"Прощай, дорогая Лилит, мне правда жаль, что я врал тебе все это время. Возможно, мне стоило поступить по-другому, но теперь лишь так я могу все исправить"

Свадьба.

— Да, я согласна, — Лилит счастлива, она сжимает мои руки, и ее глаза радостно блестят. Ее карамельные локоны привычно уложены в марсельскую волну, а свадебное платье легкое, словно облако, струится до пола. Чувствую вину.

— Да, я, — глупо запинаюсь, — тоже. Согласен, — Лилит целует меня, я вынужден поддаться. Я зажмуриваю глаза, чувствуя как подступают слезы.

Сваха счастливо прикрывает рот рукой, на ее глазах выступают слезы, она считает это трогательным.

Мне противно все, что здесь происходит.

— Максимилиан, я счастлива, — Шепчет мне Лилит, когда отстраняется. Я не могу заставить себя посмотреть ей в глаза.

После церемонии мы видим нашу новую квартиру. Она выглядит несколько винтажно.

Больше всего мне нравится мой кабинет. Маленький, заставленый шкафами. Повернутый боком, стол у большого окна. Все выглядит так, словно было изготовлено еще пятьдесят лет назад. Дверь здесь закрывается на ключ, и помимо крепкого стула, есть удобное кресло.

Я нехотя выхожу отсюда, когда слышу как меня ищут.

Снаружи шумно. Новоиспеченные родственники вешают над диваном картину на котороый изображены молодожены. Старомодно.

Лилит, уже переодедась: теперь она в аккуратном платье в горошек, кружит по залу, расставляя повсюду разные вещицы. Гости шумят и суетятся, Лилит подлетает ко мне:

— Дорогой, — мне физически больно, когда она произносит это, — родители предложили поехать в ресторан, ты не против?

— Это хорошая идея, — я выдавливаю из себя вымученную улыбку, но Лилит слишком увлечена, чтобы заметить подвох.

— Отлично! — Она тихо хлопает в ладоши, бежит принимать поздравления и подарки.

В общей суете я чувствую себя лишним.

Пока никто не видит, я выскальзываю наружу. Воздух там влажный, пропахший заводским дымом, гораздо более родной, чем тяжелый запах парфюма, витавший в квартире. Я наконец взъерошиваю свои волосы и оттягиваю воротник рубашки. Я утешаю себя: это выгодная партия, но не могу отделаться от липнущего чувства вины, она действительно влюблена в меня.

Сейчас обед, но небо затянуто тучами. Я огляделся. Небольшие магазинчики на первых этажах зданий, широкие тротуары вдоль, и нависающие кое-где балконы квартир. Я вспоминаю, что уже был в этом месте. Несколько месяцев назад я был в парке неподалеку, а потом зашел выпить кофе. Я взглянул в конец улицы, там желтыми листьями приветливо шелестели деревья. Из приоткрытого окна надо мной слышались разговоры. Моей пропажи не заметили.

Я принял решение пойти туда вечером, когда дел будет не так много. Я знал, что не должен был туда идти, что если я это сделаю, то пути назад уже не будет. Чтож. Видимо, это судьба. Или проклятие.

Я поднял глаза вверх, над кронами усыхающих деревьев словно колья торчали черные трубы заводского района. Нас от них отгораживал тот самый парк, за которым никто не ухаживал, и походил он больше на лесопосадку посреди города. Обычно там было немноголюдно, потому что там все время сновали рабочие, их дети, и бог знает кто еще. Почему-то это напрягало местных жителей, хотя сам я не понимал, что в этом плохого.

Я вернулся в дом, Лилит сразу же перехватила меня и, встав на цыпочки, пригладила мои волосы, чмокнув в щеку. Все уже собирались выходить.

Я тяжело вздохнул.

Вечером я был очень напряжен. Устал от радостных лиц и сладких речей. Все вокруг были рады за меня, только я небыл. Мои нервы были натянуты словно струны скрипки.

Лилит дотронулась до моего плеча:

— Все хорошо? — Она погладила меня, мне стало горько, — ты какой-то задумчивый.

— А.. Я просто устал, — я вздыхаю и поднимаюсь, Лилит смотрит обеспокоенно, — Я прогуляюсь. Хорошо?

— Да, конечно, — Она расстроена, но не подает виду.

На улице уже стемнело, фонари светят не ярко, луна спряталась за тучами. Я закуриваю и добавляю воздуху еще больший привкус дыма. Я иду быстро, но легко, чувствуя как слабый ветерок портит мою прическу. Я расслабляю удушающий галстук, и будто дышу полной грудью. Секундный порыв, иллюзия свободы. Всегда я был немым наблюдателем своей жизни, но сейчас я наконец чувствую контроль. Я могу повернуться назад и вернуться туда, где настоящего меня и небыло, а могу.. Я встряхиваюсь.

Длинные тени разлеглись на одеяле коричневых листьев, редкие фонари кое-где освещали дорожки, через кладку которых пробивались пучки травы. Я в нерешительности стоял у входа.

В прошлый раз, когда я был здесь, я с позором убежал, не решившись на этот важный шаг, но на этот раз я смогу.

Я занес ногу и шагнул. Ничего необычного не произошло. Просто шаг, один, другой, третий.. И вот я стою посреди полутьмы, полностью дезориентировный где-то, где фонарей почти нет, и лишь одинокая скамейка стоит, присыпаная листвой.

Я сидел и курил, выпуская в черное небо облачка дыма. Мне очень хотелось спать, но в то же время я был как на иголках: это ощущение было для меня новым. На самом деле, за всю свою жизнь спектр моих эмоций был не сильно велик. Я рос в очень.. Странных условиях, и из-за этого, я думаю, я такой безучастный и скучный. У меня никогда небыло своего мнения, которое я мог бы отстаивать, и я терпел. Двадцать с лишним лет терпел, но теперь пора все менять. Да! Я могу быть собой! ... Но кто я? О-о, черт, почему я решил думать об этом именно сейчас?!

Я не заметил, как он подошел ко мне, и испугался, когда меня окликнули:

— Меня ждешь? — Человек хмыкнул, скрестив руки на груди. Я не мог рассмотреть его лицо, потому что фонарь находился аккурат за его спиной. Я словил себя на мысли, что он похож на ангела. Я пролепетал:

— Я.. Я не знаю, — Я уставился в землю, кажется, мое лицо покраснело.

— Ну, я так и думал, — он, смахнув листья, сел рядом со мной, — все хорошо?

— Да, я просто.. — Я, наклонившись чуть вперед, обернулся на него, — Это так странно. Быть здесь.

— Хм, если так подумать, то ты прав, — он пожал плечами, закидывая ногу на ногу. От него приятно пахло пылью и потом, — Я Шнапс, ты кем будешь?

— Шнапс? Как немецкая водка? — улыбнулся я.

— Хм, типа того, — он пожал плечами.

— Интересно, — я, кажется, стал медленно терять былое напряжение, — я Максимилиан.

— Будешь Макси, — он улыбается, и я чувствую, что меня, кажется, это покоряет.

Я все еще не могу нормально разглядеть лицо, поэтому всматриваюсь в него.

— Расслабься, — и он демонстративно расслабился, — или это твой первый раз?

— Да, я.. Это так странно, у меня сегодня была свадьба и я.. Я просто не знаю.

— О. О. — Он дотронулся до моего плеча, — Слушай, я ничего не знаю о тебе, но, кажется, я знаю как я могу немного тебе помочь.

Я понял о чем он. Я здесь для этого, но почему-то мне не верится в это. И я просто глупо смотрю на него.

— Да ладно, все нормально, — другая его рука оказывается на моем бедре и от этого места по всему телу бегут мурашки, — я могу?

— Да. Пожалуйста, — Я выдыхаю, сглатывая ком в горле.

Он опускается на колени предо мной. Дух захватывает. Это мой первый раз. Самый первый раз. Шнапс улыбается, аккуратно расстегивая ремень, и дотрагивается через ткань до моего члена. Я вздрагиваю и пытаюсь закрыть руками раскрасневшееся лицо.

Он оттягивает ткань моих боксеров зубами и я чувствую сладкое напряжение внизу живота. Он берет мой полузатвердевший член в рот, я вздыхаю, прикусив губу.

Сейчас я могу разглядеть его лицо. У него короткие волосы, пострижены немного криво, и широкие брови, а на левой тонкий шрам, разделяющий ее на две половины. Его кожа немного загорелая, и глаза такие темные, карие. Он красив. Наверное, это мой типаж? Я не знаю, я никогда не..

Он берет всю длину, когда мой член твердеет. Облизывает головку, причмокивая, выпускает изо рта. Я выгибаюсь, бормочу что-то неразборчиво. Чувствую, что на грани, и не собираюсь сдерживаться.

— Так быстро, — сплевывает он мою сперму, — действительно первый раз?

— Да, извини, — я стесняюсь и мои руки, мелко дрожа, застегивают брюки.

— Все нормально, — он разминается и улыбается мне так, как никогда никто не улыбался. Ободряюще.

— Мы еще встретимся? — Я корю себя за наивность и чувствую стыд за то, что все еще здесь.

— Да, конечно, — он взъерошивает свои волосы, я делаю то же, — Давай.. Во вторник?

— Да. Как сегодня?

— Да.

Помолчали.

— Ладно. Увидимся.

— Да. Пока.

Еще помолчали.

— Пока.

Он мотнул головой, усмехнувшись, помахал рукой, быстро уходя.

Я взглянул на наручные часы, и, оглядевшись по сторонам, спешно ушел домой. Кажется, я улыбался.