— Стэн, просыпайся!

— Да вы все ненормальные, — простонал он, натягивая одеяло на голову. — Ночь ещё!

— Тэор уже тает. Вставай! Помощь нужна!

Стэн нехотя разлепил глаза… И подпрыгнул:

— Джэд?!

— Извини, что так рано. Так уж получилось. Надо прыгнуть в Лирли.

— Это где? — он потянулся за штанами.

— Очень далеко, за Паджером. Одевайся скорее!

Стэн, натягивая рубашку, с сомнением посмотрел на короля:

— А Дэрэк знает?

— Нет.

— Почему?

— Потому, что он меня не отпустит, пока я ему всё не расскажу, а времени нет.

— Хорошие дела…

Через минуту они уже стояли посреди иного мира. Холод. Тишина. Безветрие. Нагромождение ледяных глыб и потоки слепящего белого света. Синеглазый машинально окутал Стэна согревающим заклятием.

— Что мы здесь делаем?

— Защищаем Саор, как всегда.

— А я-то тебе зачем?!

— Ты слабый, но маг. Запишешь всё на кристалл. Кстати, держи. У меня не будет возможности, а я хочу потом Дэрэку показать.

— Что писать? И с какого момента?

— Поймёшь. А вот и Майг!

К ним подходил невысокий смуглый юноша, почти мальчик. Увидев короля, он радостно всплеснул руками:

— Синеглазый! Ты даже раньше!

— Сколько у нас осталось?

— Минуты две. Или три.

— Тогда живо в Саор! И если проговоришься — пеняй на себя!

— Но мне не поверят, что я смог прыгнуть сам, без посторонней помощи!

— Ты хороший маг. Скажешь, переходил из мира в мир… Всё, марш домой! Начинается!

Стэн различил быстрый всплеск магии — и Майг исчез.

Джэд задрал голову:

— Хоть раз посмотрю всё так близко!

— Что именно? — Стэн огляделся.

Мир вокруг оставался совершенно спокоен. Ни ветринки. Блеск льда, чистый, морозный воздух…

Над их головами взорвалось небо.

Звука не было. Стэн догадался, что Дэйкен поставил полный Барьер. Бесшумно разлетались сверкающие молнии, кипел воздух… и не достигал поверхности. Огненные вихри проносились мимо, не причиняя вреда.

— Пишешь?!

— Да!

— Красотища! Дэрэку понравится!

— Синеглазый, а почему я не вижу конца Барьера?

— И не увидишь! Я держу его над всей поверхностью этого мира.

Стэн с изумлением повернулся к нему.

«Он что — шутит? Такое возможно?!»

Джэд не шутил. Он с восторгом смотрел вверх, и в синих глазах плясали блики, отражающие мощь бушующего взрыва — и его собственную.

— А сейчас будет ещё интереснее!

Теперь Стэн понял, почему он взял его с собой. Колоссальная сила, прогнувшая воздух, требовала сосредоточенности. Огненные воронки начали смещаться вверх, стягиваемые в одну точку. Безмерная власть мага сбила их в один слепящий шарик — и откинула его в бездонное небо.

Вокруг снова были чистота льда, пустота и покой.

Король рассмеялся:

— Здорово! А то звёзды эти думают, им всё позволено! Разрушаться, вспыхивать, уничтожая иные миры!

Тем не менее, он устало присел прямо на лёд.

— Синеглазый, — прошептал Стэн, глядя на него, не дыша, — ты… усмирил звезду?!

Джэд посмотрел на него, кивнул:

— Волна взрыва докатилась бы до Саора. Майг — молодец, не зря караулил столько лет. И предупредил вовремя.

Стэн смотрел на него с благоговейным восхищением.

«Он величайший маг! Сильнее Создателя! Какая немыслимая, неизмеримая сила!»

— Стэн, если ты проговоришься Дэрэку…

Юноша замотал головой:

— Конечно, нет. Только он всё равно всё узнает, Джэд. И расстроится. Почему ты ему не сказал?

— Он стал бы переживать. Волноваться. Особенно после вчерашнего. Потратил бы уйму времени, пока я убеждал бы его, что моей драгоценной жизни ничто не угрожает. — Синеглазый улыбнулся: — Убедить Дэрэка, Стэн, гораздо труднее, чем справиться со звездой…

Они вернулись в комнату юноши, при этом король мечтательно вздохнул:

— Вот бы сейчас обратно к себе, под одеяло, и поспать часок… Не выйдет: разбужу, придётся отчитываться…

Отчитываться пришлось всё равно: посреди спальни возникла разгневанная копия Синеглазого — в женском обличии и с огненными волосами.

— Папа! Живой! — она подскочила, прильнула к груди, обвила руками: — Папа… Я же всё почувствовала! Взрыв звезды, волну, идущую на Саор… Дэрэк тебя убьёт!

— Поэтому мы ему и не скажем. — Джэд обнял дочь. — Пожалуйста, Мэль! Вон, со мной Стэн был. Он подтвердит, что никакой опасности не было…

«Не было?! — про себя возмутился юноша. — Да там звезда горела!»

— Правда, Мэль, — сказал он вслух. — Твой отец всё держал под контролем.

Благодарность во взгляде Дэйкена не поддавалась описанию.

Мэриэль гневно повернулась к Стэну:

— А с тобой я после поговорю! После Дэрэка… если останется, с кем говорить!

— Мэль… — Он подошёл, взял её тонкие руки в свои. — Послушай. Король Саора в первую очередь должен думать о своём мире и только потом — о тех, кто ему дорог. Мэль, Дэрэк поймёт… попозже. Не говори ему, пожалуйста! Твой отец и так устал. Пусть он немного отдохнёт.

Мэриэль фыркнула… и отступила.

— Стэн, не возражаешь? — Джэд обрадованно рухнул на кровать.

— Ну, и что мы принцу скажем? — обратилась к Стэну с отчаянием Мэриэль. — Всё, он вырубился. Магия такой силы! Стэн?

— Ничего не скажем. Сейчас ты поставишь Полог тишины, и мы дадим ему поспать. Если что — дружно соврём. Что он всё время был с нами. Мэль! Ты бы видела его там! Для него нет границ возможного, ему не страшно ничего на свете!

— Страшно, — улыбнулась Мэриэль, поправляя перекрученное ожерелье. — Больше всего он боится расстроить маму или Дэрэка. Только это не останавливает его в таких случаях, как вчера и сегодня. Поэтому я уже повесила Полог, покараулю его сон и совру, если придёт принц… Стэн! Как это — когда взрывается звезда?!

— Потрясающе. Я записал. Возьми кристалл, посмотри.

Она любовалась долго-долго.

— Поразительно… Хорошо, что ты папу тоже записал. У него лицо как у ребёнка, забавляющегося с игрушкой.

«Ничего себе игрушки! Миры, звёзды… Силищи у этого ребёнка!»

— Саору с ним ничего не угрожает, — сказал то, что думал, Стэн.

— Да, — кивнула Мэль, — у нас уже давно не случалось таких трагедий, как в Лэнгиэх. Папа чувствует их заранее, иногда в самом зародыше.

Она вдруг лукаво засмеялась:

— Стэн, а Дэрэк теперь точно начнёт ревновать! Взять с собой не его, а тебя!

— Для него же и брал! Чтобы потом показать запись!

— Вот и будешь доказывать это принцу! А я поприсутствую! Прослежу, чтоб ты в живых остался. После того как он застанет его в твоей постели!

— Издеваешься?

— А что ж ещё остаётся! Нет, Стэн, — она вздохнула, — лучше, если Дэриэн действительно ничего не узнает. И остальные тоже. Мы и так узнаём не всё и не сразу. Про Мариник Тор рассказал через полгода! Он — а не Дэрэк или папа!

— Мэль… Эта скрытность — всего лишь желание уберечь вас от лишних волнений.

— Откуда ты знаешь?!

— Знаю. Как и то, что вы своей заботой сковываете его. Заставляете мучиться. Что больше всего на свете он хотел бы сегодня любоваться взрывом звезды с Дэрэком — если бы не чрезмерная тревога принца.

— Стэн!

— Вы поступаете с ним как с гигантским штормовестником… Режете крылья, боясь, что он погибнет в очередной буре. Но он-то создан для бурь! Это его стихия, суть его существования. Мэль! Вы всё равно его не удержите… но подрезанные крылья однажды не дадут ему уйти от стихии.

Она широко распахнула невероятные глаза:

— Стэн, мне не по себе… Почему ты говоришь так уверенно?! Словно знаешь что-то такое, чего не знаем мы, живущие рядом. Ты его увидел пять дней назад! А говоришь, как деда, живущий две тысячи лет!

— Тор согласен со мной?

— Он постоянно твердит, что мы не правы, требуя от его сына соответствия нашим представлениям об осторожности… Стэн, кто ты?!

Он улыбнулся:

— Дэрэк задал мне вчера тот же вопрос. Мэль, я всего лишь новый член семьи, которому вы доверились… и доверили видеть вас такими, какие вы есть. Вот я и вижу. Вижу совсем юного, хрупкого, уставшего парня, уснувшего в моей постели, и одновременно великого и всемогущего мага, управляющего законами мироздания, хранящего миры, усмиряющего звёзды… Мэль, не режьте ему крылья! Он и так ради вас готов отречься от полёта…

Она склонила голову:

— Как странно, Стэн… Я почему-то знаю, что ты прав. Штормовестники летают там, куда остальным дорога заказана… Лишь ради подруг и детей они спускаются на землю. Им тоже нужна семья! И опора для новых полётов.

— Вы и есть эта опора. Ты, Эльгер, Дэрэк… Что, принц в самом деле ревнует?!

— Ещё как! Кто постоянно говорит, что у Дэйкена нет недостатков? Кто сказал Ариэль про плен синих глаз? И Гэссе — что нельзя остаться равнодушным к свету целого мира? Дэрэк не на шутку занервничал. Мама еле его успокоила.

Стэн покраснел.

«Как сказать ей, что я имел в виду другие глаза? Те, что сейчас смотрят на меня в полумраке комнаты так доверчиво и лукаво одновременно. Моя королева… Ты тоже штормовестник. Мне никогда за тобой не угнаться. Но, может, ради меня ты спустишься вниз?»

Вместо этого он сказал другое:

— Я же мужчина, Мэль…

Она не дала продолжить:

— А сам Дэрэк — кто?!

Стэн рассмеялся:

— Да, действительно…

— К тому же, если бы я была на месте папы, я… — Мэриэль вдруг ярко вспыхнула и отвернулась.

У него перехватило дыхание. Нет, он наверно, неправильно понял… Он поднялся, подошёл к окну. Тэор уже почти исчезла, небо постепенно светлело. Солнце вставало с другой стороны Оржа, но вершина Солха уже ловила первые его лучи.

— Раньше я никогда не замечал, как прекрасно утро в Саоре. Начало нового дня. Ожидание невероятного. Я вставал очень поздно по сравнению с вами. И ждать мне было нечего.

Девушка подошла, встала рядом, любуясь восходом:

— Пошли на балкон. Не будем мешать, у папы очень чуткий сон.

Устроившись поудобнее в плетёных креслах, они какое-то время молчали, думая каждый о своём.

— Расскажи мне о себе, Стэн. О нас ты знаешь всё. А мы тебя совсем не знаем… Нет, не так. Мы не знаем, каким ты был раньше. Что любил, что делал, к чему стремился.

— У меня была очень скучная и одинокая жизнь, Мэль. Маму я почти не помню — так, смутный образ ласковой женщины с мягкими руками. Даже лицо не сохранилось в памяти. Она ушла за Грань, когда мне было пять лет, а Аскору два года. Братом занималась даже не Наставница, а няня, Тирэн, дочь Марэна. Они жили в той комнате, где сейчас ты. Я редко там бывал. Отца я не видел неделями. Только повзрослев, пройдя в двадцать лет Посвящение, я начал принимать участие в собраниях Круга и там уже разглядел его как следует. Он всегда держался очень отстранённо. Говорил высокопарно, близко не подходил и к себе не допускал.

— Аржэн был очень сильный маг. Он не учил тебя?

— Что ты! Ему это и в голову не приходило. Чтоб он возился со мной, как Синеглазый с тобой и Дани?! Упаси Создатель! Я был целиком передан Наставнице Тее, а после неё — Айе. Магии меня учил Риан, Советник. Тот самый, что усыпил на четыре века и отобрал Диэнэль. Может, поэтому я и маг такой посредственный.

— Папа сказал, он проверит уровень твоей силы и, возможно, сам с тобой займётся. Тогда держись, Стэн! Знаешь, какой он требовательный!

— Зато, судя по тебе и Дани, учитель он хороший. Риан обучил меня базовым заклинаниям, остальные, сказал, я не потяну. А дальше было много-много однообразных дней. Поскольку отец не нуждался во мне как в маге, он загрузил меня нудными разборами мелких ссор и выходок подданных. Почти каждый день Совет. Всем Советникам было не менее полутора веков, иным и больше двух. Мрачные, суровые, сварливые, дотошные. Сидели до Слияния, обсуждали, спорили, ругались. Скука страшная!

— Долг Правителей.

— Долг можно отдавать по-разному. Можно так, а можно как вы — шутя… и в то же время гораздо серьёзнее.

— Ты ещё не присутствовал на Совете. Сегодня как раз очередной. Я знаю, папа собирается тебя пригласить.

— Здорово!

— Стэн, а твоя невеста… Ты любил её?

Он отрицательно покачал головой:

— Теперь понимаю, что нет. Она хотела стать королевой, я был одинок. Однажды ночью она пришла ко мне, и наутро я сделал ей предложение. Диэнэль была очень хороша собой, умная, властная, гордая, честолюбивая. Она стала бы хорошей Правительницей… но она не любила меня. Изводила ревностью — куда там Дэрэку! Он не устраивает каждый день скандалов из-за невинного взгляда или разговора. Диэнэль требовала постоянного внимания, признаний, ухаживаний, комплиментов. Когда любовь требуют, Мэль, это превращается в обязанность. Дина, как и Дейзи, старалась заполучить сердце любой ценой… только силой этого не достигнешь. Нужно отдать своё… Целиком, не раздумывая. Собственным сердцем Диэнэль делиться не спешила.

— Вы… спали? — голос Мэриэль дрогнул.

— Мэль, мне двадцать два года… Я не собираюсь врать тебе, особенно — тебе. У меня были отношения с женщинами и до Дины. Достаточно для того, чтобы я сейчас невольно чувствовал себя виноватым перед тобой. В Саоре свободные нравы. Я был наследником. Многие девушки делили со мной постель в надежде однажды разделить и трон. Только ни одна из них не глядела на меня так, как смотрят любящие, — с безграничным доверием, восторгом до боли, волнением и заботой, желанием оградить от любых тревог… Мэль…

Она жадно всматривалась в его глаза, невольно подавшись вперёд… и вдруг вздрогнула:

— Папа проснулся. Пошли, отругаем для порядка этого… штормовестника!

Джэд, действительно, поднялся, потягивался, довольный.

— Отдохнул-то как славно!

— Часа не прошло, — ворчливо откликнулась Мэриэль, — восстановился… укротитель звёзд?

— Прекрасно! Никто меня не искал?.. О, Полог!

— Стэну спасибо скажи! Уговорил поставить.

— Мэль, Стэн… Спасибо, дети! Ладно, я помчался, пока не хватились! — Он исчез.

Стэн растерянно повернулся к Мэриэль:

— Дети?..

— Ну, да.

— Эльгер сказала, они мне с Дэрэком как братья.

Мэль засмеялась:

— Боюсь, мама тебе польстила. Папа с самого начала отнёсся к тебе как к сыну.

— Это как?

— Любил и баловал. Стэн, ты думаешь, он любого взял бы с собой в Артреск? Или любоваться взрывом звезды? Или доверчиво уснул бы, не сомневаясь, что ты не дашь его в обиду? Он тебе руку протянул — тогда, у водопада… Ах, ты же не знаешь! Папа физически не может дотронуться до чужого человека. Клин у него такой, с детства. Людей, которых он касается, можно по пальцам пересчитать, и ты теперь один из них. Подозреваю, он сразу усыновил тебя в своём сердце, и все в Саоре будет завидовать тебе.

— Как тебе?

— Больше. Я просто дочь. Тебе будут завидовать, как Дани. Как Аль. Всем тем немногим, кого он выделил и приблизил.

— Мэль… Что бы ты сделала, если бы отец разбудил тебя посреди ночи и сказал — пойдём?

— Потребовала бы сначала объяснить зачем и куда!

— Я тоже спросил куда… но лишь чтобы заполнить паузу, пока я одеваюсь… И пошёл бы независимо от ответа!

— Так потому он и пришёл к тебе, Стэн.

— А почему ты его не отругала, как собиралась?

— Да ну его… Думаешь иной раз: если б не магия, где б силы брал?! На теле нет ни одного места, не залеченного заклинаниями. Даже глаза! Худющий, кости выпирают. Только рост и спасает. Правильно Арвэ за ним бегает! Его иногда связать хочется и накормить насильно.

— Он очень красивый, Мэль. Его не связывать, им любоваться хочется.

— Слушай, сейчас не Дэрэк, сейчас я ревновать начну!

«Ревнуй, моя королева! Ревность лучше безразличия!»

— Мэль, какие планы на сегодня?

— Вот иди к своему красавцу и спрашивай! И любуйся, коли так нравится! А мне пора… по делам.

Стэн смеялся от души.

«Сумасшедший дом… Весёлый!»

***

— Стэн, вставай… Ты не спишь?!

— И одетый! Так неинтересно…

Он победно распрямился:

— Аль, Вери! И вам доброе утро! А где Мэль?

— У себя сидит и дуется. Кто её обидеть успел? И когда?! Вчера всё было нормально!

— Стэн, мы в Тери смотреть Волну. Пошли с нами!

— Без Мэль не пойду.

Вейра понимающе переглянулась с Ариэль:

— Тогда пошли за ней.

У двери комнаты девушки притормозили и опять обменялись быстрыми взглядами:

— А она вся в отца. Сначала запустит заклятием, потом будет извиняться.

— Если останется перед кем. Братик хотя бы нейтрализующее заклинание успевает отправить.

— Стэн, может, ты сам? Тебя она сильно не приложит.

«Вот уж сомневаюсь!»

— Стэн, правда… Давай ты!

Он набрал побольше воздуху, постучал, вошёл.

— Чего припёрся?!

Синие глаза пылали гневом.

— Думаешь, сейчас всё брошу и пойду с тобой?! И даже не спрошу — куда?!

«А потом наговорила таких дерзостей, что Джэд сутки в себя прийти не мог…» — невольно вспомнил Стэн.

— Как ты похожа на маму, Мэль, — улыбнулся юноша.

Она опешила:

— Обычно мне говорят, что я копия отца.

— Внешне. Ты такая же прекрасная. Даже лучше. Но дух в тебе — мамин. Эльгер передала тебе дерзость своей души.

— Не подлизывайся.

— Даже не думаю. Просто любуюсь.

Мэриэль опустила ресницы:

— Нечего мной любоваться. Я не картина!

— Однажды твоё изображение украсит зал Совета.

— Ага, после папиного! И все застрянут, рассматривая его!

— Нет, Мэль. Никто не посмотрит на него, когда рядом будешь изображена ты. Все будут глядеть только на тебя.

Она вздрогнула и уставилась на него в упор:

— Ты это серьёзно? Не шутишь?

— Посмотри в зеркало, Мэль. Ты гораздо более… яркая.

Мэриэль глянула на него — и впрямь подошла к зеркалу.

— Ничего, — критически оглядев себя, произнесла она, — но, по мне, папа красивее. У него в каждом движении, жесте — сила! Сознание собственного могущества. Даже у деда такого нет!

— Мэль, любят не за могущество. И не за внешность.

Она быстро повернулась:

— Разве нет? Мама, Дэрэк…

— Мэль, скажи… Если Джэд утратит свою невероятную силу или красоту — они перестанут его любить?

Мэриэль тихонько хихикнула:

— Да они с ума сойдут от радости. Если на папу все вешаться перестанут, и он прекратит во всех мирах неприятности собирать — мама с Дэрэком счастливы будут! Оттого, что их Синеглазый никуда от них не денется!

— Видишь, Мэль, дело не в силе. Да и не в красоте тоже. Любят просто потому… что любят.

Она ещё раз поглядела в зеркало, затем перевела на него свои невероятные глаза:

— Стэн… извини. Кажется, я погорячилась.

— Это у тебя от Дэрэка… Хоть вы и не родственники.

— Точно! Иногда мне кажется, что от моего второго отца я забрала больше, чем от первого!

— Ты зовёшь его отцом?

— Когда не злюсь.

— Мэль, это не злость. Это ревность.

Мэриэль задумалась на секунду:

— Ты прав. Какие же мы все смешные! Стэн, а ты пришёл — почему?

— Там, за дверью, — Вейра и Ариэль. Зовут в Тери. Я сказал, что не пойду без тебя.

— Они к тебе пришли — без меня?!

Она вскочила, распахнула дверь:

— Вери, Аль! Как вы посмели!..

— Мэль… — Изумрудные глаза Ариэль смеялись. — Мы же знали, что Стэн без тебя никуда… А ты с утра не в духе. Была.

— Всё равно вы не должны были!

— Мэль, до Волны меньше четверти часа! Бери Стэна за руку — и прыгаем!

Через секунду, стоя у кромки Океана, Стэн позволил себе спросить:

— Девочки!

Тишина. Три устремлённые вдаль взгляда.

— Сестрёнки!

Безрезультатно.

— Мэль, королева моя синеглазая!

Вот теперь — услышала! И не она одна.

— Как-как? — ехидно переспросила Вейра.

— Вери! Ещё полслова!

— А что, красиво! Раньше было — синеглазый король Саора. А теперь — моя синеглазая королева.

— Аль! Прекратите немедленно!

— Мы-то прекратим… А вот…

— Мэль, Волна!

— Точно!

— Где?

— Вон, видишь тонкую чёрную полоску? Она и есть.

Стэн наклонился, прошептал в самое ухо:

— Моя королева, просвети меня, глупого… Что это за Волна и почему на берегу половина Саора?!

— Стэн, — так же тихо ответила она, — это стало традицией за последние тринадцать лет… Возникая каждый раз в новом месте, Волна идёт к Тери. Папа её гасит.

— И в чём подвох?

— Каждый приход он это делает по-разному. В прошлом году Волна рассыпалась миллионами огоньков. В позапрошлом — стала радугой. Он ещё ни разу не повторился!

— Братик так развлекается, — рассмеялась Вейра. — Мы всегда спорим — за сколько шагов до берега он развеет Волну и повторится или нет. Я утверждаю, что шагов за пять.

— Четыре шага! — возразила Ариэль.

— Три! — вставила Мэль.

Стэн оглядел берег и в толпе народа безошибочно выделил высокую, стройную, светлую фигуру с серебристой Цепью на груди.

— У самой кромки, — уверенно сказал он. — И, сестрёнки, это будет что-то!

— Почему ты так решил?! — удивилась Мэриэль.

— Там Дэрэк, Мэль. Сама суди…

Волна приближалась. Из тёмной полоски она стала широкой лентой, затем — чёрной полосой. Шла, нарастая, неумолимо, заслоняя полнеба.

Навстречу ей неспешно выступил высоченный тонкий черноволосый парень.

— Папа! — вскинулась Мэль. — Покажи ей!

Волна сравнялась высотой с Оржем. Огромная, зловещая масса воды, грозящая залить всё вокруг.

Стэн не видел на лицах окружающих его людей и разумных существ ни малейшего признака страха. Повсюду сыпались шутки, заключались пари. Их вера в своего короля была безгранична!

— Развей её, Джэд! — прокричал какой-то тонх, а за ним стая хоренгов взмахнула крыльями:

— Давай, Синеглазый!

— Ближе, чем в том году!

— Дэйкен, не подведи!

Король оглянулся, отыскал глазами единственно важное для него лицо. Улыбнулся.

Волна подошла к самому берегу — гигантская неумолимая мощь стихии…

И распалась миллионами синих бабочек.

Гул восхищения потряс берег. Вихрь невероятно синих крыльев расчертил небо Саора причудливыми узорами. Небольшая стайка сложилась в венок и плавно опустилась на пепельные волосы принца.

— Вот папе везёт! — выдохнула Ариэль. — Всё это — для него одного…

Дэрэк замер, боясь спугнуть нежданный подарок. Джэд подошёл, вскользь провёл рукой. Бабочки шевельнулись — и застыли венком из драгоценных камней. Небрежно поправив украшение, Синеглазый озорно вскинул бровь.

— Нравится?

— Джэд… Ты чудо!

— А я, между прочим, выиграл! — гордо заявил Стэн. — Эй, сестрёнки!

Вейра завистливо вздохнула:

— Вы, короли, всё друг о друге знаете заранее…

— Я не король, Вери.

Она глянула на него, на Мэль — и засмеялась:

— Стэн, сын Аржэна… Иногда предназначение затягивается на века! Только от него всё равно не деться!

— Что ты имеешь в виду?!

— Стэн!

Король подошёл, не отпуская руку принца.

— Хорошо, что ты тут! У нас сегодня Совет, ничего такого, обычный разбор. Поприсутствуешь?

Он обрадованно кивнул:

— Вспомню. Сравню. Спасибо, Синеглазый!

Дэриэн ревниво хмыкнул — и вдруг притянул к себе Джэда, обнял за талию — и не успокоился на этом. Рука принца вызывающе проникла под рубашку, открыв на миг бронзу обнажённой кожи, и властно прижалась — так, что покраснела даже Мэль.

«Он мой! — вопил этот жест. — Понял?! Мой!»

Дэйкен застыл.

— Дэр, — сказал он тихо и жёстко, — убери руку.

Принц отшатнулся.

В тоне Джэда не было угрозы. Но Стэн впервые слышал, каким убийственно-бесстрастным может стать этот голос, даже обращённый к самому близкому человеку.

«Так вот что имела в виду Соркен! Вот он, тот король, что умеет повелевать одним тоном, одним намёком на грань допустимого… Меня на Совет пригласил король Саора — и он не потерпит, чтобы на решения короля влияли личные отношения!»

Стэн посмотрел на притихших девочек, перевёл взгляд на Дэрэка… Тот старательно сдерживал слёзы, уставившись в Океан.

— Синеглазый, а почему ты не остановишь Волну навсегда? — спросил он, словно ничего не случилось.

Мэль тихонько выдохнула, и остальные чуть расслабились.

— Так весело же! Все ждут, спорят… Мэль, кто выиграл?

— Стэн! Он сказал, ты остановишь её в последний миг и сделаешь это особенно… Дэрэк! Дэрэк, покажи венок! Ой, какая красота! Папа, а мне?

— Выйдешь замуж, муж подарит… Дэрэк…

Принц вскинул на Джэда отчаянный взгляд.

 «Вот проси теперь прощения, чучело… королевское! — внутренне ругнулся Стэн. — Он же сейчас пойдёт и в Океане утопится, не видишь, что ли?»

— Дэрэк…

— Да, мой король?

«Ага, получил? Дёрнулся, как от удара».

— Дэрэк, — Мэриэль подошла, отвела принца в сторонку, начала что-то с жаром говорить…

— Стэн, я… — Дэйкен явно уже жалел о произошедшем.

— Ты — король, Джэд, — склонил голову юноша. — Но все и так это знают. И Дэрэк первый.

— Его власть надо мной безгранична… Но он не должен показывать это столь наглядно!

— Он не прав. Но и ты тоже. Он ревнует, неужели ты ещё не понял?

Стэн улыбнулся, глядя в растерянные синие глаза:

— Иди уж, король… Пока Мэль его успокоила.

— Они — как дети, — высказалась подошедшая Ариэль, снисходительно глядя, как несмело Джэд подходит к принцу, как тот сначала отворачивается, затем начинает что-то говорить со страстью и пылом, как Дэйкен, не в силах совладать с этим потоком слов, просто целует его, заставляя умолкнуть…

«Дети! А вместо игрушек у них — звёзды, волны и ураганы…»

— Один обладает силой, способной перевернуть вселенную, а второй — властью над этой силой… Аль, они когда-нибудь ругались больше, чем на час-другой?

Она старательно задумалась:

— Нет… Папа вспыльчивый, он иногда такое ляпнет — волосы дыбом! Джэд вообще бешеный, он вспыхивает даже не от слова — от тона… Иногда так разорутся — всё, думаешь, конец! А через полчаса это нежное: «Дэрэк…» и в ответ: «родной мой, прости…»

Она так верно передала интонации, что Стэн не выдержал, расхохотался.

— Аль, в твоём изложении это потрясающе! Особенно когда наблюдаешь живое подтверждение.

— Папа сегодня сам напросился. Никому не позволено забывать, что Джэд — король.

— Я сегодня впервые разглядел в Дэйкене короля, Аль.

— Значит, скоро будет второй раз. Ты же приглашён на Совет?

— Да.

Они подошли — рука в руке, словно не было этих слов и этого дуновения холода…

«Для них это — тонкая грань, скользя по которой они удерживают равновесие… Между королём и подданным. Между Джэдом, Правителем мира, и синеглазым озорным мальчишкой, заставившим стихию сложиться в подарок своей любви. Между почтительным принцем — и человеком, так властно предъявляющим свои права на предмет своей страсти… Меня б так обняла Мэль — я бы не отстранился…»

— Стэн, Совет через час, пошли в Орж, — позвала Мэриэль.

— Значит, ещё успеем в столовую заскочить! — вслух обрадовался юноша.

— Ты вечно голодный! — заулыбалась Вейра. — Братик, чтоб у тебя такой аппетит был!

— Синеглазый, ты завтракал? — строго спросил Дэриэн.

— Кажется, нет… Мэль, не помнишь?

— Конечно нет, папа! А Арвэ обещала пирог испечь! Со спешем!

— Джэд, ты слышал? Они там наш пирог съедят!

— Так мы их опередим!

— Не, я со спешем не люблю, лучше к бабушке пойду. Она Дани ждёт, тоже всего наготовит! — Ариэль исчезла первой.

В столовой было подозрительно многолюдно.

— На запах пирога собрались! — хихикнула Мэриэль.

— Вот они, красавцы! — привстала принцесса Тери. — Дэрэк, покажи венок!

— Гэсса, дорогая, — тут же стал оправдываться Тор, — я тебе десяток таких сделаю…

— Дождёшься от тебя! — отмахнулась та. — Коли за шестнадцать лет не сподобился!

— Внучка! — начал искать утешения обиженный муж. — Вступись за мои седины!

— Деда, тебе на вскидку больше тридцати не дашь, — Мэль ехидно оглядела блестящую иссиня-чёрную шевелюру. — И седины у тебя точно нет! И вкуса тоже — одно ожерелье королей чего стоит!

— Правильно, доча! — поддержал Дэйкен. — Выдумать такое позорище! Дэрэк первый раз увидел — отшатнулся в ужасе! Честно, Стэн, я не придумываю! А мне носить приходится!

Принц Соледжа, чтоб не говорить с набитым ртом, тут же быстро закивал.

— Как — нет вкуса?! — возмутился Создатель. — А Саор?!

— Саор — это совместное творчество! Кто сотворил хоренгов? Лаэр! А лэктэрхов? Арстиг! Даже сошт Лариана вырастила!.. Папа, — потребовала Мэриэль, — сделай Гэссе венок!

Джэд мечтательно вздохнул — и в его руках оказался венок из сошта… Нет, из драгоценных камней, повторивших цветы!

— Держи, мам!

Гэсса смутилась, взяла — и тут спохватилась:

— Синеглазый! Что ты сказал?!

— Мам? — прищурился Тор.

— Джэд! — встряла королева. — А ведь правда! Кто мне проговорился однажды?.. Ну-ка, повтори!

— Эльги! — потупился король.

— Синеглазый, она должна знать, — пихнул его в бок Дэрэк. — Пусть двадцать пять лет спустя!

Джэд глубоко вздохнул, набираясь мужества, затем очень осторожно взял тонкую смуглую руку принцессы и задержал в руке:

— Гэсса, если ты хотя бы улыбнёшься, я тут же замолчу!

— И в мыслях не было…

— Я сказал, что если и назвал бы кого-то матерью, так это тебя, потому что ты одна в Саоре отнеслась ко мне, словно к родному ребёнку…

Все затихли. Гэсса отёрла слезу:

— Что же ты столько лет молчал… Сыночек мой синеглазый… И дотронулся… наконец-то!

— Помнишь — ты надела браслеты и пошутила — смотри, не стряхни случайно, символом нашим дорожить надо. Месяца не прошло — сама же обозвала Дэйкеном — вылитый, мол! Нрав как у хоренга, гонор тонха, упёртый, словно сершан, всех в себе собрал, и за мир трясёшься, точно сам Дэйкен и есть… И прилипло…

— Мальчик мой…

— Ты вечно выговаривала мне — поспи, поешь, отдохни! Пришёл поздно — где был? Встал рано — куда собираешься? Отправился в иной мир — какого чёрта! А я лишь злился и рычал в ответ, не понимая, что ты так пыталась заботиться, хотя ты мягче Дэрэка в сто раз… Не толкайся, наказание моё зеленоглазое! Я только с тобой понял, что все приставания Гэссы — это… мамины ласковые уговоры.

Гэсса прижала его ладонь к щеке:

— Сыночек… Ты уж извини, что ругала тебя больше, чем хвалила… Не умела с детьми обращаться. Своих-то не было.

— Своим она вообще спуску не даёт, — шёпотом, но так, чтобы все слышали, добавила Вейра. — Братик хоть прикрикнуть на неё мог.

— Сестрёнка, за тебя отец вступается! А меня защищать некому было!

— Я заступался! — обиделся Тор. — Меня просто больше никто не слышал!

— Да? — прищурился Джэд. — Помню это заступничество! «Синеглазый, Гэсса права! Король обязан соответствовать положению! Быстро привёл себя в порядок и марш учить правила этикета»!

Эльгер рассмеялась:

— Судя по всему, ты их так и не выучил!

— А глядя, какой ты беспорядок в комнате устраиваешь, папа, тебя вообще не воспитывали! — встряла Мэль. — Попробовала бы Вери так одежду раскидывать!

— У меня так не получится, — невинно помахала ресницами Вейра. — Силы не хватит на шкаф закинуть…

— Платьем так не пошвыряешься, как штанами! — засмеялся Дэрэк.

— Сам раскидаю, сам соберу! — обиженно выпрямился король.

— Если найдёшь! — продолжал веселиться принц.

— Тебя попрошу…

— Тогда вы их точно не найдёте! — фыркнула Эльгер. — Через пару часов разве…

Смех за столом стал общим.

— А пирог-то стынет, — многозначительно обронил Стэн.

Все занялись поздним завтраком. Появление встрёпанного Дани нарушило атмосферу домашнего уюта:

— Джэд! Быстрее! Ориен опять отличился. Мама с Аль Барьер поставили, но их надолго не хватит!

— А ты почему не помогаешь?! Мог бы просто связаться!

— Они заклинание Тупика применили…

Дэйкен побледнел и исчез. Дэрэк вскочил с места:

— Дани, прыгаем за ним, живо!

Стэн повернулся к Мэриэль:

— Мэль, что это значит?

— То, что заклинание замкнутое, без возможности вмешательства. Оно тянет силу напрямую. Так поступают, когда магии недостаточно, жертвуя собой... Этот Барьер убивает их! Идём, Стэн! Я должна помочь!

Они прыгнули, и через миг Стэн стоял на берегу Эжа и следил, как над гладью озера столбом поднимается пар. Видимо, вода недавно кипела. Но всё уже было кончено. Дэрэк держал Дейзи на коленях, успокаивая и что-то приговаривая. Рядом сидели Дани и Ариэль.

Перед Джэдом переминался с ноги на ногу, понуро опустив голову, ничем не примечательный русоволосый паренёк.

— В глаза мне смотри! — негодующе потребовал король.

Парень поднял взгляд — и в ужасе вздрогнул. В глазах Правителя Саора полыхали ледяное бешенство и ярость. Еле сдерживаемое желание проучить за содеянное тут же, на месте.

Дэйкен скрестил и сжал руки на груди — словно стараясь сдержать себя самого:

— Будь ты взрослым и опытным магом, я вызвал бы тебя на Поединок. Не за то, что ты натворил. За то, что обманул! Первый раз ты поклялся, что это случайность. Я простил тебя, Ориен, сын Сгара, и Круг убедил. Мы наказали тебя условно. Видимо, ты расценил это как вседозволенность.

— Я не хотел... не думал… — мямлил готовый разреветься нарушитель.

— То, что не думал, — точно. А что не хотел — это будешь доказывать сегодня Кругу! Вон отсюда домой и через час явишься в Зал Совета!

«Каким грозным он может быть в гневе! — поразился Стэн. — Кажется, будь я на месте Ориена, повалился бы ему в ноги!»

Словно услышав его мысли, парень грохнулся на землю:

— Король! Пожалуйста, только не изгнание!

Дэйкен прошёл мимо него, словно не видя. Стэна самого пробрала дрожь.

«Вот тебе и озорной парень… Таким он и был раньше — до встречи с Дэрэком?!»

— Мы же тебе говорили, — шепнула Мэль, — он разный…

Она подбежала к Ариэль:

— Аль, с тобой всё хорошо?

— Да… Синеглазый успел. Маме больше досталось, она почти все потоки на себя замкнула.

— Дейзи молодчина! Почему вы Дани не включили?!

— Не успели. Он далеко стоял, не дотянулись. Только и хватило сил, чтобы прикрыть последствия самодеятельности этого дурня… чтоб ему провалиться!

— Ничего, скоро будет перед Кругом отчитываться — будет рад провалиться, да не дадут! — уверенно заявила Мэриэль. — Дани, что, собственно, Ориен хотел воплотить?

— Он то же заклинание применил, что и в первый раз, только усовершенствовал немного… Перед нами покрасоваться хотел!

— Заклинание у него интересное, — Джэд подошёл неслышно. — Сил у него недостаточно для его применения! И ведь клялся, паршивец, что больше экспериментировать не будет!

— Папа, ты, правда, его изгонишь?..

— Это решать Совету Саора.

— Синеглазый, — потянулась к нему Ариэль, — мама восстановилась?

Он кивнул:

— Да. Ты умница, Аль. Твоя идея наложить контур?

— Ты же сам показывал… — Ариэль на минутку прижалась к склонившемуся к ней Дэйкену, прикрыла глаза. — Спасибо, Джэд. Ты появился очень вовремя…

— Не за что. Вы с мамой будьте готовы подойти к нам на Совет. Круг может попросить вас свидетельствовать. Мэль! Я забираю Дэрэка с Дейзи, вы со Стэном тоже не задерживайтесь. Аль, ты с нами или отдохнёшь ещё?

— Посижу. Идите.

Мэриэль понимающе смотрела, как она со скрытым вдохом отстранилась от Дэйкена, проводила его восхищённым взглядом.

— Мы выкладывались полностью, отдавая жизнь, — с грустью отметила Ариэль, — а ему хватило секунды, чтобы убрать и Барьер, и заклинание Орикена, и подпитать силой маму.

— У всех разные способности, Аль.

— Иногда мне кажется, что Джэд сам — магия, — тихо добавил Дани, — настолько легко он ей управляет… Словно играет.

Стэн вспомнил обращённое к горящей звезде счастливое лицо — и согласился.

— Если вспомнить, сколько раз магия возвращала его из-за Грани, ты не так уж далёк от истины, Дани, — серьёзно кивнула Мэль. — Стэн, нам пора.

— А ты будешь присутствовать на Совете? — спросил он Мэриэль уже в Орже.

— Я же ещё Посвящения не прошла!

— Что, будешь двадцати лет ждать?

— По Закону — да. Или если замуж засобираюсь.

— А ты собираешься?

Она засмеялась:

— Мне ещё предложение не сделали!

— А ты его ждёшь?

Синие глаза окинули его оценивающим взглядом:

— Даже не знаю, как сказать… Возможно, тебе это лучше известно, Стэн.

Сердце в груди юноши перевернулось и понеслось, как подогнанное:

— Мэль…

— Тебе пора в Зал Совета! Сам прыгнешь или помочь?

— Дорогу помню. Прыгну.

***

Он снова смотрел на изображение двадцать восьмой королевы Саора.

«Всё у них с ног на голову… Создатель мира становится мужем, отцом и дедом, дети мудрее и рассудительнее взрослых, парни любят друг друга со страстью, пугающей женщин… Двадцать седьмой король на троне, а следующая за ним — на стене Зала. Сколько она была королевой? Дней пять, шесть? Однажды за ней изобразят Джэда. Потом — Мэль».

— Привет, Стэн!

Правители собрались почти одновременно. Гэсса сменила легкомысленный дневной наряд на более строгий. Лейгни убрала золотой поток волос в сложную причёску. Орикен приветливо кивнул. Дэрэк приглашающим жестом указал на кресло будущей принцессы Корха:

— Присаживайся. Всё равно пока пустует.

— Нет, как-то вызывающе… Я лучше с Советниками.

— Смотри. Тор вон вообще — как шестнадцать лет назад за женой примостился, так и стоит там. Устанет — садится на подлокотник. Хочешь — присаживайся на мой. Они широченные, мягкие. По мне, так удобнее кресел.

Стэн последовал совету. Действительно, неплохо.

— Дейзи оправилась?

— Джэд в неё столько силы влил, что она не ходит — летает. Помчалась к бабушке, что-то они там задумали. Ох, чувствую, ждёт нас завтра немало сюрпризов…

— Сам он где?

— Он всегда приходит последний, через секунду после того, как все соберутся. Подозреваю, чтобы никто не чувствовал себя опоздавшим. А вот и Спалк! Все в сборе.

Дэйкен возник рядом с троном, слегка склонил голову, приветствуя тех, кого не видел. Суровый, собранный. Неужели это тот же парень, что прыгал со скалы над водопадом, танцевал с мечом в Артреске, был застигнут врасплох при Взлёте?! Какая жёсткая линия губ! Величие в каждом жесте! Первый раз Стэн ощутил подлинный трепет.

— Прежде чем мы приступим, я хотел бы спросить разрешения у Совета. Я пригласил Стэна, сына Аржэна. Есть ли у вас возражения?

«Даже голос другой. Негромкий, спокойный, властный. Когда ты перестанешь меня удивлять, синеглазый король?!»

Джэд выждал с минуту, затем продолжил:

— Хорошо. Стэн, ты можешь присутствовать, с выражением суждения, но без права голоса. Теперь я хочу внести изменения в порядок наших намеченных тем. Вы знаете, что случилось сегодня у Эж. Я считаю этот случай приоритетным. Если есть иные мнения, прошу высказать их.

Никто не возразил. Наоборот, Илес одобрительно качнул головой, а Эдра крылом.

— Тогда прошу принца Соледжа изложить все обстоятельства. Он был свидетелем, как и его жена и дети. Дэрэк, говори.

Дэриэн сухо и коротко изложил факты. Спалк во время этого недолгого рассказа несколько раз вскакивал, раскрывал крылья. Илес тяжело вздыхал. Орнг в конце щёлкнул клювом:

— О чём он думал!

— Ни о чём. Его простили прошлый раз, он решил, что это повторится и впредь. Мы будем слушать свидетелей?

— Не стоит, — Гэсса была мрачна, — пусть принцесса Соледжа и наследная принцесса Корха отдыхают. Нам достаточно слов принца.

— Все согласны? Дэш?

«Как он выделил — лёгкую тень сомнения, недосказанности?!» — поразился Стэн.

— Я тоже считаю, что Дейзи и Ариэль не скажут нам ничего нового. И слов принца мне вполне достаточно. Но я хотел бы видеть воспоминания.

— Чьи?

— Твои, Джэд. Остальные, присутствовавшие там, слишком мало разбираются в магии. Я хочу видеть потоки твоими глазами.

— Хорошо.

«Он не спросил — зачем? — отметил юноша. — Значит, он понимает, что имеет в виду Советник. В отличие от меня».

Стэн ожидал, что воспоминания развернутся перед ними, слегка искажённые дымкой. То, что открыл Дэйкен, было подобно записи в кристалле. На какой-то миг Стэн сам очутился на берегу Эжа. Увидел две девичьи фигурки, из последних сил сдерживающие потоки. Ощутил мощный всплеск силы, вобравший в себя и остатки неудачного заклятия, и ткань слабого Барьера. Одновременно выброс подпитывающей магии, подхвативший принцессу и Ариэль. И — злость! На себя, что допустил, поверил, был обманут. По его вине они страдали, мучились, чуть не погибли!

 «Он считает себя ответственным за всё, происходящее в Саоре, — прозвучал в ушах голос Эдры, — как король и Хранитель».

— Останови, — попросил тихэни. — Видишь, вот здесь… Ориен пытался помочь. Потоки гаснут. Если бы он был сильнее, ему бы удалось. Ты не разглядел в всплеске своей силы.

— Да, теперь я вижу. Спасибо, Советник.

— Парень не безнадёжен, — обронил Илес, — только это не отменяет того, что он сделал. Выслушаем его?

Лейгни кивнула, посмотрела на короля — как и остальные.

Ориен возник в центре Зала — жалкий, подавленный.

— Сын Сгара, — голос Гэссы прозвучал зловеще, — королевский Круг Саора готов выслушать твои оправдания своему поступку.

Паренёк вздрогнул, ещё ниже опустил голову.

— Мы ждём! — резанул крылом воздух Орнг.

Тишина, разбавленная шумным дыханием хоренга и сопением сершана.

— Ориен, — негромко произнёс Джэд, — это твой последний шанс объясниться. Второго не будет.

Тот вскинул на него заплаканное лицо:

— Я, правда, не хотел! Думал, доработал то заклинание, оно не даст сбоя! Это стало бы находкой, прорывом!..

Джэд тёмной тенью соскользнул с трона, подошёл вплотную, заставляя смотреть в глаза:

— Это стало бы прорывом. Если бы ты рассказал Арску, Зэльтэн, мне, наконец! Заклинание, которое ты изобрёл, такой мощи, что тебе с ним не совладать! И я понадеялся, что объяснил это тебе в первый раз. Но ты не поверил. Не сделал выводов. И из-за тебя могли умереть люди!

Синие глаза пронзали насквозь — несмотря на то, что в них уже не было той ярости, что на берегу Эжа. Ориен опять заплакал:

— Я считал, что я сильнее… чем оказалось.

Дэйкен повернулся к Кругу:

— Кто-нибудь хочет спросить что-либо ещё?

— Я, — неожиданно для себя вызвался Стэн.

Встал, подошёл, взглянул в такое несчастное зарёванное лицо:

— Ориен, Наставник объяснял тебе, какой вред наносит самоуверенность? Что лучше трижды подумать, чем один раз понадеяться — и ошибиться? Ты понимаешь, что мог оказаться убийцей? Не подоспей вовремя помощь — ты убил бы двоих человек. До тебя это до сих пор не доходит. Так я скажу это, если остальные молчат: я видел воспоминания. Принцессам оставалось жить пару минут.

Ориен побледнел ещё больше. Стэн безжалостно продолжал:

— Более того. Если бы помощь, которая подоспела, не обладала силой Хранителя, вытянуть принцессу Соледжа было бы невозможно. Она выложилась полностью, понимаешь, дурень?!

Дэрэк вскочил с места, бросил на Джэда взгляд, в котором смешались волнение и благодарность.

— Первое, что нам вдалбливают в головы с рождения, — представление последствий своих поступков… Ты так и не понял, Ориен. Даже сейчас — не понял. Стоишь, трясёшься, потому что боишься наказания… и даже не думаешь о том вреде, что причинил…

Стэн вернулся на место, поймал признательный взгляд Дэйкена — и довольно выдохнул.

«Я помогу тебе, король. Скажу то, что необходимо и нужно. Мне это легче, чем тебе. Чего не сделаешь ради синих глаз! Глаз моей королевы…»

— Круг готов вынести решение? — за спокойствием голоса скрывалось слишком многое, чтобы обманываться этим бесстрастием.

— Да, — раздалось отовсюду.

Джэд окружил Ориена непроницаемым Барьером.

— Тогда говорите! Гэсса?

— Изгнание. Он не думал о других!

— Тор?

— Снисхождения. Он всё осознал. Никогда больше не будет!

— Лейгни?

— Изгнание. Он так и не понял, что совершил!

— Орикен?

— Снисхождения. Ориен — единственный сын у родителей, которым два века. Они не перенесут!

— Дэрэк?

— Изгнания. Аль могла погибнуть, Джэд!

— Спалк?

— Снисхождения. Он не понимал, что творит. Теперь осознает в полной мере. После слов Стэна!

— Орнг?

— Изгнания! Негодяй обманул твоё доверие, мой король!

— Илес?

— Снисхождения. Мальчик пытался исправить то, что натворил.

— Эдра?

— Изгнания! Мы всегда должны думать о последствиях!

— Дэш?

— Снисхождения. Ориен действительно пытался помочь! Он талантливый маг. Только силы у него маловато.

 «Пять голосов против пяти. Одно его слово решит всё... Выбор за тобой, король Саора».

Джэд на секунду прикрыл глаза.

— Возможно, осознал. Но мы так думали и в первый раз. И это привело к тому, что он рискнул уже не своей жизнью, а чужими. А в следующий раз — кто окажется под угрозой? Мэриэль, Вейра, Грэйн?.. Твоя дочь, Эдра?

— У меня нет… Создатель!

— Саор не имеет права прощать самонадеянность. Ошибку — да. Но повторённая дважды — это не ошибка. Это преступление.

Он медленно опустился на трон:

— Изгнание. На год, после чего — под твой контроль, Илес. Он хороший маг-теоретик, только не допускай его до практики.

«С каким трудом это даётся тебе, король… Я же вижу, как трудно тебе, изгнанному ни за что, лишить дома кого-то ещё. И как ты прав — Саор не может позволить себе ошибки, граничащие с преступлением…»

— Все согласны?

Они кивали головами и крыльями, и Стэн вдруг сказал вслух:

— Всё правильно, король. Сегодня вы спасаете жизнь и тем, что могут пострадать, и тем, что могут взять за образец поступок самоуверенного мага…

Дэрэк удивлённо повернулся к нему, но на лице принца читалось полное согласие со словами Стэна. Джэд одарил бывшего наследника трона благодарным взглядом.

— Объявляем волю Круга.

Он убрал Барьер, и Ориен вновь смотрел на них — суровых представителей правосудия Саора.

— Ориен, сын Сгара. Королевский Совет Саора приговаривает тебя к изгнанию. Год ты будешь заключён в специально созданном мире, после чего тебе позволено вернуться в Саор. Илес будет присматривать за тобой и обучит держать под контролем свои порывы.

Парень дёрнулся, глянул на Илеса, на застывший лик Джэда — и тихо выдохнул:

— Я боялся, вы изгоните меня навсегда. Год я переживу… Благодарю за милость, король!

— Такова воля Круга. Иди, попрощайся с родными. С рассветом я жду тебя у Моста. Мы поговорим о мире, в котором ты проведёшь год.

«Завтра — твой день рождения, Дэйкен, — дрогнул Стэн. — Ты начнёшь его так?!».

— Джэд, — тихо вставила Гэсса, — не порть завтрашний праздник. Подари этому балбесу один день.

— Правда, Синеглазый, — поддержал Орнг, — день ничего не изменит. Пусть побудет дома.

Принц Соледжа тоже что-то сказал, неслышимое для остальных. Джэд выслушал, чуть склонил голову:

— Пусть так. Через день. Круг разрешает?

Они разрешали. Они были рады, что он уступил так легко. Это читалось в просветлевших лицах, разом утратившим напряжение позам.

Ведь за этим суровым королём скрывался их Синеглазый! Друг, сын, любимый…

— Ступай, — сказал Ориену Дэйкен, — проведи этот день с родными. Ты не увидишь их целый год. И подумай над тем, что ты мог лишить радости быть с близкими других — не на год, навсегда.

«Ты король, Джэд, — улыбнулся Стэн. — Такой же хороший король, как и муж, отец, сын, друг, воин, маг… Множество в одном. Дэрэк и Гэсса правы: Саор — это ты. Пусть принятое сейчас решение мучит тебя. Ты несёшь ответственность за целый мир… За поступки самоуверенных подростков и взрывы звёзд. За Ритуалы хоренгов и Волны, превращающиеся в бабочек… Шутя управляешь Вселенной и склоняешь гордую голову под одним укоризненным взглядом любимого человека. Я согласен с Дани: ты сам магия… но не в том смысле, что имел в виду он. Ты — совместимость несовместимого. А твоя дочь — вершина твоих заслуг».