От направленного внимания Левиафана я застыла как вкопанная. Его атаковали сотнями разномастных, атак, но он не обращал на это ровным счётом никакого внимания. Лазеры Легенды и кейпов-стрелков нагревали его плоть до болезненной яркости, а потом резко остужали, превращая в кусок осыпающегося льда. Эйдолон пытался своей силой то ли преобразовать тело Губителя в пепел, то ли полностью стереть его из реальности. Александрия и оставшиеся кейпы настороженно ходили и летали вокруг, не спуская с Левиафана взгляда. Я же смотрела в зелёные глаза и мне казалось, что каждую клетку моего тела рассматривают и анализируют.

Но внезапно небо начало разрывать голубыми всполохами молний, из которых вынырнул летательный аппарат. Он представлял собой что-то среднее между космическим шаттлом и военным истребителем. Ночной воздух наполнился звуком ревущих двигателей.

— Мы пришли показать место зарвавшейся Империи, — задорно начали говорить из динамиков, которые были расположены где-то на, очевидно, технарском самолёте, — Левиафан?! Какого чёрта здесь делает Левиафан?! Скрип, разворачивай щиты и готовь пушки! Проверим пару моих разработок!

Это Бакуда! Чёртова мать её Бакуда телепортировалась на место боя вместе с самолётом. Как? И что нам с этим делать? И нужно ли вообще? Надо ли как-то выдать им браслеты? Мои метания и размышления не успели оформиться в действие, а к ним уже подлетела Александрия и начала что-то говорить, но из-за шума дождя и непрекращающихся атак кейпов по всё ещё неподвижной фигуре Левиафана я ничего не слышала.

— Отстань! — очень эмоционально прокричали из самолёта, — сейчас не время разводить политесы. Скрип наводись. Стреляй из всего что есть. Кто не спрятался, я не виновата!

И в Левиафана начали стрелять из недошатла под задорные завывания Бакуды. Впрочем, эффект не заставил себя долго ждать. Новые снаряды соприкасались с Левиафаном и с затопленной улицей рядом с ним, взрываясь букетом из совершенно разных эффектов. Одни опаляли фигуру Левиафана, другие замораживали, третьи выворачивали наизнанку, четвёртые закручивали в непонятную мешанину, пятые разбивали вдребезги, шестые испаряли, седьмые превращали в осыпающуюся землю. Это были те эффекты, которые я заметила, но смотреть на это светопреставление было физически больно, и я зажмурилась, чтобы дать моим глазам хоть секунду отдыха, но внезапно звук атак стих. От этого неожиданного затишья меня пробрала дрожь, и я резко раскрыла глаза, чтобы встретиться с мордой Левиафана. Точнее, с фигурой полностью застывшего Левиафана в окружении лазерных вспышек и разнообразных взрывов.

Время замерло. Вокруг Левиафана замерло время, и он вместе с ним.

— Не думала, что это сработает, — задумчиво пробормотала Бакуда из самолёта.

Мы победили? Левиафан будет заперт в ловушке застывшего времени и больше не будет нападать на города? В этот момент всё казалось каким-то нереальным. Губитель остановлен. Все кейпы вокруг молчали и смотрели. Не имею понятия, что они чувствовали, но я разрывалась между восторгом и истерикой. Летуны, которые висели в воздухе, начали снижаться. Кейпы начали собираться вокруг наполовину разрушенной фигуры Левиафана, который так и не сдвинулся с места.

Рядом со мной приземлилась Слава, держащая на руках Сплетницу, которая тёрла свои виски и морщилась от боли.

— Невероятно, — прошептала Слава.

Никто из нас ей не ответил, но, скорее всего, разделял её чувства. Это и вправду было невероятно. По полю боя раздались первые радостные вопли, которые были подхвачены остальными в считаные мгновения. Ливень начал потихоньку стихать, а Дракон сообщала по браслетам, что море больше не пытается затопить город. Это и вправду конец.

— Срочное сообщение, — внезапно начала тараторить Сплетница, — темпоральный эффект поворачивается вспять. Он скоро вырвется.

Её слова сначала не произвели особого эффекта, но вскоре своеобразные командиры групп опомнились и попытались вернуть боевой настрой. Под вой восторга и аплодисментов лазеры начали приближаться к изувеченному Левиафану. Вот они врезаются в его тело, взрывы начинают грохотать, и кейпы начали обращать внимание на то, что им говорят их временные командиры. С крыш на Губителя вновь начали стрелять, но все попытки разбились о невидимый купол остановленного времени. Впрочем, никто не терял надежды пробить его. Кейпы, как всё ускоряющееся движение взрывов и лазеров под куполом, начали понимать, что ещё ничего не кончено. Время под куполом ускоряло свой ход, но не прекратило это делать, когда сравнялось с настоящим. Оно продолжило ускоряться. Я могла наблюдать, как раны Левиафана затягиваются и исчезают как будто в ускоренной перемотке. Вот превращённая в камень рука осыпается, оставляя лишь относительно тонкий каркас, но вскоре на нём начинают выступать ткани. Он как будто сбрасывал повреждённую кожу и здесь же выращивал совершенно новую. А алебарда Оружейника, застрявшая у Левиафана в шее уже давно превратилась в пыль.

Теперь совершенно невредимый Левиафан стоял посреди улицы под непробиваемым временным куполом. Атаки кейпов только что прекратились. И никто не знал, когда временная аномалия исчезнет.

— Срочное сообщение, — всё больше морщась, проговорила Сплетница, — он освободится примерно через минуту.

После этой реплики она потеряла сознание и обвисла. Слава, которая всё это время держала её на руках, со всё большим непониманием смотрела вокруг и не знала куда себя деть и что именно лучше сейчас делать.

— Лети к Панацее, — прервала я её метания, дотронувшись до плеча, — скажи, чтобы она срочно подлатала Сплетницу.

Слава повернула в мою сторону голову, а потом заторможено кивнула и быстро взлетела в воздух. Надеюсь, Сплетница скоро придёт в себя и сможет найти нам нужную информацию.

Не было никакого звука лопающегося пузыря или хлопка воздуха, Левиафан просто сделал шаг. Сначала непривычно ровно, потом он опять согнулся, придав своему телу хищную грацию, а через миг уже бежал прямо на меня. Его сопровождали лазеры и разномастные снаряды, но большую их часть он игнорировал, а от другой уклонялся или закрывался вновь следующей за ним водой. Один из снарядов он обхватил хвостом и кинул обратно в сторону самолёта, который резко взлетел вверх и в сторону, но через миг застыл на месте неподвижно, попав в ту же ловушку, что и Левиафан минутами ранее.

Все эти события произошли в считаные секунды, а я до сих пор стояла как вкопанная и не могла зацепиться хоть за какую-то мысль. Я видела, как Александрия и другие бугаи кинулись ему наперерез, но Левиафан уходил от них быстрыми зигзагообразными прыжками, параллельно раскидывая кейпов в разные стороны. От атаки Эйдолона и Легенды он увернулся играючи, а потом чтобы обезвредить их начал закидывать кричащими, поломанными, но всё ещё живыми кейпами-бугаями, которые в изобилии бегали у него под ногами.

«Рой, слияние», — попыталась я предпринять хоть что-то.

Я не могла быть быстрее Левиафана, он догонит меня одним прыжком — я видела, как он догонял скоростных кейпов. Сильнее — несмотря на всю силу, я вряд ли смогу отмахнуться от висящей в воздухе Александрии как от надоедливой мошки. И я не обладаю неуязвимостью, способной выдержать удар Левиафана. Это конец. Прости, папа.

Я почувствовала, как становлюсь единым целым с разумом Роя, и глубоко вздохнула, а потом решительно раскрыла глаза

***Бакуда ***

Она материлась на все лады и пыталась сделать хоть что-то. Но в пузыре остановленного времени ты либо не двигаешься и не мыслишь вовсе, либо двигаешься и мыслишь со скоростью улитки, которая двигается против ветра, созданным бушующим рядом торнадо. Хоть у Бакуды и был её во всех смыслах шикарный технарский костюм, но и он не мог нивелировать все темпоральные эффекты. Они вернулись в Броктон-Бей, чтобы врезать Империи напоследок, а потом продолжить свой замечательный отдых, но, видимо, во время телепортации всего корабля на большие расстояния они не появляются мгновенно на требуемом месте, а спустя некоторое время. Досадное упущение. Сейчас Бакуда была единственной на корабле, кто осознаёт себя и может что-то сделать чтобы вырваться из собственноручно созданной ловушки. Хоть это и будет мучительно медленно для стороннего наблюдателя, но в восприятии самой Бакуды она двигается с обычной скоростью. Возможно, на разницу в ощущении времени она обратит внимание, когда выглянет в окно, но это будет ещё не скоро.

***Стояк***

Быть Стражем в Броктон-Бей всегда было геморройным занятием. А с приходом новеньких балаган вокруг лишь усилился. Может, он и считался этаким весельчаком и недалёким парнем в команде, но он не был тупым. Определённо. Сейчас же, когда Левиафан буквально развернул время вспять, желание подобраться к нему и заморозить во времени с помощью своих способностей не кажется такой уж блестящей идеей. Он проводил взглядом летящее тело кейпа с переломанными конечностями. Определённо не лучшая идея.

Стражи в битве против Губителя даже звучит смешно, но они старались сделать хоть что-то. Мрак, Регент и Сука с собаками сразу же сказали, что их способности бесполезны против неостановимого монстра и принялись эвакуировать пострадавших… по мере своих способностей. Виста пыталась сделать так, чтобы улицы не сильно затапливало, и ставила барьеры против волн. Кидвин пытался стрелять в Левиафана своими пушками, но вскоре кинул столь неблагодарное дело и тоже принялся помогать эвакуировать пострадавших кейпов. Призрачный Сталкер полностью повторила его судьбу, но чуть позже и с обильными матерными конструкциями, которые в обычное время Стояк бы записал со всем возможным рвением. Рыцарь и Эгида, кстати, примкнули к рядам, помогающим раненым, одними из первых.

Сплетница же оказалась своеобразной звездой этой битвы. Подумать только, она может «читать» Губителя. Даже такой не интересующийся темой умников кейп как Стояк знал, что это невозможно. Было невозможно до этого момента.

Сам же Стояк стоял на крыше и наблюдал за происходящим. Левиафан нёсся в противоположную от него сторону на какого-то кейпа, который стоял столбом и не двигался. После внезапного восстановления Левиафана ливень снова начал падать на их головы и прижимать к земле, благо хоть волны остановились, что, впрочем, может измениться в любой момент.

Кейпы стреляли в Левиафана. Кейпы путались у него под ногами и разлетались в разные стороны… не всегда целыми кусками. Александрия летала вокруг и пыталась сбить Левиафана, но он заваливал её ещё живыми телами, как и Эйдолона с Легендой. Они просто переключили своё внимание с драки против Левиафана на спасение летящих в них тел. И как-то так получилось, что все кейпы стали заняты и перестали стрелять в него, через миг бугаи разбежались, чтобы пересмотреть тактику и перевести дух. Он полностью их подавил и даже не получил слишком большого урона. Лишь пару неглубоких царапин, которые заживали на глазах. И это пугало. Для чего было всё это представление до этого, если он мог их всех обезвредить за считаные минуты? Бессмыслица.

Смотря в спину удаляющегося Левиафана, Стояк не сразу заметил, что на крыше рядом с ним стало намного больше кейпов. Большая часть уже исчезла во вспышке телепортации и вряд ли вернётся на поле боя после лечения. Их можно понять.

— На кого Левиафан так стремительно несётся? — услышал Стояк голос рядом с собой и обернулся, совсем рядом стоял Легенда и говорил с уже одноруким Оружейником, который был в своём старом костюме и держал свою фирменную алебарду в здоровой руке.

— Это Рой, — ответил Оружейник, через динамики полностью герметизированного костюма.

Дальше Стояк не слушал. Разговоры высоких начальников его никогда не привлекали.

О Рой он слышал многое. И если честно, она вызывала у него приступ восхищения и страха одновременно. Жуткая героиня Броктон-Бей, которая доводит бандитов до истерики и мокрых штанишек одним своим появлением. И сейчас она умрёт. Вряд ли ей удастся выжить. Насколько помнил Стояк, она не обладает ни сверхскоростью, способной обогнать Левиафана, ни сверхсилой, способной рушить здания одним ударом, ни неуязвимостью, способной выдержать прямой удар монстра. Она мертва. Ходячий труп. Эта мысль ударила его прямо в голову и укоренилась там. А ведь он так хотел познакомиться с ней и подначить на парочку суперкрутых приколов, которые он любовно записывал в свой блокнот.

Когда Левиафан достиг здания, где находилась Рой, то он просто врезался в него, полностью обрушая за несколько секунд. А потом спокойно развернулся и понёсся уже на них. Теперь и они умрут.

Нерадостные мысли Стояка прервал плеск воды и грохот падения. Левиафан споткнулся обо что-то и…упал. Головой в воду. Мгновение спустя он развернулся и начал оглядываться, а потом уставился прямо в их сторону, но смотрел он ниже. На землю. Среди обломков зданий и затопленных машин стояла Рой. Вполне живая Рой. Она стояла неподвижно, а Левиафан опять застыл. Кто-то из толпы начал стрелять, и всё больше кейпов вокруг начали повторять за ним. Но шум дождя и летящих снарядов со взрывами разорвал голос Сплетницы, доносящийся из браслетов:

— Срочное сообщение. Прекратите огонь по Левиафану — вы делаете его сильнее.

Выстрелы начали стихать, а тех, кто продолжал стрелять, утихомирили рядом стоящие кейпы. Осматриваясь вокруг, Стояк заметил приземляющуюся Славу, на руках которой была Сплетница. И она приземлилась прямо рядом с Триумвиратом. Стояк просто не мог пропустить предстоящий разговор. Его гордость командного шута этого просто не позволяла. Добрался он до них достаточно быстро, и, видимо, успел к самому началу.

— Что ты имела в виду? — спросила у Сплетницы Александрия своим холодным голосом.

Сплетница же ничуть не тушуясь ухмыльнулась и, проведя по своим промокшим волосам рукой, сказала:

— То, что и имела в виду. Левиафан подстраивается под противника и чем сильнее кейп, выступающий против него, тем больше силы он использует.

— Бред, — выпалил рядом стоящий Эйдолон, — мы сильнейшие кейпы всегда стояли в первых рядах. И ты говоришь, что из-за нашей же силы он размазывал всех вокруг как букашек? — спросил он, указав на застывшего монстра.

— Именно, — согласно кивнула Сплетница, — конечно, у Левиафана есть нижняя планка силы, скорости и защиты, которая выше средних показателей по миру, но из-за выходящих против него силачей он показывал больше доступной ему силы чем мог бы.

— Ты обвиняешь нас в том, что мы сражаемся против Губителей? — странным тоном спросила у неё Александрия.

— Нет, — помотала головой Сплетница, — вы же не знали, но теперь у вас есть я, и мы можем что-нибудь придумать.

— Это полный бред, — покачал головой Эйдолон и взлетел в воздух, но атаковать стоящего истуканом Левиафана, он не начал.

— Что ещё ты узнала о Левиафане? — вышел вперёд Легенда и впился взглядом в Сплетницу.

— А я думала, вы не спросите, — с усмешкой сказала Сплетница и покачала головой, — он неубиваемый и неостановимый монстр, который выполняет заложенную в него функцию. Чем-то похож на робота. Никогда не был человеком. Создан задолго до первого появления на Земле Бет. Думаю, вам неинтересно услышать о том, что все его движения и симуляции повреждений чистой воды фарс и то, что он может одним своим желанием погрузить всю сушу под воду, — она усмехнулась в ответ на прошедший по толпе ропот, — главной же его целью является быть достойным противником. Он сражается со всеми бросившими ему вызов кейпами, и ему не очень важно будет это всего один противник или несколько тысяч — он подстроится под всех и будет противостоять им с максимальной эффективностью… в его понимании.

Все замолчали и застыли, взирая на улыбающуюся Сплетницу с неверием, а кто-то даже со злостью.

— Мы прогоняли Губителей, — сухо сказала Александрия и несмотря на шум дождя её, кажется, услышали все.

— Верно, — подмигнула ей Сплетница, — Сын прогонял их. Золотой человек, который рассекает небо и единственный может прогнать монстров, которые бросают вызов буквально каждому сражающемуся с ними, но когда объявляется Сын, то они сбегают… в большинстве случаев. Помню было пару видеозаписей, когда Симург летала от него, пытаясь что-то сделать, но всё равно сбежала в рекордные сроки. Мне нужно ещё что-то объяснять, или вы и так всё поняли?

Александрия, не отрываясь, смотрела на самодовольную фигуру Сплетницы, сжимая губы в одну линию. Сама же Сплетница со всё большим интересом всматривалась в членов Триумвирата, и когда она попыталась что-то сказать, Легенда вышел вперёд, заслоняя собой застывшую Александрию:

— Сейчас не время поддаваться теориям заговора, — твёрдо сказал он, — нам нужно прогнать Левиафана, дождавшись Сына или своими силами — неважно. И ты хотела нам в этом помочь. Какие у тебя есть предложения?

— Легенда, — сразу же переключила она своё внимание на него, — ты всегда мне нравился больше всех. Но ты прав. Для теорий заговора я освободила себе следующий день и с удовольствием напишу тебе на почту о времени и месте. Приходи. Пообщаемся.

Легенда лишь кивнул, а Сплетница прошла мимо него и, остановившись рядом с краем почти обвалившейся крыши и указав на застывшую фигуру Левиафана, сказала:

— Сами мы его не прогоним. Для этого нам нужен Сын или просто предоставить то, за чем он пришёл. Плохая новость здесь в том, что Сын может не прилететь, а цель Левиафана просто затопить очередной город со всеми его жителями, вызывая к себе ненависть и обеспечивая себя большим количеством претендентов на сражения. И глотали бы мы сейчас солёную воду, если бы не один непредвиденный фактор, который заинтересовал Левиафана.

— И что же это за фактор? — спросил Стояк, не выдержав тяжёлого молчания театральной паузы своей сокомандницы.

— Отличный вопрос, Стояк, — подмигнула она ему, — Рой заинтересовала его. А этот ступор, в который он входит при встрече с ней лишь способ просчитать противника. Видите ли. Я, конечно, не совсем уверена, но смею предположить, что Левиафан владеет полной информацией о каждом находящимся здесь кейпе, если не вообще о каждом кейпе на Земле Бет. И исходя из этой информации он и строит свою стратегию сражения-устрашения-подавления.

— Ты хочешь сказать, что эта Рой особенная? — спросил парящий в небе Эйдолон.

— Более чем особенная, — довольно кивнула Сплетница, — и этой своей особенностью она вводит его в ступор. Левиафан пытается получить информацию о её способностях, а когда получает, и они не сходятся с реальностью, он ловит своеобразный экран смерти и «перезагружается», пытаясь найти ошибку.

— И ты хочешь, чтобы мы просто стояли и ждали этой его «перезагрузки»? — неверяще спросил Легенда, — пока он стоит истуканом мы можем запустить его в космос или вообще испепелить, что нам вполне удалось сделать несколькими минут ранее.

— Легенда, — Сплетница неодобрительно покачала головой, — не стоит воспринимать Левиафана, как компьютер, что сосредоточен на одной задаче и не пойдёт выполнять следующую, пока не решит текущую. Разве не понятно, что он позволил вам его атаковать? И посмотри, что случилось после. Он полностью восстановился.

— Он может предсказывать действия людей, как Симург? — севшим голосом спросил Стояк, который подошёл поближе.

— Слабее конечно, — фыркнула Сплетница, — он на этом не специализируется, а использует как вспомогательный инструмент. Но вернёмся к нашему бездействию. Получается так, что когда вы его атакуете, то он обращает на вас частичку своего внимания, и это отвлекает его от анализа Рой. А когда он отвлекается, то он атакует.

— Буквально только что он нёсся на неё и чуть не убил, — резонно заметила Александрия.

— И убил бы, если бы не её «особенность», — чуть прищурила глаза Сплетница, — но он скоро придёт к наиболее действенному и естественному для него решению.

— Какому же? Просвети нас, — сказал Эйдолон, разводя руки в стороны.

— Станет достойным соперником, — сразу же ответила Сплетница, смотря прямо на Эйдолона, который ничего не сказал в ответ.

Стояк не успел переварить всю поступившую информацию, как Левиафан начал двигаться. Сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Он бросился на маленькую фигурку Рой и начал размахивать своими лапами. Вода следовала за ним, повторяя его движения и пытаясь затопить, проткнуть, ударить своего противника. После речи Сплетницы, которая стояла на самом краю крыши со скрещёнными руками, никто не решался атаковать Левиафана. Все заворожённо наблюдали за ещё одной битвой единственного кейпа против Левиафана. Такое происходило не очень часто, а выжить и похвастаться этим может очень малое количество кейпов: члены Триумвирата, Лун, недавно присоединившийся к этому списку Оружейник, а теперь и Рой.

Стояк, не отрываясь, следил за битвой, пытаясь найти в вихре воды и мелькавших частей Левиафана тёмную фигуру. Рой уклонялась от атак, бегала по самому телу монстра и по скатывающейся с него воде. Отталкивалась от выступающих водяных шипов и твёрдых волн. Пыталась обернуть Левиафана в кокон, как какого-то мелкого воришку с улицы. Эта последняя мысль вызвала у Стояка нервную усмешку. Он пообещал себе, что точно познакомиться с Рой, если они оба выживут.

Сама схватка происходила в мучительной тишине. То ли разбушевавшейся ливень поглощал все звуки, то ли ещё по какой причине, но когда по улицам разнёсся нечеловеческий крик, кажется, все вздрогнули. За криком сразу же последовал глухой удар и из стены рядом стоящего здания поднялась пыль, которую сразу же прибила падающая с неба вода. Всё произошло настолько быстро, что Стояк не сразу понял, что именно произошло, но когда он увидел, как Левиафан выкидывает из своей лапы что-то смутно напоминающее руку, осознание достигло его мгновенно. Рой попалась.

Левиафан обернулся в сторону недавно проделанной дыры в стене и принялся чего-то ждать. Краем глаза Стояк заметил какое-то движение и, повернув голову вбок, увидел Оружейника, который собирался спрыгнуть с крыши, но его остановила рука Сплетницы на груди. Вернув своё внимание к дыре в стене, Стояк заметил выходящую из него измученную фигуру с жёлтыми линзами, которая держалась за обрубок правой руки. Её волосы, казалось, шевелились в раздражении и гневе. Левиафан продолжил наблюдать, как Рой подходит к нему всё ближе. Подходя к своему противнику, из неё как будто уходила скованность и пропадали признаки усталости. А под конец она уже бежала и с низким рыком, прорезавшим всю улицу, бросилась на него без оглядки.

То, что происходило дальше, было просто невозможно описать словами. В воздухе стоял низкий рокочущий звук, что пробирал до костей и мешал двигаться. В один момент Стояку показалось, что Рой притянула к себе оторванную руку и приделала её на место, но он не был до конца уверен. Конечности Левиафана мелькали совершенно беспорядочно и, казалось, что он пытается прихлопнуть бегающую по нему блоху, но никак не может достать до неё, и от этого бесился всё сильнее. Паутина Рой рвалась на его конечностях как мокрая бумага, но она не прекращала свои попытки завернуть Левиафана в кокон. Всё больше паутины скапливалось, но это не давало никакого результата. Брызги воды, разгоняемые Левиафаном и порывами ветра, сверкали в свете прожекторов летающих дронов, на которых монстр не обращал ровным счётом никакого внимания.

Вдруг всё мгновенно стихло. Левиафан и Рой остановились, но не отводили пристального взгляда друг от друга. А потом ливень резко кончился, и Левиафан посмотрел прямо вверх. Облака быстро расступились, открывая вид на звёздное ночное небо, и это был бы прекрасный вид, если бы не один вгоняющий в глубины депрессии момент. В небе под светом звёзд висела прекрасная женская фигура белого цвета, с бесчисленным количеством разноразмерных крыльев, раскинувшимися в разные стороны и прикрывающие её наготу. Симург висела в воздухе над Броктон-Бей и смотрела вниз на собравшихся кейпов своими бесстрастными глазами, вселяя настоящий ужас и обречённость в сердца всех здесь собравшихся.