На следующий день Женя уже по своему желанию не пошёл на пары. Утром он проанализировал своё состояние, понял, что нога до конца дня не доживёт, если он куда-то пойдёт, сонно понаблюдал одним глазом, как Егор недовольно собирается, и заснул обратно до половины второго дня.
Днём, правда, особо нечего было делать. Мозг всё ещё застилала пелена апатии, поэтому над монографией и докладами Женя просидел очень долго, но практически безрезультатно, так что, отложив всё, он опять улёгся набок, только уже лицом к тумбочке, и накрылся одеялом. Тут на глаза попалась косичка из дредов, которая так и не расплелась полностью со вчера. Будто бы совсем не из Жениных волос, а чужая. С косичкой в руке Женя выбрался из кровати и, сильно хромая, подошёл к зеркалу. Всё какое-то вообще не его. Дреды не его, одежда не его, лицо не его, Женя не знает, кто это в зеркале. А если в зеркале незнакомый человек, то где тогда Женя? Тоже где-то тут же должен быть, раз уж он всё происходящее видит и слышит. Опустив взгляд от зеркала, он оглядел свои руки, ощущения были, будто в игре от первого лица опустил камеру и увидел пиксельное тело. Татуировка на правой руке точно Женина, любимая, с ромашками, он набил её в пятнадцатый день рождения и до сих пор не пожалел ни разу. Глаза, вроде бы, тоже Женины, один рыбий, другой скучный. А всё остальное Женя не узнавал.
-Гутен таг, Маугли! — на этот раз Егор вошёл как обычно: сразу с какими-то звуками. — Сколько перед зеркалом торчишь?
-Не знаю.
-Крип, — что-то нашарив в районе стола, Егор принялся переодеваться. — Мы в 322 идём, если что, подваливай.
Егор прекрасно знал, что Женя никуда не пойдёт, но всё равно каждый раз говорил «подваливать».
-Угу.
-Гриня тоже там будет, кстати. Он и щас где-то в коридоре.
Отвлекшись от зеркала, Женя рассеянно глянул на прыгающего на одной ноге в попытке надеть штаны Егора.
-Где?
-А я знаю что ли, сходи посмотри.
Снова взяв в пальцы косичку, Женя и правда похромал в коридор, сильно проседая на правой ноге. Гриша нашёлся около кухни, он что-то, видимо, искал в телефоне, замерев посреди шага. При потрясающем почти отсутствующем освещении коридора Женя мало видел и дорогу, и расстояние до Гриши, поэтому, не рассчитав метры, вписался Грише в грудь.
-Ой.
Женя отодвинулся и показал Грише косичку.
-Ты же вчера сделал?
-Я, — Гриша непонимающе сдвинул брови.
-Мне?
-Тебе.
-Точно?
-Сто процентов, ручаюсь.
Женя хмыкнул и задумчиво закусил губу, оставив косичку в покое.
-Не обращай внимания, его так клинит иногда, себя не узнаёт, — сообщил из-за спины Егор. — Скажи ему, что он — это он, и он отстанет и уйдёт в комнату.
Егор ушёл на кухню, а Жене от его слов стало так отвратительно стыдно, будто изжога в голове и горле. Откинув косичку за плечо, он развернулся и, опираясь на стену, ушёл в комнату. Конечно, Егор никогда тактичным особо не был, но сейчас его слова Женю так сильно задели, что хотелось расщепиться на атомы. Заползши на кровать, он поджал ноги, обхватил их руками и упёрся лбом в колени, надеясь, что так спрячется от всего мира.
-В Филатове ноль вежливости, я прошу прощения за него, хоть это и погоды особо не сделает.
Женя приподнял голову и увидел, что Гриша сел напротив него, нервно перебирая пальцами рук. В этот раз была третья вариация его внешности — свободно лежащие волосы, большая белая майка с Томом и Джерри и какие-то тёмные спортивные штаны.
-Что случилось?
-Тебя же ждут в 322.
-Они там будут пить и хуйнёй маяться, им моё отсутствие только на руку, потому что Гриня душнила не хочет напиваться и говорить про что-то тупое. Но если не хочешь со мной разговаривать — я могу уйти.
-Мне стыдно, я правда…немного невменяемый. Егор же сказал.
-Неважно, что он сказал, он не должен был так говорить. Мне не в падлу сказать тебе, что ты — это ты, только я не знаю как.
-Я будто старый родственник, которого на семейный праздник заперли в дальней комнате, потому что у него деменция и за него всем стыдно, — Женя ещё больше сжался. — Я знаю, что веду себя неподобающе, но я это не контролирую.
-Ты никак себя не вёл, это проблема языка Егора. Ты меня просто спросил.
-Тебе легко говорить, — Женя опять поднял взгляд. — Ты идеальный. Во всём. Настолько, что в твоё существование едва верится.
-Я не идеальный, Жень. Хотя, наверное, стремлюсь. Я боюсь водить, потому что мне кажется, что мой мозг глюканёт, подумав, что это очередная игра про вождение, и я начну врезаться, ехать 100+ по городу, думая, что ничего не будет другим и мне. Я в ужасных отношениях со своим шестнадцатилетним братом, он ведёт себя как мудак, а в ответ и я веду себя как мудак, хотя я уже, вроде, вырос из возраста глупых ссор, злости и «мам, а он у меня конфеты отбирает». У меня синяки под глазами, на замазывание которых по утрам уходит куча времени. Я дохера смущаюсь в любом обществе, боюсь показаться глупым и не в тему, поэтому в основном просто улыбаюсь и поддакиваю, а люди смотрят на мою внешность и репутацию, которую я как-то ей заработал, и не ждут от меня какого-то мнения, сиди, Гриш, украшай интерьер. Своим единственным собеседником, которому я могу рассказать всё, что думаю, я считаю своего кота Архимеда, этим я вообще не горжусь, даже сейчас это рассказывать стыдно. Учусь я тоже дай Бог, последнюю сессию едва закрыл. Боюсь по-настоящему и в полную силу выражать эмоции при людях, не важно положительные или отрицательные, поэтому я такой, нейтрально вежливый, что, собственно, всем и нравится. Наверное, если я, наконец, начину из-за чего-то или кого-то нормально, ну, комфортно чувствовать себя в своих эмоциях — это будет чудо. Поэтому я…польщён, что кажусь тебе идеальным, но я не такой.
Медленно отцепив одну руку, Женя нащупал на тумбочке около себя кумихимо, которую использовал как закладку в монографию и, подавшись вперёд, вложил её в Гришины пальцы (на одном из которых всё так же было кольцо!).
-Ты кутикулу почти до мяса разодрал, лучше мучай шнурок.
-Да, точно. Спасибо.
Гриша опустил голову, пялясь в пальцы. Наконец, Женя увидел в нём не персонажа, а обычного парня, даже если во всё сказанное пока не очень до конца верилось.
-Твоего кота реально зовут Архимед?
-Да, — Гриша коротко улыбнулся. — Медя, если кратко. А вообще, он ни на что не отзывается, баклан, это выше его достоинства.
-Так классно. Всю жизнь мечтал о домашнем животном, он крутой?
-Пафосный, как минимум. Он знает, что если что — он даже меня задавит.
-Ты метр восемьдесят с хером и плечи больше пятидесяти сантиметров, тебя задавит?
-А он огромный рыжий мейн-кун с чувством собственного величия в пять раз больше него. Поверь мне, если будет надо — он мне втащит.
-Мейн-кун! — Женя быстро упал вперёд, ложась на живот и вздёргивая голову, чтобы смотреть Грише в лицо. — У них такие морды классные, такие большие!
-Да, точно.
Гриша всё ещё переживает, это очень сильно чувствуется. Вертит кумихимо, губы сжимает, голос у него дрожит. А у Жени, как назло, не было опыта успокаивания людей, вообще никакого, только сам себя и то безуспешно. Вспомнив, что когда у него появились слёзы, Гриша его обнял, Женя, немного поколебавшись, снял очки, подобрался, подлез Грише под руки и ткнулся ему в плечо, обнимая за шею. Ну, хотя бы Гриша обнял в ответ, значит, хотя бы не слишком не в тему.
-Ты настоящий очень крутой, Гриш, — почему-то Женя заговорил шёпотом. Он знал, что никто не услышит, даже если он скажет в полный голос, но всё равно хотелось, чтобы слышал только Гриша. — Даже со всем тем, что ты перечислил, а идеальные люди не имеют личности.
-А что лучше: идеальная личность или личность, базирующаяся на пацанах?
-Так, блять, ты в тупик-то меня не ставь, — Женя выполз из объятий, пока голос в голове не проснулся, надел очки и сел рядом с Гришей, скрестив ноги.
Гриша засмеялся и, наконец, остановил свои пальцы.
-Не буду я на них личность базировать, они, в большинстве своём, недостойные этого люди.
-Такой-то ты принц, рыцарь и джентльмен, конечно.
-Да вообще. Не тебе это говорить, ты с соседями вообще не видишься.
-Они меня морозят. Я могу с ними находиться, могу общаться, но зачем? Чужой среди своих.
-Надумал. Никто про тебя реальной хуйни не говорит, на самом деле. Просто говорят, что ты странный и закрытый.
-Как минимум ещё агрессивный.
-Я пытался сгладить углы.
Внезапно у Жени сжалось сердце. Он медленно вдохнул, выдохнул и решил сделать пучок из дредов, чтобы они не находились в поле зрения и не триггерили его. Крайне не хотелось обратно в апатию и туман в голове свалиться.
-Как нога? Уже без костылей ходишь, смотрю.
-Это случайно получилось, далеко я без них не уйду. Но да, на небольшие расстояния уже так могу ходить.
-Тогда пошли в 322. Как раз небольшое расстояние.
-Кондрашов, как дела?
-Как удобно, что по тому, как ты меня называешь, можно понять твой настрой.
-Херню не предлагай — не буду тебя по фамилии называть.
-Один раз живём, можно и туда сходить. И напиться. Кажется, им там на загоны ваще плевать.
Женя задумался. И ему крайне не понравилось то, что он задумался. А потом то, какое решение принял.
-Только если ты обещаешь не оставлять меня с ними один на один.
-Обещаю! — Гриша резво вскочил на ноги.
-Я об этом пожалею, — Женя поднялся следом и похромал к двери. — Ох, твою-то. Ногу, вообще, расхаживать надо, мне это адски не нравится.
-Зато ты так сильно травмировался на этот раз, что судьба решила не выдавать тебе неделю невезухи, а ограничиться растяжением.
-Как оптимистично, все большие люди такие светлые?
-Я из больших и светлых только Кронка помню.
Дойдя до 322 комнаты, Гриша один раз стукнул в дверь и сунулся внутрь.
-Ещё раз всем дарова, ещё осталось чё пить? — в ответ что-то громко, но невнятно ответили. — Кайф. Тогда мы к вам.
-Мы? — это Женя уже расслышал, потому что Гриша открыл дверь. — Уо-о-о-о, ебать! Какие люди!
За запястье Гриша провёл Женю к одной из трёх кроватей, правую от двери, усадил его туда и сел рядом, подбирая ноги.
-Чё самое крепкое есть? — с заранее упадническим настроем уточнил Женя.
-А-а-ам, кажись, Бейлис.
-Вот это вы интеллигентное общество, конечно. Дайте мне.
Через секунду у Жени в руках появился пластиковый стаканчик, чуть больше половины наполненный ликёром. Женя сразу из него отпил, чтобы хотя бы не зря сюда прийти.
-И даже не поморщился, — прокомментировал Денис, он же Дэнчик.
-От сладкого ликёра морщиться, да вы чё, там 17% всего. Чтобы поморщиться нужна водка или самогон. Ну, или хотя бы текила, потому что водку и самогон я не особо люблю.
-Ой, а у нас у кого-то есть!
-Мне Бейлиса хватит, спасибо, у меня и без вас алкоголизм. Ты следишь, кстати, — Женя повернулся на Гришу с таким же стаканчиком в руке. — Мне нельзя много пить.
-Принято, Евгений Васильевич.
-Нет, ну у нас неделя открытий про тебя какая-то. А ты правда по мужикам? Егорке верить себя дороже.
-Правда.
-Ахуеть, а…зачем?
Женя фыркнул.
-«Зачем»? Захотелось, Дэн, вот решил, блять, что-то новенькое в жизнь свою привнести, побыть презираемым меньшинством в одной из самых гомофобных стран мира, такой, знаешь, адреналинчик.
-Да ладно, всё, всё. Я просто спросил.
-Я просто ответил.
-А с алкоголизмом что?
-Он есть, я от него лечился в конце одиннадцатого класса. Неприятненько было, психиатры, детокс, терапии групповые, короче, второй раз не хочу. Я ещё и параллельно к ЕГЭ готовился и сдавал.
-Как сдал?
-М, русский на 98, общага, вроде, на 92, литература на 97 и профиль на сотку. Не люблю общагу.
-Бля, ты кто вообще?!
Женя ухмыльнулся и ещё отпил из стаканчика. Сдал он, конечно, хорошо, но не той ценой, на которую рассчитывал, и не той, которую готовы были бы отдать все собравшиеся в комнате.
-Слушай, Жек. Мы тут книгу одну нашли на повестку, а раз уж ты тут, то, так сказать, из первых уст.
Пока парни полезли в чей-то планшет, Женя повернулся на улёгшегося ему на плечо Гришу, надеясь, что тот увидит вопрос в его глазах. Кстати о глазах, у Гриши вблизи они адски красивые.
-Не удивляйся ничему и делай всё, — шёпотом ответил Гриша. — Поверь мне, «почитай нам книгу» — это ещё вменяемо, это они пить только начали.
-Почитать им что-то по какой-то их повестке?
-Повестка, в том, что ты гей, упрощу задачу.
-Допустим.
-Ну, а чё у тебя литература на 97 баллов, а ты не читаешь? Ещё и очки носишь, большие такие, явно умник, а умникам только читать и пристало.
-Ставлю что хочешь, что там не книжка для умников.
-Это я и без тебя знаю. Просто давай надеяться, что не порно. А если и порно, то не совсем отвратительное. А если и отвратительное, то верим, что у нас крепкий рвотный рефлекс.
-Ты ничерта лучше не сделал.
Гриша ангельски улыбнулся, и тогда Женя оказался отвлечён лёгшим на колени планшетом.
-Ой бля-я-я, народ, я боюсь спросить как и зачем вы это нашли.
-Это не очень важно.
-Оно называется «Мой истинный — дракон», и я очень не уверен, что это сказка на ночь для детей до четырёх.
-Да мы сами не знаем.
Женя пролистнул страницу на планшете.
-Это фанфик по «Как приручить дракона», у меня большие вопросы к вашим интересам.
-Это не наши интересы.
-Мгм, планшет чей? — где-то справа поднял руку Илья. — Тебе и твоему кэшу с этим жить. С гейским зоофильским фанфиком по детскому мультфильму.
-Теперь, когда ты это говоришь, звучит по-дебильному.
-На то и расчёт.
И, ещё отпив из своего стаканчика, Женя принялся читать. Сначала был просто POV от лица Иккинга, даже не особо страшно, хотя Жене на подсознательном уровне было мерзотненько. Дальше в какой-то момент что-то началось с многоточиями и обволакивающим ощущением тепла на губах, и Женя в чтении начал чаще делать перерывы на стаканчик. Затем встретилась фраза «неужели, я тоже альфа?», и Женя спихнул планшет на колени развеселившемуся Грише.
-Дальше я это читать не буду, иначе меня стошнит.
-Да камон, просто дракончик говорит приятным бархатным голосом.
-Гриш, пошёл нахуй.
Хохотнув, Гриша рандомно пролистал несолько страниц.
-«Глупый, глупый, глупый, глупый омега! Зачем ты так жмёшься ко мне? Испытываешь мою выдержку?! Ждёшь, когда тебя грубо нагнут и дико изнасилуют?! Могу устроить, даже в небе! Но ради тебя же, пока воздержусь!».
Женя уже в отчаянии завыл и захлопнул чехол планшета, выкидывая его с Гришиных коленей на кровать.
-Кондрашов, тронешь планшет — я с тобой общаться перестану!
-Ой-ой-ой-ой, — Гриша немного успокоился после истеричного смеха и поднял руки. — Ничего не трогаю, Евгений Васильевич, извините, простите.
Женя закатил глаза и уселся обратно, чтобы Гриша смог снова улечься ему на плечо.
-Уберите это нахуй, если надо, читайте когда я свалю, я не пьяный в дупло это и себя не переборю, а пить не буду, — слава Богу, Женю спасли уведомления, пришедшие на телефон, он их прочитал и принялся пытаться встать. — Однокурсница освободилась, надо с ней доклад по истории искусств делать, пока она имеет свободное от Геншина или чего там время.
-Можно с тобой? Мешаться не буду, — Женя обернулся на Гришу. — Честно.
-Пошли.
Оставив стаканчик на ближайшей тумбочке, Женя похромал к себе в комнату. Следить за Гришей не было надобности, раз уж он сам попросился, то и сам пойдёт, так что, придя в свою 317 комнату, Женя уселся за стол и открыл ноутбук.
Оказалось, что при валяющемся рядом на кровати Грише он может сосредоточиться не многим лучше, чем в апатии. Нужные по теме доклада абзацы приходилось перечитывать по несколько раз, чтобы хотя бы немного информации в голове осело. По итогу документом решила заняться Катя, как раз та одногруппница, которая делала доклад с ним, а Жене досталась презентация и прелестная возможность выбирать шаблон сорок минут, потому что визуальная составляющая ему была важнее информационной. Хотя, даже там у Жени возникли проблемы. Сначала он полчаса метался по сайту, просматривая сотни шаблонов, и не мог выбрать ничего подходящего, как-то всё не так смотрелось, слишком красочно, потом слишком скучно, слишком зелёное, потом слишком красное, слишком милое, потом слишком строгое, психовать при Грише было нельзя, так что Женя просто выдохнул часть эмоций сквозь зубы и дёрнул головой, продолжая искать. Потом, когда многострадальный шаблон был выбран, Жене начало казаться всё не так в шрифтах, расположении текста и картинок, на миллиметр вправо слайд казался пустым, на миллиметр влево выглядело несимметрично и аляповато. По итогу всех мучений Женя несдержанно ударил по клавиатуре, оттолкнул ноутбук и упал головой в руки, давя ладонями на слезящиеся глаза.
-Что случилось? Жень.
-Проблемы с презентацией, — Женя вдохнул и поднял голову, вытирая щёки и придвигая обратно ноутбук.
-Что с ней такое? Могу помочь?
Повернувшись на Гришу, Женя увидел его готовность встать с кровати и обеспокоенные глаза и сразу отвернулся.
-Просто не могу нормально всё скомпоновать. Выглядит не так и триггерит меня.
-Можно посмотрю?
-М.
Отложив свой телефон, Гриша встал и подошёл Жене за спину, облокачиваясь одной рукой на стол справа от него, а другой на спинку стула. Женя даже почувствовал присущий Грише ягодно-йогуртовый запах, из-за чего сердце слишком ощутимо забилось.
-Я вообще не спец по презам, но я бы шрифт сделал чуть больше и его так, знаешь, буквой «Г» расположил. Типа, здесь вот текст, а здесь картинка, — Гриша показал пальцем нужное расположение. — Но, опять же, я не спец, у меня презентации — это фон и текст.
-Кошмарно. Но спасибо.
Размяв руки, Женя вернулся к презентации, пробуя такое расположение, которое подсказал Гриша. Стало получше, но не идеально, Женя решил пока оставить этот слайд, вдруг какая-то светлая мысль по этому поводу придёт чуть позже.
Кое-как доделав презентацию, Женя скинул её Кате со словами «если что — подредачь», убрал ноутбук и взялся за монографию, ответственно отмечая стикерами места, которые могут быть полезными при зачёте. В какой-то момент стикеры красного цвета, которые он и использовал, кончились, а менять цвет не хотелось, так что Женя лениво стёк со стула к тумбочке, сосредоточенно перерывая весь бардак внутри на полочке, чтобы найти закрытую упаковку. Спустя секунд сорок он её нашёл и, когда закрывал дверцу тумбочки, рефлекторно глянул глянул на звуки ёрзания справа от себя, сразу замирая. Гриша спал. И его лицо было буквально в двадцати сантиметрах от Жениного. Смуглая кожа, ресницы чёрные, длинные, брови чёрные, волосы такие же чёрные, ещё немного и упадут на глаза. Немного вглядевшись, Женя увидел, стоит заметить, неплохо наложенный консилер, правда, буквально чуть-чуть не подходящий для Гришиного тона кожи. Наверное, замазывать синяки под глазами его тоже научила девушка. Одна из.
Забыв про стикеры и монографию, Женя сел на стул и притянул к себе скетчбук с карандашом. Рисовать Гришу было очень приятно и просто, карандаш сам двигался, Женя его только держал. Такой расслабленный, будто плюшевый, одна рука у Гриши была на животе, вторая на груди, на телефоне, даже майка лежала мягкими, ровными изгибами. Чёрные волосы совсем немного вились, так, что на некоторых прядях кончики смешно торчали в стороны.
Закончил рисунок Женя довольно быстро, только страница казалась пустой. Отложив карандаш, он нашёл в пенале чёрную ручку и принялся писать, даже не думая:
«Ты говоришь, что ты неидеальный, но идеальные люди — это не те, которые ведут себя как роботы, подходят под золотое сечение и без прорех накладываются на Витрувианского человека Леонардо да Винчи. Это заботливые, весёлые, добрые личности, а личность — это внутреннее отличие одного человека от другого, набор качеств, мыслей и проблем в том числе, твои проблемы — это ты, поэтому их нужно принять. Для каждого идеальный человек свой, не зависящий от идеалов общества, потому что, как понятно, он зависит именно от идеалов смотрящего. И для меня ты идеальный, извини, но я так думаю и не хочу пытаться это переделать. Хочу, чтобы тебе было комфортно с самим собой и людьми вокруг тебя, ты этого заслуживаешь.»