***

Мне было немного некомфортно проснуться одной в своей спальне во вторник, но умом я понимала, что так даже было лучше: я просто не смогла бы мило обнимать в кровати Северуса, а потом непринуждённо завтракать в компании другого. Но опять выбора мне не оставили, всё уже было распланировано и решено заранее, и в подтверждении этих моих мыслей всего спустя пять минут после пробуждения в комнату заглянул Том с больши́м подносом в руках.

 — Проснулась, соня? — насмешливо поинтересовался он, поставив поднос на стол неподалёку, а после сел на стул лицом ко мне. Я вопросительно посмотрела на него, и Том тихо рассмеялся и пояснил: — Я подумал, что тебе будет комфортнее завтракать со мной здесь, подальше от посторонних глаз, а не в зале…

 — А там уже кто-то есть? — догадалась я, на что получила довольную усмешку:

 — Да, полчаса назад пришли Тонкс и Люпин, а ещё с утра заглядывал Дамблдор… да и чета Уизли обычно приходит сюда, насколько я понял, они учились вместе с мадам Помфри… и их дети постоянно пропадают с тобой, когда не на занятиях. Так что если ты не хочешь неловких ситуаций, то нам лучше позавтракать здесь. Хотя все и так знают, что мы тут одни, так как Северус ушёл тогда, когда остальные уже пришли…

 — А когда он ушёл? — растерянно спросила я, мельком посмотрев на стрелки часов, которые показывали половину одиннадцатого.

 — Пятнадцать минут назад. Мне выйти, чтобы ты переоделась, или будешь завтракать в пижаме?

Не заметить издёвки в его словах было трудно, и я крайне красноречиво посмотрела на Тома, на что он только задорно рассмеялся.

 — Чего ты там не видел, позволь спросить? — язвительно пробормотала я, выбравшись всё-таки из-под мягкого одеяла, благо что одета я была в рубашку Северуса, которую вчера вечером стащила с него перед сном. Конечно, мой муж и так всю ночь грел меня в объятиях, но чувствовать его одеколон ещё и на рубашке было бесценно. А ещё я задней мыслью хотела попытаться его соблазнить, но у меня ничего не вышло, потому как он пресёк эти попытки в самом начале, и продолжать свою затею я не стала.

 — Может, чего-то и не видел… — протянул Том, оценивающе осмотрев меня с головы до обнажённых ног, а я, поджав губы от этого взгляда, осторожно встала с кровати и натянула джинсовые шорты, лежавшие на стуле неподалёку. — В любом случае годиков мне много… память уже не такая хорошая, какой была в двадцать лет…

 — Ха! — громко хмыкнула я, заправив рубашку в шорты, а потом села на соседний с Томом стул за столом. — И ты считаешь, что я в это поверю? К твоему све́дению, я не настолько наивна, в свои-то… двадцать с хвостиком лет. М-м-м… как же я обожаю шоколад…

Взяв в руки свежий круассан, я надломила его и вдохнула потрясающий аромат начинки, а затем аккуратно надкусила одну из половин и закрыла от наслаждения глаза.

 — Потрясающе… правда, у Сьюзи были всё равно вкуснее… эх, я просто готова продать душу дьяволу, чтобы выпить чашечку кофе Ди с круассанами Сьюзи…

 — И не говори, — согласился Том, и я смущённо открыла глаза и посмотрела на него. — Но по-моему, они ещё живы, так что у тебя всё же есть шанс…

Услышав подобное, я немало удивилась.

 — Специально узнавал?

 — Эм… не совсем, — смутился он и начал аккуратно разрезать любимую яичницу с помидорами и беконом. — Зимой я нередко сидел в твоём кабинете, когда думал… как же мне стоит поступить, и узнал, что Делла всё ещё жива, она как-то даже приходила в отделение к Карлу. Видеть я её не видел, а вот голос слышал. Дэнни несколько лет назад умер от инсульта, а Генри…

 — Я знаю, как умер Генри, можешь не продолжать, — прошептала я, а к горлу подступил противный ком, потому что именно я была виновата в его смерти. Том как будто почувствовал, о чём я подумала, так что легко накрыл мою левую руку своей правой, и я мокрыми глазами посмотрела на него.

 — Это не твоя вина́, что так вышло, Тинь-Тинь. Ему было шестьдесят, у него наверняка были проблемы со здоровьем, он мог умереть от другого сильного стресса, тут не угадаешь. Сама же прекрасно знаешь, что на нашей работе долго не живут…

 — Но умер он всё равно сразу после того, как узнал о моей смерти, — еле слышно выдавила из себя я, а одна слеза всё-таки сорвалась с ресниц и упала на гладкую поверхность стола.

 — Потому что он очень сильно тебя любил, — тихо проговорил Том, чуть крепче сжав мою руку. — Я сам чуть не поседел в тот день… и поседел сейчас, когда чуть не потерял тебя второй раз. Но ты не виновата в этом.

Я лишь тяжело вздохнула, а потом улыбнулась сквозь слёзы и принялась отщипывать небольшие кусочки от надломанного круассана.

 — И долго ты думал в моём кабинете, как стоит поступить?

 — Весь январь, — усмехнувшись, ответил Том и вновь приступил к завтраку.

 — А почему ты не раскрылся мне ещё тогда, в «Амортенции»? Мерзавец, я же чувствовала, что это ты, чувствовала!.. Но не поверила своим ощущениям, — теперь моя улыбка была более уверенной, и в ответ до меня донёсся тихий смех.

 — Я боялся, что ты меня прогонишь, — честно признался он, и я, оторвавшись от круассана, пристально посмотрела на него и усмехнулась:

 — Надо же, великий Лорд Волан-де-Морт — и боялся…

 — У каждого свои слабости, Тинь-Тинь, — философски заметил Том, отрезав очередной небольшой кусочек яичницы ножом.

 — И какие же слабости у тебя? — удивлённо поинтересовалась я, на что сразу же получила исчерпывающий ответ:

 — Ты. По-моему, это было очень хорошо видно десятого числа. Я был готов при всех упасть перед тобой на колени… почему ты так поступила, Тина? Я же всего лишь хотел поговорить с тобой… несмотря на то что написал тебе в той чёртовой записке. Ты же прекрасно знала, что я не рискну причинить тебе боль…

 — Я боялась, что ты убьёшь Северуса, — прошептала я с противным привкусом горечи, хотя вроде только что чувствовала невероятный вкус так мной любимого шоколада. — Ты прав, у каждого свои слабости…

Мне не надо было говорить, кто был моей слабостью, это и так было понятно. Хотя у меня их было целых две, если говорить честно до конца. Ведь больше страха смерти Северуса у меня был только страх услышать, что Том до сих пор ненавидел меня… что он меня не простил. Чтобы хоть как-то замять неловкую паузу, я отпила немного тёплого травяного чая, а затем ненароком поинтересовалась:

 — А ты действительно собрался вернуться в отделение?

 — Да, что мне ещё остаётся делать? — просто ответил Том, продолжая уплетать яичницу. — Восстановлю квалификацию, буду оперировать, учить бездельников… авось и заведующим стану, теперь же у меня не будет такой конкуренции… и у меня на примете есть даже отличный кабинет, на котором, кстати, табличка с моей фамилией и инициалами… одну буковку будет нетрудно заменить.

 — Мерзавец, даже думать не смей! — возмущённо воскликнула я под громкий смех. — Это святое! Я лично поговорю с Карлом, чтобы он отдал эту должность и кабинет мне!

 — То есть ты всё-таки поедешь со мной? — удивлённо спросил он, а я, тут же осознав, что в действительности значили мои слова, сразу замялась, потому как так до конца и не решила, с кем же хотела остаться.

 — Ну… я… я же могу вернуться в отделение и с Северусом. Он как-то сказал мне, что не против оставить преподавание и заняться своими проектами…

 — Ты же понимаешь, да, что если мы оба вернёмся в госпиталь, то со мной ты будешь видеться намного чаще, чем со своим мужем? — Том пристально посмотрел на меня, а я опустила взгляд на руки и поджала губы, прекрасно понимая, что он был абсолютно прав. — Хотя чего греха таить, я был бы очень рад такому раскладу… Тина, почему ты дала ему шанс? Я… видел в его воспоминаниях, что после первого поцелуя ты его оттолкнула, а потом… сама пришла к нему…

 — По-моему, братец в воскресенье и так всё наглядно показал, — буркнула я в ответ, отпив ещё немного чая, чтобы хоть как-то заглушить ту самую горечь, которая всё никак не хотела пропадать.

 — Потому что он похож на меня? — догадался Том, и я в подтверждение его правоты вот уже в который раз поджала губы. — Что ж, здесь я, наверное, сам виноват…

 — А ты-то тут при чём? — хмыкнула я, поставив на стол чашку, но он лишь усмехнулся моим словам и пояснил:

 — Тина, Северус пришёл ко мне в… семнадцать лет, если не ошибаюсь. Причём сам пришёл, его никто не заставлял, так что можешь меня понапрасну не обвинять в плохом влиянии на молодёжь. И выглядел он тогда… по-другому. Тебе бы он вряд ли таким понравился, это точно. Но он был талантливым парнем, смышлёным, способным… знаешь, при виде него у меня даже проснулась какая-то потребность… в опеке… наставничестве… не знаю. И я взялся за него, чтобы как следует подготовить… я же не шутил на общем собрании, Северус действительно был для меня кем-то вроде преемника. А я был для него наставником, авторитетом, по крайней мере, до того момента, пока не убил любовь его жизни… поэтому ничего удивительного в том, что ты обратила на него внимание, нет.

Я озадаченно посмотрела на Тома, ещё не до конца осознав, как же он всё-таки повлиял на выбор мной Северуса, и он усмехнулся и добавил:

 — Тина, Северус почти полностью скопировал мою манеру одеваться, держаться при посторонних, манеры, поведение… интересы. Хотя книжным червём он был и до меня, я здесь ни при чём. Ты же и сама это видишь, когда мы рядом, да? А теперь он, оказывается, украл у меня и несколько способностей, которым я его не учил… говорю же, смышлёный парень, даже слишком! А самое печальное, что и женщины нам, оказывается, нравятся похожие…

 — Теперь всё ясно… — протянула я, удивившись, как же всё просто оказалось в действительности. Раньше мне казалось, что это всё просто какое-то дурацкое совпадение, а на самом деле я неосознанно пришла в тот вечер Рождества к Северусу потому, что он так же неосознанно практически полностью копировал моего бывшего мужа. Но откуда мне было тогда это знать? — Знаешь, Северус, конечно, многое взял от тебя, но вы…

 —…разные, да? — закончил за меня Том, и я посмотрела на него в ожидании продолжения. — Конечно, Тинь-Тинь, мы разные, двух одинаковых людей на свете не существует, как нет двух одинаковых снежинок. Мы с Северусом во многом похожи, но во многом и отличаемся, ты сама могла в этом убедиться, как только узнала его получше. Да и возраст у нас… тоже разный, несмотря на то что я вернулся к прежнему себе. Прожитые годы всё равно никуда не денешь, и не мне тебе это объяснять. Так что выбор всё равно перед тобой стоит, в противном случае я бы давно взял тебя в охапку и повёз домой…

 — Невыносимый тиран, — широко улыбнулась я. — И вот нравится тебе на чужих жён заглядываться!

 — И не говори! — рассмеялся он. — Точно, вот же дурак… надо было не думать в «Амортенции», а сразу поцеловать тебя, мигом бы всё вспомнила и замуж не выскочила… за первого встречного, похожего на меня!

 — Таких, как ты, практически нет, — усмехнулась я, хотя смех опять-таки был с горечью. Да, если бы Том открылся мне тогда, зимой, когда мы встретились в первый раз, то многого можно было избежать. Или если бы я всё рассказала Дамблдору ещё прошлым летом… Хотя таких «если» целое море, но всё так, как оно есть, и тут ничего не поделаешь. — Прости, что так получилось, просто я…

 — Хотела начать жить заново? — подсказал Том, и я робко приподняла углы рта. — Я понимаю. И не виню тебя. Я потому так долго и думал зимой, что тоже хотел начать новую жизнь… но получилось всё так, как есть, и я даже рад, что так вышло. Что мы в конце концов поговорили, и я узнал правду. Это очень важно для меня. Тебе понравился завтрак?

 — Да, спасибо, — тепло поблагодарила я, хотя за время наших разговоров съела лишь половинку круассана. Том же каким-то магическим образом умудрился справиться со своим весьма плотным завтраком, хотя наверное, дело было в том, что просыпался он по-прежнему рано, а завтракать ко мне пришёл лишь в одиннадцатом часу. — А почему Тонкс с Люпином до сих пор не уехали? Или за тобой всё ещё нужен глаз да глаз?

 — Да, Тинь-Тинь, по мнению Грозного Глаза, так и есть, — рассмеялся он на мою колкость, взяв в руки чашку с кофе. — На самом деле, Грюм действительно наказал Тонкс следить за мной, раз уж вы с ней так сдружились и у неё есть повод задержаться подольше. А Люпин переживает за неё, похоже… она ему небезразлична, хотя он и боится ей в этом признаться… чтобы не поломать жизнь.

 — О чём ты? — удивилась я, но Том сделал глоток почти остывшего кофе и пояснил:

 — Он оборотень, разве ты не догадалась? — услышав это, я выпучила глаза похлеще совы на охоте, а он лишь вздохнул и покачал головой. — Да, Тинь-Тинь, какая же ты невнимательная…

 — Ну конечно, куда мне до некоторых… — высокомерно протянула я, тоже взяв в руки свою чашку.

 — Ладно, тебе простительно, всё равно ты к магическому миру имеешь мало отношения, — нарочито снисходительно произнёс Том, на что я так красноречиво посмотрела в ответ, что удержаться от смеха было просто невозможно.

 — Между прочим, оба моих последних мужа — волшебники, причём весьма способные и опасные… особенно первый.

 — С этим трудно поспорить, — с усмешкой согласился он и продолжил пить кофе. — А можно я утащу у тебя один круассан?

 — Пожалуйста, — хмыкнула я, сильно сомневаясь, что доем даже первый. — Так что там насчёт поломанных жизней? Я же… полюбила тебя, и ничего, живу… пытаюсь думать… ты мне жизнь не ломал, тут скорее наоборот…

 — Позволь тебе напомнить, дорогая, что когда ты выходи́ла за меня замуж сорок лет назад, то я был всего лишь талантливым хирургом, а не могущественным тёмным магом…

 — Как будто сейчас что-то изменилось бы, — заметила я, откусив ещё небольшой кусочек выпечки.

 — Ты права, ничего не изменилось бы, — задумчиво согласился Том. — Но оборотней в магическом мире не очень любят, сама понимаешь, они могут быть опасны… мало кто захотел бы такого члена семьи у себя в доме, и Люпин это прекрасно понимает. Хотя он и видит, как же смотрит на него Тонкс.

 — Она тоже его любит? — догадалась я, и он кивнул в ответ. — Но есть же Волчий эликсир в конце концов! Я знаю, его очень трудно приготовить, но Северус его готовил, когда Люпин был профессором Защиты от Тёмных Искусств!

 — Откуда ты это знаешь? — полюбопытствовал он, взмахнув рукой, отчего вся грязная посуда организовалась в одну стопку на подносе.

 — Я вспомнила, что Северус мне рассказывал, как год назад на должности, которую он так хотел занять, был оборотень… но я не знала, что это был Люпин. А теперь всё стало ясно… Ты думаешь, у них ничего не получится?

 — Я повторяю тебе, в современном магическом обществе к оборотням относятся очень плохо. Потому, кстати, многие и примкнули ко мне, ведь я им обещал, что всё изменится, когда я добьюсь поставленных целей. Это как… заболеть сифилисом…

 — Сифилис лечится пенициллином, причём довольно легко, — поджав губы, заметила я, поскольку что-что, а это мой бывший ученик должен был знать, потому как антибиотики появились ещё при нём.

 — Ладно, неудачный пример, — тут же признал Том, почувствовав мой недовольный тон. — Это как… неоперабельная опухоль…

 — Разве опухоль передаётся? — ещё больше удивилась я, поскольку насколько мне было известно, ликантропией можно было заболеть как раз от укуса оборотня.

 — Всё, неважно, — отмахнулся он, правильно почувствовав, что ещё слово, и тут же последует довольно подробный и разгромный опрос. — Я могу отнести посуду, или ты ещё будешь чай?

 — Нет, не буду, — протянула я, быстро допив остатки чая, и поставила чашку на поднос.

 — Тогда я пойду прогуляюсь до кухни, если ты не против…

 — Не против, — хмыкнула я, и Том, взяв поднос в руки, быстро вышел из моей спальни, а я про себя подумала: «Вот бездельник, а ещё моим лучшим учеником зовётся! Точно устрою ему опрос, так что мало не покажется, пусть берётся за учебники, хватит ему дурью страдать!»

 — Тина, ты уже проснулась! — обрадованно воскликнула Тонкс, когда я вышла в общий зал, где она мило беседовала с Люпином. — И похоже, уже и позавтракать успела…

 — Да, успела, — недовольно ответила я на жирный намёк, в обществе кого я как раз завтракала.

 — Так ты уже определилась, кого из мужей выберешь? — всё так же непринуждённо поинтересовалась она, а я закатила глаза на такой вопрос и села за стол рядом с ними.

 — Нет, не определилась. Если честно, я вообще понятия не имею, что делать, так что… а вы чем занимаетесь? — чтобы хоть как-то перевести тему с моей болезненной точки, я немного удивлённо посмотрела на внушительную кипу учебников на столе у ребят, и Тонкс весело пояснила:

 — Невилл попросил меня немного позаниматься с ним перед экзаменами по ЗОТИ, вот, сижу повторяю теорию, чтобы не ударить в грязь лицом. У них как раз сегодня после обеда должно быть занятие по защите, но Амбридж же уехала, так что ребята совсем остались без преподавателя…

 — Римус, а почему вы не хотите позаниматься с учениками? — вежливо поинтересовалась я, стараясь не сильно глазеть на шрамы у него на лице, потому что прекрасно знала, насколько это раздражало, ведь у меня они тоже были и есть сейчас. — Вы ведь уже преподавали ЗОТИ год назад?

 — Дора захотела попробовать, — улыбнувшись, мягко пояснил он, и от него веяло таким спокойствием, что я сразу поняла, что Тонкс нашла в этом мужчине. — Но я тоже помогу ребятам, чем смогу. А вы хорошо разбираетесь в Зельеварении, да, Тина?

 — Да, немного разбираюсь, — смущённо пробормотала я, но тут со стороны входной двери раздался уверенный голос:

 — Я бы сказал: даже очень хорошо разбираешься.

 — Привет, — широко улыбнулась я, а Северус тем временем быстрым шагом подошёл ко мне и легко поцеловал в губы. — Помог профессору Слизнорту?

 — Да, всё хорошо. Как прошёл завтрак?

Я скорчила недовольную рожицу и показала большой палец, хотя на самом деле завтрак прошёл очень даже хорошо. Северус рассмеялся моей реакции, а потом пододвинул стул, стоявший неподалёку, к нашему столу и сел рядом со мной, а я взяла его тёплую ладонь в руки и крепко сжала.

 — А где Том? — осмотревшись, поинтересовался он, но я опять закатила глаза и пояснила:

 — Трусливо сбежал, когда речь зашла про современные веяния в медицине…

 — Ложь и клевета, я относил грязную посуду, — возразил ещё один голос со стороны входа, и я, обернувшись, выразительно посмотрела на его обладателя.

 — То есть вы всё-таки готовы к опросу, доктор Реддл? — промурлыкала я, а губы сами собой растянулись в широкую улыбку. И мой бывший ученик прекрасно знал, что ничего хорошего за этой улыбкой не стояло.

 — Я не вчерашний студент и не обязан перед тобой отчитываться, — встав неподалёку и скрестив руки на груди, гордо заявил Том, на что я абсолютно непроницаемо посмотрела в ответ и сказала:

 — Но ты же читал всё это время что-то, не так ли? С такой замечательной памятью, как у тебя, я просто уверена, что ты ответишь на все мои лёгкие вопросы…

 — Лёгкие? — издевательски повторил он. — Тина, я прекрасно знаю, что стоит за твоими инквизиторскими опросами, и больше я на подобное не согласен!..

 — Надо же, а я и не думала, что великий Лорд Волан-де-Морт такой… трус, — наигранно протянула я, а в глазах Тома постепенно загорались угли недовольства, хотя умом он точно понимал, что я брала его «на слабо́» и шансы были неравны.

 — Я не трус, — жёстко возразил Том, а я уже предвкушала триумф победы. — И если хочешь немного побеседовать со мной, то я не против. Освежу, так сказать, свои знания…

 — Как скажешь, — коварно улыбнувшись, согласилась я, и Том сел рядом со мной, даже не подозревая, что его ожидало в действительности.

***

 — Бездельник! — чуть ли не кричала я охрипшим за четыре часа разговоров голосом. — Тунеядец! Лодырь! Да как ты мог забыть такое?!

За эти четыре часа я успела прогнать своего бывшего ученика почти по всем областям медицины, и хотя всё это время он действительно что-то читал, и какие-то знания были, но их всё равно было недостаточно, чтобы ответить на мои вопросы. А уж когда речь зашла про патогенез некоторых неотложных состояний, дело приобрело совсем плачевный оборот, поскольку за сорок лет практически все представления о них полностью сменились. И когда моё терпение достигло всех мыслимых и немыслимых границ, я уже перешла на крик, почти как сорок лет назад.

 — Я здесь о высоком, об отёке мозга распинаюсь, а он!.. Бездельник! Где ты вы́читал эту ересь, позволь спросить?

Встав со своего места, я быстро прошлась до его стола и начала перебирать учебники, лежавшие на нём, и сразу нашла несколько неугодных авторов.

 — Да эти книжки надо сжечь на святом костре инквизиции вместе с авторами и тобой! — вновь разгневанно воскликнула я, а Тонкс так и вжалась в плечо Люпина от моих слов, как будто я отчитывала её, а не своего подопечного. — Я шесть лет потратила на твоё обучение! Мой самый лучший ученик, моя гордость, сидит сейчас и несёт всякую откровенную чушь! Скажи спасибо, что я не волшебница, а то глазом не моргнула и послала бы в некоторых Круциатус, сразу бы мозги на место встали! Сорок лет заниматься какой-то дурью вместо полезных дел!..

 — Тина… — робко вмешался Невилл, только-только вошедший в лазарет вместе с остальными ребятами и услышавший, видимо, мою гневную тираду. — Не говори так… за Непростительные заклинания можно и в Азкабан попасть…

 — Представь себе, я прекрасно это знаю, Невилл, — язвительно обратилась я к нему, а Невилл так и побледнел от количества яда в моих словах. — Бывший муж уже давно просветил меня в этой области!

 — Дорогая, не надо Непростительных заклинаний, умоляю тебя! — вдруг воскликнул Том, давясь от смеха, и я тут же повернулась и вне себя от гнева посмотрела на весельчака. — Пожалей дементоров, они и так, бедняги, застряли посреди пролива с заключёнными, а тут ещё и ты свалишься им на головы!..

Остальные мои друзья звонко рассмеялись, а я сжала руки в кулаки и считала про себя, чтобы хоть как-то усмирить свою злость.

 — Вот как… его наитемнейшеству смешно, значит, да? Какая же я всё-таки дура! И почему я, интересно, не подумала, когда Северус рассказал мне про таинственного гениального тёмного мага с лёгким синдромом аутизма и манией величия, — «О, точно, да это же мой бывший муж собственной персоной!»

 — Лёгким синдромом аутизма и манией величия? — удивлённо переспросил Том, а мои друзья расселись кто куда и принялись следить за ходом нашей «дуэли». — В чём интересно проявляется мой синдром аутизма?

 — Да ты свой стол видел? — язвительно задала я риторический вопрос, и все дружно повернулись вправо, чтобы посмотреть на тот самый стол. — В каком тут порядке интересно разложены учебники? По нозологиям или по алфавиту? Или сразу по МКБ-девять? Ой, дай угадаю, они всё-таки разложены по нозологиям, а внутри каждой — как раз по алфавиту!

 — Порядок на столе — порядок в голове, — ровно ответил он на мои возмущения, всё же поджав немного губы, потому как правда в моих словах тоже была, ведь «порядком» эту совершенную классификацию тоже было трудно назвать. — А в том бардаке, который обычно на столе у тебя, даже чёрт ногу сломит!

 — А я тебя никогда и не просила рыться на моём столе, так что поберёг бы ноги, — высокомерно заметила я, и теперь все дружно смеялись над моей шуткой, а не надо мной. — Нет, стол — это лишь небольшой пример, и если ты не согласен, то я могу и продолжить…

 — Ладно, допустим, я слишком… перфекционист, — нехотя согласился Том, чтобы я не продолжила выдавать его личные немного странные привычки. — А в чём проявляется моя мания величия?

 — А кто хотел завоевать весь мир? — приподняв брови, задала я встречный вопрос. — Я?! Кто придумал себе пафосное имя Лорд Волан-де-Морт вместо обычного «доктор Реддл»?

Том на это вновь поджал губы и буквально испепелял меня взглядом, и тут рядом со мной раздался насмешливый голос:

 — Кстати, Том, братишка, а почему всё-таки «лорд»? Привет, Северус!

Северус вежливо поздоровался с братцем, остальные закивали ему, а я возмущённо воскликнула:

 — Лестат, а ты-то здесь что забыл?!

 — Тинь-Тинь, ты так кричишь, что тебя на весь за́мок слышно! — рассмеялся он в ответ, вальяжно раскинувшись на кровати. Теперь была моя очередь поджимать губы, а Лестат дополнил: — Так что там с именем, Том? Ты же по сути своей граф, а не лорд…

 — Лестат, это всего лишь анаграмма моего настоящего имени, — усмехнулся Том, а потом заинтересованно уточнил: — Граф? Что ты имеешь в виду?

 — Ну… знаешь несмотря на то что моя дорогая и любимая сестрёнка вышла за тебя сорок лет назад замуж, но это ты фактически пришёл к нам в семью. Так что у тебя есть все основания пользоваться нашим наследственным титулом. И поэтому-то я и очень удивился, что ты решил называть себя лордом…

 — Томас, граф Д’Лионкур? — издевательски повторила я, а Том широко улыбнулся и довольно сказал:

 — А что, звучит! Мне нравится!..

 — Пф, тогда уж милорд Тома́ Д’Лионкур, — продолжала издеваться я под тихий смех друзей. — Хотя нет, забудь об этом! Мы же официально развелись, так что не светит вам титул, ваше наитемнейшество!

 — Том, да не слушай ты её! — воскликнул Лестат, выпрямившись в кровати. — Это недоразумение может хоть каждые полгода замуж выходи́ть и разводиться, но братом ты для меня быть не перестанешь!

Услышав это, я даже рот открыла от ошеломления и выдохнула:

 — Что?

 — Что? — недоуменно повторил братец, заметив моё выражение лица. — Тинь-Тинь, это ты развелась с Томом, а не я. И кстати, Том, у меня есть прекрасная идея! А ты не хочешь стать нашим братом, раз уж твоя жена вышла замуж за другого?

После подобного предложения моя нижняя челюсть чуть не пробила пол до самого подземелья Северуса, а Том задорно рассмеялся моей реакции и протянул:

 — Не знаю, не знаю, Лестат… надо подумать… хотя предложение очень заманчивое, ты прав.

 — Да тут даже думать нечего! — воскликнул братец, вскочив на ноги, а затем подошёл со спины к Тому и положил ему на плечи белоснежные ладони. — Северус, прости, но ты и так всем доволен и член нашей семьи… а вот тебе, Том, я вполне серьёзно предлагаю стать моим братом. Я бы даже обратил тебя для пущего эффекта! Ты только представь: несметное богатство, бессмертие… я бы показал тебе столько удивительного… у тебя будет просто немыслимое количество красавиц! А ещё ты будешь официально в нашей семье и будешь иметь полное право целую вечность доставать Тинь-Тинь!

 — Денег у меня достаточно, Лестат, — стараясь сильно не выдавать смеха, проговорил Том, но всё равно рассмеялся, мельком посмотрев на меня в крайней степени возмущения. — Да и красавицы мне не нужны… а вот целую вечность доставать Тинь-Тинь… да, вот это уже интересно.

 — Даже думать об этом не смей, — сквозь зубы процедила я. — Лестат, не забывай, пожалуйста, что он станет и моим братом тоже, а я таких родственников не хочу!

 — Тинь-Тинь, да тебя даже спрашивать никто не будет, — отмахнулся от меня братец, всё ещё стоя позади Тома, а смех вокруг нас постепенно усиливался. — Ты же выходишь замуж, не то, что не спросив меня, даже не известив! Почему я не могу завести себе брата? Армана ты прогнала, пусть хоть Том будет рядом…

Том продолжал, смеясь, смотреть на меня, а я одними губами беззвучно произнесла: «Нет».

 — Я обязательно подумаю над твоим предложением, Лестат, — широко улыбнувшись, произнёс наконец он, а потом обратился ко мне: — Кстати, профессор Реддл, если вы так недовольны материалами для подготовки, то не могли бы вы указать мне достойные варианты?

 — Профессор Снейп, — холодно поправила я, встав со своего места, и направилась к столу с учебниками, чтобы выцепить несколько действительно дельных.

 — Повторяй себе это почаще, дорогая, может, и сама когда-нибудь поверишь, — с невероятной уверенностью заявил Том, а я, взбесившись окончательно этой железобетонной уверенности, резко повернулась и швырнула в сторону наглеца увесистый том по опухолям.

 — Тина! — воскликнул Дамблдор, застыв в дверях лазарета, а Том со смехом поймал книгу и сказал:

 — Да, теперь я наконец-то понял, почему ты решила побыть ученицей, а не преподавателем! Такое вряд ли бы кто выдержал из студентов… кроме меня, разве что.

 — А как ты так спокойно выдерживаешь подобное, Том? — насмешливо поинтересовался братец, и Том, еле сдерживая смех, выдавил:

 — Лестат, всё просто на самом деле. Просто кое-чьи крики меня всегда очень заво…

 — Не смей! — взвизгнула я, швырнув в него ещё один увесистый учебник, а Том так и согнулся пополам от смеха, и книга пролетела всего в пяти сантиметрах от его головы.

 — Дорогая, чем же тебе так не угодил профессор Кларк и профессор Болл? — отдышавшись немного, поинтересовался он, притянув с помощью магии к себе второй учебник и вчитавшись в фамилии авторов.

 — Потому что они такие же бездельники, как и ты! — воскликнула я, густо покраснев от его последних слов. — Вообще-то, все мои ординаторы, за исключением самого способного и гениального, что удивительно, не сидели сложа руки сорок лет и добились немалых высот! Странно, что ты не раздобыл учебник одного из них, да хотя бы профессора Голдена!

 — Он лежит в самом низу, — невозмутимо пояснил Том, и я недовольно скинула остальные книги и действительно нашла знакомый учебник.

 — Вот по нему и готовься, в четверг и выходные обязательно спрошу! И чтобы все классификации как от зубов отскакивали! А ещё патогенез и оперативное лечение с осложнениями!

 — Конечно, профессор Реддл, как скажете, — всё с прежним спокойствием согласился он, нисколько не смутившись моего полного злости взгляда. — Я обязательно подготовлюсь к нашей следующей беседе получше. Как дела, Невилл? Какое у вас сейчас занятие?

 — Эм… у нас должна была сейчас быть ЗОТИ, но Амбридж уехала… и, Тонкс, ты не покажешь нам несколько заклинаний? — неуверенно пояснил Невилл, а я в это время села за стол Тома, чтобы хоть как-то унять злость.

 — Да, Невилл, конечно, я… — начала говорить Тонкс, но Том насмешливо перебил её:

 — Невилл, вот это да! А знаешь что? Тебе очень повезло, твоя подруга — знаток почти во всех областях, посмотри, как она разгромила меня по поводу нейрохирургии, а я же врач! Думаю, что и в Защите от Тёмных Искусств она тоже сможет тебе помочь, не так ли?

 — Я не волшебница, как я могу показать заклинания? — повернувшись лицом к Тому, тихо процедила я, но весь его вид выражал небывалую уверенность и спокойствие… как у тигра в засаде.

 — А я и не говорил про применения заклинаний, дорогая. Но теорию-то ты же знаешь? Чему-то же ты должна была научиться за этот год? Или ты только и занималась тем, что раздевалась перед школьниками и соблазняла преподавателей?

Теперь уже меня брали «на слабо́», я прекрасно это понимала, но ничего не смогла с собой поделать и невероятно жёстко проговорила:

 — Что тебе непонятно, Невилл?

 — Эм… как можно справиться с вампиром? — робко задал он первый вопрос, и я уверенно ответила:

 — Спалить к чёртовой матери!

 — Эй, Тинь-Тинь, аккуратнее со словами! — обиженно воскликнул Лестат с явной опаской в голосе, и все дружно рассмеялись его словам, так как давно были в курсе, кем же являлся мой дорого́й родственник на самом деле.

 — Нет, Невилл, это было слишком просто! — усмехнувшись, возразил Том. — Давай что-нибудь посложнее.

 — Ладно, — вздохнув, согласился он, и по всему его внешнему виду было понятно, что встреча с вампиром была не таким уж и плохим вариантом по сравнению со встречей со злой мной. — Эм… а как отогнать красных колпаков?

«Кого?» — так и подмывало спросить меня, но я лишь промолчала и судорожно соображала, кто бы это мог быть. А Том, заметив мою растерянность, ещё шире улыбнулся и сказал:

 — Ну же, Тинь-Тинь, такой простой вопрос! По-моему, я проходил их курсе на втором или на третьем…

 — Я учил этому ребят на третьем, — улыбнулся Римус, когда я повернулась к нему и с мольбой посмотрела, но он лишь посмотрел мне за спину и покачал головой, как бы говоря, что Том всё видит. Тогда я с отчаянием посмотрела на Северуса, и он уже почти начал говорить, как Том воскликнул:

 — Э, нет! Я прекрасно знаю, что твой нынешний супруг в курсе, кто такие красные колпаки, но вопрос был не ему, а тебе. Итак?

 — Эм… они… зомби? — протянула я, и по выражению лица Северуса сразу догадалась, что не попала.

 — Оу, вот это да! — довольно воскликнул Том, встав со своего места, и подошёл к моему столу и сел на него, чтобы видеть моё полное отчаяния лицо. — Надо же, наша всезнайка профессор Реддл чего-то не знает, вот это да! Но я не такой высокомерный преподаватель, как некоторые, так что благосклонно дам тебе второй шанс. Так кто такие Красные колпаки, Тинь-Тинь?

 — Это существа… — неуверенно начала говорить я с общей фразы, и Северус пока не начал опять кривиться, показывая, что я стояла на верном пути, —…которые появляются там…

Такое продолжение тоже пока всех устраивало, а я старательно вытягивала слова, чтобы выиграть лишние секунды на раздумья. «Чёрт подери, да кто же это такие?! И почему они красные?!»

 —…где… пролилась… кровь, — быстро проговорила я первое что в голову пришло, и что удивительно, но слов с разоблачением и смеха не последовало.

 — В общем-то, да, — Том и сам немало удивился тому, что я угадала, а затем быстро пришёл в себя и насмешливо спросил: — Так как с ними бороться?

«Твою мать!» — выругалась я, прекрасно понимая, что нужно было назвать конкретное заклинание, а я его абсолютно точно не знала. Это всё было равносильно тому, как я час назад прогоняла своего бывшего ученика по современным лекарствам, и он смог назвать далеко не все с правильными дозировками.

 — Сжечь, — буркнула я, и по довольному смеху Тома опять было понятно, что я не угадала.

 — Оу, Тинь-Тинь, так ты их только разозлишь! Они же призраки, как ты их собралась сжигать?

 — Я не знаю, ясно?! — отчаянно воскликнула я, поднявшись на ноги, чтобы уйти подальше от наслаждавшегося триумфом мерзавца. — Я не волшебница и не обязана знать, как бороться с этими чёртовыми колпаками! А ты хирург, чёрт возьми, и должен знать, как бороться с отёком мозга современными средствами!

 — Красными, дорогая, — насмешливо поправил меня он, а Северус лишь снисходительно улыбался моей злости. — Вот это да, нашёл я всё-таки область, в которой кое-кто не профессор с учёной степенью! Кстати, Невилл, если хочешь, я могу позаниматься с вами, я же большой специалист в Защите от Тёмных Искусств в отличие от некоторых…

Было видно, что Невилл, да и все остальные были немного ошарашены подобной новостью, но Том действительно чертовски хорошо знал эту область, спорить в этом случае было глупо. И он уже почти неуверенно кивнул, как я возмущённо повернулась к Дамблдору и воскликнула:

 — И ты это позволишь?!

 — Тина, — мягко улыбнулся тот в ответ, — Том… знает в этой области даже больше, чем я или Северус… так что он мог бы попробовать. Тем более что я в своё время повлиял на то, чтобы его не допустили к преподаванию этого предмета… и мне очень стыдно.

 — Да он же!.. — начала я возмущаться, но, попав под выразительный взгляд Тома, поджала губы и буркнула: — Ничего.

 — Вот и славно, тогда договорились, — довольно согласился Том, потерев ладони друг о друга. — И кстати, Невилл… когда я сдавал экзамен на пятом курсе, а было это неприлично давно, один пожилой профессор спросил меня, как можно справиться с Адским пламенем. Это был вопрос не из школьной программы, но я претендовал на «Превосходно», поэтому, немного подумав, выдал правильный ответ и получил желанную отметку. Конечно, вряд ли кого из вас спросят такое на экзамене, но если вы блеснёте знаниями самостоятельно, то вам могут простить некоторые помарки в практических заклинаниях…

 — Надо заставить пламя сожрать самое себя, — авторитетно заявила Гермиона, но Том повернулся к ней и приподнял одну бровь.

 — Да, в моё время тоже писали что-то подобное в книжках, но вы, мисс Грейнджер, сами-то можете представить, как вы заставите такую тёмную магию, обладающую интеллектом, уничтожить самоё себя? Есть способ проще…

 — Я больше не знаю способов, — потупив глаза, ответила она, а на лицах остальных было написано неподдельное изумление, ведь чтобы Гермиона, да чего-то и не знала…

 — Том, я тоже не знаю, — оживлённо добавил Дамблдор. — Ты бы не мог ответить на этот вопрос?

 — Мог бы… — задумчиво протянул он и вновь повернулся ко мне и, ядовито улыбнувшись, сказал: —…если профессор Реддл попросит прощения за свой разгромный опрос накануне.

 — Что?! — разгневанно воскликнула я, абсолютно не ожидая подобного хода. — Я не буду ни у кого просить прощения, даже не мечтайте!

 — Тина! — почти впадая в истерику, крикнула Гермиона. — А если меня такое спросят на экзамене?! А если я не смогу показать какое-то заклинание, и…

 — Гермиона, серьёзно?! Чтобы ты и не смогла…

 — Тина, пожалуйста!.. — да, видимо, мысль о грядущих экзаменах так отравляла умы студентов, что даже такая отличница, как Гермиона, готова была зареветь от мысли, что она чего-то не знала.

 — Гермиона, я не буду просить у него прощения и точка! — уже более строго произнесла я, но тут справа опять раздался гаденький голос:

 — Надо же, профессор Реддл, неужели ваша гордость вам важнее друзей?..

Закрыв глаза, я глубоко вдохнула, а потом открыла их и посмотрела сначала на готовую биться в истерике Гермиону, затем на Невилла, но у всех была такая мольба во взгляде, что я процедила:

 — Ненавижу тебя, мерзавец… но прости, что я так набросилась в обед, я не должна была так сильно отчитывать тебя за то, что ты не знал каких-то нюансов.

 — Конечно, так себе извинение, но я его принимаю, — посмеиваясь, проговорил Том, а я зло посмотрела на него, а затем быстрым шагом подошла к Лестату, сидевшему всё это время неподалёку, распахнула его чёрный пиджак, достала из внутреннего кармана сигареты и, прикурив одну золотой зажигалкой, жадно втянула табачный дым, чтобы хоть как-то снять накопившийся стресс.

 — Тина, ты же обещала мне, что не будешь курить в школе! — возмутился Дамблдор, заметив меня с сигаретой в зубах, и я, действительно припомнив за собой такое обещание, обречённо протянула:

 — Чёрт, прости, я совсем забыла…

 — ЧТО?! — на весь лазарет воскликнул Том, мигом повернувшись ко мне, а его глазах в это время полыхало действительно Адское пламя. — Давно ли ты куришь?!

 — Я недавно бросила курить… почти девять месяцев назад…

 — Ой, Тинь-Тинь, так ты всё-таки бросила? — удивлённо поинтересовался братец, и после этих его слов взгляд Тома стал ещё злее, если это, конечно, вообще возможно.

 — Немедленно убери это из своего рта, — не на шутку рассердившись, приказал он, мигом подскочив ко мне, но я сделала шаг назад и взяла сигарету в руки, чтобы он не смог её отнять.

 — А то что? — дерзко парировала я, а в это время ноздри Тома яростно раздувались, а оконное стекло стало предостерегающе позвенивать, как перед торнадо. — Я взрослая девочка и могу делать что хочу!

 — Я три часа оперировал тебя не для того, чтобы ты сейчас травилась этой гадостью, — тихо, почти шипя проговорил он, а стекло зазвенело чуть громче, накаляя до предела обстановку. — Так что будь умницей и потуши сигарету…

Но в моей душе вдруг разгорелась такая злость, такой гнев, ярость, что я прокричала в ответ:

 — И не подумаю! Хватит, я устала от твоего деспотизма! Ты всё время, ВСЁ ВРЕМЯ что-то мне запрещаешь! Это не пей, то не надевай, туда не ходи, с тем не разговаривай! Так было сорок лет назад, и сейчас всё то же самое! Ты уже не мой муж, так что я не обязана тебя слушаться!

 — Да как будто когда я был твоим мужем, ты меня слушалась?! — взревел Том, и откуда-то вдруг потянул ветер, а страницы открытого Тонкс учебника сами собой перелистнулись. — Всё это было только ради твоего блага, упрямая девчонка!..

 — Ради моего блага?! — издевательски повторила я. — Нет, это было только ради твоего непомерного эго! Ты всё время считал меня своей куклой, всё время пытался спрятать, переделать под свой нрав! А я не кукла, чёрт побери, я живой человек! Я всегда любила алкоголь и пила его, пока ты не вмешался! Я курила десять последних лет, и никто, даже ты, не посмеет запретить мне это делать! Я…

 — Да неужели?! А если в твою дурную башку придёт колоться наркотиками — я тоже должен буду стоять в сторонке и умиляться?! Это ты всегда думала только о себе! Ты никогда не думала о том, что чувствуют другие! Ты легко забыла меня и выскочила за Северуса, а я кровью истекал на твоей могиле!

 — Мне уже пришло это в голову, — подойдя к нему вплотную, тихо процедила я, неотрывно смотря в угольно-чёрные глаза, но меня всё равно было хорошо слышно в звенящей тишине. — Целый год в ординатуре кайфовала от героина, ведь только так можно было вернуться в воспоминания… о… нас. И не смей мне больше говорить, что я легко тебя забыла, это не так. Я тогда чуть не умерла от передоза, и только благодаря Лестату я сейчас стою перед тобой…

И, положив сигарету в рот, я глубоко затянулась, а потом бросила окурок в сторону и резко выдохнула Тому прямо в лицо.

То, что произошло дальше будет описать довольно сложно. Одновременно все окна в лазарете разлетелись на мельчайшие осколки, больно ударяя по коже и царапая её. Том же резко схватил меня за правое предплечье, а потом притянул к себе и насильно впился в меня так, что прокусил мою губу. Хотя трудно сказать, кто кого поцеловал первым, потому что я почти одновременно дёрнулась к нему. Я сделала один судорожный вдох, а потом так же неистово ответила ему на поцелуи, вцепившись в сильные плечи. В этот момент было такое ощущение, что я была не в руках человека, пусть даже и очень сильного; я была в лапах зверя, опасного, дикого хищника, готового растерзать меня в любую секунду. Никогда ещё до этого Том не был так зол, как в тот момент, даже когда я скатилась полуголая и пьяная со склона Альп. И никогда ещё до этого я не могла прочувствовать его эмоции, как тогда.

Он действительно ненавидел меня в этот момент. Он действительно любил меня в этот момент. И я чувствовала всё то же самое. Мы как будто горели на костре, горели вместе, и никто не мог бы потушить это пламя. Даже мы сами.

 — Ты больше никогда, слышишь, никогда не прикоснёшься к героину, — шёпотом, но чрезвычайно жёстко и властно произнёс он, отстранившись от меня на несколько сантиметров, а я вдруг почувствовала, что не могу жить без своего тирана. — Мне абсолютно наплевать, за кем ты сейчас замужем и кто твой муж. Ты меня слышишь, плевать! Но ты не посмеешь прикоснуться ни к героину, ни к сигаретам, ни к абсенту. Всё ясно?

 — Да, — выдохнула я, совершенно потеряв силу воли, как будто он наложил на меня Империус.

 — Повтори, — жёстко приказал Том, всё ещё испепеляя меня взглядом, и я послушно выдохнула:

 — Я никогда я не прикоснусь к героину, сигаретам и абсенту. Никогда…

Том посмотрел на меня примерно минуту или около того, а потом неожиданно прошептал:

 — Стерва, что же ты со мной делаешь?.. — и снова жадно впился в мои мокрые от крови губы. Подхватив меня на руки, он сделал пару шагов вперёд, а затем посадил на подоконник, усыпанный стеклянной пылью, и крепко обнял за талию. — Стерва, что же ты со мной делаешь?.. Я не могу без тебя, ты — это всё, что у меня есть. Я не могу без тебя…

Услышав это, я только сильнее ответила на очередной поцелуй, а из глаз брызнули слёзы. А причина была банальной до безобразия: я действительно была единственным родным человеком у Тома… так же, как и у Северуса. И от осознания своей никчёмности слёзы уже сплошным потоком хлынули из глаз, и Том, почувствовав их, снова отстранился от меня и с болью посмотрел мне в глаза.

 — Прости…

 — Я сама виновата, не ты, — выдавила я, глотая слова. — Ты тут ни при чём… прости…

 — Я… надо вернуть окна… где палочка?..

 — Это ты их выбил?..

 — Да… я разозлился… не смей больше…

 — Нет, никогда… — выдохнула я, а тут за спиной Тома появился Лестат и осторожно протянул палочку:

 — Вот, Том, держи…

 — Спасибо, — растерянно ответил он и отошёл от меня на безопасное расстояние, а я прислонилась лицом к холодной стене оконного пролёта и закрыла глаза, избегая смотреть по сторонам.

Как только стёкла вновь стали защищать больничное крыло от солнца и ветра (а я поняла это именно потому, что перестал дуть последний), вокруг послышались тихие шаги. Первым из лазарета вышел Том, потом исчез и Лестат. Кое-кто из моих друзей тоже ушёл, кое-кто остался, а я на негнущихся ногах подошла к столу, за которым продолжали сидеть Тонкс и Люпин, и, сев за него, сложила перед собой руки и обречённо опустила на них голову. И спустя совсем небольшой промежуток времени почувствовала чьё-то лёгкое касание в области плеча.

Выпрямившись, я посмотрела заплаканными глазами на Северуса, севшего рядом со мной, глаза которого были полны боли не меньше, чем у Тома, а потом прошептала:

 — Я дрянь…

 — Не говори так, — тихо проговорил он, прижав меня к себе, и я тут же перебралась к нему на колени и крепко обняла. — У тебя кровь идёт…

 — Я знаю, — ответила я, подразумевая вовсе не укус на губе.

 — Я так и думал, что это курил не Дамблдор, — с каплей иронии в голосе произнёс Северус, и я, вспомнив нашу самую первую встречу, тихо рассмеялась, постепенно успокаиваясь в таких родных объятиях. — Поэтому ты сбега́ла на Астрономическую башню? Чтобы покурить подальше от посторонних глаз?

 — Поначалу — да, — вздохнув, согласилась я. — Но когда ты начал следить за мной, я уже бросила. Я действительно обещала Альбусу, что больше не буду… и попыталась сдержать его, пусть и было очень трудно. А потом просто выбиралась подышать свежим воздухом, так как это уже вошло в привычку…

 — Всё ясно, — тихо проговорил он, снова и снова проводя руками по моей спине.

Я же, окончательно успокоившись, вдруг выпрямилась и, сурово посмотрев на Люпина, сказала:

 — Простите, Римус, но вы последний дурак, если до сих пор отказываете девушке, которую любите, в том, чтобы быть вместе с вами. У вас же на самом деле нет никаких причин не быть вместе… вы можете позволить себе быть с ней… но почему-то этого не делаете. И поэтому вы не умнее меня. Если бы у неё появился другой, вы бы поняли, как она вам дорога…

 — Я был бы счастлив, — с болью выдавил из себя Люпин, а Тонкс воскликнула:

 — А я — нет! Я хочу быть только с тобой!

 — Вы хотите своей любимой такого же счастья, как у меня, Римус? — ядовито поинтересовалась я, и он виновато потупил взгляд. — Что-то я не заметила, чтобы доктор Реддл был счастлив за меня… как и профессор Снейп… хватит издеваться над Тонкс, Римус, у вас есть возможность быть вместе, не будь идиотом… Невилл, давай вместе почитаем твой учебник, может, я чем и помогу тебе?

Чтобы хоть как-то отвлечься от всего произошедшего накануне, я легко поцеловала Северуса в щёку, а потом выпуталась из его объятий и подошла к Невиллу, сидевшему неподалёку. Он, конечно, не мог не понять, в каком я приблизительно состоянии была и как мне хотелось заниматься сейчас уроками, но мне нужно было чем-то занять себя, а Невиллу была нужна помощь перед экзаменами. Пусть и не моя, но всё же.

Так мы и проработали часа четыре или около того. Северус в это время сидел вместе со мной и поправлял меня и Невилла, а порой и сам кое-что объяснял. Римус же с Тонкс спустя непродолжительное время после нашего разговора вышли из лазарета, и я очень надеялась, что они вышли, чтобы поговорить с глазу на глаз и объясниться друг с другом. Я очень надеялась, что мой дурной пример поможет хоть кому-то сберечь отношения, а не разрушить их, как постоянно делала это я.

Ближе к отбою ко мне снова заглянул Том. К тому времени я уже успокоилась, как и он, но всё же отметины на наших губах не давали забыть о дневной ссоре.

 — Прости меня, — тихо проговорил он, когда из лазарета вышли последние гости, и в нём остались только я и Северус. — Северус, и ты прости, я постоянно забываю про своё обещание, но…

 — Я всё понимаю, Том, — ровно произнёс тот, а мне было противно от этих взаимных извинений, потому что единственным виноватым была я.

 — Тинь-Тинь, пожалуйста, прости, завтра я обязательно постараюсь загладить свою вину… — снова обратился ко мне Том, но я сказала:

 — Том, не надо ничего завтра делать, всё нормально, ты ни в чём не виноват…

Но он пропустил мои слова мимо ушей и снова обратился к моему супругу:

 — Северус, я правильно понял, завтра вы будете завтракать вместе? — я возмущённо посмотрела на Тома, ведь мало того, что мы опять прилюдно поругались, так он ещё и просил очередной совместный завтрак. Но он лишь усмехнулся моему выражению лица, а затем добавил: — Тинь-Тинь, я не претендую, завтракайте сколько влезет. Просто я хотел напомнить Северусу, что профессор Слизнорт очень просил его прийти завтра к обеду по одному очень важному делу…

 — Конечно, Том, я помню, — улыбнувшись, подтвердил Северус, и я вопросительно посмотрела на него, потому как он помогал профессору Слизнорту сегодня с утра.

 — И что это за дело такое, что ты оставишь свою любимую супругу после обеда?

 — Увидишь, любимая, — усмехнулся он и, нисколько не стесняясь Тома, поцеловал меня в губы. — Завтра всё увидишь… тебе понравится…

 — Ладно, как скажешь, — немного в замешательстве ответила я, вдруг осознав, что в лазарете мы остались одни и могли делать всё, что хотим. Но вот я абсолютно никак не могла предположить, что же ждало меня в итоге на следующий день…