И что мне стоило закрыться?!

Дэрэк смотрит так, что очень хочется сбежать обратно в Саор. А папа укоризненно покачивает головой. Что-то он больно разрумянился…

— Бездельники и выпивохи! — припечатываю обоих.

Меня бесцеремонно разворачивают и ощупывают… чёрт! Больно!

— Ты кость срастил не до конца! Халтурщик!

Палец кровожадно утыкается в пропущенное место:

— Тебя ни на секунду нельзя отпустить!

Сейчас меня будут распекать… Что бы придумать?!

А тут уже стемнело. Свечи мерцают, море даёт о себе знать лишь тихим плеском. Лёгкая, нежная музыка…

— Дэрэк, пойдём танцевать?

Отпавшая челюсть. Забавно распахнутые глаза.

«Я… плохо танцую…»

Мысленно. Чтобы другие не слышали.

Это значит — да!

Под изумлёнными взглядами окружающих я тащу его на свободное пространство.

Почему это не приходило мне в голову раньше?!

— Ты только вести не пытайся.

«Джэд… ты ненормальный… кто не хотел привлекать внимание?»

Мы одного роста. Его рука давно срослась с моей талией. Мы не сильно отличаемся от танцующих пар. Здесь полно девушек в брюках, а уж по шевелюрам точно никто не подумает, что мы парни. Рядом смуглая красотка положила голову партнёру на плечо… я делаю то же самое.

Дэрэк прижимается ко мне щекой:

«Ты распсиховался, когда на тебя просто смотрели. Теперь тебя сжирают глазами все без исключения».

«И тебя. Ты красивый, Дэрэк».

Ладонь в моей руке дрожит, и он застывает на месте:

— Повтори…

— Вслух?!

— Желательно — на весь мир!

— Какой ты… тщеславный.

— Какой есть!

— Может, хотя бы отойдём?

— Стой, где стоишь!

Вокруг — люди. Резко притихшие, любопытствующие. Брюнетка на расстоянии вытянутой руки вся превратилась в слух. Компания за ближайшим столиком не сводит жадных глаз. Наши спутники, похоже, спорят с отцом — ни секунды не сомневаюсь, что на нас…

Дэрэк смотрит на меня требовательно и выжидающе. А его пальцы незаметно сжимаются, выдавая готовность не показать разочарование… Я не умею врать. А произнести правду, боясь быть поднятым на смех, смогу?

***

Нет, не скажет. Смущённо косится на окружающих. Оглядывается на Стэна, в этот момент разбивающего руки Дани и Грэйна. Тор уверенно отмахивается от моего сыночка…

— Для меня ты самый красивый, Дэрэк.

Вот так. Громко. Если не на весь мир, то в дальнем конце зала точно услышали. Замерли от неожиданности, не сводят подозрительных и пристальных глаз, кривят губы в усмешке… Джэд стоит так спокойно, словно перед ним всего лишь очередная Волна, или буря, или любая иная напасть, которую он привык встречать, не дрогнув — прямой, честный, бесстрашный, выше всех насмешек в мире.

Если я попрошу его бросить всё — он это сделает.

Он всегда делает то, что говорит. И говорит, что думает.

Теперь ты мне веришь, Тор?

Всё-таки это был хороший день…

***

 — Джэд, такое нельзя оставлять безнаказанным!

Мой Синеглазый виновато тычется мне в затылок.

Эльгер злится. Немудрено.

— А если вслед за отцом Сины другим тоже в голову придут мысли не честно потребовать удовлетворения, а тихо и подло мстить за кажущиеся обиды?

Мы оба покаянно киваем. Я нежно глажу плечо мужа:

— Эльги, Тирпе принёс извинения. У меня нет законного повода преследовать его… хотя очень хочется!

Наша королева вздыхает и чмокает меня в щёку:

— Дэрэк ты наш, Дэрэк… Любовь зеленоглазая, сердце преданное… Если б не Джэд, влюбилась бы в тебя, честное слово!

— Он теперь не женатый, — смеётся мой Синеглазый, — только замужний!

И получает две затрещины — одну от меня, вторую от жены.

— Шутки твои! — я хватаю его за руки и прижимаю к кровати. — Эльги! Как мы его накажем?

— Даже не знаю, — королева теребит пряжку пояса мужа, — ты крепко держишь?

— Эй, — беспокойно задёргалась наша добыча, — вы чего удумали?!

Сейчас узнаешь…

***

Сард неторопливо сливается с сестрой. Оранжевый свет приобретает золотистый оттенок.

«Ты не спишь?» — самый глупый вопрос в мире.

«Сплю. Сомневаешься?»

«У тебя глаза из-под ресниц сверкают. Словно звёзды».

«Может, я плачу тайком. От счастья».

«Хватит. Наплакался. Теперь ещё сорок лет чтоб ни одной слезинки!».

«Договорились. Дэрэк…»

«Что, чучело?»

«Нормально ты танцуешь. На следующем балу второй танец после Эльги — твой».

«Мэль обхохочется!»

«Она обещала год не издеваться… так, похихикает немного. Ты как-то неудобно лёг!»

«Ногу убери — удобнее будет… Тор сказал сегодня, что ты создан великими силами специально для меня».

«Ого! За что ж тебя наказали-то так?! Силы великие…»

 «Наоборот — наградили… Твоей красотой. Эй, совсем-то не отодвигайся! Я просил ногу снять, а не на половину кровати откатываться! Иди ближе… Я тут стихи написал…»

«Читай!»

На подушке луч луны —

Абрис близкого лица…

Как в твои проникнуть сны,

Просмотреть их до конца?

Как узнать, что видишь ты,

Улыбаясь так во сне?

Разглядеть твои мечты

Там осталось место мне?

«Красиво…»

«Тогда обними меня и засыпай».

«Дэрэк… Когда-нибудь я состарюсь. Буду страшный, седой, морщинистый…»

«Я тоже. Через пару-тройку тысяч лет. И?»

«Ты будешь меня любить?»

«Нет, брошу и к твоему прапраправнуку уйду… Джэд, ты охренел, что ли? На ночь глядя чушь нести?!»

«А если честно?»

«Честно — я тебе по глупой башке сейчас настучу! За то, что смеешь такое спрашивать… подросток озабоченный».

«Это значит — будешь?»

«Буду, чучело. Всегда буду. Старого, некрасивого, дурного. По крайней мере, все хоть пялиться на тебя перестанут! Доволен?»

«Ага. Дэрэк…»

«Ну, что ещё?»

— Спокойной ночи.