Позднее лето. Дикий жар, треск цикад, не смолкающий ни на минуту. К полудню город пустеет — все его обитатели стремятся скрыться от жары в тени, либо в водоемах, пусть даже это и опасно в такую жару.
Впрочем, редкие герои на улицах все же появляются, и Хибари — один из них. Позволяя своему пиджаку болтаться за спиной как ему хочется, Глава ДК спешит к окраинам Намимори и сворачивает к центру Кокуё-Лэнда.
Он уже знает, что Мукуро в городе — очередной побег из Вендикаре прошел успешно, и даже Кен с Чикусой не попались. Все-таки, многолетний опыт наконец-то дал о себе знать и в этот раз, они умыкнули Мукуро даже с подземного водяного уровня без помех.
Можно сказать, что его уже ждут — старый зал, где расположилась группировка, сегодня относительно прибран: мусор просто сгребли к стенам, пространство посередине даже вымыли. Мукуро как обычно сидит на диване, стоящем на старой сцене. Хибари же знает, что это все — показуха. На деньги получаемые Хром и Мукуро за миссии Вонголы несколько комнат восстановили, территория Кокуе выкуплена Королевской семьей, что бесит Кёю неимоверно, но сейчас так положено.
— Ку-фу-фу, добро пожаловать, — низкий голос иллюзиониста заставил Облако вздрогнуть. Кажется, голос стал еще ниже с их последней встречи. Впрочем, как он мог забыть, что при первой встрече, этому куску головной боли не было еще и шестнадцати. Он еще и ввысь вырос, отмечает про себя Хибари, когда Туман встает.
— Итак, что же привело ко мне легендарную Грозу Намимори? — Насмешливая интонация и пристальный взгляд, которым Рокудо окидывает тело облачника, похож на взгляд голодной змеи. Уже задумала сожрать, но еще притворяется, что она тебе друг.
— Я пришел просить тебя о чем-то совсем невыполнимом, — вздохнул Хибари, ощущая, что уже начинает краснеть.
— Ой-я… Видимо, и правда что-то невыполнимое и порочное, раз ты так краснеешь, — тянет Мукуро, отмечая, как замерцали глаза и покраснели щеки Хибари после его слов, как он смущенно отворачивается и судорожно сглатывает. Это все больше интересует туманника, и он, слегка наклонив голову, машет Хибари рукой, прося следовать за собой.
В комнате Мукуро только все самое необходимое. Широкий кожаный диван застелен мягким пледом, пара подушечек лежит у краев. У другой стены стол, окна закрыты тонировочной пленкой. Изнутри все видно, снаружи — ничего. Пара кресел и чайный столик — вот и все. Ни шкафов, ни полок с книгами.
— Итак, я так понимаю, ты хочешь этого? — Для Хибари стали неожиданностью широкие ладони на бедрах, за которые Рокудо ловко подтянул его к себе, пахом прижавшись к заду, сделав пару характерных движений, заставившись Хибари прикусить губу и закрыть пылающее лицо руками.
— Да, — едва слышно признал Облако, проклиная себя. Высвободившись из рук, Хибари развернулся и, подцепив пальцами острый подбородок итальянца, подтянул его лицо к своему, мягко коснувшись губ губами и шепча:
— Раз ты в курсе моей проблемы, можешь начинать, Мукуро.
Иллюзионист улыбнулся, и в его глазах зажглось что-то, что Хибари мог назвать чувством победы.
— Ну что ты, Кё, так сразу? Ты сегодня нетерпелив, — проведя пальцами по щеке вверх и огладив скулы, Мукуро зарылся пальцами в волосы. — Они короче, чем в нашу последнюю встречу с боков, но сзади стали только длиннее. Прости, что сразу не отметил твой новый стиль, — легонько целуя юношу в краешек губ, иллюзионист, дразня, провел кончиком языка по щеке рядом.
— Ты напряжен. Расслабься, Кё. Хочешь погрузиться в мир сладостных иллюзий? Я помогу тебе забыть то, отчего ты сбежал ко мне, — в глазу, подтверждая слова молодого мужчины, сменился иероглиф.
Хибари едва-едва усмехается и ловит взгляд гетерохромных глаз, успешно избегая иллюзии.
— Я бы с удовольствием. Но ты никак не можешь поймать меня такой дешевой проделкой, — в свою очередь намеренно дразня иллюзиониста, Облако провел кончиком языка по нижней припухлой губе.
— Ну-ну, Кёя, — притворно обидевшись, Мукуро тут же усмехнулся. — Значит, обойдемся без иллюзий… — одной рукой обняв парня за шею, Туман притянул партнера к себе, выдыхая прямо в губы. — В конце концов, реальный мир тоже очень даже неплох, особенно, если в нем есть такой ты. Мне нравится это твое смущенное поведение, и румянец — тоже чертовски очарователен.
Блеснув глаза, Кея прошептал в приоткрытые губы:
— Хо~… отлично, просто отлично. Справедливости ради стоит заметить, что немного твоей обычной развязной пошлости мне сейчас не помешает, я вполне готов позволить тебе захватить контроль над своим телом. Даже интересно, что ты решишь сделать, оказавшись в нем, — прижавшись губами к губам иллюзиониста в мягком поцелуе, Кёя скосил глаза и одновременно ладонью обхватил один из пиков трезубца, проводя рукой вверх, раня ладонь.
Прижав ладонь в перчатке к щеке Облака, Мукуро жадно углубил поцелуй и тут же разорвал его, ощутив, как открывается в его сознании закрытая до этого дверь в разум Хибари, шепча в губы:
— Надо же… Как ты мне доверяешь, даже готов рискнуть своей жизнью, — взяв окровавленную ладонь в руки и медленно слизав кровь с пореза, Мукуро наблюдал за лицом Хибари, после чего рывком проник в его разум, наблюдая, как правый глаз Кёи вспыхивает красным и там появляется иероглиф «шесть».
С улыбкой отстранившись, Мукуро пробормотал, синхронно с захваченным телом:
— Ну, здравствуй, второй я. Повеселимся?
Ощущение того, что его телом управляют, заставило поморщиться — но только в мыслях. Каждую мышцу будто пронзило обжигающе холодной нитью, и имей Хибари возможность — уже бы передернул плечами.
«Забавно, что ты думаешь о моем теле, как о втором себе».
— Но ведь я прав, — улыбнувшись, Мукуро провел пальцем по губам. — Я слышу твои мысли, но я ощущаю твое тело, как свое… — наклонившись еще ближе, хотя, казалось бы, куда еще, Мукуро зашептал в двигающиеся в том же темпе губы. — Я могу управлять тобой, — и снова миг захвата, полного владения чужим телом, вводит почти в экстаз.
— Вот, смотри… — проведя пальцами по щеке японца и заглянув глаза, Мукуро слегка сосредоточился. Рука Кёи, подчиняясь желаниям нового хозяина, поднялась и зарылась в длинные волосы, срывая прочь стальную заколку. — Теперь ты видишь? Это было очень опасно — добровольно отдавать мне такой ключик к своему телу. Ты мой… — безудержный восторг охватывает все тело иллюзиониста и тот начинает смеяться. — Теперь я — это ты, а ты — это я, — тонкие пальцы плавно уползли на шею и нырнули за ворот, поглаживая ключицы. Всего одна мысль — и руки Кёи уже судорожно сдирают пиджак с чужих плеч, пока сам облачник, как зачарованный, наблюдает за этим, практически запертый в своем же разуме, окутанном липкой паутиной чужой воли.
С тихим мысленным вздохом позволяя иллюзионисту играть со своим же телом, Кея подумывал, какая будет прелесть — Мукуро будет ощущать удовольствие за них двоих. Как двойной оргазм, только в двух телах разом.
Ценой титанических усилий и боли, Кея смог вернуть контроль над одной рукой, когда хватка над разумом чуть ослабла, но вместо того, чтобы сопротивляться, облачник быстрым движением потянул за низ своей рубашки, слушая, как пуговицы, с тихими звуками, выскальзывают из петелек.
Глаза Мукуро чуть расширяются — он смог преодолеть контроль? Каким образом?.. Впрочем, сейчас это неважно…
— Ты чувствуешь, как зависим сейчас от меня? Что я контролирую все, всё, что происходит в твоем теле? Я обожаю это… — Шепчет иллюзионист, уже слегка задыхаясь.
Ворот рубашки Кеи осложняет дальнейшие действия и Мукуро без раздумий делает выбор — резко рвануть рукой вниз, заставляя ещё не расстегнутые пуговицы осыпаться дождиком на пол с дробным стуком. — Я надеюсь, у тебя найдется пара рубашек потом, и ты не будешь обижаться, м?..
Он проводит рукой по ключицам, по груди, пока не трогая соски, и замирает на ребрах.
Рука же Кёи срывает и рубашку, а он сам с тихим вздохом, больше похожим на хрип, припадает к оголившейся шее. Практически полный контроль над телом, всегда приводивший Мукуро в восторг, и, конечно, двойное возбуждение и наслаждение, заставляют выгнуться в чужих руках, но подавить тихий полу-стон, когда облачник практически полностью окончательно вырывается из ослабевших пут воли.
«То, что ты задействуешь свое тело, а не выходишь из него как в первую встречу, мешает тебе долго держать меня.» — замечает Хибари, внимательно вглядываясь в гетерохромные глаза и успевая вместе с этим подхватить иллюзиониста под спину, в то время, как еще контролируемое Мукуро тело слабо затрепетало вместе с ним самим, издав стон, который сам иллюзионист подавил.
«Было бы проще, если бы ты хотя бы с моим телом управился, а уже потом свое подстраивал. Ведь ты же сам хотел получше меня изучить?.. »
Пальцами скользнул по худой груди, Хибари, сжав сосок, наблюдая, как приоткрылся рот Мукуро и как задрожали его ресницы, когда их обоих прошило удовольствием.
«Ты мог бы уже даже заставить мое тело трахнуть себя само пальцами, чтобы узнать все реакции тела, но ты сейчас слишком опьянен ощущением своей ложной власти.»
Сейчас они оба были хозяевами одного тела — Хибари уже мог контролировать большую часть, но и Мукуро еще время от времени напоминал, что его паучьи сети совсем не ослабели, и уж конечно не прохудились, и яд, введенный в тело жертвы, пусть и незаметен, но своего действия не прекращал.
С трудом концентрируясь на мыслях Кёи, Мукуро сфокусировал свой взгляд на нем. Негромкий стон из уст Облака ласкает слух, а вот мысли как раз наоборот.
— Ложной? Ты смеешься надо мной? Ке, я не думал, что ты настолько жесток. И не думал, что ты считаешь меня таковым… — судорожно втягивая воздух, иллюзионист сосредоточился на ощущениях двух тел. Это сложно — обычное недолгое вселение и вправду не шло ни в какое сравнение с… этим. — И, кроме того… Разве ты бы хотел этого унижения?
Рука Кёи, контролируемая туманником, резко переместилась на тело Хибари и с силой выкрутила сосок, заставляя обоих сдавленно вскрикнуть, потом вновь вернулась к ключицам и провела по ним ногтями, оставляя царапины. — Ты хочешь, чтобы я был таким?
Запертый в своей голове, Хибари негромко фыркнул, однако горло сжалось, когда он припомнил, зачем и из-за чего вообще решил прийти, добровольно отдаваясь в руки Мукуро.
— «Мне плевать, что ты будешь делать, получив власть, больнее, чем мне внутри сейчас, уже ничего быть не может. И, если ты хочешь быть таким — почему бы и не попробовать?..»
Слегка поджав губы, услышав мысли Кёи, Мукуро тут же растягивает их в улыбке. Скинув с себя руки Кёи и отступив на шаг, Мукуро хитро прищурился.
— Ты хочешь боли… физической, при чем от меня — а ведь это моя прерогатива, манипулировать другими и заставлять их делать то, что мне нужно, — иллюзионист дернул плечами как от холода. — Да и когда это я поступал, как хочется тебе? — С сожалением сняв контроль, Мукуро ощутил, как покидает его сверхчувствительность за двоих и пьянящее ощущение всевластья. — Я хочу тебя изучить, но я хочу, чтобы ты был собой. Сопротивлялся, был жесток, вгрызался в мои губы, стараясь подавить меня, показать свою силу, — надменно прищурил глаза иллюзионист. — Тебе удалось раззадорить меня своим видимым подчинением. Но теперь я хочу поиграть с тобой по своим правилам.
Кривя губы в усмешке, иллюзионист мысленно планировал дальнейшие действия.
— Я хочу, чтоб ты был таким же, каким ты был всегда. И тогда ты получишь свое. Если, конечно, сможешь меня поймать, — почти счастливо улыбнувшись, Мукуро перехватил поудобнее трезубец и прокрутил его в руке. — Ну же. Лови меня, Кея, чтобы снова показать, кто здесь главный.
Упрямо поджав губы, Хибари скрестил руки на груди, поверх обрывков рубашки.
— Так и думал, что ты не захочешь так просто выполнить мою просьбу, — кончиками пальцев скользнул по шее, Облако обвел ключицы. — Даже жаль, что ты не заинтересован перспективой, — скользнув ниже, Кея пальцами обвел покрасневший сосок, погладил кожу там, где до этого был оцарапан, пока был под контролем разума Мукуро. — А я уже было думал, что ты и правда хочешь мое тело, — ногтем скользнул по линии между ровных рядов кубиков пресса, провел пальцем по ремню, — Но, видимо, я не настолько тебя заинтересовал, — пожал плечами Хибари, а в следующее мгновение, уже скользнул вперед, сжимая горло иллюзиониста. — Но раз хочешь играть, то ты вода… И я не хочу боли от тебя. Я хочу в кой-то веки не думать, что мог не допустить того, что кто-то завладеет моим телом. Я хочу, чтобы ты заставил меня думать, что у меня нет выбора и единственное, что я могу — подчиниться хоть в этом, — поколебавшись, Кея добавил, выдавая свое истинное желание:
— Я хочу быть побежденным кем-то.
Мукуро облизывал губы, наблюдая за манипуляциями Кёи, и пропустил момент, когда тот уже сжал его горло.
— Нет выбора? О, что ты, Кея? Выбор — это как раз то, что определяет наши судьбы… — обведя глазами помещение, иллюзионист насмешливо посмотрел на Хибари снова. — Не правда ли, подходящее место для философских бесед? Может, мы еще и чаю попьем? На брудершафт? — выскользнув из захвата, Мукуро едва не уронил трезубец, и снова отошел на шаг. — Побежденным? Мной? — усмешка сменяется оскалом. Теперь недовольство берет верх над возбуждением. — Насколько же ты меня не уважаешь, раз готов сдаться без боя, и еще ожидаешь, что я приму этот дар? Любовь — тоже поле боя. Мне неинтересно так, — выразительно передернув плечами, Мукуро почти жалобно посмотрел на Кёю. — Я хочу победить по-настоящему. И тогда уже лишить тебя выбора. А так… — Раздосадованный, Мукуро махнул рукой. Отвернулся и отошел еще на несколько шагов, потом обернулся снова и с толикой насмешки произнес. — Может, и правда, чаю? Раз уж с любовью сегодня не получается.
Скрипнув зубами, Кея отвернулся. Все же, зря он пришел, очень зря…
— Нет, спасибо. Резко расхотелось.
Развернувшись на каблуке, Облако вышел. Ему все равно придется справляться самому, снова. Воображение в помощь, ну, и руку…