Облачные Глубины оказались… тихими. И будто бы закованными в прохладу застывшего времени, что наверняка особенно остро ощущалось зимой, однако и летом резиденция Гусу Лань производила впечатление скалы, возвышающейся над бушующим морем суеты мира смертных. Даже наводнившие это место заклинатели других кланов, прибывшие на совет, поддавались здешней атмосфере и невольно вели себя тише, шли медленнее, размереннее, стараясь не бродить бесцельно по белоснежным дорожкам, чтобы даже собственным присутствием не нарушать мирное спокойствие природы.

Вэнь Лису ощущал себя оглушённым этой всепоглощающей тишиной — а ещё как никогда остро чувствовал собственную неуклюжесть, когда невольно поддевал носками сапог белую гальку или неловко сбивался с ровного шага, залюбовавшись переливами солнечного света на водной глади природных или рукотворных источников. Открытой воды вообще было здесь неожиданно много, но горные ручейки и озерца не шли ни в какое сравнение с озёрами Юньмэна — даже стремительные потоки почти не шумели, звуча едва ли громче шёпота. И если бы не их ненавязчивый шелест, то в Облачных Глубинах могло бы царить абсолютное беззвучие, способное свести с ума кого угодно, а так эта тишь казалась практически умиротворяющей, если её не становилось слишком много.

Ничто не напоминало о том, что когда-то резиденция Гусу Лань была охвачена огнём; разве что почти все здания казались слишком новыми, однако их свежий вид совсем не бросался в глаза, если не вглядываться специально. Всё вокруг зеленело, белели и желтели редкие мелкие цветы, чуть шевелились раскидистые кроны высоких деревьев — и только изредка среди всего этого великолепия проглядывали чёрные пятна некогда выжженной земли. Природа восстанавливалась в своём неторопливом темпе, невзирая на человеческие усилия, и лишь она хранила в себе следы пережитого ужаса; Знойный дворец, в котором рукотворного было куда больше, чем природного, маскировал шрамы от вулканического извержения чуть лучше, но тоже небезупречно. И Вэнь Лису видел изъяны лишь потому, что знал, на что следует обращать внимание.

Едва завершившийся совет кланов вымотал его, на сей раз даже больше, чем прошлогодний, прошедший в Цинхэ Не. Об исследованиях Тёмного пути стало известно широкому кругу заклинателей, так что ему пришлось выдерживать критику и требования прекратить все изыскания, иначе это будет расценено как создание угрозы мирового масштаба. К счастью, в качестве мишени Вэнь Лису недолго оставался один: ворвавшийся прямо на собрание Вэй Усянь, которого никто не приглашал, тут же перетянул всё внимание на себя, и им вместе с присоединившейся чуть позже Вэнь Цин удалось вывернуть всё в свою пользу. Пришлось пожертвовать ценной информацией и заключить несколько унизительных сделок, но, по крайней мере, удалось обойтись малой кровью, и никто не стал настаивать на прекращении исследований. Лань Цижэнь, поднявший эту тему, довольным исходом не выглядел, однако у него не оставалось выбора: на стороне Цишань Вэнь внезапно выступил Цзян Фэнмянь, Цзинь Гуаншань и неожиданно Не Минцзюэ остались в нейтралитете, а главы мелких кланов учуяли выгоду для себя и дальше чинить препятствия не стали.

«Крысы», — пренебрежительно фыркнул Не Минцзюэ, в числе первых покидая собрание. Он сам не стал заключать никаких договоров, только заявил, что если Лису хотя бы подумает о том, чтобы переступить границу, то его сабля будет неимоверно счастлива отведать свежей вэньской крови.

«Всего лишь люди, грамотно распоряжающиеся своими возможностями», — очаровательно улыбнулся Цзинь Гуаншань, из-под ресниц наблюдая за распекающей Вэй Усяня Вэнь Цин. Та, к счастью, быстро заметила внимание Верховного заклинателя и покинула зал, утянув за собой вяло сопротивляющегося Вэй Ина, и Вэнь Лису вздохнул с облегчением, уходя вслед за ними.

Долгие переговоры, а заодно необходимость изъясняться вежливо лишили несостоявшегося Старейшину Илина всех сил, так что он даже не стал гоняться за тенью Лань Ванцзи и устраивать погром, а позволил утащить себя в комнаты, предназначенные для отдыха гостей. Отдельных покоев никто для обитателей Луаньцзан, конечно, не готовил, но Цзян Ваньинь, с громом и молниями напустившийся на своего шисюна, не дал ему даже пикнуть, сразу определив его в здание, отданное представителям Юньмэн Цзян. Вэнь Цин, сбагрив ходячую головную боль в надёжные руки наследника Цзян, вздохнула с облегчением и, извинившись перед Лису в своей высокомерно-грубоватой манере, покинула Облачные Глубины. О том, где эти двое раздобыли нефритовые жетоны, без которых их бы банально не пропустил защитный барьер, Вэнь Лису спросить не успел.

Но этот вопрос его, на самом деле, не слишком-то волновал, главное, что вся вакханалия уже завершилась. Осталось пережить торжественный ужин и ночь, а утром уже можно будет отправиться домой и забыть о тесном общении с представителями других заклинательских школ на целый год. Легче и привычнее было разбираться с насущными вопросами через переписку, чем смотреть в чужие самодовольно-пренебрежительные лица и почти физически ощущать на себе потёки нечистот, не имея возможности хоть как-то ответить. Всё же у него было слишком мало опыта, чтобы соревноваться с другими главами в искусстве унижения противника без риска случайно вырыть яму себе самому.

Честно говоря, иногда Вэнь Лису искренне ненавидел своё положение и окружавших его людей. Но потом вспоминал о своей семье и долге перед ними, заставлял себя успокоиться и старательно подавлял неуместные мысли и порывы. И в Облачных Глубинах это удавалось даже легче, чем обычно.

Он не прятался специально, но шёл такими дорожками, чтобы к нему нельзя было подобраться неожиданно. Нападения Лису не боялся, а уединения попросил сам — Чжулю, чутко уловивший его нежелание видеть рядом кого угодно, даже возражать не стал, отпустив его на прогулку без сопровождения. Вот и бродил теперь глава Вэнь по резиденции Гусу Лань мрачным призраком, надеясь, что никому не придёт в голову перехватить его и попробовать занять беседой. Хотя, честно говоря, с ним вообще мало кто общался из-за напряжённых отношений между кланами, но Вэнь Лису и не стремился дружить со всем миром: хватало и того, что в его владениях установилось пока ещё шаткое спокойствие, а со всем остальным можно будет разобраться когда-нибудь потом.

Оперевшись локтями о перила каменного моста, перекинутого через быструю прозрачную речку, Лису с любопытством оглядывался, смутно узнавая окружающий его пейзаж. Кадры дунхуа за давностью лет давно вымылись из его памяти, но конкретно этот участок Облачных Глубин вызывал странную ностальгию. Не здесь ли произошла встреча Вэй Ина, Цзян Чэна и Не Хуайсана? Совсем близко виднелось деревянное здание, больше всего похожее на учебный класс, а по другую сторону моста взгляду открывались широкие каменные плиты, ступеньками уходящие куда-то вниз и скрывающиеся за поворотом. Казалось, будто вот-вот оттуда выйдут пихающие друг друга локтями названные братья из Юньмэн Цзян, а наследник Не громко позовёт их, приветственно махая рукой.

Вэнь Лису тихо хмыкнул и подался немного вперёд, выглядывая своё отражение где-то внизу. Разумеется, ничего толком рассмотреть не удалось, только молочно-золотистое пятно на месте половины его лица выделилось особенно отчётливо — ярко сверкал под солнцем тонкий рисунок на костяной маске, бросая крохотные отблески на водную рябь.

Призрак чужого присутствия он ощутил незадолго до того, как со стороны учебного класса показалась фигура, охваченная облаком бело-голубых одежд. Явно кто-то из кровных членов клана Лань — приглашённые ученики обычно носят чисто белое или же с элементами в цветах своей школы. Видимо, неизвестный адепт заметил чужака и сразу догадался, кто именно совершенно неподобающим образом перевалился через ограждения моста, так что Вэнь Лису поспешно выпрямился. И этот жест, кажется, восприняли неверно: чуть поколебавшись, заклинатель направился в его сторону, а не туда, куда собирался изначально.

Спустя несколько шагов узнав Лань Ванцзи, Лису едва подавил желание спрыгнуть-таки с моста: вот уж с кем ему говорить точно не хотелось! Разумеется, он не боялся второго молодого господина Лань, пусть воспоминания о Бичэне у горла приятными назвать было нельзя, но и тем для разговора у них не имелось никаких. Кроме, пожалуй, одной, но беседовать сейчас о Вэй Ине и недопустимости следования Тёмному пути хотелось меньше, чем плавать в ледяной горной реке.

Но, разумеется, Вэнь Лису не позволил себе сбежать и вежливо поприветствовал не слишком желанного гостя, едва он подошёл достаточно близко:

— Второй молодой господин Лань.

— Глава Цишань Вэнь, — Ванцзи поклонился ему в ответ, выглядя при этом абсолютно невозмутимым.

С каждым годом его мимика становилась всё более и более бедной — или же он учился контролировать себя вплоть до малейших реакций тела и голоса. И если юношей Лань Чжань производил неприступное и холодное впечатление, то сейчас и впрямь походил на ледышку, а не живого человека. А уж этот пронзительный взгляд… И как только Вэй Ин сквозь эту стену пробивался? Уму непостижимо.

Между ними повисла тягостная пауза: Лань Ванцзи праздные разговоры вести не умел и не желал, да и запрет на это, вроде как, имелся, а Лису тем более понятия не имел, о чём говорить. Если у него и могли быть какие-то дела, то к Лань Сичэню, но с главой Лань он предпочитал держаться на расстоянии — и вовсе не из страха, а потому что у них были слишком разные взгляды на чересчур многие вещи. В сотый раз за день противостоять чужому осуждению Вэнь Лису не хотел.

Лань Чжань почему-то не спешил уходить, и пауза из просто неловкой становилась катастрофически неловкой. Лису мысленно застонал: если есть что сказать, то почему бы не начать использовать слова? Но нет, видимо, доводить собеседника до нервной трясучки своими выразительными взглядами было куда веселее.

— Вы хотели что-то обсудить со мной, второй молодой господин Лань? — вздохнул он, сдаваясь. — Не думаю, что у меня подходящее настроение для беседы, но если у вас есть вопросы, то задавайте их.

Лань Ванцзи едва заметно кивнул, не изменившись в лице. Такая неподвижность изящных черт даже пугала — и что Вэй Ина только могло привлечь? Хотя, возможно, он умел добиваться хоть каких-то ярких реакций и пробиваться сквозь застывшую маску скульптурной утончённости, потому и воспринимал эту отчуждённость как вызов, а не как сигнал держаться как можно дальше.

— Вы позволяете Вэй Ину изучать Тёмный путь, — произнёс он глубоким, промёрзшим насквозь голосом. Ни следа звонких юношеских интонаций, только пробирающий до дрожи холод горных рек — воистину живое воплощение Облачных Глубин.

Лису не удержался и всё-таки закатил глаза.

— Я уже высказался об этом на собрании. И сам Вэй Ин тоже не раз об этом говорил, насколько мне помнится, — он нахмурился, скрестив руки на груди. — Если вы надеетесь как-то повлиять на моё решение, то можете не утруждаться: пока Сянь-ди соблюдает технику безопасности, он может сколько угодно утолять свой интерес. А ваше мнение насчёт недопустимости некоторых методов можете оставить при себе.

Второй молодой господин Лань не шевельнулся, однако его ледяная аура на мгновение будто бы стала ощущаться плотнее. Что ж, быть может, Вэнь Лису высказался слишком резко, но серьёзно, он не собирался выслушивать очередные нотации. В конце концов, они же не лезут в эти их гусуланьские горы с навязыванием своих идей, так в чём вообще проблема?

— Это может сильно навредить ему, — в прозрачно-золотых глазах Лань Ванцзи наконец-таки мелькнуло некое подобие эмоции, но Лису не считал себя обязанным её расшифровывать.

— Я знаю, — он устало потёр висок. — Но правила безопасности придумывались не просто так, и поверьте мне, второй молодой господин Лань, я пытаюсь сделать всё, что от меня зависит, чтобы уберечь его от серьёзного вреда. Он увлёкся тёмной энергией сильнее, чем мы с главой Цзян ожидали, однако результаты его трудов потрясают воображение — и потрясут ещё не раз. Вам на собрании уже были представлены артефакты, способные спасти не один десяток жизней на ночных охотах, так чем же вы недовольны?

Признаться, на внятный ответ Лису не рассчитывал, однако голос Ванцзи прозвучал почти сразу, не изменившись в интонации ни на градус:

— Вэй Ин рискует собой. Если он найдёт способ окончательно подчинить себе тёмную энергию… Весь мир объединится, чтобы уничтожить его.

Вэнь Лису криво усмехнулся.

— Пусть попробует, и я посмотрю, что от этого мира останется, — он даже не пытался скрыть угрозы, презрительно скривив губы. — Вэй Ин находится под моей защитой, даже если не является частью моего клана. И не стоит думать, что Юньмэн Цзян так просто бросит своего старшего ученика. Думаете, у Вэй Усяня не найдётся защитников, если и впрямь случится что-то из ряда вон?

По лицу Лань Чжаня прошла странная тень, и линия губ чуть исказилась в едва заметном напряжении.

— Почему вы защищаете его? — с явным усилием, будто вытягивая из себя буквально каждый звук, спросил юноша. — И тогда, на горе Муси… Почему вы помогли?

Должно быть, ему и впрямь очень непросто дались эти вопросы — и, судя по мелькнувшей в глазах досаде, Ванцзи сразу о них пожалел. Однако ему действительно хотелось знать о причинах внезапной и подозрительной благосклонности «Вэнь Чао», и Лису даже немного уважал его за искреннее беспокойство о Вэй Ине. Однако было бы намного лучше, научись второй молодой господин Лань хоть немного проявлять свои эмоции, а не наращивать броню в бесплодных попытках от них сбежать.

— Я уже говорил, что ревновать вам точно не стоит, — не удержавшись, фыркнул Вэнь Лису и усмехнулся шире, заметив, как вновь заледенело лицо собеседника. — Быть может, вам сложно это понять, но я не ищу какой-то материальной выгоды, просто Вэй Ин… Ну, у меня к нему что-то вроде братского инстинкта, я думаю? Эту горячую голову надо защищать, чтобы очередное приключение не стало для него фатальным, и как-то так совпало, что он доверил роль старшего брата мне. О причинах можете спросить у него самого, а с моей стороны, уверяю вас, никаких далеко идущих планов нет и тайных намерений тоже. Он часть моей семьи, и мне всё равно, насколько дико это выглядит в ваших глазах. Что касается моей помощи на горе Муси, то кем бы я был, имея возможность помочь человеку, который спас мне жизнь, и не воспользовавшись ею?

— Даже если это едва не стоило жизни вам? — в голосе Лань Ванцзи послышался странный надлом.

— Именно так, — Лису беспечно пожал плечами. — Не думайте, будто это касается только Вэй Ина: А-Нин и Чжулю могут привести не один пример моей дурости в этом плане. Это всё, что вы хотели у меня спросить?

Лань Чжань слегка склонил голову вперёд, задумавшись. А затем спросил своим глубоким спокойным голосом, в котором не осталось ни следа прежних отголосков эмоций:

— Почему Цинхэ Не, а не Гусу Лань?

Вэнь Лису понятливо хмыкнул. На этот вопрос он готов был ответить, правда, не ожидал, что услышит его не от главы Лань, а от его младшего брата.

— Потому что я не готов к войне — ни сейчас, ни когда-либо вообще. А с Гусу Лань у нас больше нет неоплаченных долгов.

Лань Ванцзи кивнул, показав, что понял его точку зрения, и вежливо поклонился, завершая их недолгий разговор.

— Благодарю за ответы, глава Цишань Вэнь, — негромко произнёс он. Ничего ни в интонациях, ни в движениях, ни в выражении лица не намекало на то, что поднятые вопросы его действительно волновали; воистину кусок нефрита, а не человек.

Когда-то давно думалось, что Вэнь Чжулю в своей сдержанности немного похож с Лань Чжанем, однако сейчас как никогда ясно было заметно главное их отличие. Чжулю не скрывал своих эмоций, просто мало что действительно способно было его задеть, а сдержанность его являлась естественной частью характера. Лань Ванцзи же давил в себе слишком сильные для правильного представителя его клана эмоции, наращивал броню, пытался скрыть свой темперамент и неизбежно ранил себя, стараясь казаться кем-то другим. Наблюдать за этим со стороны оказалось неожиданно грустно и больно, но что он мог поделать? В конце концов, о помощи его никто не просил, да и вновь нарваться на Бичэнь не хотелось.

И всё-таки он не мог просто смолчать.

— Почаще давайте себе волю, второй молодой господин Лань, — с внезапным весельем откликнулся Лису. — Куда приятнее иметь дело с живым человеком, а не с воплощением всех порядков и добродетелей вашего клана.

Лань Чжань до забавного знакомо поджал губы, словно готовясь выпалить своё привычное «Вздор!», однако быстро взял себя в руки и поклонился ещё раз, прежде чем покинуть каменный мост и скрыться где-то в стороне от учебного класса. Лису с лёгким прищуром понаблюдал за его постепенно удаляющейся фигурой, а затем активировал свою маску, мгновенно став невидимым для практически всех обитателей Облачных Глубин.

Разговоров с него на сегодня было более чем достаточно.