Дане оказалось почти тридцать, хотя он выглядел сильно моложе, я едва мог дать ему на вид около двадцати трёх. Вопросов о его доходе и бизнесе он избегал, ограничиваясь лишь ответами о клубе и неплохой прибыли, которую он получал с него. А я и не настаивал на подробностях, мне, если честно, было насрать на его бабки.

Хотя, надо признать, когда мы летали по ночному городу на его бэхе, знатно объебавшись феном, и орали во весь голос какие-то песни, я признавался себе, что мне это нравится. И когда после того, как мы, наконец, отлипали друг от друга на заднем сидении, и я, приоткрыв запотевшее добела окно, закуривал пиздец какие вкусные сигареты, стоимостью в полтыщи за пачку, мне это нравилось. И Влада с Костей, которые, как мои друзья теперь регулярно тусили в Данном клубе совершенно халявно, тоже были довольны. Я, блять, даже забыл про мефедрон. Теперь на постоянной основе и расстоянии вытянутой руки у меня всегда были ешки, марки, амфетамин, кокс и куча всего прочего. Прямо «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», не иначе. Но даже это всё было неважно, когда Даня гладил моё лицо и бесконечно повторял, что любит меня. А я отвечал ему взаимностью.

Дома в последние три месяца я появлялся крайне редко. Только изредка Даня завозил меня на привычный адрес, чтобы я проверил, всё ли там в порядке и взял что-то из вещей. Я практически полностью переехал к нему в просто охерительный загородный дом, обставленный явно не без участия дизайнера, и с кучей какой-то совершенно неведомой бытовой техники. Он привёз меня туда через пару дней после нашей второй встречи, помнится, я охренел, когда увидел его обиталище. Он ещё тогда сказал, что обычно никого туда не приводит, но я — это другое.

— И что, ты один здесь живёшь? — спросил тогда я, озираясь по сторонам и разглядывая шикарную мебель, сделанную явно на заказ.

— Теперь нет, — Даня улыбнулся, и наша едва начавшаяся совместная жизнь превратились в сплошной поток алкоголя, наркоты и безудержного секса. Периодически мы отходили от марафонов, лёжа на огромной кровати, с утра до ночи смотрели какие-то кретинские комедии под пиццу и засыпали, обнимая друг друга. Время от времени он хорошенько прикладывался к кокаину и садился за компьютер работать — в такие часы я его не трогал, порошок помогал ему сосредоточиться на делах и лезть было бы максимально тупо. Иногда он уезжал, тоже по работе, и я просто находил себе занятие по душе — рубился в приставку, ел, спал, валялся часами в джакузи, подпирая ароматной пеной потолок. Но такое случалось редко, чаще всего по делам клуба я ездил с Даней и тусил как в последний раз, пока он решал какие-либо проблемы. Бармены уже знали меня в лицо, охрана уважительно кивала, пропуская, бар для меня был безлимитным — и, когда я опрокидывал в себя десятый по счёту шот, как правило, уже приходил Даня, и мы отрывались вдвоём, трахались в туалете, в его кабинете, один раз я даже отсосал ему в той випке, и это было охуеть как круто, когда буквально парой метров ниже нас находились сотни людей и не подозревали, что прямо над их головами хозяин этого расфуфыренного блядушника жёстко ебëт какого-то типа в глотку.

Я не переставал восхищаться его красотой ни на минуту. Даже утром после попойки он выглядел как бог. Даже со зрачками больше глаз, даже всклокоченный и вспотевший после безудержной ебли или многочасовых танцев — Даня был идеален, в отличие от меня, которого ему то и дело приходилось отпаивать полисорбом и аспирином. Но это длилось недолго, как только я оказывался в его объятиях, отходосы отступали, и мне становилось лучше.

В один из таких дней мне позвонила Влада. Мы всё реже виделись с ней, она всё время проводила с Костей, а я с Даней, поэтому наше когда-то близкое общение превратилось в нечастые встречи в клубе и ещё более редкие созвоны раз в пару недель.

— Привет, ну ты как? — я несказанно обрадовался её звонку и, забыв о тошноте после вчерашней тусы, подорвался с подушки, стараясь говорить шёпотом, чтобы не разбудить Даню, который ещё спал.

— Привет, да всё хорошо. Звоню сказать, что мы решили пожениться, представляешь?

Я выпал в осадок от этой новости.

— А… В смысле? Вы же встречаетесь всего ничего? И уже женитесь?

— Так вышло, что я беременна, поэтому так всё скоро, — Влада счастливо засмеялась, а я в очередной раз поразился.

— Да когда вы всё успеваете? И чё, какой срок?

— Большой, четырнадцать недель уже. А я сама только узнала. Думала, просто пить надо меньше. Вот на УЗИ была вчера. А потом почти сразу же к его семье поехали знакомиться. Они очень милые люди, благо, Вадик с ними не живёт.

— Ахуе-е-еть… Ну вы даёте, бля. Ну я очень рад, давай там не кури — не киряй, тебе теперь нельзя. Поздравляю.

Мы ещё несколько минут болтали, а потом Влада спешно попрощалась со мной, как она сказала «надо ехать закупаться шмотом для будущего пиздюка». Я отключился и с широкой улыбкой обвалился обратно на мягкий матрас. Это была просто охуенная новость, Костя и Влада были очень клёвой парой, я ни разу не замечал, чтобы он как-то хреново к ней относился или был груб. И она ни разу не пожаловалась мне на него, а я был склонен ей доверять. Правда, Костян довольно холодно общался со мной, но я понимал почему — не каждый оценит тот факт, что у его девушки есть близкий друг, а не подруга. Значит, скоро гульнём, так сказать… Ах, эта свадьба-свадьба…

— Мелкий, ты чего? — голос Дани заставил меня вздрогнуть и вынырнуть из своих мыслей. Я повернулся к нему и обнял за шею, прижимаясь всем телом.

— Влада беременна и они с Костей скоро поженятся. Круто, да?

— Ага. Рад за них. Мне сегодня надо по делам скататься, там нудно и тухло будет, так что посидишь дома, окей? Я быстренько с делами разъебусь и приеду, может, в рестик потом сгоняем, — он зевнул и посмотрел на часы, а затем ухватил меня губами за ухо, от чего я вздрогнул и улыбнулся.

— Без проблем, позадрочу, пока тебя не будет.

***

Дни летели со скоростью света. За окном уже облысели деревья и стало по-настоящему холодно, октябрь близился к концу. Влада с Костей перенесли свадьбу на неопределённый срок — судя по всему, постоянное употребление и алкоголь не лучшим образом повлияли на её организм и она в последнее время всё чаще звонила и жаловалась мне на плохое самочувствие и тяжёлую беременность. Костя чуть ли не арендовал ей личного врача в круглосуточное распоряжение, и мы уже давно не виделись с ней, то я в говно, то ей совсем плохо, то ещё что-то случалось. В общем, жениться они решили после родов, чтобы не навредить ребёнку лишним стрессом, пусть даже таким радостным. Домой я не ездил с тех пор, как узнал о беременности Влады — собирался на следующий день заехать к ней с цветами, но она сказала, что приглашена на ужин к родителям Кости, так что не сложилось. Вместо этого мы с Даней снова обнюхались и поехали тусить. Короче, Владу я не видел уже больше месяца.

Почти всё это время я был полностью счастлив и упорот наглухо. Признания в любви лились рекой, перемежаясь со сладковатым запахом травки и уже привычным онемением нижней части лица. Это словно был один долгий, весёлый и счастливый сон, просыпаться не хотелось вообще. Я уже не мог представить, как жил раньше — окружённый блядями и дешёвой наркотой, без ласковых слов и нежных, но властных прикосновений. Казалось, что та жизнь была ненастоящей, как будто это происходило не со мной.

Оглушённый внезапно свалившимся на голову счастьем, я не сразу заметил, как Даня стал уезжать чаще и возвращаться позже. Агрессировать без причины в мою сторону. Как он стал синячить и нюхать до овощного состояния, в котором всё чаще засыпал, не поцеловав меня на ночь. Я раз за разом обнимал его, лежащего ко мне спиной, и ловил кайф от смеси веществ и его близости. А потом, после совершенно беспричинного удара в лицо, понял, что к чему.

— И во сколько ты вернёшься на этот раз? — на следующий день я стоял у входной двери скрестив на груди руки, пока он обувал тяжёлые ботинки на шнуровке. Снова не зовёт. Ну и да, куда уж мне, с разбитой по его милости губой и шишкой на подбородке. Он же как обычно идеален. Как всегда словно с обложки. И куда только вырядился?

— Не знаю. Посмотрим. Пока, малой, — он коротко чмокнул меня в лоб и скрылся за дверью. Я горестно вздохнул и поплёлся к мини-бару, вытащил оттуда виски и отхлебнул прямо из горла, после чего приложил бутылку к пульсирующей болью губе.

В последнее время он возвращался около трёх ночи, но сегодня не пришёл вообще. Я ждал его до утра, с вечера нюхал фен, чтобы не спать, слушал музыку, пытался дозвониться Владе, но она не отвечала, мобильный Дани же был полностью отключен. Мне совершенно не хотелось верить своим догадкам, но правда лежала на поверхности — ему просто со мной больше не интересно. К рассвету я заснул в кресле с телефоном в руках.

Разбудили меня шаги. Я приоткрыл глаза и, заметив своего парня, снимающего рубашку возле кровати, вскочил на ноги. Мне очень хотелось верить, что он реально был на работе, что сейчас он извинится и всё будет как раньше. Что все последние события — недоразумение из-за каких-то проблем на работе.

— Блять, ты не мог позвонить? Я чуть с ума не сошёл! Десять утра, где нахуй тебя носило?

Даня повернулся ко мне лицом, и я понял, что он просто в дерьмо, причём явно не от кокса, под которым он совершенно нормально общался, мыслил и вёл себя. Я уже хорошо знал, как выглядят его глаза, когда он обсажен до полусмерти и в какой ухмылке кривится его рот.

— А че? Тебя ебет, что ли? Я работал.

— Конечно, ебет! Не пизди, в таком состоянии ты никогда не работаешь! Какого хуя происходит?

Даня устало опустился на кровать и зевнул, прикрывая рот рукой, а затем завалился прямо в джинсах и лениво протянул:

— Слушай… Давай будем считать, что долг ты выплатил. Может, съебешься без скандала? Ко мне скоро должны прийти, и я не хочу, чтобы ты тут был.

Я дёрнулся, как от удара, и почувствовал, как фантомная ледяная рука сжимает мой желудок, а в рёбрах нечто отдаёт резкими уколами.

— Чего, блять? А… Дань, я думал, ты любишь меня!

— Угу, я тоже так думал, но мне надоело, — Даня отвернулся от меня и накрылся одеялом. — А теперь вали нахуй, мне надо успеть поспать пару часов.

Меня хватило только на то, чтоб дойти до кровати и сесть на колени возле неё. В глазах плыло, сердце глухо долбило в уши, я не мог поверить в услышанное. Осмелился лишь слегка коснуться его волос рукой, но сразу же отдернул её, услышав обещание прокатиться в травматологию, резко поднялся и выпрямил спину. Молча собрал жалкие пожитки в купленную недавно сумку и вызвал такси. Унижаться? Нет, ни за что. Сраный кусок говна. Наигрался, значит. А я ведь поверил, что у нас любовь, блять. Каждому слову верил, и что я нужен, и что он всегда будет рядом. Кретин.

Уже подъезжая к дому, снова набрал Владе, слёзы постепенно подкатывали к глазам, но я старался держать себя в руках. Мне сейчас могла помочь только её поддержка, хотя я и чувствовал себя последним мудаком, блять, совсем о ней забыл из-за этого уебана.

— Алло? — её голос был тихим и каким-то бесцветным. Я тут же вытер глаза и затараторил, перебивая подругу:

— Привет! Давай встретимся, попиздим хоть, сто лет уже не виделись!

— А… Конечно, давай. Только я в больнице сейчас лежу. На Арсеньева, частная клиника, ну ты знаешь, наверное, где.

Меня аж пот прошиб. Я буквально заорал в трубку, что сейчас приеду, скомандовал таксисту ждать меня у подъезда, бегом добежал до квартиры, проигнорировав вечно занятый лифт, закинул вещи прямо в прихожую и уже через пятнадцать минут стоял у больницы с пакетом апельсинов, переводя дыхание.