В Хогвартсе шефство над детьми взяла старая волшебница в изумрудно-зелёной мантии. Она произнесла короткую приветственную речь и объяснила, что прежде всего их ждёт распределение по факультетам, рассказала немного о них самих и о системе начисления и снятия баллов. Если честно, Джино ожидал чего-то большего в качестве приветствия. Древняя Школа Магии могла расщедриться на краткую предысторию, например. Но за неимением...

Профессор МакГонагалл, а именно так звали волшебницу, посоветовала детям собраться с мыслями и ушла за огромную дверь, перед которой собрались все первокурсники.

— Она так странно на нас смотрела, — Рон поёжился.

— Женщина со стандартами и требованиями, — Джино вздохнул. Это Рон ещё Артура не видел, вот честно. После него уже никто не страшен, даже МакГонагалл!

— Джино! — знакомый голос раздался совсем рядом.

— Драко! — обрадовавшись, мальчик обернулся и, увидев встреченного летом Малфоя, обнял его. Тот аж замер от неожиданности, смутившись такому проявлению чувств. А Поттер, отстранившись, представил ему нового друга. — Драко, это Рон. Мы с ним вместе ехали в поезде.

Рон робко кивнул Малфою, а тот даже не успел прийти в себя, когда дверь распахнулась. Строгий взгляд профессора МакГонагалл прогнал налетевших призраков, и она скомандовала первокурсникам следовать за ней. Краем уха Джино слышал, как девчонка-задавака, которая тогда ворвалась к ним в купе, перечисляла заклинания, которые могли бы помочь ей пройти распределение.

— Какая глупость, — тихо пробормотал он.

— Ты о ней? — Рон кивнул на девчонку. — Я думаю, она уже всех достала.

— Эти маглорождённые — просто кошмар какой-то, — авторитетно заявил уже оправившийся Драко.

— Ну, те, кто думает, что может всё взять зубрёжкой, — определённо да, — обтекаемо ответил Поттер. — Она не раз на этом споткнётся.

Большой зал, куда ребята вошли, был освещён тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам. Бархатный чёрный потолок сиял, усеянный звёздами.

— Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала опять оказавшаяся рядом девчонка. — Я вычитала это в "Истории Хогвартса".

"Она портит всю атмосферу," — горько вздохнул про себя Джино.

— Ещё один комментарий — и я не выдержу, — мрачно заявил Рон шёпотом. Малфой кивнул. Так вышло, что Рон стоял за правым плечом Поттера, а Драко — за левым. Джино хмыкнул и лишь легонько мотнул головой, намекая, что стоит сдержаться. За его спиной тут же засопели двое недовольных.

Профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потёртая и ужасно грязная. "И вот так они обращаются с могущественным артефактом?.."

Шляпа спела песню о себе и факультетах, а потом огласили порядок проведения распределения: МакГонагалл называет ребёнка, он подходит, надевает шляпу, а дальше она делает всё сама.

— И всё? Я убью Фреда! Он такие небылицы мне рассказал!

— Твой брат? — Джино повернулся к Рону. — Ой, оставь.

Малфой глянул на Рона чуть более серьёзно, внимательно осмотрел его с ног до головы и тихо хмыкнул, но промолчал. Тот не заметил, погрузившись в свои мысли.

Когда подозвали Гермиону Грейнджер, Джино наконец узнал имя задавалы из поезда. Девочку распределили на Гриффиндор, и Рон страдальчески простонал. Вся его семья была на Гриффиндоре, наверное, он рассчитывал тоже попасть туда, и учиться вместе с Гермионой ему не улыбалось. Кстати, в отличие от многих других ребят, девочка не боялась ни капли.

Как и Малфой, когда его вызвали. Он гордо прошествовал к табурету и почти мгновенно услышал "приговор" — Слизерин. Мальчик довольно улыбнулся и подмигнул Джино, сползая с табурета. Поттер улыбнулся.

— Слизерин? — Рон слегка нахмурился.

— А что? — Джино пожал плечами. Мальчик стушевался и хотел что-то ответить, но так и не решился.

Спустя некоторое время ребята наконец услышали:

— Поттер, Джино!

Кажется, МакГонагалл и сама удивилась и начала озираться, высматривая мальчика с известной фамилией.

— Поттер?! — ошеломлённо выдохнул Рон. Джино кивнул и прошествовал к табурету. Когда Шляпу надели на него, он услышал её голос:

— Гм-м-м... Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой бог, это так, — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить?

— Не притворяйся, что не знаешь, — Джино рассмеялся про себя. Кокетничает Шляпа!

— Ладно, ладно. СЛИЗЕРИН! — громогласно объявила Шляпа. Стол под серебристо-зелёным флагом взорвался аплодисментами. Поттер направился к своему столу, довольно улыбаясь. Он сел рядом с Драко, которому отбил пять.

— Всё-таки решил, что хочешь к нам?

— Мне показалось, что я больше всего впишусь сюда.

Джино продолжил следить за церемонией распределения. Оставался ещё один его друг... Он выглядел немного потерянным. Поттер помнил, что у Рона были какие-то предубеждения по поводу факультета змей, но он надеялся, что им удастся замять этот вопрос.

Теперь он наконец получил возможность увидеть главный стол, за которым сидели учителя. В самом углу сидел полувеликан Хагрид. В центре стола стоял большой золотой стул, напоминавший трон, на котором восседал Альбус Дамблдор. Джино сразу узнал его — он был таким же, как на карточке-вкладыше из шоколадной лягушки. Серебряные волосы Дамблдора сияли ярче, чем привидения, ярче, чем что-либо в зале. Джино нахмурился, рассматривая старика.

— Что, тоже думаешь, что ему тут не место? Совет попечителей давно пытается избавиться от этого выжившего из ума старика, — тихо шепнул ему на ухо Драко, заметив такое пристальное внимание к директору.

— У меня с ним свои счёты, — тихо ответил мальчик. На самом деле, не только у него.

В то утро Артур почувствовал себя неважно. Его слегка тошнило, немного болела голова. Думая, что тем и ограничится, и вообще он отравился чем-то со вчера (будь проклят Альфред со своим фастфудами, больше даже под угрозой смерти туда его не затащит!), Кёркланд побрёл на работу.

Зайдя в свой кабинет, он сорвал листок прошедшего дня с календаря и посмотрел на текущую дату: "5 августа 1986 года, вторник". Недовольно скривившись из-за ощущения, что ему выкручивают внутренности, Артур налил из графина немного воды в стакан и залпом выпил. Что-то лучше ему не становилось.

Спустя час во время разговора с премьер-министром Кёркланд начал ловить себя на том, что ему перехватывает дыхание, и он не может вдохнуть воздух. Спустя пару секунд отпускало, но такие приступы учащались. Когда он понял, в чём дело, бегло извинился перед МаргаретМаргарет Тэтчер, премьер-министр Великобритании (1979-1990), и выбежал в коридор, а потом припустил в свой кабинет, наплевав на правила приличия.

— Мерлин! — вскрикнул он, вбежав к себе и закрыв дверь. Ему становилось хуже, тошнота подступала к горлу. Артур согнулся напополам. Больше его сейчас заботил не дискомфорт, а те события, предвестниками которых были все болезненные и тревожащие ощущения.

— Что опять? — волшебник, как и всегда, явился на зов тотчас же. Он был немного раздражён таким потребительским отношением к себе (ведь просто так его ни разу не звали), но, оценив состояние Кёркланда, обеспокоенно нахмурился. — Артур, что случилось?

— Обскур, — выдавил Англия, прикрыв глаза и вслушиваясь в ощущения. — Литтл Уингинг. Там скажу точнее.

Появление обскура — страшная беда для любой магловской страны. Инстинкт самосохранения срабатывает те несколько часов, когда это создание дозревает в ребёнке-маге и готовится сдетонировать, высвобождая огромное количество магии, преображённой в страшную разрушительную, убивающую силу.

Обскуры — тёмномагические паразиты, которые цепляются к детям, которые боятся и ненавидят магию в себе, из-за чего становятся уязвимы. Сдерживаемая ими магия заражается тьмой, из-за этого "разбухает", увеличивая потенциал, и на протяжении этого времени зреет взрыв. Когда обскур "лопается", тело ребёнка превращается в волшебную энергию, в стократ усиливая заражённую тьмой и усиленную ей же магию. Если это случится, весь небольшой городок на пару десятков тысяч жителей можно просто вычеркнуть с карты и забыть о нём. Территория останется заражённой тьмой ещё надолго, немногие смогут там выжить, и это будут далеко не маглы. Место станет привлекательным для разнообразной нечисти, которая туда тут же потянется, чтобы подпитаться мраком. Это станет болезненным магическом нарывом на теле магловской страны. Это будет катастрофа.

Артуру приходилось раньше выпроваживать детей со зреющими обскурами на магическую сторону. Мерлин обычно избавлял их от этого паразита, если не становилось слишком поздно, когда душа ребёнка срасталась с обскуром, тогда приходилось идти на жертвы или на хитрости. Ритуалы вуду, умельцы которого обитали в основном в Африке, как-то да справлялись...

Мерлин, не мешкая, схватил Артура за руку и перенёс обоих в центр магловского городка. Ему было плевать, если кто заметит внезапно выросших из-под земли двоих молодых людей. Надо будет — сотрёт память. Но обычно все люди настолько зациклены на себе и своей собственной жизни, что редко обращают внимание на что-то необычное прямо у них под носом. Это был в данном случае плюс.

Кёркланд с тревогой осмотрелся.

— Север города, — выдал он, прислушавшись к ощущениям. Ему плохело при приближении к эпицентру, и он чувствовал примерное направление.

Ещё один перенос, и Артур, осмотревшись, поторопился туда, куда тянуло сильнее. Масштаб назревающего бедствия был безумным, весь город накрыло волной тёмной энергии, стремящейся к ребёнку с обскуром.

Тисовая улица была концентратом мрака. Дом под номером четыре почти дрожал из-за обилия тьмы в нём, оттуда слышались злые крики. Мерлин толкнул дверь, не считаясь с наличием замка. Когда он прошёл по коридору и зашёл в большой зал, его глазам предстала отвратительная картина.

Мужчина лет сорока истерично кричал на маленького мальчика:

— Ненормальный! Такой же, как твои ненормальные родители! Ты должен быть наказан!

Мальчик, худенький и тощий, одетый в дырявые обноски, плакал, закрыв лицо руками. По залу как тайфун прошёлся — многие вещи были сломаны, снесены со своих мест, а некоторые лопнули.

— В итоге ты закончишь, как твои чокнутые мамаша с папашей!

Пальцы мальчика сжались в кулаки, а по открывшемуся лицу стало видно, что уж теперь его слёзы не от горечи и обиды, а от злости. Он оскалился, и тут Мерлин понял, что более ждать нельзя. Резкий хлопок в ладоши оглушил обоих, и волшебник поспешил подхватить на руки мальчика. Кинув взгляд на Артура, Мерлин переместил всех троих в магический Лондон.

Оливер, мягко говоря, не ожидал, что в его кабинете появится древний маг вместе с магловским Англией, а вдобавок — маленький ребёнок, от которого сквозило больной тьмой за километр. Оцарапав ладонь ногтем, Оливер прижал кровящую рану к рунической вязи на столе. Мгновенно окрасившись красным, вязь активировала щит, накрывший весь кабинет. По всему периметру засиял алым рунический рисунок, который раньше увидеть было нельзя.

— Что произошло? Вы оба сбрендили?! — шикнул Оливер. — Обскур!

Магическую Англию тоже настиг эффект: теперь источник паразита находился в центре магического Лондона, в Министерстве Магии, и это грозило всем огромными проблемами. Артура же, напротив, отпустило.

— Оливер, Мерлин, сделайте что-нибудь, — хрипло сказал Кёркланд, глядя на лоб мальчика, на котором исходил чёрной кровью шрам-молния. — Ему нельзя умирать. Это Гарри Поттер. Ты понимаешь? — Артур вскинул взгляд на Мерлина, а затем перевёл его на своё отражение. — Он должен выжить. Что угодно. Как угодно. Пробуйте. А я... — Англию начала переполнять злоба. Он просил. Он предупреждал. Он приказал, в конец концов! — А у меня есть ещё дельце.

В пределах магической АнглииХогвартс в данной AU находится на самой границе Англии и Шотландии ему так же было дозволено перемещение на любые расстояния. Защита Хогвартса была для Артура пустым звуком — он не мог быть расценен как угроза, он воспринимался Школой Волшебства его прародителем, предком, а значит, формально он являлся частью этой защиты.

Под его грозным взглядом гарпия, охранявшая вход в кабинет директора, послушно отъехала в сторону. Движимый желанием получить ответы, он взлетел по лестнице и рывком открыл дверь.

Альбус Дамблдор тут же прервал разговор, сетуя про себя, что замок не предупредил его о посетителе. Да ещё о каком...

Северус Снейп с удивлением посмотрел на ворвавшегося в защищённый кабинет, как к себе домой, молодого парня, злой взгляд его зелёных глаз пробирал до костей. Пришелец лишь раз посмотрел на него, отчего-то скривился и поджал губы.

"Ещё один нечитаемый, я сойду с ума. А может, я просто старею?"

— Профессор, надо поговорить наедине, — сложив руки на груди, заявил Артур. — О нашем старом деле. Вы меня проигнорировали, а я этого очень не люблю.

— Я сам приду к вам через десять минут. Куда скажете, — мягко ответил Дамблдор.

— Вы знаете кабинет в Министерстве. Не заставляйте меня делать официальный вызов, — пригрозил юноша и исчез.

Директор вздохул.

— Прости, Северус, но сам видишь, дела...

— Я всё ещё хотел бы получить свои ответы, — отрывисто произнёс зельевар и направился к выходу из кабинета.

— Конечно, мой мальчик.

Дверь за Северусом закрылась, и добродушная улыбка сползла с лица Дамблдора. Видимо, Англии следует забыть кое-что, чтобы замолчать раз и навсегда и перестать лезть в дела магов.