Ночное вторжение

Гонхак проснулся из-за странного шума. Он взял телефон в руки посмотреть время — яркий свет от экрана больно ударил по глазам. Три часа ночи.

Кто-то копошился в соседней комнате и тихо бубнил. Сказать, что это напугало Гонхака — ничего не сказать. Кто-то пробрался в его дом, пока он спал. Он оставался лежать в кровати, прислушиваясь к посторонним звукам. Первая мысль была, что это вор. Но стал бы вор буквально вслух разговаривать? Это казалось странным. Немного отойдя ото сна, Гонхак решил проверить свои догадки. Стараясь издавать как можно меньше звуков, чему совершенно не способствовала скрипучая кровать, он встал с постели и медленно пошёл к соседней комнате.

Крадясь бесшумно по коридору вдоль стены, будто это он вломился в чужую квартиру, Гонхак заглянул в дверной проём.

В гостиной, где никогда не было стола, прямо сейчас находился именно он. Он был выше обычного кухонного. Сверху была постелена скатерть чёрного цвета. Как ещё эту ткань назвать, Гонхак придумать не мог. Возле стола стоял парень. Он что-то делал, полностью увлечённый своим занятием, как показалось Гонхаку, совершенно не замечая, что за ним наблюдают. Он был одет в чёрные брюки и чёрную рубашку с закатанными до локтей рукавами. Обувь и волосы тоже были чёрного цвета. Гонхак пристально рассматривал незнакомца, не сразу понимая, что видит всё хорошо, как не должно быть при отсутствии света ночью и с зашторенными окнами. Но в комнате была хорошая видимость.

Хорошо было бы обозначить себя, прогнать наглеца, вызвать полицию в конце концов. Но Гонхак продолжал молча смотреть за действиями чужака, совсем позабыв и о страхе. А смотреть было на что.

По периметру комнаты были расставлены зажжённые свечи, создававшие тёплый полумрак и прыгающие тени. На столе валялось — или лежало? — очень много всего, чему он не смог бы дать названия. Из знакомого были пучки какой-то травы, сухоцветы, камушки разных цветов, какие-то вазочки с чем-то сыпучим. Тоже разного цвета. И сами вазочки, и их содержимое.

По центру стола было что-то, чего Гонхак никак не мог увидеть за незнакомцем. И это что-то интересовало больше всего, ведь оттуда исходило небольшое жёлтое свечение. Чужак продолжал что-то тихо бубнить, только некоторые слова можно было разобрать, но общий смысл уловить не получалось. Парень, казалось, нервничал. Он брал что-то в руки, тут же клал это на место и брал уже нечто другое. Что-то вертел в руках и рассматривал.

Всё это выглядело настолько нереально, настолько дико, что Гонхак отказывался верить своим глазам.

— Извините, что прерываю, молодой человек, вам не кажется… — Гонхак решился-таки окликнуть незваного гостя, но осёкся, застигнутый врасплох тем, как тот шикнул на него. Незнакомец дёрнул плечом, будто сгоняя надоедливую муху, и даже не оторвался от своего занятия.

Гонхак с минуту молчал, поражённо хлопая глазами, а потом попробовал снова:

— Молодой человек, мне совершенно не интересно, чем вы тут заняты, но это моя квартира, сейчас середина ночи, если мне не изменяет моя память, и как вы вообще попали сюда? — Он оставался стоять в дверном проёме, но уже не выглядывал аккуратно, а опёрся плечом о дверной косяк, скрестив руки на груди.

Незнакомец не отвечал на заданный вопрос и в общем продолжал заниматься своими делами, будто не услышал ни слова. Это возмутило Гонхака, и он хотел уже снова что-то сказать, но его опять оборвали на вздохе. В этот раз трель дверного звонка.

Гонхак дёрнулся, испугавшись неожиданного звука. Если он правильно помнил, должно было быть три часа ночи, с какого перепуга кто-то звонит в его квартиру?

Забытый недавно страх снова пронзил всё тело Гонхака. Он выглянул в коридор и посмотрел на входную дверь, хотя ничего всё равно не было видно: темно же. Да и что бы он увидел с закрытой дверью? В тишине квартиры, нарушаемой только тихими разговорами незнакомого парня в гостиной, снова раздалась трель звонка, заставившая Гонхака в очередной раз вздрогнуть.

Он отстранился от дверного косяка и пошёл к входной двери. Не то чтобы он планировал кому-то открывать дверь в ночи, особенно, когда он точно никого не ждал, но посмотреть, кто там, было не лишним.

Он так же медленно, как недавно из спальни в гостиную, крался к двери. Он услышал топот обуви по паркету, но не успел среагировать, как незнакомец из гостиной торопливо прошёл мимо него, задевая плечом и оттесняя плотнее к стене. Гонхак зашипел, но парень его будто не заметил. Подобное отношение возмущало. В его собственном доме какой-то неизвестный человек, непонятно как оказавшийся тут, смеет так нагло и грубо вести себя. И если молчание в ответ на вопросы Гонхак ещё мог как-то оправдать, то так дерзко пихнуть его в стену показалось крайней степени хамством. Где манеры этого грубияна?

Тем временем тот уже добрался до двери и, как у себя дома, открыл её, впуская гостя. Как будто сам он тут не гость, подумал Гонхак, приходя в ещё большее удивление и почти шок от происходящего.

В квартиру зашёл ещё один парень. Он, как и первый, совершенно не обратил на Гонхака никакого внимания, проходя вглубь дома. Первый пошёл за ним.

— Ты зачем пришёл? — спросил первый незнакомец.

— Потому что ты как всегда всё перепутал! — Второй гость говорил тихо, но голос был у него недовольный, почти раздражённый. — Оно мне надо по ночам шляться невесть где?

Парни ушли в гостиную, Гонхак последовал за ними, молча слушая их разговор. В один момент у него проскользнула мысль, что они его будто не видят и не слышат, либо умело игнорируют. Он снова остановился в дверном проёме, наблюдая за незнакомцами.

— Что я перепутал?

— Скажи мне, что это? — Второй парень подошёл к столу и взял оттуда пучок сухих цветов.

В приглушённом свете от свечей Гонхак смог разглядеть пришедшего. Он был немного выше первого парня и шире в плечах. Одет был почти так же, только рубашка была белого цвета и кожаная куртка сверху. Выглядел он солидно, если бы не три часа ночи и квартира Гонхака.

— Жасмин. А что это, по-твоему, должно быть? — Парень в чёрной рубашке недоумённо посмотрел на сухоцветы в руке второго.

— Это чубушникКустарниковое растение, цветки которого иногда путают с цветками жасмина. , дурья башка! Как ты мог перепутать?

— В смысле?.. — Теперь парень в чёрной рубашке выглядел растерянно. — И что мне теперь делать?

— Ничего. Я потому и пришёл. Вечно тебя приходится выручать, — пробубнил второй незнакомец.

Гонхак пристально наблюдал за ними, но не успел заметить, откуда парень в кожанке достал цветки жасмина, как он мог предположить, и сунул их второму. Гонхак решил, что они должны быть друзьями. По крайней мере сам он не попёрся бы среди ночи куда-то, только чтобы отдать высушенный букетик цветов, если бы нужно было не его другу.

— Ёнджо! — парень в чёрной рубашке восторженно воскликнул, а лицо его прямо засветились от радости. — Ты мой спаситель! Спасибо! Буду должен. — Он положил цветки жасмина рядом с собой, а другой пучок куда-то спрятал. По крайней мере, именно так решил Гонхак, совсем не заметив, что тот на самом деле сделал с сухоцветами.

Ёнджо. Гонхак повторил это имя про себя, радуясь, что хотя бы знает имя одного. Первый незнакомец пока остался безымянным. Стоило только подумать об этом, как Ёнджо обернулся и посмотрел прямо на Гонхака.

— Рэйвен. — Взгляд у него строгий, даже немного угрожающий, но Гонхака нисколько это не смутило.

— О, вы наконец решили познакомиться! — Он оторвался от дверного косяка и подошёл к нему, протягивая руку. — Лидо, очень приятно.

Рэйвен подал в ответ руку, его взгляд смягчился, хотя всё ещё оставался настороженным.

— Тебя не так зовут. — Парень без имени вопросительно взглянул на Гонхака.

— Твоего друга вроде тоже? А ты и вовсе не представился. — Лидо вскинул брови в незаданном вопросе. Откуда этот парень знает о том, что это не его имя, он решил не думать.

— Сохо. — Парень отвернулся, возвращаясь к котелку с чем-то жидким, теперь Гонхак смог увидеть это. — Руку жать не буду, не хочу испачкаться.

— Надо же, какой брезгливый. — Лидо ни разу не смутился от подобного комментария. — Так что вы, парни, тут делаете, и кто вы такие?

Гонхак ждал, что они ответят на его вопросы, но и второй отвернулся к столу со всяким хламом и котелком со светящийся жидкостью. На вопрос они так и не ответили, но Гонхак не сильно и ждал, примерно предполагая именно это. Он отошёл немного в сторону от стола, но всё ещё мог видеть, что на нём находится.

— Ты ничего больше на забыл? — спросил Рэйвен, перебирая предметы на столе.

— Да нет вроде.

— Рудбекея, володушка, вербейник?Названия лекарственных трав. — начал перечислять названия, которые Гонхак впервые слышал, а Сохо указывал на пучки сухой травы.

Он всё продолжал смотреть в котелок, постепенно переставая следить за ходом их беседы. В котелке, который выглядел максимально стереотипно, какие показывают в фильмах про ведьм, была густая жидкость оранжевого цвета. Она немного бурлила и закручивалась к центру, будто её только что ложкой помешали, хотя это было не так. От этой жидкости исходило свечение не ярче, чем от свечей по периметру комнаты, но она переливалась разными оттенками от вкраплений бурого до прозрачно-жёлтого, цвета янтаря. Эти яркие краски были похожи на растекающуюся лаву или расплавленную смесь золота и меди, притягивая взгляд. Гонхак, глядя на маленькую воронку, почти забыл, что находится в своей квартире не один, но стуки и лязганье из кухни привели его в чувства.

Убедившись, что два ночных гостя продолжали колдовать над столом, Гонхак прислушался, пытаясь понять, что могло так шуметь. Звуки повторились снова, и Лидо отправился на кухню проверить, но перед этим вернулся в комнату за телефоном, на котором включил фонарик. Почему-то мысль включить везде свет не пришла ему в голову.

Он медленно и как можно тише пошёл на кухню. Дверца холодильника была открыта, почти полностью скрывавшая за собой человека, копающегося в нём. Было видно только часть спины и ноги. Он-то и гремел посудой и продуктами. В третий раз Гонхак удивился уже не так сильно.

— Нашёл что-нибудь? — Он зашёл вглубь кухни и привалился ягодицами к столу.

— Да не особо. Скудненько как-то. — Парень выглянул из-за дверцы и улыбнулся. В руках у него Лидо заметил вилку с нанизанной на неё половинкой котлеты. Которые Гонхак сам жарил накануне вечером. Нагло, конечно, что уж.

— Вкусно? — Кивнул на котлету, а парень принялся активно кивать, откусывая часть. Гонхак горько усмехнулся и отвернулся от него, теперь гипнотизируя настенные часы.

— Чего свет не включил? Удобно в потёмках есть?

— Да пойдёт.

— Ясно. А ты кто?

— Я-то? Я Хванун. А ты?

Помня, что первые два парня не спешили называть себя, более того, в принципе игнорировали его, Лидо действительно был поражён тому, что этот тип назвал себя и активно отвечал. Хотя вопрос о том, кто он такой, несколько поразил и возмутил.

— А я хозяин этой квартиры, и я в который раз это повторяю, но сейчас три часа ночи, что ты здесь делаешь и как оказался?

— А, ну… Я за компанию. — Хванун доел котлету и снова нырнул в холодильник. Теперь в его руках не только вилка, но и вся тарелка. А и правильно, подумал Гонхак, чего мелочиться.

— За компанию, значит. — Тяжело вздохнул. — Расскажешь, что твоя компания делает?

— Обряд. — Хванун ответил, продолжая жевать котлеты, а Гонхак в очередной раз вздохнул.

— Какой?

— Да это для экзамена, ничё серьёзного.

Понимание происходящего до Лидо не доходило. Обряд, экзамен. Что?

— Они ещё не закончили? — Хванун снова полез в холодильник и убрал тарелку с котлетами, а потом принялся лазить по верхним ящикам кухонного гарнитура.

— Когда я уходил, они ещё возились.

— М-м, ясно. Рэйвен всегда рядом с Сохо, знаешь.

Гонхак не знал. Никого из них, и их жизнь тоже, но не перебивал парня.

— Вообще-то, нас тут быть не должно, он один должен это сделать.

— Что сделать? — Гонхак наблюдал за беспардонностью гостя, который уже наливал себе чай, жуя найденные вафли. Хванун вежливо предложил и ему налить, но Лидо отказался.

— Обряд. Зелье. Вот это всё, что он сейчас делает.

— Что за обряд? Ты уже второй раз повторяешь это слово.

— А это интересно. — Хванун отпил горячий чай с отвратительным хлюпом, от которого Гонхак поморщился. — Чётких рамок не существует, совет решает, когда каждый готов, и тогда они приглашают его… — Парень замолчал, делая задумчивый вид. — Ну, они называют это святилищем. — Он скривился и закатил глаза. — Короче, там нужно что-то сделать, у каждого это своё, а чтобы завершить начатое там, нужно сделать что-то ещё. И это тоже всё индивидуально, никогда не угадаешь, что от тебя потребуют. Мне вот пришлось в ночи могильные камни искать, а потом ещё и начищать их. И ладно бы один! — Он громко стукнул чашкой по столешнице и посмотрел возмущённо. — Семь! Прикинь? Типа, весь род и всё такое. Сохо вот тут, ему ещё повезло.

— Мне б так повезло, — пробубнил тихо Гонхак.

— А?

— Ничего. Что не так со святилищем? — Лидо как-то странно было произносить это слово. Всё происходящее вообще было странным, но почему-то это слово особенно как-то резало слух и превращало события ночи в какое-то чудо.

Два парня в гостиной напомнили о себе, начав говорить громко и, возможно, спорить о чём-то. Хванун отвлёкся, прислушиваясь.

— Рэйвен опять учит. Сохо ненавидит, когда он включает всезнайку. — Усмехнулся. — Ничего. Со святилищем ничего, — вернулся к прерванной теме парень. — Но местечко странное. Хотя, может, это мне просто так выпало. Пришедший видит то, что это место покажет, там одна легенда это объясняет. Кто-то рассказывает, что был в шикарном зале, с барельефом, люстрами, колоннами, фресками всякими. Ну, знаешь, дорого-богато. Я вот был в тёмной комнатушке с деревянными стенами, к каким прикоснись — заноз штук десять получишь, не меньше. Стол какой-то хиленький стоял, и ничего кроме. Ни присесть, ничего. Скрипело там что-то, стонало. Темно ещё. Хоть бы одно окошко, хоть бы свечечку малюсенькую. — Хванун прищурился и сложил указательный и большой пальцы на уровне глаз. — Темно, как в жо… Простите. Короче, темно. Такой себе интерьерчик, конечно. Ну мне и камни могильные по кладбищу пришлось бегать искать. Так что…

Гонхак понимающие промычал, не найдя, что ответить. Этот парень точно болтун, в отличие от первых двух. Всё как на духу выкладывает, будто они друзья. Ничего всё равно не понятно, но это хоть что-то.

— А что за легенда?

— Какая? — Хванун взглянул на него искренне удивлённо, и Лидо вдруг начал сомневаться под этим взглядом, что тот вообще что-то говорил про легенду.

— Ну… Которая объясняет…

— А! — Хванун перебил Гонхака. — В давней давности, простите за тавтологию, существовал один дядька волшебник, — прищурился, склоняя голову набок, — и ходили к нему все с…

Из гостиной раздался громкий хлопок, и Гонхак с Хвануном оба резко повернули головы к выходу из кухни.

— Чё там у них? — Лидо спросил почему-то шёпотом.

— Не знаю, — так же прошептал Хванун.

— Смотреть пойдём?

— Пойдём.

Хванун первый пошёл в гостиную, взяв с собой упаковку вафель. Гонхак снова тяжело вздохнул, видя это, но молча пошёл следом, ничего так и не сказав о наглости ночного гостя.

Зайдя в комнату, он увидел, как Рэйвен ползал по полу на коленках, а Сохо перекладывал с места на место хлам на столе. Гонхак не перестанет считать это хламом даже после рассказа Хвануна о святилищах, волшебниках и обрядах.

— Нашёл? — как-то нервно спросил Сохо.

— Нет, — приглушённо прозвучал ответ Ёнджо.

— О, а это чё? — Хванун уже склонился над столом, беря в руки предметы на нём.

— Хванун! А ну брысь отсюда! — повысил голос Сохо.

— Он тут, что ли? — Из-под стола вылез Рэйвен, держа в руке небольшой коробок.

Гонхаку было очень интересно, что в коробке, но он был уверен, что ему снова не ответят, поэтому даже не пытался, продолжая молча наблюдать.

— Ты зачем пришёл? — Ёнджо пристально смотрел на Хвануна, который, к слову, вообще на него никакого внимания не обращал, заглядывая в котелок. Гонхак усмехнулся, про себя думая, что они одинаковые.

— Ты где вафли взял? — Сохо посмотрел на парня с подозрением.

— В шкафчике были.

— Дурак, блин. — Рэйвен напряжённо вздохнул, и Гонхак не смог сдержать смешка, помня, что сам так же реагировал на Хвануна.

— А чё такого-то? — Хванун спросил с набитым ртом, а Сохо отвел его руку с вафлей подальше от стола.

— Только попробуй накрошить, — тихо и угрожающе.

Хванун отмахнулся, почти усаживаясь на стол, чем заслужил ещё один грозный взгляд, но на этом всё. Рэйвен отвлёк Сохо прикосновением к плечу, и тот отворнулся от Хвануна.

— Помнишь, сколько нужно? — Ёнджо говорил тихо, но Гонхак их слышал, хоть и приходилось прислушиваться. В какой-то момент он подошёл ближе к ним. Уселся на подлокотник дивана, оказываясь сбоку от стола и получив на него полный обзор.

— Что это? — Хванун указал рукой с вафлей в сторону коробочки, и Сохо грубо отпихнул его руку в сторону, вскрикивая:

— Убери вафли! Ты крошишь!

Ёнджо положил руку Сохо на плечо и слегка погладил. Возможно, чтобы успокоить, подумал Гонхак, заметив этот маленький жест. Сохо действительно выглядел несколько нервным.

— Так что это? — всё не унимался Хванун.

— Уши.

— Чьи?

И Гонхак очень сильно надеялся, что парни не проигнорируют вопрос Хвануна, потому что ему самому было очень интересно, чьи уши там могли быть.

— Кожанов. — Рэйвен даже не глянул в сторону парня, наблюдая за действиями Сохо, который в этот момент начал отсчитывать уши летучих мышек.

«Ну и изверги», — подумал Гонхак.

Сохо бросил несколько ушек кожанов в котелок, в котором тут же начала происходить какая-то странная реакция. По крайней мере для Гонхака увиденное было странным. Из переливов рыжего и золотого жидкость стала серебряного цвета. Она немного подрагивала, но сохраняла свою форму, не расходясь рябью, как это было бы с водой. Эта жидкость казалась такой плотной, что Гонхак невольно сравнил её с ртутью. Свечение от неё немного усилилось и стало холодным.

— Теперь самое интересное. Справишься? — Ёнджо оставался рядом с Сохо, поглаживал его плечо и шептал. Лидо перевёл взгляд от содержимого котелка на этих двоих.

— Я не знаю, как это работает, — тихо.

— У тебя получится. — Рэйвен чуть сжал его плечи, подбадривая.

Сохо поднял руку над котелком, сжав кулак, Лидо завороженно следил за каждым его действием и только теперь разглядел на предплечье парня татуировку змеи. Он немного удивился, потому что раньше точно её не видел. У Сохо были закатаны рукава, и Гонхак заметил бы. Он уверен, что заметил бы.

Рэйвен продолжал стоять близко, грудью он прижался к спине Сохо, заглядывая через его плечо, одна рука опустилась на талию парня, вторая оставалась на плече. Сохо зажмурился и сильнее сжал кулак.

Он что-то начал шептать, но слов Лидо не смог разобрать. Хванун смотрел очень серьёзно и сосредоточенно на своего друга, и этот Хванун так сильно отличался от того, с кем он общался на кухне, что такой контраст тоже заставил поразиться.

Он снова посмотрел на руку Сохо, которую теперь обвивала настоящая змея. Лидо приблизился к парням, не веря своим глазам. Он не успел увидеть, как из татуировки появилась настоящая змея. Сохо продолжал держать глаза закрытыми и шептать, Ёнджо обнимал его и пристально смотрел на змею, Хванун сидел с открытым ртом и недонесённой вафлей возле него. Все были сосредоточены, только Гонхак мельтешил взглядом от одного к другому, пытаясь ухватить всё происходящее.

Маленькая змея поползла по предплечью, обвила запястье парня, нырнула под сжатый кулак и открыла рот, будто в нападении. С зубов рептилии начали капать крупные прозрачные капли. Возможно, яд, подумал Лидо. Он был густым и тягучим, попадая в котелок, капли не смешивались с жидкостью в нём, растекаясь поверх и создавая глянцевую оболочку.

Свечение притупилось. Или, вернее сказать, теперь рассеивалось, оттого и не было таким ярким. Гонхак, наблюдая за этим, снова упустил момент, когда змея превратилась в рисунок на теле.

Сохо разжал кулак и открыл глаза, шумно выдохнув. Ёнджо крепче обнял парня и прижался щекой к его щеке, радостно улыбаясь. Хванун таки донёс вафлю до рта, откусывая. Все в гробовом молчании смотрели в котелок, а Гонхак видел, будто в замедленной съёмке, как маленький кусочек вафли отламывается и падает в котелок.

Хванун растерянно смотрел на парней, а те оба медленно подняли головы, сверля самым тяжёлым взглядом, из всех, что сегодня Лидо довелось увидеть.

— Я говорил тебе уйти отсюда с едой, — прошипел Сохо, а Рэйвен крепче сжал его в своих объятиях.

Хванун открыл уже рот что-то сказать, но не успел. Из котелка повалил густой фиолетовый дым. Парни начали переругиваться, в основном понося Хвануна, который, бедный, не знал, как оправдаться. Все втроём начали бегать вокруг стола в попытках исправить ситуацию, а дым продолжал валить. В плохо освещённой комнате стало совсем ничего не видно.

Гонхак в спокойствии, не разделяя всеобщей паники, сел на диван, думая о том, что этот дым имеет странный запах. Как будто сладкий цветок. Он вспомнил про жасмин и чубушник, которые перепутал Сохо.

Голоса становились тише, а видимость хуже. Гонхак продолжал думать о цветах.

Сладкий запах расслаблял, Лидо прикрыл глаза.

Когда зазвонил его телефон, он дёрнулся от неожиданности. Ладно гости в три часа ночи, но кто в здравом уме звонить-то будет в такое время?

Он сунул руку в карман, где, он точно помнит, должен лежать телефон. Не найдя его там, он открыл глаза, чтобы осмотреть комнату: может, в этом дыме светящийся экран будет виден.

Когда он их открыл, то понял, что на улице светло. Одна штора закрыта не полностью, и яркие лучи света проникали в спальню.

Телефон лежал на тумбочке и разрывался звоном рингтона.

Десять часов утра. Пропущенный от Дончжу. Лидо проспал.

В один момент он подорвался с кровати и побежал в сторону гостиной, в дверях останавливаясь сказать привет косяку, поскольку от резкой смены положения тела в глазах потемнело, а ощущение пространства вокруг покинуло его.

Придя в относительную норму, Лидо медленно пошёл в гостиную. Ни свечей, ни стола со всяким хламом, ни котелка с жидкостью, ни дыма. Ничего. Комната пустая. Вернее, ничего в ней нет того, чего не должно было быть.

На кухне Лидо проверил холодильник и ящики на предмет разорений Хвануна. Он и имя его помнит, надо же. Всех троих помнит. Еда на месте, а парней нет.

Ему это приснилось?

Лидо ещё несколько минут стоял посреди пустой кухни, пытаясь вспомнить всё произошедшее. Это не было похоже на сон.