Кан Шэнчжэ был немного взволнован, и это было не совсем типично. Обычно он сразу же давал хороший ответ, но его мозг, казалось, не справлялся с таким поворотом, как бы сильно он ни старался. Следовательно, он мог ответить только из условного рефлекса: «Нет…»
Он прервал себя на полуслове, мысли приняли резкий оборот, когда он сделал жесткое восстановление: «Но я также мог бы быть…»
Однако его слова все еще казались неправильными. Кан Шэнчжэ почувствовал слабость от тяжести всего этого, и его слова превратились в тарабарщину, только для того, чтобы он, заикаясь, произнес в конце: «Как говорят… зависит от человека?»
Зависит от человека — значение этой фразы было широким; она ответила на вопрос, оставаясь неуловимой, но приоткрыла каплю правды: он не был геем, но, честно говоря, у него были какие-то невыразимые намерения по отношению к Ю Лянсину…
Кан Шэнчжэ почувствовал себя немного виноватым после своего признания и внимательно изучил выражение лица Ю Лянсина. Однако то, что он обнаружил, было всего лишь невозмутимым взглядом, хотя лицо человека казалось озабоченным.
Взгляд Ю Лянсина всегда обладал чрезвычайно мощной и проникающей силой, и, несмотря на то, что за ним ежедневно наблюдали миллионы людей, Кан Шэнчжэ застыл. Это было очень похоже на тот случай, когда Ю Лянсин ударил его; это было не очень больно, но это заставило его очень остро осознать его присутствие.
Кан Шэнчжэ слегка нахмурил брови, и его мозг был полон предупреждений — он говорил ему бежать, например: «Ты действительно должен бежать», — потому что ему нужно было спросить, послал ли он себя на смерть своим ответом.
Кан Шэнчжэ нервно ждал ответа Ю Лянсина, но глубокий взгляд Ю Лянсина долго оставался безмолвным. Он молча протянул руку.
Не было никаких признаков того, что ему придется пробираться через мутные воды; вместо этого он готовился к следующему раунду чисто и скрипуче.
Кан Шэнчжэ последовал его примеру и поднял руку. Их руки взметнулись одновременно, и камень Кан Шэнчжэ победил.
Ю Лянсин сказал: «Я проиграл, я выпью».
Получив запоздалый ответ, Кан Шэнчжэ произнес: «Ох… Ох…».
За то время, что ему потребовалось, чтобы ответить, Ю Лянсин уже быстро выпил порцию пива, не изменив выражения своего лица. «Давай, спрашивай».
Кан Шэнчжэ нахмурился на некоторое время, прежде чем спросил дрожащим голосом: «Почему ты только что спросил, гей ли я?»
Да, если бы Кан Шэнчжэ первым задал вопросы, вопросы соответствовали бы тем, которые он уже подготовил. Но все произошло слишком внезапно, он никогда не ожидал, что Ю Лянсин пойдет прямо на убийство в первом вопросе. Это застало Кан Шэнчжэ врасплох и сильно взволновало его, оставив в хаосе.
Таким образом, ритм вопросов был легко уловлен Ю Лянсином.
Ю Лянсин ответил: «Потому что мне захотелось спросить».
Кан Шэнчжэ: «......»
Кан Шэнчжэ: «А?»
Он изобразил крайнее терпение, но Ю Лянсин больше не говорил после того, как он закончил предложение, и, похоже, у него не было намерения продолжать отвечать. Кан Шэнчжэ сделал паузу. Из-за его медленной скорости реакции на вопрос уже был дан полный ответ, и ответ Ю Лянсина честно состоял из этих нескольких слов.
Потому что ему хотелось спросить.
А потом — ничего.
Кан Шэнчжэ издал протяжный скулящий звук. «Ты очень хитрый, не так ли?»
Ю Лянсин ответил: «Ты и я, оба».
Когда Кан Шэнчжэ задумался над своим собственным ответом, он обнаружил, что не может его опровергнуть, но это не развеяло мысль о том, что это несправедливо. На первый взгляд их предложения могут показаться одинаково двусмысленными, но психологическое воздействие, которое оказывали вопросы, отличалось.
Сравнив их, он некоторое время притворно всхлипывал, говоря: «Я не убежден».
Ю Лянсин: «Ты хочешь, чтобы тебя ударили?»
Почему он спросил А-Шэна, гей ли он?
Ю Лянсин и сам не был уверен.
Может быть, это было потому, что он не мог игнорировать атмосферу, которая окружала их после того, как они встретились в реальной жизни, возможно, это было для подтверждения слабой догадки, которая была у него в сердце.
Что, если бы это было «да»? И если ответ был отрицательным, что тогда? После этого, какой ответ он должен принять? Ю Лянсин не слишком глубоко задумывался; попытка нарушить то, что они знали как статус-кво, без малейшей подготовки была тем, чего он никогда раньше не делал. И теперь, вопреки ответу, в котором не было никаких различий, Ю Лянсин был в еще большей растерянности от того, с чего он начал.
Он не знал, следует ли ему учитывать тот факт, что Кан Шэнчжэ посмотрел на него, когда сказал «зависит от человека». Они думали друг о друге по кругу, каждый пытался понять другого, но все это закончилось без надлежащего завершения.
Однако это не означало, что это было совершенно бессмысленно. Ю Лянсин мог ясно заметить, что после его вступительного вопроса атмосфера между ними стала еще более странной!
«Давай еще, еще раз, ножницы-камень», — Кан Шэнчжэ весело потряс кулаком, — «Я выиграл, я спрошу, я спрошу».
В одно мгновение Кан Шэнчжэ потерял всякий интерес к выпивке, и его энергия была полностью сосредоточена на том, чтобы задавать вопросы. Пока Ю Лянсин неторопливо пил свое пиво, он протянул: «Не мог ли ты быть более конкретным в своем объяснении?»
Ю Лянсин сказал: «Каком?»
Кан Шэнчжэ моргнул, ему было трудно объяснить то, чего он не понимал. «Просто, вопрос только что».
Вопрос только что… У Ю Лянсина промелькнуло в голове. Он не думал, что другая сторона будет безжалостна в этом вопросе. Он допил свой напиток и невозмутимо сказал: «Я не могу».
Кан Шэнчжэ: «......»
Диктуя, что «я не могу» тоже было ответом, Кан Шэнчжэ почти захотелось лечь на стол и перевернуться. Он сокрушался: «Ни за что, эта игра больше не может продолжаться. Ты намеренно издеваешься надо мной, потому что я красивый.»
Ю Лянсин: «Если ты будешь продолжать так играть, мы не будем играть».
Кан Шэнчжэ резко соскочил со стола и серьезно сказал: «Давай продолжим, давай продолжим, давай, камень-ножницы-бумага!»
Хотя он высказал много обид, он знал, что до тех пор, пока он найдет правильный метод расспросов, все еще можно извлечь некоторую информацию. Ю Лянсин мог бы попытаться уклониться в своих ответах, но если бы он использовал более интенсивный подход, обязательно был бы способ.
В его сердце были вопросы, которые он хотел задать, и его сердце начало отбивать смелый ритм для вещей, которым не хватало чувства приличия, всякий раз, когда он думал о них. Ему было нелегко снова протянуть руку, но в итоге он потерял инициативу.
«…Хорошо, ты спрашиваешь».
Кан Шэнчжэ пил по собственному желанию и слегка нервничал. Первый вопрос Ю Лянсина был способен потрясти небеса, и он не знал, что спросит дальше. Он уставился, как Ю Лянсин открыл рот, раскованный и ожидающий второго вопроса Лян Ляна, но все еще очень осторожный.
Ю Лянсин сказал: «Сколько тебе лет?»
Кан Шэнчжэ: «......»
Кан Шэнчжэ сделал короткую паузу, прежде чем ответить: «Мне уже перевалило за двадцать».
«Так прошел твой день рождения или нет?»
Кан Шэнчжэ сказал: «Прошел».
После ответа Кан Шэнчжэ почувствовал внезапный прилив сожаления. Всякий раз, когда отвечал Ю Лянсин, он с легкостью решал сложные вопросы, и все же, вот он здесь, дает халяву за продажу одного, и этот ход стоил ему этого раунда.
Однако река была длинной; он мог искупить свою вину в следующем вопросе. Кан Шэнчжэ протянул руку, и они перешли к следующему раунду, в котором он тоже проиграл.
Ю Лянсин: «Уровень образования?»
Это был еще один распространенный вопрос. Кан Шэнчжэ сказал: «В сентябре я буду студентом 1-го курса университета». Подумав о несоответствии своему возрасту, он добавил дополнительную информацию: «Я был второгодником в средней школе».
Ю Лянсин: «Пей».
Он снова выпил, прикончив одну банку пива. Кан Шэнчжэ ждал, когда настанет его очередь задавать вопросы с несколькими ключевыми моментами, но он никогда бы не подумал, что в следующих нескольких раундах он проиграет каждый раунд камню.
«Место жительства?»
Кан Шэнчжэ сказал: «Город А».
Когда он услышал город, выражение лица Ю Лянсина, казалось, претерпело некоторые изменения. И как будто у него уже были какие-то ожидания, следующий вопрос, который задал Ю Лянсин, был: «Какой университет?»
Вопрос, который он задал, отличался от тех, что ему предшествовали; в тот момент, когда вопрос был прояснен, он, по сути, определял подробные координаты Кан Шэнчжэ. Они познакомилась в Интернете, и, возможно, ему следовало быть бдительным в отношении таких щекотливых вопросов, но Кан Шэнчжэ предпочел ответить без каких-либо ограничений.
«Университет А».
Кан Шэнчжэ не знал, были ли у него галлюцинации, но он был совершенно уверен, что в тот момент, когда он ответил, веки Ю Лянсина немного подскочили, прежде чем он опустил голову.
«А что?»
«Ничего».
Ю Лянсин мог бы относиться к этому как к пустяку, но у Кан Шэнчжэ было много чего на уме. Сам того не осознавая, у него не было возможности задать ни одного вопроса, пока информация о его местонахождении передавалась по крупицам. Однако это не было проблемой; проблемой был тот факт, что у него не было ни малейшего представления о личной информации Лян Ляна.
В результате Кан Шэнчжэ почувствовал себя довольно встревоженным. И, возможно, из-за того, что он был слишком жалок, Богиня Удачи решила поддержать его. В следующий раз, когда его рука выстрелила, он, наконец, выиграл.
«Наконец-то моя очередь», — обрадовался Кан Шэнчжэ. Говоря на полпути, он резко поднял голову: «У меня немного кружится голова».
Ю Лянсин сказал: «Ты слишком много выпил, после этого мы перестанем играть».
Кан Шэнчжэ: «??? Нет? Моя способность употреблять алкоголь очень хороша».
Кан Шэнчжэ встал, пытаясь усилить убедительность своих слов. Увы, он не ожидал, что после того, как встанет, головокружение усилится. Ему удалось постоять неподвижно несколько секунд, прежде чем он сел и закрыл лицо руками, скуля: «Это невозможно».
«Последний вопрос, спрашивай».
После того, как Ю Лянсин закончил говорить, Кан Шэнчжэ внезапно поднял голову. После опьянения цвет лица мужчины покраснел, и длинные волосы, развевающиеся за ушами, накладывались на сияние и красоту, которыми он обладал, придавая ему легкую позу пьяного красавца.
За исключением того, что у этого красавца было огромное телосложение, и когда он навалился на стол, он выглядел как маленькая гора.
«Последний вопрос… Дай мне подумать об этом», — сказал Кан Шэнчжэ, когда его взгляд скользнул по лицу Ю Лянсина. Ю Лянсин был прохладным и ярким на вид, и под освещением света его кожа выглядела очень белой, и это делало его контуры более глубокими.
В то время как его взгляд все еще был прикован к Ю Лянсину, необъяснимое беспокойство сжало его сердце. Он чуть не выпалил: «Если бы я решил ухаживать за тобой, ты бы позволил?», пытаясь разрушить оборону другой стороны, но в самую последнюю секунду передумал.
Он не мог задавать такие вопросы без соответствующей подготовки; если он чего-то хотел, он должен был достичь в пошаговом процессе, и он не мог совершить ни одной ошибки.
Кан Шэнчжэ некоторое время колебался, а когда в конце концов задал этот вопрос вслух, его слова были проникнуты некоторой любовью и задумчивостью, и это было дразняще на вкус. «Лян Лян, что ты обо мне думаешь?»
Ю Лянсин сказал: «Я думаю, что ты…»
Их глаза встретились, их взгляды казались долгими и затянутыми. На лице Кан Шэнчжэ читалось ожидание.
Торжественно Ю Лянсин сказал: «Я думаю, что ты ядовит».
Кан Шэнчжэ: «.....»
Кан Шэнчжэ взвыл, выражая свое безутешное горе: «Я не знаю, как я буду продолжать жить после этого. Сегодня вечером Лян Лян — король, в то время как я — просто золото».
Ю Лянсин посмотрел на него и поправил: «Твоя способность к алкоголю подобна бронзе».
Кан Шэнчжэ вскарабкался по его руке и прислонил голову к плечу Ю Лянсина, прежде чем закрыл глаза и притворился мертвым. «Я больше не могу этого делать, я очень несчастлив, и меня тошнит, ин-ин-ин».
Пока Кан Шэнчжэ стонал, он предвкушал следующий шаг Ю Лянсина. Но неожиданно Ю Лянсин не оттолкнул его голову. Время, казалось, остановилось, и каждая секунда и минута проходили спокойно.
Кан Шэнчжэ сменил выражение лица и на долгое время погрузился в транс. Спокойно он заявил: «Я уезжаю завтра».
Ю Лянсин ответил: «Возвращаешься в город А?»
Кан Шэнчжэ сказал: «Мгм».
По сравнению с прошлым, Ю Лянсин, который теперь знал информацию Кан Шэнчжэ и знал об их общих обстоятельствах, чувствовал себя по-другому. Кан Шэнчжэ, с другой стороны, мало что знал о Ю Лянсине. Во второй, где все еще предстояло уладить, он последовал зову своего сердца и спросил: «Лян Лян, как тебя зовут?»
Ю Лянсин сказал: «Я расскажу тебе при следующей встрече».
Кан Шэнчжэ замер, очень быстро собрав достаточную информацию из четырех слов «в следующий раз, когда мы встретимся». В следующий раз, в следующий раз… Это означало, что они будут поддерживать связь.
Пока они будут поддерживать связь, всегда будет надежда.
Кан Шэнчжэ был чрезвычайно доволен: «Хорошо! Я тоже назову тебе свое имя при следующей встрече!»
Когда их встреча закончилась, настроение Кан Шэнчжэ снова стало хорошим. Когда его разум успокоился, он вспомнил историю с богатым поклонником, бросающим деньги. «Лян Лян, я хочу тебя кое о чем спросить».
Ю Лянсин небрежно ответил: «Дай мне минутку, я звоню диди».
Чувствуя себя странно, Кан Шэнчжэ сказал: «Разве у дверей не много такси?»
Равнодушный, Ю Лянсин утверждал: «Диди дешевле».
Кан Шэнчжэ сделал паузу: «…Насколько дешевле?»
Ю Лянсин сказал: «Пять долларов».
После того, как он закончил звонить, Ю Лянсин медленно спросил: «Хорошо, о чем ты хотел спросить?»
Кан Шэнчжэ по-совиному моргнул и заговорил с несравненной дружелюбностью. «На самом деле ничего».
Лян Лян, будучи богачем…?
Невозможный.