И что же тебя останавливает?

Карли с вызовом подступает ближе. Меня поражает то, как она может быть спокойна, когда большинство людей испытывают лютый дискомфорт наедине хотя бы с одним из таких как мы. А нас здесь десятки.

Ещё немного и дуло пистолета прижмётся к её лбу с оставшимися брызгами крови того ублюдка, которого она прикончила. И я не могу избавиться от образов, где эта кровь принадлежит ей самой. И, блядь, ни одно чувство внутри меня не находит это удовлетворяющим.

Аромат её духов снова посылает искушающие импульсы по моему телу.

- Продолжай так же мелить языком и тогда меня уж точно ничто не остановит. То, что я всё ещё не сорвался – грёбанное чудо, - я подаюсь вперёд и делаю то что и без того напрашивалось, подставляю пистолет к её голове в надежде, что это выдаст хоть какой-то страх у Карли или напряжение, но голубые глаза наполнились ещё большим холодным льдом.

Она ухмыляется и после недолгого молчания говорит:

- Я полагаю ты ждёшь благодарности?

Я хотел бы, чтобы она закрыла глаза и облегчила эту дилемму. Может не видя того, как она смотрит на меня и забыв о её непричастности сделало бы убийство менее нерешительным. Но мы смотрели, друг на друга не отрываясь и чем больше времени проходит, тем сильнее колеблется моя уверенность.

Моя рука дрогнула от бессилия, выстрелить я так и не смог.

Однажды Карли сама сделает это – заслужит своей смерти и тогда я закончу начатое не секунды не сомневаясь.

- Я жду, чтобы ты съебалась отсюда, как и планировалось изначально. Не путайся под ногами. Езжай домой. Не забудь передать брату, что я отрежу его члену и засуну ему в глотку, как только до него доберусь. Ждать осталось не долго.

Я опускаю пистолет, найдя едва уловимое облегчение на её лице, сменившееся на нервную дрожь от упоминания её брата. Её взгляд наполнился тяжестью осознания, когда смысл моих слов дошёл до её понимания. Она хороша, когда дело касается сокрытия эмоций, но не безупречна. Особенно, если дело доходит до её семьи, тогда её маска становится наиболее прозрачной. Я убираю пистолет в кобуру и прохожу мимо, разочарованный своей слабостью под весом свой грёбанной совести, которая как мне казалось давно мертва.

Я не успеваю сделать и двух шагов, когда её тонкие пальцы обхватывают моё запястье. Я смотрю на это соприкосновение, а затем на Карли. Она со смущённым лицом одёргивает руку, как от кипятка. И я нахожу её достаточно милой, когда она не слишком разговорчива и не смотрит на меня с отвращением. Довольно приятно застигнуть её врасплох.

- Ты уже второй раз упоминаешь моего брата, - говорит она, не то обращаясь ко мне, не то просто озвучивая свои мысли. Она поднимает свои глаза на меня на этот раз точно обращаясь ко мне. – Что тебе от него нужно?

Я наклоняюсь чуть ближе, так что наши лица почти соприкасаются, а я могу слышать её неровное дыхание. Её пухлые губы чуть приоткрыты и мой взгляд неизбежно останавливается на них.

- Я уже озвучил то что мне нужно, и я не готов на меньшее, Карли. Твой брат получит, то что заслуживает очень скоро. Так что можешь попытать удачу снова и попытаться завершить то, что ты начала и убить меня прямо сейчас. Другого шанса у тебя не будет.

- Я не стану тебя убивать пока ты не ответишь на мой вопрос, Чимин, - цедит она, возвращая маску на прежнее место на этот раз немного сменив курс своих намерений. – Речь идёт о моём брате. Во что он ввязался? Долги? Он должен вам деньги? О какой сумме речь? Просто скажи сколько и я выплачу вдвое больше…

Я фыркаю. Гнев закипая проходит под моей кожей.

- Деньги? Он покроет свой долг лишь, когда сдохнет, лёжа в сточной канаве со скопившимся под ним дерьмом и захлебнувшись собственной кровью. Этот ублюдок получит сполна. И вот тебе мой совет, милашка, держись от всего этого как можно дальше.

Я делаю шаг в сторону, когда пальцы Карли снова обхватывают моё запястье на этот раз намеренно и решительно удерживая меня на месте. Гнев искажает её красивые черты лица. Голубые глаза сужаются.

- Если это не деньги, то что? Наркотики, в них дело? Мы не лезем на вашу территорию и уж тем более не претендуем на неё. Мы может всё обсудить, как цивилизованные люди и прийти к соглашению. Дай мне возможность всё уладить, - её голос уверен, но не лишён исчерпывающегося самоконтроля.

До этого моменты я был убеждён, что Карли знает о том, что сделал её брат. Было логичным предположить, что она намеренно взялась за это дело в отчаянной попытке что-то изменить, потому как была в курсе нарастающей опасности над её братом. Но полное отсутствие в ней понимания ситуации совершенно выбило меня из колеи.

Я смотрю ей в глаза отыскивая намёк на хорошо замаскированную актёрскую игру, но мои способности читать людей так и не обнаруживают проявление неискренности.

Это до отвращения нелепо.

- Езжай домой, Карли, - это всё что я смог из себя выдавить, растерянный открывшимися обстоятельствами. – У меня много работы.

Такое чувство, что узел чередующихся вопросов, связанных с это девушкой немного развязался и тут же затянулся намного туже.

Кажется, Карли осознаёт, что дальнейших ответов она не получит и я вижу, как она прикусывает губу и вместе с тем хмурится, очевидно стараясь сложить одно с другим. Но без больших подробностей у неё ничего не выйдет. И я не уверен, что готов говорить об этом прямо сейчас, когда жизнь настолько близкого мне человека, как Кэтри всё ещё находится под угрозой.

Я смотрю на часы. Половина двенадцатого. Чонгук выехал пятнадцать минут назад, я должен был ехать сразу после него, как только удостоверюсь, что унизительный разгром нашей репутации в скором времени будет ликвидирован. Это не должно было занять столько времени. Встретить Карли не входило в мои планы, но этот разговор пролил свет на некоторые моменты и вместе с тем загнал меня в ловушку.

Этот вечер стал открытием для многих вещей не только для меня.

- Постой, - говорит Карли, облизывая пересохшие губы, когда я собираюсь уйти. На этот раз она не прикасается ко мне, лишь подходит по ближе пробуждая остатки своей горделивой натуры. – Что насчёт Кэтрин? Ты так и не ответил. Вам удалось перехватить похитителей?

- Я не обязан отвечать на твои вопросы.

- Знаю. Но я волнуюсь за неё, - снова никой лжи.

Я выдыхаю застопорившийся в лёгких воздух, когда голубые глаза Карли с безысходностью изучают моё лицо.

- Мы не успели. Эти ублюдки навели слишком много хаоса, к которому мы не были готовы, - признаюсь я. – Но мы отыщем её, потому что знаем, где искать.

- Вы уже выяснили кто стоит за всем этим? – она качает головой осматриваясь вокруг, вероятно размышляя о жестокости людей, проливших столько крови.

Я и так знал – все мы знали – кто стоит за всем этим. Триада. Она заявляла права на нашу территорию наивно думая, что силой им удастся её у нас отнять. Но они ошибаются и ещё убедятся в этом. Война и без того была неизбежна, но похищение Кэтрин и убийства людей на нашей земле приблизило наступление кровавой мести. Не стоит ждать, что война будет быстрой, возможно, уйдут месяцы прежде чем на удастся отстоять то что и без того принадлежит нам.

Нападение на контролируемые нами участки не было случайным стечением обстоятельств, оно стало демонстрацией силы и предупреждением прямой готовности к скорой войне. Они не стали ждать и выбрали эффект неожиданности, сокрушая нас внезапным нападением. Мы не были готовы к их появлению, но это не значит, что мы не будем готовы, когда придёт время настоящей бойни.

Триада вывела Кэтрин из наполненного нашими солдатами здания, забрав десятки неповинных жизней. Китайцы желают наши территории, и если мы блять не соберёмся, то это войдёт в историю, как одно из самых быстрых завоеваний в истории.

Судя по тому, что нам удалось узнать, Dōngxi, как они себя называют, впервые с момента своего основания заявили свои широкие территориальные права на земле Китая, забрав восток себе и уже нацелены на север. Их организация никогда не была так могущественна, как теперь. Когда наследный лидер обрёл главенство над кланом, они значительно укрепили свою власть и уповающий успехом Джексон Ван оказался намерен пустить корни и заграницей на нашей земле. Слишком молод, импульсивен и самоуверен, что может стать для нас огромным преимуществом на тропе войны.

- Да, - коротко отвечаю я, не уверенный что хочу сказать больше. Любая информация о нашей жизни и врагах потенциально может стать угрозой в её руках. И не могу утверждать, что Карли не попытается ею воспользоваться.

- Полагаю, ты собираешься на её поиски, - я не отвечаю, но, кажется, ей и не нужен мой ответ она уже и без моей помощи всё решила. – Я еду с тобой.

Скарлетт

- Я еду с тобой.

Сказать это стоило того, чтобы увидеть реакцию Чимина. Он ухмыляется, но его глаза сужаются в предупреждающем взгляде. Но его улыбка темнеет, как только он понимает, что я намеренна серьёзно.

- Нет, - отрезает он настолько строго насколько он может. – Это не обсуждается.

Слова Чимина о моём брате всё ещё пульсируют у меня в голове. Первый раз не был случайностью, теперь я в этом уверена. Нервный ком встаёт у меня в груди, как яд распространяя тревожное чувство по всему телу и вызывая дрожь. Ситуация медленно уходит из-под моего контроля и меня пугает перспектива выпустить её из моих рук. Мне хотелось знать больше, я отчаянно нуждалась во всех подробностях, но Чимин не был готов к объяснениям, а я не уверена, что готова сейчас узнать правду.

Я задаю себе вопрос кто из моих братьев может быт замешан в чём-то настолько мутном, но ответ лежит на поверхности. Только один из них имеет привычку впутываться в неприятности. Кори.

Я стараюсь сохранить лицо и безразличие, чтобы не показать Чимину насколько его угрозы в сторону Кори наводят на меня ужас. И мне довольно непросто удержать маску, когда колоны самообладания рушатся под давлением страха за собственного брата. Кори не самый лучший человек, которого я знаю, но он мой брат и я пойду до конца, чтобы его защитить.

- Разве я спрашиваю твоего разрешения? - говорю я, отодвигая страхи в пользу Кэтрин и малыша. Я не буду спокойна пока Кэтрин не будет в безопасности. – Я правда хочу помочь.

Возможно, если мне удастся выкроить чуть больше времени наедине с Чимином нам всё удастся поговорить о том, как именно Кори перешёл ему дорогу и что с этим можно сделать. Для этого потребуется приложить не мало сил, чтобы удержать свои истинные чувства при себе. Я буду сдержанной и чуть более податливой, как он и хочет. Если повезёт, то это он расскажет мне всё что я хочу знать.

Чимин не выглядел готовым пойти на уступки, но и я не отступлю.

- Ты вероятнее окажешься источником больших проблем, чем сможешь чем-то помочь, - от холода его тона у меня едва не начинают скрежетать зубы. – И я больше не подпущу тебя к Кэтрин. Повторяю, в последний раз, Карли – езжай домой.

Он идёт в сторону лестницы ведущей на парковку, а я едва удерживаюсь, чтобы снова не схватиться за него. То, что я уж дважды позволила себе эту вольность, было ошибкой и я не собираюсь её повторять.

- Постой, - настойчиво прошу я, преграждая его путь, чуть не столкнувшись с ним грудью. Огонь его глаз прожигает меня насквозь, но я выдерживаю его взгляд. – Не верится, что я говорю это, но я хочу помочь тебе. Знаю, мы скорее глотки друг другу перегрызём, чем придём к какому-то соглашению, но я готова принять временный нейтралитет. Всего на один вечер, пока мы оба не удостоверимся, что Кэтрин в достаточной безопасности и ей ни что не угрожает.

Он чуть наклоняется вперёд и наши губы едва не касаются друг друга. Нос заполняет аромат выпитого Чимином виски, оставляя сладковатый привкус на кончике языка.

- Я лучше глаз себе ложкой выковыряю, чем приму твоё предложение. Держись подальше от этого дерьма. У меня нет времени.

Я закатываю глаза и поджимаю нижнюю губы, удерживаясь от желания побить Чимина. Я так сильно хочу его ударить за его грёбанную упёртость, что мне приходится сжать ладони в кулаки, чтобы не пустить их по назначению.

Я должна вести себя хорошо, если всё ещё хочу его разговорить.

- Хорошо. Выдвини свои условия, и я обещаю им следовать. Сидеть тихо, как мышь? Отлично, я сделаю это. Не подвергать весь план опасности необдуманными поступками? С этим я тоже справлюсь. Я привыкла работать одна, но и в команде буду эффективна.

Чимин изучающе смотрит на меня, подверженный мыслительному процессу. Он обдумывает мои слова? Это хорошо, он хотя бы не отвергает мою идею полностью. А может он просто думает, что если возьмёт меня с собой, то те плохие парни в какой-то момент убьют меня, лишив его одной из проблем. Но не думаю, что он стал бы так сильно тянуть с моей смертью. Если бы он действительно хотел меня убить, то просто смешал бы меня с десятками трупов лежавшими в холе. Никто из его людей даже вопросов бы не задал.

Прежде, чем он успевает что-то сказать, телефон в его кармане подаёт сигнал. Чимин принимает звонок и прижимает телефон к уху. Мы стоим достаточно близко друг к другу, так что я могу слышать его разговор.

- Где тебя блядь носит? – шипит голос по ту сторону звонка. – Ты всё ещё там?

- Да. Но прямо сейчас выезжаю. Скоро буду, - обвиняющий взгляд Чимина останавливается на мне. – Что у вас стряслось? Почему ты звонишь мне?

Чимин окидывает меня взглядом и обходит торопливо двигаясь в сторону лестницы. Я следую за ним пока он спускается вниз, стараясь не отставать и не подвернуть ногу из-за каблуков.

Теперь я не слышу всего разговора, но судя по тому как ускоряется Чимин и по вылетающим из его рта ругательствам, я пониманию, что ситуация усугубилась или случилось нечто непоправимое. Моё сердце сжимается от мысли, что причина может быть в Кэтрин. Но я стараюсь не поддаваться плохим мыслям до тех пор, пока на то не будет подтверждения.

- В чём дело? – спрашиваю я, слегка запыхавшись, когда Чимин завершает звонок и останавливается у своего Ровера, на котором в нашу первую встречу мы ехали к нему домой. В памяти всплывает то, что творилось в этой машине и затем у него дома, наполняя меня стыдом. Какое счастье, что мы не зашли слишком далеко.

Он поднимает на меня глаза, полные муки и гнева. Сердце бешено стучит в груди, не то от недолгой пробежки, не то от страха за Кэтрин и её малыша. Так или иначе это чувство грозится обосноваться до тех самых пор пока Кэтрин не окажется у себя дома в безопасности.

- Ни в чём, - рычит Чимин, усаживаюсь за руль и хлопая дверью с такой силой, словно винит её во всех происшествиях этого вечера.

Я дёргаюсь от разлетевшегося по подземной парковке громкого звука. Чимин заводит мотор и тот рычанием заполняет мертвенно тихое пространство. Зажигаются фары. Я понимаю, что если что-то не сделаю, то он уедет без меня, а я так и останусь ни с чем.

Мой взгляд падает на машину, стоящую неподалёку. Мою машину. Поехать следом? Рука несознательно касается того места, где должна быть моя сумка. Ключи в сумке, а сумка наверху. Чёрт.

Не готовая мириться с ситуацией, явно складывающейся не в мою пользу я вижу во всём этом только один выход. Я получу то что хочу и Чимин – особенно Чимин – не станет тому помехой. Я обхожу машину и дёргаю дверь пассажирского сидения, и та к моему удивлению с лёгкостью поддаётся. Я, как ни в чём не бывало сажусь на соседнее с Чимином место, под его обезумевший взгляд. Внутри пахнет новой кожей и ароматом его духов.

- Какого чёрта ты делаешь, Карли? – рычит он. – Выметайся из машины.

Чимин перегибается через меня и открывает дверь с моей стороны. Я закрываю её обратно.

- И не подумаю. Я делаю то, что должна. Помогаю. Хочешь ты этого или нет. Так что я остаюсь, - отвечаю я, закрепляя свои намерения пристёгиваясь ремнём безопасности. Наконец, я перевожу на Чимина взгляд, победно улыбаясь. – Ты сам сказал, что у тебя нет времени, так может не будем тратить его впустую?

Чимин несколько секунд смотрит на меня о чём-то думая, затем выругивается себе под нос крепко сжав руль. По всей видимости в итоге смиряется. Он спускает рычаг, и машина начинает своё медленное движение по парковке, а я с облегчением выдыхаю.

- Клянусь, ты станешь причиной моей смерти сегодня ночью, - говорит он, резко надавив на газ. Я вздрагиваю, но не подаю вида.

Я кивком указываю в его сторону, глядя на свободно висящий в стороне его ремень безопасности.

- Если не пристегнёшься, то управишься и без моей помощи. Пристегнись, - говорю я, удивляясь самой себе. Какое мне вообще должно быть дело?

Чимин не отвечает, и я не нахожу, что ещё добавить. Разговоры между нами, в частности нормальные, никак не складываются. Нам обоим лучше помолчать, пока обостряющуюся обстановка не привела к смерти одного из нас. Выяснять отношения сейчас не самое подходящее время.

Когда мы выезжаем на дорогу, Чимин открывает бардачок, продолжая вести машину одной рукой и начинает что-то искать.

- Возьми, - говорит он, протягивая мне пачку влажных салфеток. – У тебя кровь на лбу.

Я касаюсь лба, чувствуя липкое и подсохшее пятно.

- Вот чёрт, - говорю я, выхватывая упаковку и беру несколько штук, чтобы вытереть кровь. – Спасибо.

Чимин не отвечает.

Закончив я отворачиваюсь к окну, предпочитаю наблюдать за городом, выбросив Чимина из поля зрения. Машине на дороге немного, так что, вероятно, это не займёт слишком много времени. Я надеюсь. Вряд ли мы долго выдержим общество друг друга.

Теперь оказавшись наедине в замкнутом пространстве напряжение катается между нами, как сыр в масле. Не то чтобы присутствие Чимина смущало меня или волновало каким-то образом, и всё же меня не покидает ощущение западни, в которую я сама же себя и загнала. И я понимаю, что Чимин слишком озабочен Кэтрин и у него нет возможно возиться со мной, и всё же расслабляться пока рано.

Чимин не выглядит слишком довольным моей компанией. И я могу его понять. Развернись ситуация противоположным образом, я бы ни за что не подпустила его к моей семье. Вряд ли он ждёт от меня реальной помощи учитывая с какой стороны я себя показала. И по какой-то причине моё желание проявить себя и доказать, что я гожусь не только на убийства ублюдков подобных ему, неожиданным образом становится до боли сильным. Во мне есть и хорошие стороны с чистыми искренними намерениями, и какая-то часть меня хочет открыть их Чимину. Но то что я считаю своим достоинством с лёгкостью может стать выигрышным козырем для моего врага. Так или иначе Чимин последний их всех людей на земле кому я стану что-либо доказывать.

Угрюмое лицо парня сосредоточено на дороге, застыв в нечитаемом вымученном выражении. Обе его руки крепко сжимают руль, нетерпеливо перебирая его пальцами. Сердитый, мрачный и достаточно загадочный, чтобы любопытство внутри меня выбралось поверх остальных чувств. И это любопытство вызвано не только тайной связываемой его с моим братом. По непонятной мне причине его отчуждённость и закрытость создаёт необъяснимую тягу, и ряд вопросов ответы, на которые мне хотелось бы узнать. Желание покопаться в его тьме, чтобы узнать сколько света в ней осталось.

Мрак ненадолго накрывает салон машины в слепой от фонарей зоне. Из видимого остаётся лишь приборная панель и дорога сияющая под фарами. Профиль Чимина едва различим, но могу поклясться, что в какой-то момент тяжёлая печаль исказило его лицо. Печаль о Кэтрин, а может быть чего-то и ещё…

Чужой, загадочный и непостижимый, пожалуй, так я могла бы его охарактеризовать.

- Что ты делаешь? – взгляд Чимина мечется между мной и дорогой.

Я понимаю, что уже некоторое время бесцеремонно и совершенно открыто пялюсь на Чимина, не особо это скрывая. Я отворачиваюсь до боли прикусив нижнюю губу, неловко вцепившись в свой ремень безопасности. Щёки наливаются румянцем.

- Это же очевидно, пытаюсь прочитать твои мысли, - отчасти лгу я.

- Получается? – он спрашивает не всерьёз, но осторожность в его голосе создаёт обратный эффект.

Я откашливаюсь, сбрасывая остатки неловкости.

- Не особо, - неуверенно отвечаю я, пожав плечами. – Ты на редкость непрошибаем. Но вообще-то мне не нужно лезть тебе в голову, чтобы понять о чём ты думаешь. У тебя и без того всё написано на лице.

Кэтрин – всё о чём не только он сейчас может думать. И Анита… Она ведь в порядке?

Мы останавливаемся на светофоре и Чимин смотрит на меня слегка прищурившись, словно подозревая меня в чём-то. Что в общем-то не так далеко от истины. Он не доверяет мне и держит меня в стороне, не понимая, какую пользу я могу ему принести. Возможно он захочет пустить меня волкам на растерзание или вовсе обменять мою бесполезную душу на душу того, кто ему действительно дорог - Кэтрин. Но его инстинкты не позволят так легко от меня избавиться. Он предпочтёт охоту, и только вдоволь наигравшись задумается, что делать со мной дальше. И это точно произойдёт не сегодня.

Знать и предполагать о происходящем в его мозгах – совершенно разные вещи. Сейчас он холоден, как лёд, а в следующий момент горит, как пламя. Нескончаемое езда по углям и колотому льду – таким я вижу Чимина. Он хорошо знает, как другим людям тяжело его читать. И он гордится этим, потому что оттачивал этот навык годами. Но делать вид, что этот занавес становится прозрачным под моим пристальным взором – довольно увлекательно.

Я отворачиваюсь и наблюдаю, как в соседней машине пёс просовывает голову в открытое окно. Чувство неподдельного восторга сопровождается высунутым языком и громким завыванием. Девочка лет семи выглядывает следом, и пёс оборачивается, чтобы лизнуть лицо маленькой хозяйки. Малышка морщит нос и улыбается беззубой улыбкой утыкаясь в мягкую шерсть своего любимца. Я слышу смех девочки даже через закрытое окно нашей машины и моё сердце наполняется теплом. Какое счастье видеть ребёнка чьё детство не напоминает американские горки по дерьму и грязи.

Чимин ничего так и не ответив трогается с места. Он разгоняется достаточно быстро, чтобы начать об этом волноваться, но ситуация видимо требует неких мер. И эта спешка явно не предвещает ничего хорошего.

- Куда мы едем? – спрашиваю я, глядя в чёрные глаза Чимина, задумчиво устремлённые вперёд.

Чимин не спешит с ответом. И я не понимаю, как мне пробить эту стену недоверия. Я не жду, что мы сблизимся или подружимся, ни один из нас на это не рассчитывает. То, что мы сидим в одной машине и ни один из нас не попытался убить другого – уже больше, чем я могла ожидать. Но в моём искреннем порыве помочь Кэтрин чувствуется едкая доля несправедливости от того что меня не воспринимаю всерьёз.

- В отель Кинг Ройал, - отвечает он, как если бы я вынудила его это сказать. То, что мне в самом деле не пришлось вытягивать из него это, я считаю маленьким успехом.

Но мои глаза округляются, когда смысл слов наконец до меня доходит.

И я смотрю на Чимина несколько секунд складывая все звенья в одну цепочку, но этого по-прежнему недостаточно.

- В отель? – протягиваю я, нахмурив брови. - Они увезли Кэтрин в отель?

- Да, - сухо отвечает Чимин. Видимо с вытягиванием информации я немного поторопилась.

Пару секунд я обдумываю ситуацию, но так и не нахожу логического связующего между всеми деталями.

- А кто они? Эти люди. Ты знаешь куда больше, чем говоришь. Мне нужно больше деталей, - мои попытки подступиться поближе так и остаются тщетными. Быть добренькой с ним оказывается не так уж и просто.

Чимин недоволен мои присутствием, что лишний раз не против подчеркнуть своей ухмылкой.

- Даже если и так, тебя это не касается. Ты обещала молчать и не вмешиваться, - напряжение в его голосе похоже на рык, он коротко смотрит на меня и возвращает внимание на дорогу.

Но я не стану сдаваться только потому что упрямства Чимина хватит на десяток других людей. В конце концов упрямство не только его конёк.

И всё же я не могу скрыть своего разочарования от того, что никак не могу сдвинуть эту стену между нами. Я злюсь на Чимина, но не могу осуждать его за это.

- Это было до того, как ты решил оставить меня за бортом, - грубо отвечаю я, не выдержав его упрямства.

Я смотрю в сторону раздражённо качая головой, не позволяя Чимину и на долю секунды насладиться своей незаслуженной победой. Если его цель вывести меня из себя, то он совсем близок к её завершению.

И очевидная, но абсурдная мысль вдруг приходит ко мне в голову.

- Ты ведь не думаешь, что я захочу использовать это против тебя? – Чимин не отвечает, и я принимаю это за положительный ответ, и я едва ли не смеюсь. - Это полнейший бред. Не могу поверить, что всерьёз об этом думаешь. Я бы не полезла в это дерьмо даже в перспективе поскорее от тебя избавиться. Поверь, если я захочу тебя убить, то предпочту сделать это собственными руками.

Уголки его рта приподнимаются, явно найдя что-то забавное в моих словах, и то о чём он не поленится мне напомнить.

- Ты уже пыталась, Карли, и ты провалилась. Дважды, - напоминает он, наслаждаясь привкусом моего поражения.

Нет смысла притворяться, что он не прав. Быть может подпитав его самолюбие мне удастся хоть немного растопить лёд между нами.

Я вздыхаю, складывая руки на груди. Не стану лукавить, эта тема мне неприятна. А кому захочется говорить о своих неудачах. Все, с кем я имела дела прежде не были так опасны и уж точно не принадлежали мафии. Отнестись к этому делу так же, как ко всем предыдущим оказалось моей первой роковой ошибкой.

- Мне не повезло, ты оказался сильным противников. Сильнее, чем я могла себе представить, - я оглядываюсь на Чимина говоря ему прямо в лицо. - Я недооценила тебя. Обычно эта схема работает без осечек, но с тобой, Чимин, всё пошло наперекосяк. Думаю, мне нужно сменить стратегию.

Прежде, чем ты доберёшься до Кори.

Порой сила – это результат проявленной слабости. А я готова признавать свои ошибки, потому что именно они и делают меня сильнее. Но признаваться в чём-то подобном человеку, чьей смерти ты так желаешь, не слишком приятно. Слова царапаются изнутри, пробираясь по горлу. Но если это умаслит Чимина, то всё по крайне мере не зря.

- Обычно? Сколько раз ты это делала? – он не выглядит достаточно расслабленным, но непринуждённая беседа видимо ослабляет напряжение в его теле.

Я пожимаю плечами и качаю головой, особо не задумываясь над точностью ответа.

- Достаточно. Не знаю, не могу сказать точно. Не имею привычки вести счёт, - я обхватываю себя руками по какой-то причине чувствуя себя уязвлённой, словно это он лезет ко мне в голову, когда я должна проделать это с ним.

И всё же говорить о моей работе с кем-то кто в самом деле способен меня понять, пусть и в несколько искажённом смысле, в новинку для меня. Джес всё ещё злится за то, какой путь я для себя выбрала и не слишком открыт для обсуждений. Анита впечатлительна для таких тем. А Кори… говорить с ним об этом всё равно что взрослому говорить с подростком о сексе. Неловко и крайне смущающе. Но если кто-то из семьи и способен меня понять, то это точно Кори.

- И ты спишь с ними? – в его тоне нет осуждения, что удивляет меня сильнее самого вопроса. – Совмещаешь приятное с полезным? Должно быть ты обожаешь свою работу.

Слова Чимина звучат немного унизительно, но я не чувствую себя оскорблённой. И я не вижу, что Чимин хотел меня задеть, возможно немного поддеть.

Я собираюсь ответить, что это не его дело, но вместо этого спрашиваю, чуть склонив голову набок:

- С чего ты так решил?

- Мы едва не переспали той ночью, - отвечает он, как если бы это было чем-то очевидным.

Я улыбаюсь, но румянец на щеках пылает так сильно, что я начинаю опасаться. Тот вечер определённо не войдёт в список моих достижений. Но отправится на вершину списка воспоминаний о которых я пожелаю избавиться в первую очередь.

- Ты – исключительный случай, Пак Чимин, - я отворачиваюсь к окну, сокрушенная позором той ночи. - Во многих смыслах.

- Приму это за комплимент, - с намёком на веселье отвечает он.

- Наслаждайся. Другой возможности у тебя не будет.

Мы едем уже некоторое время, но я не знаю, сколько ещё продлится этот путь. И мысли о Кэтрин тяжёлым тревожным грузом стаёт мне на грудь. Не успеть страшнее всего.

- Знаешь, тебе не обязательно говорить всё. Только факты, имеющие какое-то значение. Я не могу пойти, туда не зная с кем имею дело. Дай мне хоть что-то, - требую я.

Чимин медлит. Но что-то всё же заставляет его ответить.

- Это триада, - не слишком охотно говорит он. Он поворачивается ко мне и с серьёзным видом спрашивает, впервые позволив мне почувствовать себя частью всего происходящего, - Мне ведь не нужно объяснять тебе…

Я выставляю руки вперёд.

- Не утруждайся. Мне известно о китайской мафии. Не то чтобы я имела с ними дело раньше, но я хорошо понимаю, что это значит. – всё намного серьёзнее, чем я себе представляла, - Дело плохо, верно?

Чимин кивает. Воздух застывает у меня в лёгких.

Во всяком случае ключевая роль китайской мафии в этой истории занимает значимое звено в цепочке этих событий.

- А Чонгук? Каков его план?

Чимин снова медлит. Но не потому что не хочет что-то мне сказать, а именно потому что не может. Я ёрзаю на месте, уже не зная, чего ждать дальше. Но судя по гнетущей атмосфере вряд ли он скажет что-то обнадёживающее.

- Триада завела его и несколько наших машин в западню. Те, кто выжил серьёзно ранен. Так что мы в полной заднице, Карли, - шипит он, выражение его лица становится жёстче.

Я откидываюсь назад, глубоко поражённая всем происходящим. Одна из сильнейших мафий потерпела сокрушающий удар со стороны другой организации. Если дело так пойдёт и дальше, то судьба их земель грозит оказаться в руках какого-то безумного кровожадного ублюдка. И тогда нас всех ждут огромные проблемы.

- Что с Чонгуком? Он жив? – мой голос дрогнул, но я так и не смогла решить, какой из ответов устроит меня, будь он жив или мёртв.

- Да, - рычит он. – Ждёт подкрепление и возможность добраться до места раньше нас.

- Вот чёрт, - всё что я могу ответить.

Я не знаю, что сказать. Вся эта ситуация с триадой выбила меня из колеи. Они не выглядят особо дружелюбными, а похищение Кэтрин заявляет о не самых хороших намерениях. Возможно стоило бы спросить, что именно им нужно, но Чимин и так не слишком охотно делится информацией. Придётся довольствоваться малым.

В голове крутятся мысли, что нам делать дальше. Но Чимин и Чонгук должны быть достаточно умны и опытны, чтобы знать, как действовать. Чимин выглядит уверенным и это вселяет надежду. Но его непредсказуемость – тот отталкивающий фактор, которого я страшусь. Иногда гнев мафии не представляет из себя ничего кроме слепой ярости. И Чимин выглядит именно так. Если он позволит своей тьме затмить голос разума, то это станет началом нашего конца.

- Уже не так рада оказаться в этой машине? – он невесело ухмыляется и смотрит на меня ожидая, что его манипуляции подействуют на меня.

Но я смотрю на него, не выражая не единой эмоций.

- Я не боюсь, если ты об этом. Просто думаю, как нам быть. Если Чонгук не приедет, то останемся только мы. А ждать в стороне я не стану. Кто знает, возможно они уже делают что-то с Кэтрин. Или… с ребёнком, - ужас застревает в глотке.

Мои слова оказывают влияние на Чимина и он выжимает педаль газа. Ровер петляя объезжает одну машину за другой.

- У тебя есть план? – спрашивает он, настолько серьёзно, что я начинаю верить, что он в самом деле интересуется моим мнением.

Я пожимаю плечами.

- Предположим, - я всё еще не уверена, говорит ли он серьёзно. – Хочешь послушать?

Он пожимает плечами. После моих слов о Кэтрин он выглядит ещё более напряжённым. И пугающим.

- Да. Выкладывай. Посмотрим, что мисс конгениальность может нам предложить.

Я закатываю глаза. Язвительный комментарий удерживается на кончике языка. Но я стараюсь не воспринимать его издёвку на свой счёт.

- Это может звучать глупо…

- Карли, у нас нет времени на это дерьмо, - предупреждающе рычит он. Я поджимаю губы и удерживаюсь от желание его ударить, - Выкладывай.

Я взглядом оцениваю его внешний вид.

- Тебя нужно переодеть. Что-то менее похожее на тебя. Пока ты выглядишь, как грёбанный мафиози у нас нет не единого шанса пройти дальше первого этажа.

Он поворачивается ко мне и смотрит так, словно я сказала самую большую глупость на свете.

- Я и есть грёбанный мафиози, Карли. Или от этого ты тоже хочешь избавиться?

Он невыносим.

И я всё ещё держусь. Посмотрим кто из нас более упрямый.

- В этом вся и причина. Пойми, первый этаж будет забит людьми, выслеживающими одного из вас. У них есть фотографии и видео, - я загибаю пальцы, - они точно знают, как ты выглядишь и что ты носишь. Этого они от вас и ждут, что вы станете действовать неразумно и импульсивно пока в конечном итоге не подорвётесь на собственной бомбе. Нам нужна логика и рациональность, только так у нас появится шанс всё сделать правильно.

Чимин настроен скептически, но его взгляд уже не кажется таким пренебрежительным. Он ничего не говорит, поэтому я продолжаю, зацепившись за эту ниточку.

- Твоя одежда, – я указываю на его хорошо скроенный костюм, вероятно сшитый на заказ, - Сейчас разгар лета, а Кинг Ройал курортный отель на берегу моря. В это время года там все носят шорты и футболку, а ты в своём костюме светишься, как маяк Марин-тауэр. Тебе осталось только мишень на грудь прилепить и ждать, когда в неё выстрелят.

Чимин качает головой.

- Это не сработает, - отвечает он.

И я не уверена на этот раз снова упрямство говорит за него или реальный горький опыт.

- У тебя есть план получше? – я скрещиваю руки на груди, приготовившись услышать его ответ.

- Войти внутрь и убить каждого, кто встанет на моём пути.

Я закатываю глаза и истерически смеюсь. Как же это предсказуемо. Чимин коротко смотрит на меня. Не похоже, что он видит в своем плане хоть что-то плохое.

Я хлопаю в ладоши.

- Браво. Отличный план. Если ты самоубийца, - язвлю я. – Просто скажи, что ты пошутил пока я не подумала, что ты двинулся мозгами.

Чимин не отвечает. Но всем видом стремится показать, как ему не нравится моя критика.

- Если мы войдём в лифт и останемся незамеченными, считай полдела сделано. Мой план отличный, признай это.

- Это дурацкий план.

- Ну да, зато твой план – мечта суицидника, прям убийственно хорош.

Чимин прожигает меня взглядом с таким усилием, словно пытается меня убить. Я выдерживаю этот взгляд, рассерженно поджав губы.

Я рычу и сжимаю руки в кулаки.

- Твоё упрямство погубит тебя, а следом пойду и я. Не позволяй своей ярости затмить разум. Если они убьют тебя, это заставит Чонгука обезумить, и он сорвётся. Его гнев потопить всё что у вас есть.

Выговорившись я смотрю в сторону. Боюсь, если снова посмотрю на Чимина, то уже не смогу сдержаться и в дело пойдут ругательства пожёстче.

Чимин молчит. Кажется, на этом вопрос закрыт. Его глухое упрямство не позволит нам двигаться дальше. Его нежелание хоть в чём-то мне уступить, просто потому что он – это он, а я – это я, сведёт нас в могилу этой ночью.

Но я хочу смерти Чимина. Должна хотеть. Отправить его на верную погибель и наблюдать за тем, как кто-то другой делает мою работу, разве не это предел моих мечтаний? И всё же что-то меня останавливает. Возможно то, что я иду прицепом. Но разве моя жертва не оправдана? Не такая большая цена за благополучие моей семьи. Они поймут. Они справятся.

Если сегодня день нашей смерти, то сам дьявол поглумится над нами, отправив вариться в общий котёл. Это будет эпичное зрелище, которое я ни за что не пропущу.

Чимин задумчиво вздыхает. И у меня возникает чувство, что он пытается что-то сказать, только не может. Борьба в его лице подтверждает мои подозрения. Возможно мне всё же удалось немного сдвинуть его упрямство в сторону и здравый смысл просочился сквозь эту щель.

- Ты уверена, что твой план сработает? – спрашивает он, словно моя уверенность хоть в какой-то мере облегчит его муку.

Его глаза полные мрака смотрят на меня. Я вижу, как тьма и хаос властвуют над ним.

Но я не уверена. План слишком шаткий, мы не знаем всей обстановки, и самое главное – нас только двое. Двое безумцев против стаи голодных волков. Как ни крути, мой план то же самоубийство, только обёрнутое в упаковку из надежды и веры на возможность выйти оттуда живыми.

- Нет, не уверена. У нас слишком мало времени рассчитать все риски и придумать план получше. Если будем осторожны, то у нас неплохие шансы. Но для начала нам нужно избавиться от твоей одежды.

Чимин фыркает.

- Если хочешь меня раздеть, то могла сказать прямо.

Во мне бурлит смесь отвращения и веселья. Он шутит, это хороший знак. И что-то позволяет мне думать, что так своеобразным образом он выражает нечто отдалённо и искажённо схожее на уважение.

- Ох, не вынуждай меня тебя бить. Я не в настроении играть в твои игры.

Я качаю головой и улыбаюсь, так чтобы Чимин этого не заметил. Но по тому как уголки его губ едва приподнимаются, я понимаю, что это не сработало.

- Кажется в багажнике что-то есть. Думаю, я оставил там некоторые вещи после химчистки, - его голос более спокоен. И я начинаю надеяться, что он всё же начинает мне доверять.

Немного доверие – всё чего я жду от него сегодня. Завтра всё вернётся на круги своя, но сейчас мы можем притвориться, что не призираем друг друга. Звучит абсурдно, но я готова закрыть на это глаза.

- Химчистки? – я щурюсь, ожидая, что это его очередная шутка.

Но Чимин пожимает плечами и выглядит вполне серьёзным.

- Кровь бывает трудно отстирать, - говорит он, как нечто обычное и обыденное, как если бы речь шла о цветах и выборе дивана для гостиной. - В частности, если пятна большие.

Поэтому я предпочитаю не пачкаться и делать всё быстро. Пытки и обилие крови - точно не моё.

И всё же его слова меня заинтересовывают.

- И там никто не задаёт вопросов о том откуда взялась эта кровь?

- Эта химчистка под нашей защитой. Взамен они творят чудеса с нашей одеждой время от времени.

И снова это леденящее безразличие.

И я представляю себе картину, как Чимин снимает окровавленные вещи, его руки и лицо покрыто кровью. Мысль, что он сам занимается делами, присущими обычным людям, как готовка, стирка и уборка, кажется неестественной. И всё же Чимин человек, с эмоциями, мыслями и страхами, даже если всё это таится так глубоко в нём, что порой и он сам забывает о них существовании.

- И ты сам возишь одежду? Почему твоя горничная или домработница не делает этого? Не обижайся, но ты не похож на кого-то кто делает это сам.

Он ухмыляется.

- Потому что ты мыслишь стереотипами, Карли. Возможно ты даже думаешь, что я ем сырое мясо на завтрак, обед и ужин, - я улыбаюсь от мысли, что за ужином он почти не притронулся к еде. В любом случае он прав, монстр в моей голове в его воплощении именно такой, и в первые я допускаю мысль, что я могу ошибаться на его счёт. – Но я не нуждаюсь в чьей-то помощи. И я не слишком жалую незнакомцев в своём доме. Особенно, если они имеют доступ к моим личным вещам и оружию.

И слова Чимина зарождают во мне волну противоречий. Человек не рождается чудовищем, мир отнимает весь его свет пока не остаётся ничего кроме темноты, в которой ты вынужден выживать и приспосабливаться, теряя самого себя. Чимин - человек без света. Он сломлен, но монстр ли он?

- Конечно, именно поэтому ты и водишь толпы девушек к себе в дом. Из-за своей нелюбви к незнакомцам, - выпаливаю я, слишком зацикленная на мысли о сущности своего собеседника.

- Откуда тебе… - он несколько секунд сосредоточено смотрит на меня, - А, ну конечно, ты была одной из этих девушек.

Я не соглашаюсь.

- Почти, - предупреждающе выгибаю свою бровь. – И я рада, что этого не произошло. Слухи о твоих похождениях ужасающе впечатляющие, Чимин. Букет болячек в твоих штанах должно быть цветёт и пахнет, - я поджимаю губу.

Чимин фыркает и улыбается, пригладив свои волосы. Ему кажется смешным то что я сказала? А быть может что-то ещё вызвало его реакцию.

- Сперва раздеваешь меня, теперь проверяешь на зппп. Если хочешь со мной переспать, то давай обсудим этот вопрос после того, как спасём Кэтрин и выйдем оттуда живыми. – я не понимаю говорит он это всерьёз или чтобы просто позлить меня.

Мои глаза округляются, а ноздри раздуваются от возмущения. Чимин подмигивает мне, довольный как кот, наевшийся сметаны.

- Оставь свои влажные фантазии там, откуда ты из взял, - только и отвечаю я.

Какое-то время мы молчим. Судя по горящим вывескам дорогущих ресторанов, бутиков и салонов красоты, расположенным в самом дорогом районе города, отель Грант Ройал уже совсем близко. Страх нетерпеливо крадётся по основанию позвоночника, но я не позволяю ему идти дальше.

Не погибнуть я боюсь, а потерпеть неудачу.

- Что ещё тебе известно обо мне? – внезапно спрашивает Чимин, и я вздрагиваю.

Чимин выжидающе выгибает брови. Он тоже хочет отвлечься, чтобы не думать о том, что должно произойти?

- Вообще-то немногое, - признаюсь я. - Найти что-то на тебя не так легко, как мне казалось. Знаю, что вы с Чонгуком знакомы около трёх лет, откуда именно – неизвестно. С Кэтрин ты знаком меньше года, что на самом деле удивительно, глядя на вашу с ней тесную связь. О твоём прошлом почти ничего нет, но у меня есть свои догадки почему ты оказался в мафии. Я могу ошибаться, но был переломный момент в твоей жизни, который разделил её на до и после. В свободное время пока ты не убиваешь и не пытаешь врагов, ты ошиваешься в Lynx. Клуб принадлежит твоему другу и его брату. Там ты часто выпиваешь и цепляешь девушек с которыми проводишь всего одну ночь. Скорей всего от безделья, но я склоняюсь к одиночеству. Ты закрыт и боишься пускать людей в свою жизнь, потому что избегаешь привязанностей. Но в этом ты никогда не признаешься, потому что сам себя в этом убедил. Поэтому ты и довольствуешься случайными связями. Что в свою очередь и приводит нас к тому самому переломному моменту. Рискну предположить, что ты потерял кого-то довольно близкого, настолько что это разрушило тебя.

Чимин молча кивает, опустив уголки рта вниз. Вдумчивый взгляд устремлён на дорогу, брови сведены к переносице, а блеск в его глазах похож на слёзы из-за огней проезжающих машин. Но он не плачет. Я вообще с трудном могу себе представить, что может такого человека как Чимин довести до слёз. До сих пор он казался идеалом сдержанности. И всё же что-то в его лице наталкивает меня на мысль, что ему грустно. Что именно вызвало эту грусть?

- Хочешь, чтобы я что-то добавила? – спрашиваю я, в попытке заглушить своё смущение. Мне почему-то не по себе от того, что мои слова задели те остатки уязвимости что в нём остались.

Через несколько секунд Чимин приходит в себе. Идеальная маска возвращается на место. Но неловкость, возникшая в эту немую паузу, никуда не уходит. У меня появляется стойкое ощущение, что я попала в точку особо не целясь.

Он откашливается.

- Нет. Лучше расскажи о себе. - его голос мягкий и спокойный, но я вижу, какой хаос царствует в его мыслях. Возможно он сломлен сильнее, чем я себе представляла.

Загадка под названием Пак Чимин обрастает ещё большими вопросами и тайнами. Сердце неприятно давит от того, что я могла быть права говоря о потере близкого ему человеку. Я даже не была уверена в том, что говорю, и всё же возможно оказалась права.

Кто же ты такой, Пак Чимин?

- Мне нечего о себе рассказывать, - честно отвечаю я, теребя подол своего платья.

Но мой ответ Чимина не устраивает.

- Расскажи о детстве, - предлагает он. - Всем есть, о чем рассказать, если дело касается детства.

Только не мне. Наше с братьями детство не было наполнено радостными воспоминаниями, и его уж точно не назовёшь счастливым. Те немногие фотографии, что у нас остались пылятся в какой-то коробке на чердаке. Никто из нас не станет переживать, если с ними что-то произойдёт. Мы уже много лет не говорим о том, что было, когда мы были детьми. Всем так проще.

- Видимо я исключение, - горько сознаюсь я. - Я ненавижу вспоминать своё детство. Мои отец и мать не заслужили, чтобы быть родителями. Я рада, что их больше нет в моей жизни. Это не то о чём вот так говорят.

Чимин внимательно смотрит на меня и мне даже кажется, что он в самом деле может сопереживать.

- Всё было так плохо?

Я нервно смеюсь. Плохо – это слишком смягчающее определение моих детских лет.

- Настолько, что мне и моему брату пришлось закрывать татуировками уродливые шрамы, оставленные нашей матерью. Этого достаточно, чтобы сменить эту тему? Или хочешь знать, что было дальше, потому что тебе доставляет удовольствие слушать о мучениях других? – теперь я злюсь, сжав руки в кулаки пряча их в ткани юбки, чтобы Чимин этого не заметил.

Но Чимин не закончил. Я вижу это в его глазах. Но вопросов он больше не задаёт.

Чимин останавливается на обочине не заглушая мотор.

- Я посмотрю, что есть в моём багажнике. Тебе придётся сесть за руль пока я буду переодеваться. Будем надеяться твой план сработает.

Я отбрасываю из мыслей всё что не касается дальнейших действий. Есть вещи, о которых действительно следует волноваться и это определённо не то, что случилось много лет назад. Я должна быть сильной, и я ею буду. Ради Кэтрин и ради Аниты. Надеюсь они обе в порядке.

- Если не сработает мы всегда можем воспользоваться твоим убийственным, нет, прости, самоубийственным планом, - я улыбаюсь, но сердце словно смешали с дерьмом.

И он предостерегающе смотрит на меня, но меня его взгляд не пугает.

- Давай, шути. Это очень нам поможет, Карли, - Чимин выходит из машины и закрывает за собой дверь. Он не раздражён, скорее взволнован перед тем что мы должны сделать. Я с трудом перебираюсь на водительское сидение, всё ещё теплое после Чимина, и обхватываю руль с чувством обретённой власти.

В зеркале заднего вида я наблюдаю, как Чимин идёт к задней части машины, открывает багажник и что-то в нём ищет. Меня наполняет боевой настрой.

Пора спасать Кэтрин.