***

 — Лестат вернулся… — немного заспанным голосом произнесла я, когда через три часа абсолютной тишины в воздухе раздались звуки рояля. — И настроение у него весьма лиричное, видимо, свидание прошло успешно…

В комнате к тому времени уже начало темнеть, но никому из нас двоих неохота было вставать и включать свет. Наоборот, мне тогда казалось, что полумрак каким-то волшебным образом сближал нас. Все наши откровенные разговоры, все наши страстные поцелуи практически всегда были окутаны темнотой, как лёгкой вуалью. И сквозь эту вуаль, эту невесомую завесу, до нас доносилась невероятно нежная и тихая мелодия. Лестат часто играл её для меня, когда у него было настроение. Когда-то давным-давно…

 — Красивая мелодия… — прошептал Северус, тоже отрываясь от своих мыслей, и как бы невзначай спросил: — Тина, а как вы с ним познакомились?

 — Нет, Северус, эту историю тебе точно знать необязательно! — категорично заявила я, и он, заметив моё явное оживление, удивлённо посмотрел на меня:

 — Почему же, интересно?

 — Северус, не знаю, как ты отнёсся к моей вчерашней истории, но за эту мне откровенно стыдно… — покраснев, пояснила я причины своего отказа, снова уткнувшись лицом в его чёрную шёлковую рубашку.

 — Ты хотя бы понимаешь, что после этой фразы я точно не успокоюсь? — со смехом поинтересовался Северус, но я не собиралась так просто сдаваться.

Вдруг мелодия, звучавшая на другом конце дома, переменилась на более весёлую.

 — Он же всё прекрасно слышит… — отчаянно протянула я, судорожно соображая, как бы избежать этого разговора.

 — И всё же я очень хочу её услышать, — заверил меня Северус, и от его мягкого бархата в голосе у меня поползли мурашки на спине. Вся моя защита сразу сломалась, и я сокрушённо проговорила:

 — Ладно… ладно! — было совсем необязательно произносить второе «ладно» громче первого, ведь я прекрасно знала, что братец слышал каждое наше слово, но после того как я это сделала, до нас донёсся звонкий и мелодичный смех. — Я расскажу. Но ты сам меня об этом попросил!

 — Разумеется, — с ласковой улыбкой на лице согласился Северус. — Обещаю громко не смеяться.

 — Вот что ты за человек, Северус?! — немного возмущённым тоном воскликнула я, а он только усмехнулся и сильнее прижал меня к себе.

 — Когда мы познакомились, Лестату было примерно два века, — немного помолчав, начала я рассказ, устроившись поудобнее на его плече и смотря в сгущавшуюся темноту перед собой. — Я тогда была авантюристкой со стажем. И охотницей за сокровищами, а если быть точнее, то за редкими бриллиантами. А Лестату, когда он только-только стал вампиром, его создатель оставил немалое наследство, и ко времени нашей встречи он его существенно приумножил. Так что для меня Лестат был лакомой добычей.

Я сделала паузу и, повернув голову вправо, посмотрела Северусу в глаза, чтобы увидеть его реакцию на сказанные мной слова, но он лишь с тёплой улыбкой заинтересованно смотрел на меня в ответ.

 — Но между нами пробежала искра страсти. Ты и представить себе не можешь, во что она вылилась… Всё даже дошло до того, что я спустя буквально три месяца вышла за него замуж.

 — Вы были женаты?! — удивлённо переспросил Северус, видимо, совсем не ожидая такого поворота событий.

 — Да, — усмехнувшись, подтвердила я, вдруг вспомнив все наши с Лестатом авантюры, в которые мы успели ввязаться за время нашей «семейной» жизни. Хотя, если говорить откровенно, то с того времени почти ничего не изменилось, и отсутствие между нами супружеской любви, которая за три века уже успела смениться на родственную, никак не влияла на количество авантюр, в которые мы постоянно ввязывались и вместе, и по отдельности.

 — Тина, а сколько конкретно раз ты была замужем? — поражённо поинтересовался Северус, на что я ехидно задала встречный вопрос:

 — Ты правда хочешь знать ответ на этот вопрос?

 — Нет, — немного задумавшись, честно ответил он, а я снова усмехнулась тому, как он благоразумно решил не выпытывать у меня всю мою довольно интересную, особенно в плане романов, биографию.

 — Вот и я так же думаю. Мне продолжать? — с надеждой услышать «нет» я вновь посмотрела на него, но ответ моих надежд не оправдал:

 — Разумеется. Я весь внимание.

 — Так вот, — тяжело вздохнула я, опять посмотрев перед собой. — Мы были женаты, наверное, лет пять. Пять лет сплошных безрассудств. Но страсть потихоньку иссякла, и как раз в то время мы познакомились с Арманом. О-о-о… Арман, безумно красивый мальчик лет семнадцати с такими глубокими и грустными тёмными глазами настолько покорил меня, что я сбежала с ним от Лестата.

Северус настолько изумлённо посмотрел на меня, что мне пришлось вновь убедиться в том, что он хотел услышать продолжение. И, услышав твёрдое «да», я продолжила говорить:

 — Не беспокойся за него, Северус, Лестат отомстил мне по полной программе. Да и тем более мой «братец» — настолько ветреное создание, что если бы я не встретила тогда Армана, то он бы сам через какое-то время сбежал от меня. Поверь, Лестат — это не тот… человек, который будет долго с кем-то одним, ему нравится разнообразие, краски жизни. Удивительно, что мы вообще продержались с ним как любовники пять лет. В общем, через полгода Арман сбежал от меня к нему. Боже, даже думать не хочу, чем они там занимались… — окончательно покраснев, я хотела провалиться сквозь землю, а Северус только громко рассмеялся в ответ. — Поверь, моё женское самолюбие пострадало очень существенно, чего, впрочем, мой братец и добивался. Ладно бы Арман ушёл к длинноногой красотке, но к Лестату…

 — Как же вы тогда до сих пор вместе? — крепче прижав меня к себе, удивился Северус.

 — Ты же обещал, что не будешь смеяться! — немного обвиняющим тоном возмутилась я, но в глубине души прекрасно понимала, что мои обвинения были беспочвенны, ведь ситуация действительно была дурацкой, и не рассмеяться, услышав её, было просто невозможно. — Не знаю. Просто Лестат как раз в то время ввязался в очередные неприятности, и я ему помогла. Не чужой же человек… хм… вампир. И в итоге мы пришли к выводу, что нам действительно хорошо вместе, только не как супругам, а скорее как родственникам, чтобы не было никаких ненужных обязательств друг перед другом. И с тех пор мы стали представляться как брат и сестра. И договорились больше не отбивать друг у друга мальчиков…

 — Да, сестрёнка, этой историей точно гордиться не стоит! — в эту же секунду рояль замолчал, а в моей спальне появился Лестат и, звонко рассмеявшись, сел на краешек моей кровати. — Но моя месть была эффектной, признайся же!

 — Да уж… — со смехом ответила я, немного приподнявшись с кровати.

 — Господи, Тина, ужасно выглядишь! — братец критически окинул меня взглядом и тут же обратился к моему «спутнику»: — Северус! Я понимаю, что ты очень страстный любовник, но надо же моей сестрёнке хоть немного времени на отдых!

От такой наглости я раскрыла рот от удивления и сразу кинула в него подушкой, а Северус только громче засмеялся и, крепко обняв, прижал к себе. В этот момент я была готова сгореть от стыда перед ним.

 — Спасибо за совет, Лестат. Я это учту, — всё ещё посмеиваясь, ответил он, проведя горячими ладонями по моим плечам.

 — Лестат, иди уже… — умоляюще протянула я, боясь ещё более неловкой ситуации.

 — Как скажешь, дорогая! — хитро посмотрев на меня, произнёс братец, встав с кровати. — К твоему сведению, я сегодня улетаю в Нью-Йорк, там вроде как намечается серьёзная потасовка среди вампиров, хочу быть в гуще событий.

 — Ага, удачи! — усмехнулась я тому невероятному обстоятельству, что в этот раз Лестат решил не дожидаться неприятностей и самостоятельно пойти им навстречу, и в то же мгновение тот растворился в воздухе. — Как же мне стыдно перед тобой…

Последние слова я прошептала Северусу, уткнувшись покрасневшим лицом в его плечо. Он же продолжал прижимать меня к себе и тихо посмеиваться.

 — Тина, а я действительно страстный любовник? — с любопытством уточнил он, прекратив ненадолго смех.

Услышав такой довольно… необычный вопрос, я удивлённо посмотрела на Северуса, пытаясь понять, зачем он решил спросить о подобного рода вещах. Но моё настроение, заметно улучшившееся с начала разговора, перешло в немного игривое, так что я, довольно улыбнувшись, ответила:

 — Да, это действительно так, — в этот момент я провела рукой по тому небольшому кусочку неприкрытой рубашкой шеи, до которого смогла дотянуться, и Северус вздрогнул и прикрыл глаза. — Знаешь, когда я первый раз увидела тебя, а это было в тот самый первый вечер на распределении, хотя нет, даже раньше, летом в кабинете Дамблдора, я подумала, что примерно на такой же кусок льда наткнулся «Титаник», прежде чем затонуть в океане… Кто бы мог подумать, что в глубине у такого холодного и нелюдимого человека, как ты, столько огня?..

Я медленно спустилась рукой уже по гладкой ткани до противоположного плеча, и чёрный шёлк гладко заструился под кончиками пальцев, отчего у меня по спине снова пробежали мурашки.

 — Северус, а почему ты всё время в чёрном? — немного задумчиво поинтересовалась я, проводя кончиками пальцев уже вдоль пуговиц.

 — Мне так удобно. Тебе не нравится? — как будто очнувшись от раздумий, ответил он, внимательно следя за каждым движением моих пальцев.

 — Нравится… Я бы даже сказала, что это теперь мой любимый цвет. Чёрный тебе очень идёт, — с этими словами я расстегнула верхнюю пуговицу рубашки и прикоснулась к его неприкрытой коже. Северус резко дёрнулся, и я сразу убрала руку, вопросительно посмотрев в чёрные, как ночь, глаза.

 — Тина, кто ещё из нас кусок льда? — взяв мою ладонь в свою руку, возмущённо произнёс он. Его рука по сравнению с моей действительно была очень горячей. — Ты замёрзла?

 — Немного… — согласилась я, греясь от его тепла, хотя мне стало немного не по себе, ведь что-то подобное уже… было когда-то давно. И кто-то другой уже однажды возмущался холоду моих рук. Но я, старательно отгоняя от себя эти мысли, робко улыбнулась Северусу и тихо произнесла: — Хотя руки у меня всегда холодные. Прости.

 — Ничего страшного, — в этот момент он вернул мою руку на тот участок голой кожи ворота, которую я успела освободить, но от его следующей фразы мне снова стало не по себе: — Дай мне немного привыкнуть…

Снова старательно отгоняя от себя воспоминания, я какое-то время послушно держала руку на одном месте, а затем, когда моя ладонь немного нагрелась, продолжила расстёгивать остальные пуговицы. Северус неподвижно наблюдал за моими действиями, словно боялся меня вспугнуть. Когда я закончила с последней пуговицей, то, привстав немного, потянула за края гладкого шёлка и стащила с него рубашку.

Получив довольно хороший обзор, я стала внимательно разглядывать его обнажённое тело, поскольку до этого у меня такой возможности не было. Медленно проводя кончиками пальцев сначала по его груди, а потом по плечу, я старалась следовать рельефу мышц. Они не выпирали сильно, но Северус был явно хорошо физически подготовлен, подтянутое тело и видимые контуры прямо говорили об этом.

 — Делаешь зарядку по утрам? — задумчиво поинтересовалась я, всё так же осторожно проводя пальцами по его коже.

 — Отжимаюсь, — затаив дыхание, ответил он почти то же самое, что и…

 — Надо же… — я быстро произнесла эту фразу скорее для себя, чем для него, ведь в этот момент отчаянно боролась с воспоминаниями и невероятно сильным чувством дежавю, которое вдруг напало на меня.

А в воздухе тем временем повисло ощутимое напряжение. Я заметила, что дыхание Северуса стало более редким и глубоким. Привстав, я села прямо напротив него и прикоснулась губами к обнажённой коже его шеи. Северус вздрогнул и хотел было обнять меня, но я его мягко остановила.

 — Ш-ш-ш… — прошептала я, нежно надавив ладонями на его предплечья, говоря тем самым, что хочу, чтобы он опустил руки. — Не двигайся, пожалуйста…

В его взгляде я сразу уловила столько эмоций: удивление, страсть, непонимание. Но Северус выполнил мою просьбу и опустил руки. Я провела теперь уже двумя ладонями сначала по его плечам, потом по предплечьям. Затем снова наклонилась и поцеловала его в области ключицы.

 — Тина… — выдохнул он, но я снова умоляюще прошептала:

 — Прошу тебя, не двигайся…

Положив правую ладонь в области пятого межреберья слева, я отчётливо ощутила биение его сердца, потому как именно в этом месте оно так близко подходит к грудной стенке. Каждый удар был мощным и отдавал мне в ладонь. Сердцебиение заметно участилось, когда я вновь наклонилась и поцеловала его уже в области правой ключицы. Я снова и снова касалась губами его груди, и каждый раз Северус задерживал вдох, а частота сердцебиения всё нарастала.

 — Тина… — с мольбой в голосе простонал он, опять предприняв попытку приобнять меня.

 — Ш-ш-ш… — прошептала я, опять поднявшись к шее и коснувшись её губами. Затем прислонилась ухом к области сердца и стала слушать. Ещё чуть-чуть и оно, казалось, выпрыгнет из груди. Один мощный удар за другим. Часто-часто. Северус в это же мгновение наконец обнял меня и ещё крепче прижал к себе.

Минут пять, точно, я просидела вот так, и в это время мне казалось, что я слушаю не его сердце, а его душу. После я мягко отстранилась от него и посмотрела в чёрные, словно бездонные, глаза. Сколько же всего можно было увидеть в них в этот момент. Выпрямившись, я стащила через голову свою футболку, расстегнула лифчик и, мягко обхватив ладонями голову Северуса, прислонила её к своей груди.

 — Слышишь? Оно бьётся так же. В том же ритме… — прошептала я над самым его ухом.

Северус сжал меня в крепких объятиях и внимательно слушал. Моё сердцебиение отдавалось стуком в ушах. Удар за ударом. Я всё так же продолжала держать руку в области его сердца и чувствовала его удары. Один за одним. Наши сердца действительно бились в одном бешеном темпе.

 — Тина… — спустя какое-то время Северус поднял голову и, положив свою ладонь на мою, которую я всё ещё держала на его груди, серьёзно посмотрел мне в глаза. — Оно твоё. Всё. Полностью.

 — Северус… — выдохнула я, не в силах больше ничего сказать от нахлынувших на меня эмоций.

Он резко наклонился ко мне и жадно начал целовать мои губы, мёртвой хваткой обхватив моё тело. В тот момент мне не хватало воздуха. Казалось, что ещё чуть-чуть, и я потеряю сознание. Буквально на одно мгновение он отстранился от меня, как будто почувствовав это. Я глубоко вдохнула, словно в последний раз, и, обхватив его спину руками, страстно ответила на поцелуй.

Его руки, горячие, сильные, скользили по моей изуродованной спине. Мои холодные — по его плечам. В тот момент мне казалось, что ничего уже больше не имело значения в этом мире. Всё моё прошлое, что преследовало меня все эти годы, вся боль, все страдания. В этот момент всё ушло. Остались только его руки. Его губы. Его сердце. Которое билось в моей груди вместо моего собственного. Билось для нас двоих.