У Ю Лянсина никогда в жизни не было такого неловкого момента. Он рывком поднял Кан Шэнчжэ на ноги — тоже насильно — чтобы устранить любую возможность того, что Кан Шэнчжэ выкинет какой-нибудь трюк. Таким образом, когда один человек тянул, а другого тащили, чтобы уйти подальше, мрак был написан жирными буквами по всей их спине.

После стольких мучений настроение Кан Шэнчжэ было по понятным причинам ужасным, и только после того, как он получил удары Ю Лянсина — те, которые не были ни легкими, ни тяжелыми — и некоторые обширные бормотания, он, наконец, вернулся к нормальной жизни.

Да, он больше не доставлял хлопот, но его лицо все еще было хмурым, и было очевидно, что он несчастен.

Ю Лянсин спросил: «Что у тебя за инсульт?»

Кан Шэнчжэ взглянул на него и сказал печальным голосом: «А ты как думаешь?»

Ю Лянсин действительно не мог сказать. С тех пор как они впервые встретились, он никогда не мог угнаться за мыслями Кан Шэнчжэ.

Заметив, что у Ю Лянсина нет ответа, Кан Шэнчжэ глубоко вздохнул и ушел так же угрюмо, как и пришел. В растерянности Ю Лянсин смотрел ему в спину в течение нескольких секунд, ища, но не мог найти ответа.

Почему он вдруг сошел с ума?

Он продолжал негативно относиться к Лян Чухань, отказываясь отпускать, когда Лян Чухань ничего не сделала, кроме обмена несколькими фразами диалога с ним. И все же Кан Шэнчжэ был непостижимо зол, его слова были бессвязны, и это было похоже… было похоже…

В голове Ю Лянсина мелькнула мысль, и он вспомнил фразу, с которой никогда раньше не сталкивался.

Есть уксус.

Но как только мысль пришла ему в голову, он тут же отмел ее. К кому он ревнует; Лян Чухань была девушкой, разве нет? Внезапно шаги Ю Лянсина резко остановились на тротуаре, и он надолго потерял дар речи, задыхаясь от этой мысли.

…Почему он неосознанно исключил девушек из сферы своих любовных интересов, разве это не должно быть потому, что Лян Чухань была девушкой, о которой он должен заботиться…?

Страх продолжал усиливаться, когда он продолжил этот ход мыслей, и сильное воздействие, вызванное осознанием этого, привело к короткому замыканию в его мозгу. Простояв там долгое время неподвижно, он пошел искать тихое и пустое место на обочине дороги и молча присел на корточки.

Товарищ Ю Лянсин, который впервые влюбился и молча отошел от возможности отношений с девушкой, нуждался в тишине.

* * *

В то время как Ю Лянсин был контужен, преступник Кан Шэнчжэ, который не знал, что он спровоцировал, прежде чем сбежал, все еще был глубоко погружен в свою собственную банку с уксусом, и он не мог выбраться из нее. Несчастье окрасило все его лицо, когда он шел к гуманитарному колледжу. Он едва сделал несколько шагов, как столкнулся с Лян Чулинем.

Кан Шэнчжэ сказал: «Что ты здесь делаешь, у тебя такие короткие ноги? Тебе не удалось пройти слишком много шагов при том, что меня так долго не было?

Глаза Лян Чулиня чуть не выкатились из глазниц от приступа гнева. Уперев руки в бока, он раздраженно сказал: У всей вашей семьи короткие ноги! У тебя действительно нет совести! Я ждал тебя здесь, понятно?

— Ждал меня?

Лян Чулинь сказал: «Да, посмотри на время, даже если мы пойдем сейчас, мы определенно опоздаем. Я не мог позволить тебе быть единственным, кто опаздывает, когда мы только что вместе поужинали»

Кан Шэнчжэ сказал: «Кто сказал, что я опоздаю?»

Лян Чулинь замер. — А?

Кан Шэнчжэ бросил на него взгляд, и его длинные ноги метнулись вперед, сделав стометровый спринт в сторону Колледжа свободных искусств. Лян Чулинь сначала замер, а когда среагировал, то начал кричать на него: «Кан Шэнчжэ! Ты большой ублюдок! QAQ!»

К счастью, Кан Шэнчжэ просто пошутил. Пробежав сто метров, он подождал, пока Лян Чулинь доберется до него, и мальчик, тяжело дыша, догнал его. Он уже собирался пнуть Кан Шэнчжэ по ноге, когда Кан Шэнчжэ в мгновение ока отодвинулся, и в одно мгновение оказался вне досягаемости.

Лян Чулинь был ошеломлен. — Что с твоей реакцией, не слишком ли она быстрая? Кан Шэнчжэ был слишком ленив, чтобы ответить, и Лян Чулинь продолжал говорить, чувствуя себя странно: «Ты никогда не уклонялся, когда брат Лян Лян пинал тебя».

Кан Шэнчжэ посмотрел на него. «Это потому, что я хотел, чтобы он меня пнул.»

Лян Чулинь вздрогнул: «Ты, почему ты хочешь, чтобы брат Лян Лян ударил тебя?»

Кан Шэнчжэ: «Это приятно~»

Чувствуя, что его дух получил сильный удар, Лян Чулинь не мог ответить в этот момент. Когда он ждал Кан Шэнчжэ, то сначала удивился, почему Кан Шэнчжэ решил повернуть назад, и Лян Чулинь действительно хотел подразнить его за поспешное появление, свидетелем которого он стал, когда высокий мужчина в конце концов вернулся. Однако теперь, когда он получил такую неожиданную атаку в лоб, он не осмелился спросить.

Через некоторое время Лян Чулинь наконец набрался смелости и спросил: «Ты извращенец?»

Кан Шэнчжэ: «…Ты упускаешь важный момент».

Хотя Лян Чулинь был в ужасе, он не мог вынести, когда кто-то говорил, что он недостаточно хорош. Он широко раскрыл глаза и пристально посмотрел на него, парируя: «Как это я упустил важный момент, моя способность понимать всегда отличная!»

Кан Шэнчжэ фыркнул от смеха, а Лян Чулинь сказал: «Над чем ты смеешься!»

Кан Шэнчжэ не высказал своего мнения, заставив Лян Чулиня уставиться на него. Затем его взгляд слегка переместился в сторону, когда он спросил: «Ты, тебе нравится брат Лян Лян?»

Он нашел самый важный момент, но как только он задал этот вопрос, Лян Чулинь почувствовал некоторое сожаление. Что это был за вопрос, особенно когда речь шла о разговоре между двумя мужчинами? Над ним будут смеяться до смерти. Лян Чулинь мысленно приготовился к веселому смеху, который раздастся в его сторону, но когда эти слова прозвучали, губы Кан Шэнчжэ изогнулись в улыбке. Он лениво ответил: «Это верно».

Лян Чулинь замолчал. На самом деле, он не только замолчал, но и весь его разум был совершенно пуст. Он задумался об этом, прежде чем спросить: «Что ты имеешь в виду?»

Кан Шэнчжэ сказал: «То, как это происходит от тела к душе!»

Все тело Лян Чулиня болело, когда он ответил из условного рефлекса: «Йи!»

В одно мгновение в его голове появилось бесчисленное множество взглядов на однополые отношения, которые он видел в Интернете. Он хотел сказать много вещей, начиная от «не шути, вы оба мужчины» до «как ты можешь нравиться брату Лян Ляну, когда он такой выдающийся». С огромным количеством вариантов в его голове, он мог только выдавить первые слова, которые пришли к нему посреди хаоса.

«У тебя хорошее зрение», — сказал Лян Чулинь.

Кан Шэнчжэ несколько секунд смотрел на него, прежде чем расхохотаться.

Лян Чулинь едва мог успокоиться после откровения, несмотря на обработку, которую он делал, потому что его сердце получило немалое количество шока. Люди, возможно, стали более открытыми в современном обществе, но чувства между двумя мужчинами все равно вызвали бы много странных взглядов. И для Кан Шэнчжэ довериться ему означало, что он верит, что он никому не скажет.

Лян Чулинь не ожидал, что он будет так уверен в своем характере, когда они только познакомились. Чувствуя себя тронутым в этот момент, он не мог не сказать: «Почему ты осмелился сказать мне это?»

Кан Шэнчжэ слегка улыбнулся: «Естественно, это потому, что я боюсь и не осмеливаюсь сказать Лян Ляну прямо».

Лян Чулинь: «......»

Большой ублюдок! Огромный извращенец! Прощай!