* * *

Чара проснулась от того, что что-то очень пушистое щекотало её нос. Тоненько чихнув, она поспешила убрать с лица шерстяное нечто затёкшей за ночь рукой. Присев и протерев глаза, прогоняя остатки сна, девочка без удивления увидела, что её персональным будильником стало ни что иное, как ушко лежащего рядышком Азриэля. Тот сладко посапывал у сестры под боком, обхватив её своими лапами. Чара только едва заметно улыбнулась на такой умиротворённый вид брата и невольно загляделась на мерцающую в утренних лучах белоснежную шёрстку. Тот же даже во сне поморщился от такого пристального взгляда и, заворочившись, уткнулся лбом прямо в руку девочки, которая незамедлительно поставила тому щулбан. Монстрик ойкнул, распахивая глаза. Чара тихо рассмеялась, на что Азз резко поднял голову и уставился на сестру.

— С добрым утром, — поприветствовала брата девочка.

Её звонкий голос заставил зависшего монстра опомниться и встряхнуть головой.

— Чара... Ты смеялась, — вместо ответа внезапно выпалил Азриэль, уже и позабывший, как звучит смех его лучшего друга.

На это заявление Чара вдруг застыла и заметно поникла, возращая глазам мёртвый взгляд. Монстр тут же всполошился и мысленно дал себе затрещину за столь, вероятно, неосмотрительный поступок и поспешил схватить сестру за руку, переплетая пальцы и утешающе сжимая.

— Э-эй, всё хорошо, прости... Я просто... Рад, что ты возвращаешься, — кривенько улыбнулся он, но и этой улыбки стало достаточно, чтобы Чара вновь почувствовала себя капельку живее. Сжав ладонь в ответ, она выдавила:

— Проехали. Пойдём, я чувствую запах маминого пирога.