Первое, что он увидел, разлепив глаза, — это рыжую шерсть. Потом в этой шерсти обрисовалось большое острое ухо. Двинув слабой ото сна рукой, Женя уткнулся в горячий кошачий нос, и Медя недовольно отодвинул голову, открывая вид хотя бы на что-то, что не шерсть.
-Тебе опять пришлось меня тащить.
-Ой, — сидящий за столом, Гриша вздрогнул и обернулся на Женю, который до сих пор не мог сориентироваться в пространстве и понять, где лежит. — А, да ничего, ты не тяжёлый, а идти недалеко. Не будить же тебя было.
-Почему бы и нет, я ведь не дракон огнедышащий.
-Почему ты думаешь, что я тебя не бужу, потому что боюсь? — Гриша пересел со стула, видимо, на пол. — Ты устал, зачем мне тебя будить, чтобы ты пошёл до квартиры и потерял сон, если я могу ценой своих не очень-то больших усилий сделать так, чтобы этих проблем не было?
-Люди устроены так, что им не хочется тратить больше сил, чем они могли бы потратить, тем более не ради себя, а ради кого-то другого. Где мои очки?
Потянувшись куда-то вправо от себя, Гриша взял очки и протянул их Жене. Женя их со второго раза принял, надел и заграбастал себе в объятия мявкнувшего Медю.
-Не всегда весь мир настроен против тебя, не нужно с ним всегда бороться, ромашка. Иногда имеет смысл просто принять его помощь. Даже я так делаю, а я ужасно закостенелый человек. И как организм, и как личность.
-Какое точное описание. Сегодня уже следующий день?
-Ага.
-У тебя есть пары?
-Физра. Но я, как видишь, не поехал, что-то мне искренне влом было тащиться через весь город в ваш корпус, чтобы три часа бегать вокруг здания.
-Ой, подумаешь.
-Ну-ну, а когда ты последний раз ходил на физру?
-А у меня автомат. И, предупреждая твою реакцию, то, что я ухитрился устроиться так, чтобы у меня был автомат, равносильно поездкам на физру, если ты не смог — это твоя проблема.
-Как грубо.
Женя усмехнулся, снова снял очки и зарылся носом в шерсть Меди, который уже так устал пытаться вырваться, что, расцарапав Жене все руки, слёг и перестал реагировать. Какое-то время Женя оставался в таком состоянии, гадая всё же на чём он лежит. Однозначно не на кровати или диване. Других подходящих поверхностей у Гриши он не помнил. Но тем не менее под ним было что-то зелёное, больше, мягкое и уютное, как гнездо, а на нём был цветастый плед, сбившийся где-то в районе пояса.
-Чай?
-Чай!
Женя резко сел, от чего освободившегося Медю моментально смело в неизвестном направлении. Гриша где-то сбоку рассмеялся и протянул Жене кружку, которую тот принял и снова лёг.
-Чуть меньше восторженности, пожалуйста, не настолько это вкусный чай.
-Ещё раз ты оскорбишь этот чай, Григорий Александрович, и я за себя не отвечаю.
-Ладно-ладно. Мы смотрим Орлова?
-Да, но с одним условием, — Гриша вопросительно наклонил голову. — Я без понятия на чём я лежу, но я отсюда ни за что не встану, и мне плевать, что эта штука занимает почти всю площадь твоей квартиры.
-Это часть дивана, которую я сразу же с покупкой убрал в шкаф, потому что она мне не нравится.
-Зато мне нравится. Это моё теперь, я отсюда не встану, либо ты примиряешься с этой штукой, либо вали на свою беспонтовую кровать, или на диван, или на стул, или что тебе там нравится.
-Вредина.
Взяв пульт с дивана, Гриша, так уж и быть, взял свою кружку и залез на «штуку», садясь рядом с Женей, которого от внезапного веса чуть не перекатило Грише на ноги.
-Подай очки, я забыл, в каком направлении их положил.
-Ам-м-м, — Гриша поозирался по сторонам и, по итогу, достал очки откуда-то из-за спины. — Держи. Если эта штука их поглотит — я за это не отвечаю.
-Да примирись ты с ней, это огромная мягкая лежанка, чем она тебя так обидела?
-В ней будто тонешь, — Гриша нахмурился и поджал губы. — Даже я со своим ростом ногами и руками на несколько сантиметров до краёв не достаю. Это нечеловеческая хуйня.
Отобрав у Гриши кружку, Женя поставил её и свою на ближайший пол, до которого дотянулся всем телом, вернулся обратно и силой инерции уронил Гришу рядом с собой.
-Уй!
Гриша упёрся руками в поверхность «штуки», а глаза у него опять стали щенячьими и взволнованными. Отняв у него одну из рук, Женя опять обхватил Гришину ладонь своими и прижал к груди, туда же, где была ромашка.
-Мудрецы говорили, что не всегда весь мир настроен против тебя, и эта штука тоже. Ну, а на крайняк мы с Архимедом Григорьевичем отправимся в мир, в который тебя отправит штука, и совершим отважное приключение, чтобы найти тебя. Только если Медя увеличится, и я смогу на нём ехать, иначе я пройду километров шесть, лягу и помру.
-Ты слишком часто планируешь ложиться и помирать.
-Как говорили другие мудрецы: води быстро — сдохни сексуально.
-Что за мудрецы такие?
-Стэнли из «Офиса». Полежи со мной, я прослежу, чтобы тебя никуда не затянуло.
-Ладно, верю.
Немного нервно, но всё же Гриша остался лежать. Один раз он поднялся на локте, когда Женя, отпустив его руку, потянулся за чаем, а когда Женя улёгся обратно — быстро забрал у него свою кружку и снова взял за руку. Видимо, Штука, как Женя решил её называть, не заморачиваясь о настоящем названии, его и правда нервировала. Женя даже почувствовал угрызения совести за то, что заставляет Гришу лежать с ним, но тот, кажется, довольно скоро расслабился, всё так же внимательно наблюдая за стендапом, как и в прошлый раз.
Далеко не сразу Женя вспомнил, что у них с Гришей уже отношения. Ему, кстати, вообще никогда не нравились термины а-ля «мой парень», «мы в отношениях», «мы встречаемся», они такие некомфортные и опошленные, что подумать страшно. Жене не хотелось «встречаться с его парнем Гришей», фу, но других выражений пока не было придумано в русском языке. Да даже если и придумать какое-то подходящее выражение, которым это всё можно было бы обозвать, то Женя всё равно не понимал бы что чувствовать. Пока Гриша смотрел выступления, он пытался расставить всё по полочкам, обычно это самую капельку помогало структурировать бардак в голове. Но всё получалось ровно до момента признания. Гриша Жене нравился больше, чем друг? Да. Жене было с ним, как с человеком, очень комфортно? Да. Мог ли Женя воспринимать то, что было между ним и Гришей как типичные, хоть и не гетеро отношения? Вроде, нет. А мог ли Женя полностью принять всё происходящее, даже если не обзывать это отношениями? Точно нет. К концу двух концертов Орлова Женя остался с ощущением полного раздрая, пустой кружкой чая и пониманием, что очень несправедливо поступает по отношению к Грише.
-Ну как тебе? — раздрай раздраем, а Орлов всё же Женин любимый комик, надо спросить Гришино мнение.
-По каким критериям оценивать стендап? Мне понравилось.
-Честно?
-Максимально честно, — Гриша кое-как выбрался из Штуки и пошёл делать новый чай. — Очень легко, что ли. А ещё Орлов сам по себе милейшее создание.
-Как здорово, что мы мыслим в одной плоскости. Где Медя?
-Хм.
Поставив чайник, Гриша оглядел квартиру, ушёл куда-то из поля зрения и вернулся уже с котом, скидывая его в десяти сантиметрах от Жени. Женя сразу же загрёб его себе.
-Ты тоже приходи быстрее.
-Стараюсь как могу, я не могу поторопить чайник.
Женя вздохнул, перевернулся на спину и затащил Медю себе на грудь, о чём довольно быстро пожалел, потому что веса и градуса нагрева он был приличного. А ещё когда он урчал, аж в кости отдавало.
-Гриш.
Оставив чайник кипятиться, Гриша подошёл к Штуке и сел на корточки.
-Я.
-Сейчас, я пытаюсь формулировать. Я прекрасно понимаю твою чувствительность, она мне нравится, в тебе не получается сомневаться, — ну, немного слукавил. — Но ты же понимаешь, что в наших реалиях отношения с парнем — это прям ахуеть насколько не то же самое, как хоть с миллиардом девушек?
-Понимаю.
-И что если Егорка благосклонно мне сказал, что все нормально отреагировали на мою ориентацию, что, кстати, неправда, и я это знаю, то совсем не факт, что так же отреагируют на тебя и твои, ну, взаимоотношения со мной?
-Понимаю. Люди вокруг меня могут отстраниться, начать меня презирать, захотеть драться, плевать мне в лицо, думаешь, я не придумал огромную кучу вариантов развития событий перед тем, как решиться? Что моя репутация меня не убережёт, что я сделаю хуже не только себе, но и тебе, что меня, не знаю, убьют ночью за углом, чего я только не придумал. Но даже после всего этого я всё равно тебе признался, — Гриша улыбнулся и встал, отреагировав на щелчок вскипевшего чайника. — Надеюсь, это хоть чего-то да стоит, ведь я совсем не люблю настолько рисковать.
«Ну вот, теперь ты будешь виноват, если и с Гришей что-то случится».
Даже странно, что голос так поздно проснулся. Опять у Жени в голове начали прибавляться тучи, через которые свет от Гриши и раньше-то не слишком пробивался, а сейчас вообще почти перестал. Ну он точно не сможет нормально встречаться с Гришей в рецидиве. Что-то делать с рецидивом с его-то гордостью в том, что касалось слова «психбольной», он не собирался. Итог: он снова между молотом и наковальней смотрит на приближающийся молот и делает вид, что он по нему не ебанёт. Только в этот раз молот как-то ускорил своё движение и был уже ненормально близко.
-Так, что там дальше было, Никита Шубин?
-А-а-ага. «Методичка по взрослению».
Гриша лёг рядом, отдал Жене заново наполненную кружку и сосредоточенно принялся набирать на телевизоре в поиске «Никита Шубин». Нет, Женя мог хоть миллион раз ставить под сомнение всё происходящее, но то, что Гриша каждый раз делал чай чётко по его вкусу, — это точно знак.