Чарльз:

«Поздравляю с сотым днем нашей переписки»

Джиен:

«Серьезно? Уже сто дней? Ты следишь за этим?»

Чарльз:

«Ну я почитал кое-что про отношения в Корее. Это вроде считается милым. Надеюсь мне попался не глупый список со стереотипами»

Джиен:

«О, это так приятно! Поздравляю и тебя 😊 Это не из списка стереотипов»

Чарльз:

«😊»

«Идем с братом на футбол в эту пятницу. Вест Хэм играет с Мансити. Жаль первую игру сезона пропустили, они всухую раскатали Тоттенхэм. Сто лет не был на настоящей игре»

Джиен:

«А я ни на одном футбольном матче не была»

Чарльз:

«Серьезно? Ладно, в Корее, но ты в Лондоне год и до сих пор не ходила на футбол?»

«Черт с ним с Лондоном, ты в Страдфорде! В двух шагах от стадиона!»

Джиен:

«А чем это Страдфорд так выделяется? В Англии пальцем ткни в любое место на карте и с вероятностью в 70% стадион будет в двух шагах 😊»

Чарльз:

«Не поспоришь, но в Страдфорде играет Вест Хэм. Лучшая команда всей Англии»

Джиен:

«Я немного погуглила. В прошлом сезоне лучшей командой был Арсенал, а Вест Хэм едва остался в Премьер Лиге» [1]

Чарльз:

«Это было недоразумение. Они уже сменили тренера»

«И вообще, ты не поняла, суть не в том, кто выиграл Премьер Лигу»

Джиен:

«Эй, ладно, я все поняла, просто подкалываю»

Чарльз:

«Ты поосторожнее. Не все оценят такие шутки. Я серьезно, таким не шутят»[2]

«Кстати, ты просто ужасно ассимилируешься. Не побывать на футболе, это все равно что не посмотреть Гарри Поттера»

Джиен:

«Ты будешь смеяться, но…»

Чарльз:

(Фотография с совершенно серьезным лицом, поджатыми губами и взглядом «Ты серьезно?»)

«Похоже, что я смеюсь? Я понимаю, футбол не самая популярная игра в Южной Корее, но Гарри Поттер?»

Джиен:

«Да ладно, не все так плохо! Я купила тот чай, что ты мне советовал, ходила в Тауэр Хамлетс. Кстати, я посмотрела несколько серий паровозика Томаса»

Чарльз:

«Ну наконец! Правда потрясающий?»

Джиен:

«Прости, но антропоморфные поезда выглядят жутко»

Чарльз:

«Грэг мне такое же заявлял в детстве. Да что вы вообще понимаете? «Паровозик Томас» это аллегория жизни! Доказано!»

Джиен:

«Ладно, ладно и как же это доказано?»

Чарльз:

«Все просто. Герои Томаса представляют разнообразие архетипов по Карлу Юнгу. Конечно, четкой классификации нет, Юнг считал, что существует бесконечное множество архетипов с бесконечным разнообразием проявлений. Основные архетипы он описал в своих работах. Так вот, в Паровозике Томасе огромнейшее количество персонажей с разнообразнейшими характерами, которые напрямую отображают все основные архетипы Юнга и тем не менее каждый из них уникален как личность»

Джиен:

«Чак, а рекламный представитель это точно твое? Тебе не кажется, что наука подошла бы больше? Хотя я не уверена, что работу с названием «Архетипы Карла Юнга в Паровозике Томасе» не номинируют на Шнобелевскую премию»

Чарльз:

«Ха, попалась?»

«Не парься, я просто люблю мультики!»

«А в философии я любитель настолько, что прочитал о Юнге и архетипах пятнадцать минут назад»

Джиен:

«А я думала, что на свиданиях меня будут ждать лекции по философии»

«Черт»

«Я шучу, не настаиваю»

«Хотя, я бы хотела сходить с тобой куда-нибудь»

Чарльз:

«Если бы я приехал в Лондон раньше, то уже давно позвал бы тебя. И раз уж я наконец здесь, не хочешь сходить на матч с нами?»

Джиен:

«Свидание на матче?»

Чарльз:

«Еще как!»

Джиен:

«А я не помешаю?»

Чарльз:

«Конечно, нет!»

Джиен:

«Ну ладно 😊 Только если ты мне все объяснишь. Мои знания о футболе ограничиваются только фактами, что куча народа пытается загнать мяч в ворота и что Вест Хэм лучшая команда в мире»

Чарльз:

«Главное, что ты знаешь факт №2. Все остальное вообще не важно»

«Я докуплю тебе билет, надеюсь, рядом еще есть свободные места»

«Хотя вряд ли. Да и плевать, я что-нибудь придумаю»

«И не волнуйся, все будет отлично»

Джиен:

«Ты только не подумай ничего, но раз мы идем на свидание, то может, сходим вдвоем?»

Чарльз:

«Я был бы рад, но брату необходимо проветриться. У него на редкость дерьмовое настроение в последнее время»

Джиен:

«Все в порядке?»

Чарльз:

«Сложности в отношениях. Надеюсь, Вест Хэм выиграет этот матч, а то смотреть мне на его постную рожу вечность»

***

Джиен оказалась чудесной. Смешливой, жизнерадостной, с лисьей хитринкой в темных, почти черных глазах. Она постоянно заправляла за ухо прядь гладких, глянцевых волос, легонько хлопала его по руке, когда они обменивались шутками. Она втянулась в песню, легко подхватила мотив и припев. На словах «Прячется Фортуна, я искал везде», он решил, что точно нашел свою.[3]

ЛИМОН

– Ну! Давай! Давай! – Она заразилась духом и кричала за компанию с Грэгом, когда Пабло Форналс обошел Льюиса Рико и дал пас Деклану. Штанга.

– Сука! Ну почти же! Почти, – прокричал Грэг.

Восемьдесят седьмая минута, и все еще ничья.

88 – Угловой. Бенрахм, Вест Хэм. Вест Хэм владеет мячом. Пас Джарроду.

89 – ГОЛ! Боуэн Джаррод, Вест Хэм, пробивает защиту!

Трибуна взрывается чистым восторгом. Грэг обнимается с Чаком и кричит:

– Всего ничего, бро! Всего ничего осталось!

Действительно. Одна минута и несколько добавочных. Вероятность, что за это время будет забит еще один гол, процентов двадцать, не больше, даже если противник – Манчестер Сити. Джиен сияет, Чак сгребает ее тонкую фигурку в охапку и получает поцелуй в щеку. Он чувствует, что вот-вот превратится в мыльный пузырь и его, невесомого подхватит ветер и унесет в синюю высь. Он отпускает Джиен, ее щеки раскраснелись, она отворачивается, совсем не смотрит на него, показывает вдруг на поле.

89 – Судья запрашивает видеопросмотр.

89 – Офсайд. Все табло на стадионе вновь показывают 0:0.

Их почти победа вырвана с корнем и растоптана чертовым судьей. На трибунах стадиона меж радостных криков фанатов Ман Сити зреет ропот Молотов, срывается на яростное негодование. Чак понимает, будет потасовка. Чудо маловероятно.

90 – 0:0

+1… +2… +3… +4… +5… +6…

96 – 0:0

– Но ведь не проиграли, – кричит рядом Джиен.

– Это еще хуже! Чертов видеопросмотр. Почти! Почти победили!

Грэг рядом смеется. Чак оборачивается и видит в глазах брата дикие, опасные всполохи.

– Бро, давай не сегодня!

– Сегодня, – он смотрит с жадностью на спор неподалеку.

– Что сегодня? – спрашивает Джиен.

– Чесать кулаки, – вздыхает Чак.

– Иди Чак. Все охуенно, – Грэг аккуратно снимает бордовый шарф и вешает на спинку сиденья, наклоняется к уху Чака и говорит, – Поезжайте на Грин-стрит. Удачи, бро, – он подмигивает Джиен, хлопает по плечу Чака и идет к зарождающейся драке.[4]

– Пойдем, Джиен.

– А…

– Все в порядке. Не впервой.

– Но…

– Порядок.

Они едут в Болейн. Их с братом небольшая традиция. У многих такая же, хоть часть болельщиков и переместилась в пабы поближе к новому стадиону, но все равно, после матча залы Болейн забиты под завязку. Не то что свободный стол, свободный стул найти сложно. Но это стоит того. Только свои, никакой чужак не сунется сюда в день игры. Особенно, не самой удачной игры.

Удача им улыбается. Они находят себе уголок за круглым столом, в зале с витражной крышей. Джиен с интересом осматривает золотую лепнину и стеклянный купол, она запрокидывает голову и Чак видит белесый, кривой шрам на подбородке.

– Никогда не думала, что паб может быть таким.

– Каким?

– Торжественным.

Чак рад, что ей понравилось, и она это замечает.

– Ты так доволен, будто лично его строил!

– Конечно не строил, увы, не застал начало двадцатого века. Но вот Грэг…

– Боже, я думала, ему всего тридцать э-э-э… забыла сколько, – Джиен замялась.

– Семь.

– Тридцать семь, и он твой брат.

– Конечно нет, я покрываю чертова Дункана Маклауда.

– Так ты не питомец Дракулы?

– Нееет! Ты только никому не говори, но эти Бессмертные… – Чак делает как можно более заговорщицкий вид и наклоняется к Джиен поближе, – Они охотятся друг на друга, чтобы убить, забрать силу и знания и в конце концов, править человечеством. Так что, я его берегу.

Чак отстраняется, ожидая шутки от Джиен, но видит, что она натянуто улыбается и прячет глаза. Он решает, что даже шутки об убийствах ей совсем не по душе. Он чувствует внезапный прилив вины. Дерьмовым будет итог, с его то работой. Шутливое настроение пропадает.

– Если серьезно, Грэг поучаствовал в реставрации. Она была два года назад. Например, демонтировал старую барную стойку.

– О, так он занимается ремонтом? Ты не говорил, – рассеянно говорит Джиен.

– Это… – Чак осекается. На самом деле Грэг вклинился в ремонтную бригаду чтобы стащить светильник из Салун-бара. Когда объявили о реставрации паба, он бубнил несколько недель, что теперь никакой атмосферы, никакого духа, никакой истории не будет. Тогда он и решил получить моральную компенсацию – симпатичное бра.

Из Салун-бара только вынесли мебель и люстры со светильниками были на очереди, Грэг выжидал, сливался с местностью и рабочими. Коробки так и простояли весь день в запертом помещении, а Грэг весь этот день работал. Ночью плюнул на все и пролез в паб. Когда Чак спросил его, почему нельзя было сделать так сразу, тот ответил, что ему было стыдно грабить любимый паб. На ироничный взгляд брата Грэг фыркнул и сказал, что не для того он целый день заебывался, чтобы остаться без светильника. Забавная история, но не для законопослушной девушки, которая черта с два перейдет дорогу в неположенном месте. Поэтому Чак говорит:

– Это было волонтерство от болельщиков Вест Хэма, – и это почти правда. Старую электрику все равно отправляли в утиль, а значит Грэг работал безвозмездно.

Все же, они хорошо проводят время. Игривый настрой возвращается. Они шутят и подкалывают друг друга, Джиен рассказывает про Пусан в котором выросла, жалуется, что скучает по вкусу макколи (Чак незаметно делает заметку в телефоне, найти корейский магазин или заказать доставку), смеется над элем Хогс Бэк, который отчего-то называется «Чай», говорит, что этот чай ей нравится больше чем тот что советовал Чарльз. Она умудряется опрокинуть наполовину полный бокал, когда он берет ее за руку. Что-то печальное мелькает в ее глазах в этот момент.

Ночь. Такси. Лейтон-Роуд. Поцелуи на пороге ее дома, ее квартиры, комнаты, на краю кровати. Она сидит на его коленях, крепко, до боли, стискивает бока бедрами. Покусывает за ухо и когда он осыпает поцелуями ее шею, тонко стонет, ерзает, умножая жар там, где их кожа соприкасается. Их одежда незаметно исчезает. Чаку кажется, что он пьянеет еще сильнее, хоть последнее пиво было ужасно давно. В глазах плывет, Джиен движется. Скользит вверх и вниз плавный контур, подсвеченный желтым светом из-за двери. Ее пальцы, переплетенные с пальцами Чака, стискивают так крепко. Все съеживается и сжимается перед взрывом, а их единозвучное дыхание становится судорожным и выплескивается в краткий миг эйфории, перед тем как Джиен рассеивается и исчезает.

Да. Иногда Лимон не сразу читает людей, особенно тех, которые нравятся до дрожи в коленях.

***

Значит вот ты какой, Чарльз Ле Домас. Энергичный, вездесущий, веселый, немного повернутый на Паровозике Томасе. Хотя… Кто из них вообще укладывается в норму?

Итог. Во-первых, это было легко. Во-вторых, это было прекрасно. В-третьих, ей бесконечно жаль.

План был прост и конечно же ни в одном его пункте не было ни симпатии, ни интереса, ни задора, ни любви. Все это появилось постепенно, выросло, окрепло и проросло в мыслях за сотню дней. А при встрече оглушающим набатом забилось в голове.

БАЛИСОНГ

Она одевает его, с трудом ворочая бессознательное тело. Пока она ждет Гасту и Глока бесконечный стыд от предательства возвращает ее старую привычку грызть ногти, хоть она избавилась от нее очень давно. Гаста и Глок приходят. Конечно приходят. Вдвоем, мускулистые, крупные, легко подхватывают Чарльза, перекладывают на носилки и уносят, попрощавшись дежурным: «Фортуна любит сильных». На них униформа парамедиков, внизу машина скорой помощи, а в порту Темзы маленькая яхта.

Балисонг наблюдает как машина отъезжает от дома, проезжает под фонарями и наконец скрывается за поворотом. Тогда она ложится на кровать, кажущуюся еще теплой, даже горячей. Она видит листок у тумбочки, встает, поднимает и разворачивает. С веселого оранжевого фона ей улыбались круглые мордашки, а надпись посередине гласила: «Паровозик Томас и его друзья». Балисонг разгладила лист и положила на тумбочку. К рассвету она сделала несколько звонков и перенесла дату вылета в Финляндию.

Ей надо сделать то самое страшное. То, что она хотела сделать уже долго, но боялась, в панике гнала мысли об этом: разорвать крепкую стальную пуповину со взаимосвязью. С сектой.

[1] - Напоминаю, что время действия в 2023 году, я взяла текущую обстановку в Премьер лиге. Вест Хэм идет плоховасто.

[2] - Вероятно да, потому что они охуеть какие фанаты. У Мандарина татуировка с эмблемой клуба, носки.

[3] - Cockney Rejects - I'm Forever Blowing Bubbles (Клубная песня именно эта версия. В фильме ее использовали аж четыре раза. В эпизоде с подсчетом трупов и кстати там поется не "Я пускаю пузыри", а "Я лопаю пузыри"; когда Мандарин и Лимон идут куда-то, не помню куда, если честно, как раз вариант Cockney Rejects; когда Мандарин находит Лимона в туалете; когда маленькие Мандарин и Лимон смотрят матч Вест Хэма и Челси).

[4] - Болельщики Вест Хэма одни из самых драчливых. Особенно когда имеют дело с болельщиками Миллуолла и Тоттенхем Хотспур.