Massive Attak (Mezzanine)

— Angel

Огонь — изначальная энергия любого проявления, но огонь зависти страшен. Он окрашивается в пурпур и уголь, вырывается из тела наружу, подобно голодной химере; ее голод не утолят ни крики, ни слезы, ни запах паленой плоти и волос — даже смерть не способна насытить это чудовище. Наслаждаться процессом, не замыкая цепь и не приходя к конечному результату, — смысл ее существования.

Шэ Ли не сможет насладиться его болью, если убьет. Эта боль так сладка и невыносима, она почти возбуждает. Пик удовольствия приходится на момент, когда взгляд Мо приобретает выражение напуганного и загнанного в угол зверя. Зверя, инстинктивно чувствующего эту Тварь — черный слепой огонь.

В Мо Гуань Шане никогда не было <i>такого</i> огня. Бояться Неизвестного — нормально.

Но на этот раз он прыгает в ее пасть.

Radiohead (Kid A)

— The National Anthem

Синергия тела и души человека удивительна — сколько процессов протекает автономно, не касаясь и не задевая сознание. Рыжий не понимает, но сейчас, — миновав траншеи и заброшенную стройку, миновав пустые дома и темные дворы, припав к спасительному глотку воды, — он светится изнутри. И пусть с неба не сыплется серпантин, а из переулка не выпрыгивает сомн музыкантов с фанфарами — новая веха открыта, а на пограничном посту Эго и Ид, в выпавшем из полунебытия его Божественного, танцует золотой огонь.

Ожоговая боль притуплена, сознание смазано и среди липкой, черной субстанции мыслей, среди свежих отпечатков ночного кошмара наяву, мечутся сияющие, ослепительные искры. Рождение — процесс болезненный. Открытые мокрые раны, синяки, следы удушья и полопавшиеся на белках сосуды — его униформа на этом параде жизнеутверждения. Рыжий не слышит победный марш, но, шатаясь и шаркая по асфальту мокрой подошвой, попадает в его такт. Хэ Тянь приходит поаплодировать — свист оваций заменяет надрывная откровенность. Рыжий видит его слезы и понимает: пусть он сражался на этом фронте в одиночку, Хэ Тянь болел за него, как никто.

Radiohead (Kid A)

— Morning Bell

«Что произошло?» Он знает. Рыжего закинуло на это поле боя раньше, чем его — чем кого-либо, за кем тот въедливо и завистливо наблюдал, задавая себе один и тот же вопрос: «Почему то, что легко для других, с таким трудом дается мне?». Хэ Тянь не может объяснить ему это, но чувствует, восхищается и стискивает зубы от злого бессилия. «Потому что ты крепче меня»

David Lynch (The Big Dream)

— I Want You

Поцелуй — мягкий, едва касаясь краешка губ, — утешение. Нежность, не контролируемая в порыве, нежность — горячая, нежность — животная, забирающая в свои объятия, растворяющая в своем пространстве.

Поцелуй — жадный и мокрый, соленый, кровосмесительный, — признание. Баррикады разрушены, флаги опущены, доспехи сняты. Теперь они — сообщающиеся сосуды. И Хэ Тяню хочется напитать его, отдать ему все свои ресурсы, но единственное, что он пока может — это чувствовать привкус запекшейся крови Рыжего на разбитых губах.

Поцелуй — короткий, едва касаясь губами, лбами, — договоренность. Они продолжат, но не сейчас.