Ни один из вас не знал точно, когда именно вы стали замечать друг друга в стенах университета. После совместных лекций, когда один из чудных преподавателей решил, что показать актерскому и музыкальному курсам, чем занимается другой, будет отличной идеей. После столкновения в коридоре, когда у тебя разлетелись все бумаги с нотами и текстами песен, включая те, что сочинила сама. Недовольно стрельнувшего взгляда в популярного монстра-модника, которого ты считала пустышкой, смотря со стороны. Или после того, как ты ему в момент высказала все, что думаешь, когда он обворожительно улыбнулся, поднимая бумаги, но по привычке посчитав, что извиняться нет надобности, и столкновению с ним очередная фанатка будет лишь рада; а все окружающие стали сверлить твою спину злыми взглядами из-за такой наглости в адрес студента-любимчика всего потока и не только.

Точно не понятно, когда и отчего именно, но ты стала ловить долгие взгляды скелета на себе, сидя в столовой за обедом или в коридорах, когда вы на удивление часто пересекались. Или тебе стало так казаться? Эти взгляды нервировали, и ты даже ненароком подумала, что из-за него на тебя так взъелись девушки, что по нему сохли. Но несмотря на то, что ты не видела в нем ничего кроме красивой внешности и стиля в одежде, что несомненно, было нужно актеру, последним гадом его ты не считала. Не выглядел он тем, кто может натравить на неугодных, своих фанатиков, учитывая, что он все же держался от них подальше, общаясь близко только с теми, с кем действительно хотел. Или было выгодно... кто знает.

Ты усмехнулась, забавляясь с собственных сравнений, словно парень был каким-то местным королем или вроде того... хотя, учитывая тайный фанатский клуб в его честь, словно в подростковых дорамах, сравнение было очень даже. И, словно читая мысли, монстр остановился у окна на втором этаже, снова в упор смотря на тебя, одетый в пурпурную накидку с белым мехом и большой брошью с цепочкой, соединяющей края плаща. Ты выгнула одну бровь, рассматривая образ актера, впервые дав ему понять, что видишь наблюдение за тобой. И вопреки твоим представлениям о его характере, скелет отвел на секунду взгляд и неловко почесал пальцем скулу, после приветливо помахав рукой, вызывая недоумение, которое ты выразила сомнительным взглядом и вскинутыми бровями. И твое выражение лица так и говорящее "царь снизошел до черни?" ему видимо не понравилось – монстр опустил плечи и перестал улыбаться, непонятным тебе взглядом смотря в глаза пурпурно-розовыми огоньками. И ты тяжело вздохнула, думая, что даже сбежав на улицу не смогла не пересечься с ним взглядами, не совсем понимая, отчего тебе не хочется этого делать. Раздражения ты к скелету не испытывала, как и какого-то интереса, однако его взгляд... он был слишком проницательным и глубоким, особенно когда редко огоньки его темнели, превращаясь в глубокий карминный бархат. И однажды ты надолго засмотрелась, разглядывая этот перелив оттенков, освещенный светом цвета маджента, после ругая себя каждый раз, когда ловила взглядом оттенки этих цветов в повседневной жизни.

Ты отвела взгляд, смотря на листы со словами к твоей музыке, вспоминая, как бесилась, мечась по комнате, когда дописав их поняла, что выбрала линер цвета глаз этого монстра. И только ты села, желая переписать все противоположным лазурным цветом, как первая же линия, заставила замереть в понимании, что точно такого цвета мех на капюшоне и сердце на кофте красуется на этом парне. В тот вечер, непонятно отчего раздраженная, ты плюнула на то, чтобы переписывать текст, думая, что это просто цвет и стоит тебе с такой мотивацией его переписать другим, ты чему-то проиграешь. Вопросы "чему", "кому", и "в какой игре", ты предпочла откинуть, засыпая в темной комнате, освещенной лишь настольной лампой, с наслаждением чувствуя холодный ветер в форточку. И следующую неделю ты успешно пропустила, заболев, отчего голос нещадно хрипел.

Взгляд потух, становясь грустным, потому что эта мимолетная непонятная злость на такую мелочь лишила тебя шанса выступить на грядущем фестивале, к которому все готовились. Теперь твоим шансом был праздник в начале лета, и к нему стоило написать еще хоть одну песню, чтобы иметь больше шансов, но совершенно ничего не шло в голову. Все, что ты могла делать – бродить по заснеженным улицам в стенах университета, наблюдая за счастливчиками, что могут поучаствовать в грядущем мероприятии.

И только ты собиралась встать и уйти, как лист с текстом вырвало резким потоком ветра, унося куда-то высоко, за корпус у стены которого ты устроилась на лавочке и, сначала дернувшись, ты плюнула на то, чтобы догонять его. В университетскую базу ты внесла музыку и слова еще на той неделе, и даже если кто-то бессовестный найдет текст, украсть его не выйдет.

— «Вот и перепишу заодно.» — Фыркаешь ты, поднимаясь с места и решая, что так даже лучше. И совсем не замечая неотрывного взгляда скелета, который, стоило тебе уйти, сбросил мантию, ссылаясь на срочные дела возмутившимся раннему уходу друзьям.

— "Дела", на свидание поди с той утренней красоткой, Ласт! — Наигранно-недовольно тычет в него пальцем монстр, пока скелет, с натянутой усмешкой отмахивается, надевая малиновую куртку.

— Я же говорил тебе, что свиданки на раз-два мне неинтересны. — И пожав другу руку под его непонимающий взгляд, скелет парень покидает кабинет, где даже после лекций кипит работа.

Дальше коридор этого крыла погружен в абсолютную тишину, потому что все, кто с актерского задействован в ближайшем представлении, собрались в одной самой большой аудитории. Это дает монстру наконец вздохнуть спокойно, посмотрев в окно, где недавно он увидел тебя. Парень не понимал, отчего ты так его заинтересовала. То ли слова про пустышку так задели его, что теперь хотелось понять, а какая же ты, и подступившись, показать, что он вовсе не такой. Или... его просто заинтересовала та, кто не повелась на его популярность, внешность и дружелюбную улыбку, предпочитая держаться подальше от парня, что внутри ничего из себя не представлял. По твоему мнению. Было неприятно, но Ласт понимал откуда ноги растут. Неискренняя улыбка, такой же смех в ответ на слова прилипчивых фанаток и слухи... скорее всего именно последнее стало ключевым ингредиентом в твоем колючем взгляде, адресованном ему. Которого скелет совсем не понимал. Ты явно не была из тех, кому он не нравился, ведь ты не избегала его взглядов, отвечая на них, почти безразличным своим.

Монстр усмехнулся, вспоминая единственный эмоциональный взгляд в ответ, тогда ты долго разглядывала его огоньки, словно... красивую картину. Ему понравилось это, и Ласт даже хотел потом подойти и спросить, отчего ты так долго отвечала на его взгляд в этот раз, обычно недовольно передергивая плечом. — Пфф, она несомненно пошлет меня ко всем чертям... — Прикрывая смешок кулаком, скелет весело щурится. Ему нравилось, что ты не подмазываешься к его популярности и совсем не обращаешь внимания на злые взгляды девушек, что были пугающими, сродни взгляду горгоны. В голове всплыл образ маски мифической женщины для пьесы, и тут же начавшая формироваться мысль была выбита из головы холодным ветром, стоило выйти на улицу. А ведь мысль была о тебе... как и большинство в последнее время. Потому, сейчас он не мог упустить такой возможности найти лист с тем, что ты пишешь, когда он явно улетел на крышу, куда Ласт частенько выбирался весной, заимев хорошие отношения со старым монстром-слесарем, который попросил у скелета помощи еще на его первом курсе. Тогда же, когда монстр впервые увидел тебя, надолго задержав взгляд, когда на входе в университет в первый же день ты устроила шоу, играя на гитаре, а вокруг стояла толпа младших братьев и сестер, что пришли с родителями посмотреть вступительную церемонию старших. И песня, которую парень не слышал до этого, теперь была в его плейлисте, напоминая тот солнечный день, желтые листья и твою веселую улыбку.

Вопреки тому веселью, никто из твоих родственников не пришел ни тогда, ни в следующие годы.

А друзьями у тебя была всего парочка из монстра и человека в вашем универе – с остальными ты общалась легко, но близко не подпускала, предпочитая играть на заднем дворе, в пустой аудитории или и вовсе куда-то сбегала, по весне часто прогуливая лекции.

Ласт замечал это время от времени, но большой интерес к тебе проснулся совсем недавно, когда вы столкнулись. Слова такой закрытой девушки словно показали ему то, что он проживает не ту жизнь, и не так. Возможно, слишком удачно совпав с очередным расставанием с пассией.

Дверь на крыше скрипнула, не желая открываться в конце зимы, когда там еще лежал снежный ковер, достаточно глубокий в сравнении с дорожками на территории университета.

Оглядевшись, монстр быстро заметил лист, застрявший в решетке-ограждении, и поспешил к нему, плюя на холодные пучки снега, попадающие в кеды при каждом шаге – заболеть от подобного ему не грозило, лишь отдаваясь неприятными ощущениями. — «Да уж, гулять по сугробам в мои планы не входило.» — С неудовольствием смотря под ноги, подумал скелет, беря заветную бумажку со словами песни и аккордами над ними, замирая, стоит увидеть первые строчки. И жадно поглощая одну рифму за другой, соединяя их в прекрасную историю, что будоражит душу; бегая глазами по пурпурно-розовым печатным буквам, читая между строк смысл, вложенный создателем и представляя музыку, твой мягкий и звонкий голос, поющий такие... несвойственные твоему образу нежные любовные строки, словно ты давно, сильно и трепетно любишь. Отдавая каждый лучик своей души предмету воздыхания, без остатка для себя, дыша только его образом, его существованием. И у Ласта дрожат руки, сильнее сжимая чуть влажный лист, когда по позвоночнику бегут мурашки от такого огромного желания быть искренне любимым, словно это жизненно необходимо скелету, чьи руки всегда теплее, чем человеческие. А душу больно сдавливают слова бывшей пассии, которая оказалась последней попыткой найти любовь.

"Ты что, я тебя никогда не любила."

Удивленный голос девушки, что предложила встречаться, признаваясь в чувствах, звучал в воспоминаниях словно противный скрежет ногтями по стеклу, больно царапая душу. Она смотрела на него так же, как и прошлые. Словно говорить фальшивое "люблю" просто так, чтобы завести отношения с красивым и популярным парнем было нормальным, и он должен был понимать фальшь этого слова с самого начала. Соглашаясь участвовать в этом противном спектакле, который снова закончился липкими слухами о Ласте, пачкая кости монстра в холодном, колючем отчаянии найти то, что ищет.

Ласт судорожно выдохнул, смотря на буквы, что были словно специально подобраны в цвет его души, так точно передавая желание ее обладателя. Захотелось узнать, кому посвящена эта песня, увидеть своими глазами эти преданные чувства, которые ты кому-то посвятила. И тогда впервые душу скелета кольнула обида, что это не он. Что у него не так. И переворачивая листок, монстр совсем не ожидал того, что он там увидел. Скулы обдало теплом, осыпая их веснушками глубокого карминового цвета, что являлись первым признаком теплых эмоций парня, играющих на грани смущения. И в тот же момент, впервые он ощутил щекотливую маленькую птичку волнения в душе, подкидывающую своей песней странную мысль, рождающую призрачную надежду. — Быть не может... — Прикрывая лицо рукой, в которой сжимал листок, скелет потупил взгляд вниз, видя отсюда пустую скамейку, где недавно сидела ты. Теплый шлейф мелодии, что сложилась в голове парня благодаря аккордам, окутал душу, заставляя мягкую улыбку расплыться на его лице, а после тихий смех вырвался из груди, стоило снова посмотреть на маленький рисунок на обратной стороне листка.

Ласт хотел поговорить с тобой, и возвращаясь домой по полупустым коридорам университета, он думал, с чего бы начать. Вернуть слова песни? Раз ты за ними не пошла, наверняка, они уже не были тебе важны именно на этом кусочке бумаги. Да и все на чем закончился бы ваш разговор, это короткое "спасибо" от тебя. И только в голове начали формироваться какие-то обрывки вроде неплохой идеи для начала разговора, как прямо перед носом появилась невысокая девушка, заставляя остановиться.

— Есть минутка? — Оборачиваясь назад, спросила она, где из кабинета выглядывала пара ее довольно захихикавших подруг. — Выйдем на улицу? — Смяв низ короткой юбки, чем только сильнее оголила ноги, спрашивает незнакомка, покосившись на лестницу сбоку, где на следующем, первом, этаже был черный выход на улицу.

— Слушаю тебя... — Аккуратно проверяя в кармане сложенную бумажку с текстом твоей песни, натянуто улыбнулся скелет, даже не пытаясь скрывать нежелания общаться, тем более не запоминая имени, которым представилась студентка, хотя ее и не спрашивали вовсе.

— Я слышала... ты расстался со своей девушкой... будешь встречаться со мной, Ласт? — Бесстыже оттягивая воротник свитера, специально слишком повысив голос, отчего он неприятно прыгал в тональности и пищал, спрашивает девушка, заставляя монстра хмуриться, а душу отдаться неприятным чувством, от напоминания недавней жестокости. А осознание настолько больно прострелило в голове током, что парень сжал руки в кулаки до боли. Вот истинная причина того, почему все хотят быть с ним. Постель, да? Теплый словно человек, привлекательный и популярный скелет. Только эта девчонка была настолько глупой и бесчестной, что даже не пыталась обмануть его признаваясь в чувствах, сразу прямо показывая из-за чего тут.

— Нет. — Злость и обида закипали в груди, больно обжигая душу раскаленным камнем, что потом застынет твердой коркой, пряча нежную сущность скелета. Ласт не собирался церемониться. Ни в этот раз, ни в последующие, раз такие как она считают его красивой вещью.

— Чтооо? Но с главой ты ведь согласился, неужели она красивее меня!? Я тоже тебя люблю, Лааастиии~ — Захныкала незнакомка, подлетая ближе в намерении обнять монстра, но он дернулся от нее в сторону, словно от прокаженной, и наглая фифа улетела руками в сугроб, утонув в нем по локти и недовольно заверещав.

— Что ты только что сказала? Какая еще глава? — Не подходя ближе, почти зашипел парень, смотря жутким темным взглядом холодных пурпурных огней.

— Жестоко, Ласти... — Хнычет студентка, поднимаясь на ноги и хитро щурится. — Глава твоего фан-клуба. Она придумала встречаться с тобой по очереди. Но я тебя никому не отдам, в отличие от нее, было так глупо расстаться с тобой со стороны... — Писклявый голос девчонки превратился в раздражающий фоновый шум и скелет лишь отдаленно выцепил имя своей бывшей. Это было последнее, что он услышал, совершенно не разбирая слов после. Лишь боль в груди нарастала стремительно вместе с низким шумом в голове, словно бушующий океан разозленной магии в его костях, которая вылилась огнем из глазницы. И ровно перед тем, как случилось непоправимое, ты вылетела из-за угла хватая скелета за плечо.

— Вот ты где! — Наигранно недовольно говоришь ты, чуть встряхивая монстра, пламя в глазу которого медленно тухнет, выцепив тебя взглядом, сквозь дымку аффекта. — Тебя все ждут на подготовке к фестивалю, а ты тут прохлаждаешься. Дал ей ответ? — Еще не совсем соображая, что происходит, и что ты тут делаешь, скелет кивает, чувствуя лишь приятное тепло твоей руки даже через рукава своих куртки и свитера. А ты, повернувшись к красной от злости девчонке, коротко и твердо киваешь ей. — Тогда честь имеем. — И не обращая внимание на писклявые возмущения, противные, сродни ультразвуку, уводишь ошалевшего парня, который чуть наклонившись следует за тобой, не понимая отчего же в такой ситуации, смотря на тебя ему хочется улыбаться.

Ласт стоял, словно в прострации разглядывая снег на обочине, облитый разными цветами огней: вечерние фонари, светофор и гирлянда, принадлежащая небольшому киоску с едой, что находился у немноголюдного перекрестка недалеко от университета. Злость отступила, и теперь в груди лишь клубились едва заметные остатки обиды, перекрываемые плотным вакуумом безразличия ко всему вокруг, который накрыл куполом обожженную жестокостью душу.

— Держи. — Перед носом возник бумажный стаканчик кофе, отчего скелет поднял на тебя растерянный взгляд. — Это горячий шоколад. — Пожимаешь плечами, и монстр принимает угощение, обхватывая шершавую поверхность онемевшими от апатии пальцами. Перила у тротуара тихо скрипят, когда ты облокачиваешься на них, становясь рядом с парнем и он подносит стаканчик ко рту, делая небольшой глоток. Горячий, сладкий напиток обжигает язык своей тягучестью, обволакивая горло и все внутри, согревая душу, которая, словно ожив, отдалась щиплющей болью, словно была испещрена царапинами. Неглубокими, но неприятным множеством постоянно ноющие, оставленные когтями нескольких лживых гарпий.

— Не думала, что тебя так это заденет. — Хмыкаешь ты спокойно, но на самом деле не зная какие слова подобрать, ведь и саму тебя разозлила та курица, разговор с которой невольно подслушала.

— Хах, ну конечно, я же пустышка... — Болезненно хмурясь, горько усмехается скелет, а ты вздыхаешь. Сегодня он таким совсем не казался, и стало даже стыдно за такие резкие слова, наверняка ощутимо бьющие по самолюбию.

— Эм... я, наверное, погорячилась, сейчас ты мне таким совсем не кажешься... — Стыдливо поджимаешь плечи, неловко царапая ноготком бумажный стаканчик. — Но вообще я не об этом. Не похож ты на того, кого волнует мнение... всех подряд. Особенно кого-то вроде той Мессалины. — Саркастичный смешок срывается с губ вместе с тихим фырканьем и, посмотрев на парня, замечаешь его довольную смеющуюся улыбку и растаявший взгляд, которому наконец вернулось привычное красивое свечение цвета маджента, отчего ты довольно щуришься, отпивая почти приторный напиток, чью сладость компенсирует вкус ореха. И замечаешь пристальный взгляд монстра, который шумно втянул воздух носом, и ты, вопросительно склонив голову к плечу, смотришь на него.

— У тебя что-то другое? — Кивая на стаканчик в твоих руках, спрашивает парень, а ты согласно киваешь, усмехаясь.

— С орехами. Не стала тебе такой брать, без понятия, что ты пьешь. — Объясняешься ты, отводя взгляд на маленькую палатку, где сидел в телефоне уставший продавец и заметив твой взгляд, махнул рукой, наизусть зная, что и когда ты берешь.

— Хах, ну с кофе ты угадала, не люблю горькое. — Покрутив в руках стакан, бумага которого тихо зашуршала от таких манипуляций под пальцами скелета, хохотнул Ласт, отмечая, что ему не очень понравились дружелюбные переглядки между тобой и парнем-продавцом – как глупо. — Ты часто что-то берешь тут, да? — Снова смотря на твой стаканчик, монстр шумно выдыхает, сгоняя почти полностью остатки напряжения от всего сегодня произошедшего.

— Каждый день по два-три раза. Попробуешь? — Чуть наклоняешь стакан с напитком, протягивая его вперед, ловя удивленный взгляд парня, который он быстро перевел с темной крышечки на тебя.

— Эм... уверена? Это вроде непрямого поцелуя, знаешь? — Как-то слишком застенчиво спрашивает скелет, чего ты совсем от него не ожидаешь и, тихо прыснув, по-доброму посмеиваешься.

— Ха~ извини, не ожидала от тебя подобного. А ты романтик, да? Раз паришься о чем-то таком. Мое дело предложить, твое...

— Согласиться. — Заканчивает за тебя фразу монстр, принимая стаканчик и пробуя напиток, который приятно удивляет терпким ореховым вкусом. И довольно сделав еще пару глотков, парень протягивает стаканчик обратно тебе, ловя твою довольную улыбку.

— Хочешь, поменяемся? — Указываешь взглядом на второй стакан в руке скелета, который неуверенно посмотрев на него, кивает, протягивая тебе стакан обычного горячего шоколада. И украдкой Ласт наблюдает за тем, как ты словно ни в чем не бывало, отпиваешь напиток, прикладываясь губами туда же, откуда пил он совсем недавно. В груди прошелся теплый шлейф, ласково мазнув по душе монстра.

— Я видел, ты сегодня листок потеряла, не стоит его найти? — Отворачивается парень, невольно дернув рукой в порыве залезть в карман за бумажкой, но не делает этого, перекручивая стаканчик, чтобы скрыть странное движение. Отчего-то эту бумажку с текстом так хотелось оставить себе, что скелет не стал сразу прямо говорить, что нашел ее.

— Я уже зарегистрировала песню, так что не страшно. К тому же, я в любом случае не успела с ней на фестиваль. — Тихонько прочищаешь горло и запиваешь внезапно возникшее першение горячим шоколадом, снова привлекая пристальный взгляд монстра туда, где сходятся твои губы и пластиковая крышка бумажного стаканчика.

— Опоздала? Ты не успела написать ее к нужному моменту?

— Я заболела не вовремя и не смогла прийти на отбор. — Ты вздыхаешь и допиваешь остатки горячего шоколада одним залпом, обжигая горло горячими глотками, отчего чуть жмуришься, но желание сбежать из компании и остаться наедине с собой, когда обида снова вгрызлась зубами в душу, сильнее, нежели жжение от остывающего напитка. — Мне пора. — Отталкиваешься поясницей от ограждения и выбрасываешь стаканчик в урну, о край которой он со стуком ударяется, прежде чем упасть внутрь, а мимо проносится мотоцикл, разрезая тишину между вами. Ты никогда не умела подбирать слова для поддержки, но большинству нужны были именно они. Не все как ты могут переживать что-то, чувствуя поддержку в молчании, просто сидя рядом, отчего тяжелый вздох вырывается из легких. Как сложно. И чего ты вообще вдруг решила поддержать его, а не просто помочь избежать исключения за то, что ударил бы ту... суку. Приличных слов для таких как она ты подбирать не хотела, много чести. — Не парься за мнение тех, кто тебе не близок. — Смотришь на монстра через плечо, чуть усмехаясь и поспешно отворачиваешься – чертовски неловко, отчего прячешь руки в карманы куртки, сминая там чек за два стаканчика горячего шоколада. — Пока.

— Давай провожу! — Слишком громко выпалил скелет, резко отталкиваясь от жалобно заскрипевших перил, отчего на скулах снова засветилась россыпь веснушек, почти того же цвета, что темный бархат его глаз, что ты видела лишь однажды. Тихий смех проносится между вами и вытащив из кармана руку, указываешь на окно дома, перед которым вы все это время стояли.

— Считай, что проводил. Пока. — И небрежно махнув рукой, уходишь от обескураженного взгляда монстра, скрываясь за ближайшим углом. А Ласт не сдерживает смешка и улыбки, переводя взгляд с того места, где только что стояла ты, на пока еще темное окно второго этажа, точно над ларьком кофейни. И стоит свету там загореться, скелет опускает взгляд, поспешно уходя домой, памятуя о том, что ты и так к нему особо теплых чувств не испытывала, так что следить за окном квартиры точно не стоит.

Сегодня он неожиданно для себя узнал о тебе много нового, оставляя на память бумажку с текстом песни и маленьким рисунком на оборотной стороне. И вопреки всему неприятному, что произошло в этот день, улыбка не сходила с лица монстра весь путь до дома.

Ты тогда не знала, что этот вечер изменит твою одинокую жизнь в универе, пока друзья уехали по обмену до конца года. Но утром перед домом тебя встретил скелет. Мило улыбаясь, он отсалютовал стаканчиком кофе, который позже вручил тебе, и вы почти в полном молчании прошли до ворот универа, где на секунду неловко замявшись, парень остановил тебя и поблагодарил за вчерашнюю помощь. А после вы разошлись по своим корпусам.

Теперь ты не просто ловила его взгляды на себе, но и заслужила ежедневные приветствия, отчего компания монстра недоуменно смотрела на вас, оценивающе бегая по тебе глазами и пожимая плечами на вопросительные взгляды друг друга. И раз ты тогда сама ему помогла, то не могла не отвечать на эти приветствия, коротко кивая и продолжая заниматься своими делами. Но Ласт подбирался все ближе, подсаживаясь рядом на совместных лекциях, отчего ты напрягалась под взглядом его фанаток, что мигали в тебя обжигающим злобой огнем. Казалось, тебя готовы растерзать на кусочки, и ты лишь надеялась, что не найдется тут недалеких, что станут пакостить тебе и пока жила относительно спокойно, решив разгребать проблемы по мере их поступления.

А еще... заметила, что все реже новый знакомый стал проводить время со своей свитой, все чаше ты цепляла из потока их громкого разговора в столовой, недовольные замечания о том, что Ласт изменился. И теплая улыбка расползалась на лице, словно в гордости за монстра, начавшего вести себя так, какой он есть, но чем чаще ты замечала его одного, тем больше тебе казалось, что скелет почти никогда не улыбается. Как и сейчас, учитель вышел из аудитории, оставив вас на совместной паре одних, чтобы что-то обсудить с завучем за дверью, подальше от ваших любопытных ушей. Ласт сидит впереди, гораздо ниже тебя, подперев подбородок рукой и задумчиво смотрит в окно. Огоньки в глазницах привычно светятся почти кислотным розовом цветом чернил, а значит, он не чувствует себя подавленно, вопреки тому, как выглядит со стороны. Ты нехотя отвечала на попытки скелета подружиться, и теперь он не садился к тебе так часто, оставаясь один, предпочитая не навязывать свое общество, раз уж ты не высказываешь к нему интереса. Только... без него стало как-то пусто. И хотя вы не особо разговаривали, сидя вместе или идя по домам с универа рядом, сейчас стало интересно, а о чем вы могли бы поговорить? Чем он собственно интересуется?

Шумно вздыхаешь и вырывав листок из блока, складываешь самолетик, пуская его вниз, попадая в самый затылок парня, который сначала недовольно оборачивается, хмурясь, но заметив тебя, приветливо улыбающуюся, удивленно моргает, а стоит указать головой на свободное место рядом, как скелет шумно втягивает воздух, явно не ожидая такого предложения.

— Ты вроде не хотела общаться со мной. — Присаживаясь рядом, Ласт аккуратно укладывает свои вещи, что ты невольно засмотрелась на то, как плавно он двигается.

— Не хотела. Из-за твоих друзей в большей степени. — Переводишь взгляд на шумную компанию в другом конце аудитории, а после устало укладываешь голову на руки, сложенные на парте, едва заметно улыбаясь, заглядываешь в глаза монстра, чувствуя теплое чувство из смешанных радости и облегчения – пурпурно-розовые огоньки спокойно светятся маджентовым светом, выражая нормальное состояние владельца. — Ты перестал улыбаться. Жалеешь, что вышел из компании? — Скелет изумлённо смотрит на тебя, прикрывая лукавый смешок кулаком, – и даже это выглядит изящно – после весело прищуриваясь.

— А ты все-таки наблюдаешь за мной, (Твое имя)? — Смешливо фыркаешь, хитро щурясь в тон собеседнику.

— Невозможно не обращать внимание на того, кто постоянно сверлит тебя взглядом, Ласт. — Рука монстра разжимается, прикрывая уже переносицу, которую неловкость усеяла темными веснушками прекрасного глубокого карминного цвета, подсвеченными более красным его оттенком.

— Твоя взяла... но знаешь, я не жалею. Просто перестал натянуто улыбаться, даже легче стало.

— Я рада, что ты оказался не просто улыбчивым дураком. — Усмехаешься ты, лениво переводя взгляд на вернувшегося в аудиторию преподавателя, который попросил минуту внимания для вошедшего следом завуча.

— Своеобразный комплимент, но спасибо~ — Нараспев отвечает скелет, и ты удивляешься, как приятно звучит его голос в этот момент, вновь задаваясь вопросом почему он пошел именно на актерский, делая себе заметку спросить у него, но этого так и не случится. Новость завуча выбивает землю из-под ног одной фразой "мы проведем фестиваль на День всех влюбленных".

После этого ты уже не особо слышала происходящее вокруг, помчавшись сразу по окончанию лекции смотреть условия конкурса и радостно прыгая, стоило их узнать – придуманная ранее песня подходила для участия в кастинге на роль исполнителя, и ты тут же подала заявку, нервно скручивая пальцы в ожидании пока женщина поставит печать, дав добро на участие в отборе уже через пару дней. Когда в очередной раз сильно потянув палец, ты им хрустнула, пришедший минуту назад Ласт вздрогнул, схватив тебя за руку.

— Хватит, пожалуйста, звучит, словно они ломаются. — Страдальчески посмотрел тебе в глаза монстр, наклонившись ниже, чтобы быть с тобой на одном уровне. Только сейчас ты отметила, что он был действительно высоким.

— Забирай, деточка. — Скрипуче проговорила пожилая женщина, проверив все пункты заявления и поставив на каждом из двух экземпляров печать. И ты вырываешься из хватки парня, поспешно забирая такой важный для тебя лист бумаги, в который с интересом заглянул скелет.

— А?! Вокалист-гитарист? Ты... вывезешь, не проще отдать гитару кому-то? — Смотря на отмеченный пункт напротив выбранной тобой роли удивляется парень, тут же отводя взгляд, буквально физически чувствуя то, как ты сверлишь его недовольным взглядом, давя тяжестью ауры. — Не смотри на меня так, пожалуйста.

— Аха, побудешь в моей шкуре немного, мистер популярность. — Насмешливо фыркаешь, выходя из кабинета, не замечая того, как парень схватил бланки для заполнения на участие и пошел следом, виновато косясь на тебя сверху вниз.

— Я же правильно понимаю, что тебе надо будет написать музыку и слова к ней, а потом выступить с этим, хорошо отрепетировав, всего за... месяц? (Твое имя), ты изведешь так себя. — Смотря на список необходимых участников, скелет едва сдержал тяжелый вздох – он как никто другой знал, чем чревато загрузить себя неподъемным физически ворохом задач. Они ложатся на душу и плечи свинцовой ношей и словно демоны шепчут о твоей никчемности, стоит приблизиться дедлайну, когда все проделанное еще требует больших доработок.

— Не месяц, а почти полтора, это не такая проблема. И скажи, Ласт, ты ведь не из тех, кто творчеством занимается только в рамках учебы? — Убираешь лист в рюкзак, складывая руки за спиной и заглядывая в глаза монстра, уверенно отвечая на его взгляд.

— Нет, я почти всегда занят чем-то кроме учебы.

— Ну вот, я тоже. У меня много набросков текстов и музыки, которые можно довести до ума, направив в русло по теме мероприятия. — Ты выпрямляешься, останавливаясь уже на крыльце универа, смотря на высокое, светящееся здание, видное даже отсюда. — Я не говорю, что будет просто. Но свою песню я буду петь сама. — Уверенно сжимаешь кулак, представляя, каково это будет: выступить со своей песней. Не чужой, являясь только исполнителем на всех прошлых фестивалях в университете, где тебе довелось лишь петь или играть в группе, проигрывая конкурс и становясь на третье или второе место в голосовании. Теряя от этих поражений уверенность, которая пришла к тебе после окончания прошлого курса и теперь клубилась в груди щекочущим вихрем, мешаясь с предвкушением и радостью. Счастьем и чувством, что ты все можешь, стоило найти одно место и спеть там, теряя все страхи и сомнения, все замки, что сковывали талант липкой неуверенностью в своих силах и себе.

И Ласт, видя твой уверенный блестящий взгляд решил для себя две вещи, сидя тем вечером в своей квартире перед бланком на участие, попивая ореховый горячий шоколад. Он будет участвовать с тобой, впервые показав умение танцевать в университете, а еще... не отпустит такого потрясающего человека как ты из своей жизни. И именно от последней мысли в груди приятно тянуло душу, пуская щекотку по костям, заставляя широко улыбаться, глядя на маленький рисунок лазурным линером на обратной стороне текста со словами песни, написанным в цвет его души, так точно совпадая с мелодией и желанием, что играла глубоко внутри нее.

Ласт не сомневался, что ты пройдешь, когда только узнал о том, что ты участвуешь в отборе именно с этой песней. И это подтвердилось, когда ты неожиданно подлетела к нему, сообщая радостную новость. Но кроме искренних поздравлений, разлившихся на белоснежных скулах монстра глубокого карминного цвета веснушками, что вновь заворожили тебя своей красотой, парень сообщил новость, от которой ты не могла найти себе места даже весь следующий день. Он центральный в танце, что будет поставлен под твою песню. Более того, один из тех, кто должен придумать хореографию, а после куратор выберет лучшую. И ей будет именно та, что придумал Ласт, ты не сомневалась в нем ни на секунду, как и он в тебе.

И в тот полный радости и воодушевления для вас обоих вечер, в прогулке по вечернему, а после ночному городу и набережной, за обсуждением интересов и планов на фестиваль, неожиданно открылось то, что вы чувствуете себя рядом друг с другом так, словно знакомы вечность. Словно все это время, что вы переглядывались, ловя чужой взгляд на себе, рассказывали действиями кто вы есть, что чувствуете и чем живете. Словно наблюдая, ловили каждую мелочь, впитывая в себя привычки и вдохи, понимая, чем живет предмет интереса, в котором ты, видимо, не хотела признаваться себе, специально держась подальше от монстра, к которому так тянулась душа. Ненавязчиво, наблюдая издалека и заставляя проникнуться его образом и понять, что в нем истина, а что ложь, которая так неприятно резала глаз наигранностью, в столь прекрасном и грациозном существе.

И это чувство единодушия не покидало ни на секунду всю неделю, пока не настали выходные, а ты из-за собственных странных рамок не спросила у скелета номер телефона. Вечером перед выходными ты сначала расстроилась такому повороту, но после решила, что так даже лучше, ведь ничего не будет отвлекать в том, чтобы написать музыку, которая была нужна как можно быстрее стольким людям, задействованным с вами в выступлении. И ты честно занималась весь первый и второй день, выбрав одну из старых мелодий, что почти полностью оказалась перекроена, но от этого заиграла в твоих глазах новыми красками, показывая возросший уровень, задействуя самые сложные из возможных приемов и рождая в голове пусть и обрывочные, но такие уместные, строчки слов вместе с тем, как писалась музыка.

И только к концу воскресенья ты потерялась. Раз за разом перебирая идущие в голову варианты, ты безжалостно отбрасывала один за другим, потому что в груди недовольно взбрыкивала душа, твердя, что все не то. Она искала что-то, что заставит замереть в восхищении и сладко потянуться, заставляя прикрыть в наслаждении результатом глаза, самозабвенно играя музыку, выражающую реальные чувства.

Теперь ты лежала на кровати, свесив на пол ноги и раскинув руки в стороны, то и дело наталкиваясь ими на шуршащие смятые комочки неудачных решений для финала мелодии. Рядом стояла замученная гитара, лопнувшую струну на которой ты поменяла около пары часов назад, сильно испугавшись и порадовавшись, что сама осталась цела и можешь продолжить.

— Видимо, не могу... — Протянула ты в пустоту комнаты, слушая, как странно звучит собственный голос, а после прислушиваясь к шуму машин, проезжающих на перекрестке. Перекрестке... в голове снова начала собираться мелодия, формируясь в клубок из едва заметной дымки, но натолкнувшись на что-то незримое, замерла, силясь окрепнуть, но вопреки желаниям, распадаясь и растворяясь бесследно в темноте мыслей.

Тяжело вздыхаешь, садясь на кровати и осматривая бардак вокруг, решительно поднимаешься на ноги, спрыгнув на пол. Нужен отдых. И быстро собравшись, звенишь связкой ключей, прежде чем погасить свет и оставить комнату и одинокую гитару висеть на стене в освещении бледного зимнего солнца, пробивающегося сквозь тюль.

Привычный шум дороги и слякоть под ногами, предшествующая концу зимы, которая уступала место весеннему теплу очень быстро – уже в начале февраля она сдавалась в вашем городе на милость теплому солнцу, топившему снега окончательно, вырывая из-под земли зеленую траву. Оставалось совсем немного, и ты снова сможешь увидеть красоту места, навсегда избавившего тебя от страха быть недостойной чего-то. Мысли, что твое творчество не достойно существования, ведь в том прекрасном месте так хочется петь, и так свободно на душе, что хочется чувствовать хотя бы что-то близкое этому чувству всегда, когда берешься за музыку. И ты совсем не чуралась слякоти сейчас, понимая, что совсем скоро она пропадает, и наступит желанное тепло. Такое нужное и уместное тому шоу, которое тебе предстоит готовить.

Продавец в кофейне приветливо кивнул, спрашивая, что на этот раз и только получив в ответ слово "раф" отправился делать, заранее зная какой именно.

— (Твое имя)? — Приятный низкий бархатный голос раздается прямо над головой, и ты поднимаешь ее вверх, отчего капюшон спадает, показывая скелету, что он был прав, признав в незнакомой куртке твою фигурку.

— Привет, Ласт, ты чего тут? — Возвращая голову в нормальное положение, отходишь на пару шагов, смотря на монстра, который отвел взгляд, стушевавшись под вопросом, но наткнувшись взглядом на палатку с кофе, нашелся, что ответить.

— Шоколад зашел взять. — Ты довольно улыбаешься, радуясь, что местные напитки пришлись по душе не только тебе, но и... новому другу... Несмело косишься на монстра, поднимая взгляд, не понимая, отчего в голове вообще возник вопрос, а кто вы друг другу, еще и душа предательски замерла в груди, потяжелев от мысли о друзьях.

И ты не смогла выкинуть эти размышления все то время, что наблюдала со стороны, как скелет стоит у меню, думая, что за вкус попробовать в этот раз, а после заказа расплачивается за напиток, неловко косясь на тебя. Он не мог признаться, что ноги сами принесли к твоему дому, пока он гулял, а ты не могла понять, что за странное чувство неудовлетворенности засело за ребрами, мерно тыкая душу, что периодически недовольно взбрыкивала от этого. И осторожно замерла лишь тогда, когда монстр подошел к ограждению, облокачиваясь на него рядом, как в ваш первый вечер, только значительно ближе, меняя огромную пропасть в полтора метра того дня на пару сантиметров сегодня. Ты даже услышала, как замок его расстегнутой куртки звякнул о металл перил совсем рядом с твоими пальцами и невольно ты коснулась холодного замочка, так аккуратно, словно это была рука парня, от которого не укрылся этот милый жест, заставляя магию в душе приятно перевернуться, словно сладкий розовый лимонад в стеклянной бутылочке, который он так любил.

— Признавайся, что не так, (Твое имя). — Понимающе усмехается скелет, и ты тихо фыркаешь, почему-то не удивленная его проницательности.

— Ты на удивление проницателен для того, кто недавно получил нож промеж ребер от тех, кого читать проще и быстрее чем жалкую брошюру от желтой прессы. — Флегматично тянешь, уже совсем не пытаясь скрыть своего уныния и потерянности из-за ушедшего так не вовремя вдохновения.

— Такая моя крайняя внимательность касается лишь тебя- кхм, так... что у тебя? — Осекшись на середине фразы, парень кашлянул и, поспешно повторив вопрос, приложился к напитку, прикрывая глазницы в молчаливом внутреннем крике, ругая себя за несвойственно неловкое поведение в твоем присутствии.

— Я почти дописала музыку, но застопорилась на последнем куплете. Кучу идей перебрала, но все не то. — Недовольно бурчишь ты, начав откровенно жаловаться под конец фразы, и не сразу заметив шок монстра.

— Уже... почти закончила? — Пурпурно-розовые огоньки мигают удивлением, становясь чуть теплее, чем казались обычно, в дневном свете ставшего более ярким неба. Интересно, какими они будут, когда ярко светит солнце? Мотнув головой, сгоняешь наваждение, стыдясь такого пристального внимания к особенностям монстра и с тяжелым вздохом киваешь в ответ. — Пошли... ко мне?

— А? — Непонимающе смотришь на парня, перестав дышать на секунду, а он быстро поднимает руки в сдающемся жесте, почти забывая о стаканчике шоколада в руках, с которого едва не слетает крышка, что чревато расплескавшимся кипятком тягучей сладости. Такой же, какая обволакивает душу, стоит снова увидеть светящуюся россыпь веснушек смущения на лице монстра, которые усеяли сейчас даже тонкую переносицу.

— Я- Ты не подумай ничего такого, из-за всяких слухов, что... — Взволновался скелет, стоило ему встретиться с твоим непониманием, в подступающей панике мечась взглядом по тебе, а потом, опустив голову, словно отчаявшись получить согласие, прерывисто и тяжело вздыхает, опустив плечи. — В общем, у меня дома куча всего для творчества, я мог бы показать тебе что-то. Развеешься, а еще, лично меня очень вдохновляет смотреть и слушать о чужом творчестве.

— Пошли. Мне интересно лучше узнать, чем ты увлекаешься. — Улыбаешься парню, который пару секунд удивленно смотрит на тебя, а потом улыбается так счастливо и открыто, что душа дрожит, даря навязчивую мысль, что ты должна заставлять этого монстра улыбаться так искренне, как можно чаще. Иметь возможность любоваться им едва дыша, словно в опасении спугнуть момент.

Ты не особо помнишь дорогу до его дома, которую вы провели в разговорах обо всем и ни о чем. Каждый рассказывал, что произошло за эти неполные пару дней порознь, которые сейчас обоим казались серыми и тягучими, несмотря на увлечения, скрашивающие часы без этого запойного общения, искрящегося смехом и улыбками.

И весь этот оставшийся день вдвоем ты не могла сдерживать странный для тебя восторг, какой испытываешь, придя в детстве в парк аттракционов, где глаза разбегаются от обилия интересностей, как было у тебя в квартире-студии, где жил Ласт. Только вот... главным интересом среди всего для тебя стал монстр. Ты уже просто сдалась бороться с этим наваждением и ловила каждое его движение, каждый жест и улыбку, что он дарил тебе. И к ночи, когда вы оба посматривали в окно, где чернело небо города, но упорно делали вид, что тебе никуда не пора, в груди с тихим щелчком взрывается сноп искр, словно бенгальский огонь, что еще не разгорелся, лишь силясь осветить все в душе каким-то пугающим и до дрожи желанным чувством...

— Уже так поздно, не думаю, что проснусь завтра на пары. — Вздыхаешь ты, падая на спину на большом пушистом ковре, где вы сидели перебирая, хах, косметику. Ты и подумать не могла, что парень увлекается чем-то таким, но то, что он умел было на уровне превосходного визажиста на съемочной площадке. Даже становилось неловко из-за своего незнания в этой сфере, что свойственна девушкам.

Прикрываешь глаза, вслушиваясь в шипение чайника, который недавно включил хозяин квартиры, явно не желая отпускать тебя домой.

— Не останешься на ночь? Посмотрим фильм. — Посмеиваешься на тихое предложение после затянувшегося молчания и открываешь один глаз, после привставая и облокачиваясь на локти.

— Давай. А ведь днем даже в гости позвав, испугался. Что за слухи о тебе такие ходят, Ласт? — Скелет вздрагивает, ошарашенно смотря на тебя, а после опускает голову.

— Так ты не знала просто...

— Это проблема? — Выпрямляешься, садясь и наклоняясь почти к самому полу, заглядывая другу в лицо.

— Если я расскажу, ты уйдешь... — Монстр до скрипа сжал челюсть, а ты молча смотрела в его лицо еще с минуту, обдумывая, показалось ли тебе или он действительно, словно... спросил это?

— Слухи и реальность – разные вещи, так что... поделись и тем, и другим, чтобы я понимала, отчего ты так себя ведешь, и знала правду. — Выпрямляешься ты, складывая ноги в подобие позы лотоса и уверенно смотря в глаза парню, который все еще сомневался, а стоит ли рассказывать подобное. И как вообще начать.

— Ну, ходят слухи, что я... люблю спать с разными девушками и зову к себе постоянно для этого.

— Это как-то... глупо звучит, но слух все-таки неприятный. — Вздохнув, кивнула ты, почесав пальчиком между ключиц – душа неприятно толкнулась, начав покалывать в горячем недовольстве.

— Глупо?

— Ну, ты же взрослый парень, это более чем нормально – спать с девушками, а уж сколько и как часто – не чужого ума дело. — Недовольно складываешь руки на груди в замок, словно ругая именно тех, кто шепчется об этом за спиной парня, нервируя и портя жизнь своими влажными фантазиями. — И это стоило бы просто игнорировать, но раз ты сказал "слухи", значит это не правда, так? — Парень чуть усмехается тому, как просто ты говоришь о подобном и расслабляется, согласно кивая.

— Да, я на самом деле не ищу просто... секса и хотел бы нормальных отношений, но-

— Суки из твоего фан-клуба поступили как последние портовые шл- кхм, прости, — Перебиваешь монстра и осекаешься под его ошарашенный взгляд, прикрывая ладонью губы, начав стыдиться от такой сильной реакции скелета на нецензурную брань. И совсем не ожидаешь, что он тихо рассмеётся, стирая розовые полупрозрачные капельки магических слез с уголков глазниц.

— Спасибо, мне даже приятно, что ты на них так злишься из-за меня. Но не стоит из-за них так ругаться, тебе не очень идет. — Мягко улыбается Ласт, ласково щурясь, и душу твою сладко сводит, впервые подкидывая очевидную со стороны мысль о зарождающихся чувствах, которая тебя саму заставляет стыдливо опустить голову, растерянно наблюдая исподлобья за монстром, что ушел наливать вам чай, не стирая легкой улыбки с лица.

И следующие дни ты просто не знала, что делать. Продолжение для мелодии пришло необычайно легко, еще больше убеждая в том, что обворожительный скелет с пурпурно-розовыми глазами засел в твоей голове не просто так, пуская в душу томительное ожидание встречи. И ты боялась этой влюбленности, которую назвала именно так всего единожды, признаваясь себе, что слишком хочешь быть рядом с ним, чтобы назвать это симпатией, но больше никогда не использовала в мыслях ничего кроме этого слова, пугаясь обозначать чувства более сильными словами. Словно они могли стать рамками, помогающими формироваться этим самым чувствам, обратного хода которым быть потом не могло, а именно на это ты надеялась. Надеялась, что это пройдет, словно наваждение, ведь Ласт оказался единственным, с кем ты так легко общалась с момента отъезда друзей, и ты упорно гнала в сторону мысли о том, что вообще-то и раньше никто не был таким восхитительно комфортным и интересным, каким был этот скелет.

И вопреки твоим надеждам на то, что эмоции к парню со временем ослабнут и выветрятся, он был рядом, еще больше покоряя каждой частичкой себя. Теплые улыбки, лукавые взгляды, мягкий смех, плавные жесты. Все это сводило с ума, вызывая дрожь в душе и заставляя голову кружиться от волнения, словно от нехватки воздуха, когда в переписке мелькали какие-то намеки на флирт. Ты судорожно выдыхала и клялась себе, что завтра никуда не пойдешь, что тебе нужно побыть без него хоть денек, иначе... иначе ты окажешься в числе глупых дурочек, влюбившихся в него, ведь несомненно были те, кто действительно чувствовал к скелету что-то кроме желания прыгнуть в постель... И от мысли, что он может начать новые отношения, душу словно скручивало судорогой, оставляя жгучие царапины обиды, несмотря на которые она настойчиво стукалась о ребра, подталкивая тебя ближе к Ласту. И ты шла в университет, радуясь возможности быть рядом в подготовке к фестивалю ко Дню всех влюбленных, который теперь приобретал для тебя новый смысл.

И именно тогда, когда ты отбросила желание отделаться от собственных чувств, которые только сильнее обвили душу цветочной лозой, начались отдельные репетиции. Тебе приходилось играть по сотому кругу начало песни, злясь на плохо выучивших партию участников, а Ласт... отрабатывал танец с остальными участниками. И первая такая неделя показалась тебе адом, потому что помимо усталости от необходимости проделывать уже выполненную в одиночку работу с группой, тебя душили собственные чувства тоски по общению с любимым монстром. Таким теплым, ласковым и веселым, что лозы на душе искрились распускающимися цветами, и именно из-за них так хотелось петь придуманную песню. Из-за него и для него. Но в отсутствии скелета рядом, душу сковывало, мешая нормально дышать. И в этот вечер, освободившись раньше парня, ты лежала в темной комнате своей квартирки, сжавшись в клубочек на кровати и... прохныкала его имя в пустоту, устало прикрывая глаза. Общения в перерывах между лекциями катастрофически не хватало, как и сил, чтобы погулять после репетиций...

Тяжелый вздох сорвался с губ в тот момент, когда телефон, лежавший у лица негромко пиликнул, оповещая о сообщении от Ласта, потому что только в диалоге с ним звук был включен. Душа трепетно замерла, а сердце быстро застучало о ребра, заставляя пальцы дрожать.

— *Привет, не спишь еще? — Шумно выдыхаешь в попытке успокоить радостное волнение, чтобы попасть по кнопкам, поспешно набирая ответ.

— *Нет, ты закончил?

— *Ага. (Твое имя), пошли ко мне? Я зайду за тобой по дороге домой... — И ты вздыхаешь, а перед глазами плывет ярко светящийся экран мобильника, с размазанными от эмоций буквами. Медлишь, прежде чем ответить, ведь глаза уже чертовски болят, словно засыпанные песком, в желании закрыться до утра, но ведь завтра долгожданный выходной... такой желанный с тех пор, как весна вступила в свои права с началом февраля... Желанный с той самой первой недели порознь.

— *Я с радостью, Ласт, но... я так устала, что очень быстро усну. — Отправляешь сообщение, которое ни раз стирала, формулируя фразу так, чтобы монстр не принял ее за отказ. И сжимаешь онемевшие и дрожащие пальцы в слабый кулак, фыркая от недовольства той усталостью, что накрывает тебя каждый вечер.

— *Плевать, мы слишком давно не виделись. Я уже у твоего дома. — Распахиваешь в шоке глаза, сгоняя сонную дымку и резко подрываешься с кровати, ловя на ходу вылетевший из рук телефон, выглядываешь в окно. И сердце пропускает удар, замечая там монстра с усталой, но теплой улыбкой на лице. Ласт машет свободной рукой, не убирая в карман телефона и ты, кивнув спешишь одеться.

А на улице тебя ждет любимый монстр со стаканчиком двойного, но сладкого кофе, что так кстати вам обоим сейчас, и сам он тоже пьет именно его, несмотря на свою нелюбовь к горькому напитку. Недовольно жмурится, но ласково улыбается тебе, слушая ответ о том, как у тебя дела, а ты, хихикнув, достаешь из кармана маленькую конфету-леденец в розовом фантике с сердечком и протягиваешь парню, чтобы он мог еще больше перебить горечь бодрящего кофе.

— Спасибо, (Твое имя), — С каким-то нечитаемым взглядом, словно с наслаждением произносит скелет твое имя, отправляя конфетку в рот и светя темно-маджентовым языком, на котором красуется металлический шарик – и как ты раньше его не заметила? — В чем дело? — Замечая твой интерес, монстр чуть наклоняется, а лукавая улыбка расплывается на лице.

— Не знала, что у тебя есть пирсинг. — Отвечаешь без задней мысли, несмотря на взгляд и улыбку парня, но стоит ему облизнуться, сразу отворачиваешься в попытке скрыть загоревшийся в груди и на лице стыд от одной мысли – наверняка поцелуй с ним от этого был бы только приятнее.

— У меня на самом деле, не один пирсинг. — Посмеивается скелет и, увидев, как удивленно-неловко ты на него посмотрела, весело рассмеялся, заставив тебя смутиться и счастливо заулыбаться. Так приятно слушать его голос, его смех. Низкий, бархатный и чуть вибрирующий, когда он говорил достаточно громко.

— Я так соскучилась по твоему смеху~ — Расслабленно тянешь ты, смотря на дорогу впереди, совсем не замечая, как вместе с темными веснушками, скулы монстра чуть засветились, выдавая и его собственное смущение такому признанию, которое он совсем не ожидал услышать, отчего душу его сладко свело, заставляя счастливо улыбаться.

Этот вечер и ночь были полными вашей радости от долгожданного времени вдвоем, смеха над какой-то глупой комедией, которая не имела предназначения больше, чем дать вам возможность устроиться на диване как можно ближе друг к другу, наполняя души карамельным томлением, обволакивающим теплеющую в любовной дрожи жизненную магию человека и монстра. И пусть еще ни один из вас не знал о взаимности чувств, терзаясь сомнениями, оба были рады позволению быть так близко, чуть касаясь пальцами уложенных на диване ладоней, переплетая их между собой в ненавязчивый замочек, позволяя поставить точку в твоем решении признаться. Признаться на фестивале в День всех влюбленных, близость которого заставляла взволнованно замирать все в груди. И словно видя твои страхи, скелет мягко окликнул тебя, хитро улыбаясь.

— Совсем не смотришь фильм, что за дела, малышка~ — С игривой угрозой тянет Ласт, наклоняясь ближе, упираясь ладонями в диван, заставляя теряться не только от смущающего прозвища, что он сказал впервые, скручивая приятную пружину внизу живота; но и от странного обвинения, явно не несшего серьезный характер, но от того не умаляющее очевидной вещи – монстр что-то задумал.

— Ласт, что ты-! — Не успеваешь договорить, как ребер касаются костяные пальцы, аккуратно щекоча, заставляя громко рассмеяться, и в мольбах о пощаде попытаться убежать подальше от парня, который весело смеялся вместе с тобой, но стоило тебе тихо рыкнуть и попытаться отомстить тем же оружием, как скелет, смирившись, поднимает руки в сдающемся жесте, победного улыбаясь от твоих надутых в обиде губ. — Не честно, почему ты не боишься щекотки. — Ласт ласково смеется, опуская руки, когда ты, нехотя для вас обоих, отстраняешься.

— Просто я не ревнивый. — Отшучивается монстр, принимая удобную позу, чтобы продолжить смотреть фильм и вновь ненавязчиво касаясь пальцами твоих, напоминая о недавних волнениях и страхах, что совсем отступили, пугаясь почти волшебной способности скелета прогонять все твои тревоги, всегда находясь что сказать, сделать или просто тепло и ласково улыбнувшись, веря тебе и в тебя.

Утро было, пожалуй, самым приятным из всех, что ты могла вспомнить. Полуденное солнце рано вступившей в свои права весны ярко светило в окно, пригревая голые плечи и пальцы руки, которую мягко держала костяная ладонь. Ласт лежал за твоей спиной, обхватив рукой под грудью, прижимая к своему теплому телу, за реберной клеткой которого ты спиной чувствовала тихий гул души, словно вибрацию от маленького моторчика. Наверняка, если прислушаться, этот звук такой же низкий и бархатный как голос скелета. Чуть шевелишься, чувствуя, как плечо затекло – видимо всю ночь проспали в одной позе. И мягкий плед тут же зашуршал, когда монстр чуть отстранился, словно испугавшись твоего пробуждения, и от осознания ты смущаешься так сильно, что лицо теплеет, а в груди мелко и взволнованно дрожит душа.

Разворачиваешься, специально сонно смотря на парня и чуть улыбаешься ему.

— Не помню, как вчера уснули... — Шепчешь севшим ото сна голосом и приподнимаешься на локтях, садясь на кровати.

— Д-да... — Монстр отводит взгляд, покрываясь стыдливыми веснушками, вспоминая свою вчерашнюю наглость лечь рядом, укрыв вас обоих лежавшим рядом пледом, стоило тебе уснуть, сидя за просмотром фильма, упав на его плечо. — Будешь кофе? — Поспешно слезая с дивана, спрашивает парень, и, хотя вы не смотрите друг другу в глаза, когда он перелазил через тебя, души обоих разом стукнулись о ребра, приятно тяжелея и нагреваясь в стремлении друг к другу.

— А у тебя разве есть? — Удивляешься предложению, зная, что у скелета дома никогда не было кофе, раз он его совсем не любит.

— Я купил... для тебя. — Смущенно улыбается монстр, укладывая ладонь на собственную шею, поглаживая в неловкости позвонки и остистые отростки на нем, к которым тебе иногда было так интересно прикоснуться самой. Сердце пропускает удар от такой заботы, и ты благодарно улыбаешься.

— Да, спасибо большое, Ласт...

Эти выходные вы провели вместе и, несмотря ни на какие рамки, не захотели расставаться с субботы на воскресенье. Ты постоянно поглядывала на часы, показывающие подступающую ночь, не зная, как спросить остаться при том, что тебе все же требовалось сходить домой. И увидев то, что несмотря на постоянное внимание к часам, отсчитывающим оставшееся сегодня время вдвоем, про то, что тебе пора, ты ничего не говоришь, неловко поджимая губы, чтобы что-то сказать. Ласт взял в свои руки инициативу, предлагая переночевать и сегодня, и проводить до дома за какими-то нужными вещами.

И пусть нехотя, но в воскресенье вечером ты ушла домой, готовиться к завтрашнему выступлению и тому, о чем Ласт знать не мог. Признанию. Идей как именно это сделать совершенно не было, как и смелости, чтобы даже в голове сказать три слова без запинки, мысленно обращаясь именно к предмету воздыхания, который сам сидел в своей квартире, задумчиво глядя в большое окно на ночной город. С твоим появлением в его жизни, с приходом в первые в его дом, он понял, что все те девушки к кому он пытался проникнуться чувствами и близко не стояли рядом с тобой. С его чувствами к тебе. Квартира становилась пустым, холодным местом, где тишина напрягала мерным безразличным тиканьем стрелок часов и лишь оповещение о твоем сообщении могло растопить холодные льдинки, что окружали душу монстра. Такие нужные рассказы ни о чем, договор встретиться завтра у твоего дома и пожелания спокойной ночи, заставляли лед плакать, капая теплыми весенними каплями на душу, заставляя ее каждый раз вздрагивать и с щекоткой скручиваться, желая приблизиться к тебе.

Ласт расплывается в улыбке, поднося ко рту телефон и оставляя легкий поцелуй там, где была твоя аватарка в социальной сети.

— До завтра, моя любимая малышка... — Тихий шепот разрезает тишину, а вслед за ним шуршание ткани пледа перед тем, как монстр ложится спать с точным знанием, что завтра решится судьба в ваших отношениях. Ответишь ты ему взаимностью или еще предстоит побороться за твои душу и сердце, на что он был уверенно настроен, понимая, что не желает тебя отпускать.

Несмотря на то, что проснувшись утром следующего дня, ты была абсолютно спокойна, даже рядом с Ластом, по пути в университет. Стоило разойтись по залам для единственной сегодня репетиции, которая существовала больше для проверки того, все ли работает, ты начала нервно заламывать пальцы. Хватала и ставила на место гитару, норовила куда-то передвинуть все, что было подготовлено на сцене и вообще не находила себе места под недовольные рыки старосты, ответственного за ваше выступление как организатора. В конце концов сочтя, что ты в таком состоянии натворишь что-то непоправимое, он выгнал тебя со сцены и, наблюдая, как ты словно сумасшедшая наворачиваешь круги по залу, чуть ли не грызя ногти, выразил свое "фи" за твою не профессиональность, решив, что ты так волнуешься за выступление, чем вызвал у тебя искренний, но нервный смех. После которого ты под недоумевающие взгляды ушла из зала вовсе, ведь до выступления было очень не скоро, а тебе стоило перебеситься уняв страх перед тем, как найти скелета и признаться ему...

Сейчас ты сидела на лавочке под деревом позади одного из корпусов, подальше от кучи окон и дорожек, там, где тебя не видно, и где тебе не видно кучу влюбленных, что бегают с шоколадом в руках: девушки, собираясь подарить, и парни, принявшие признание вместе со сладостью. Ты ничего такого не подготовила, вспоминая, что Ласта и без тебя заваливают шоколадом, в том числе оставленным тайно, который он потом не знает куда девать в таких количествах. А тут в честь праздника в универе еще и продавали леденцы на палочках в форме сердечек, которые многие девушки брали в довесок к шоколаду.

Ты улыбнулась, видя парня, который протянул такой своей девушке, и она засмеялась, отдавая ему шоколад, ставший просто милым подарком на праздник, не неся за собой ворох волнений и беспокойств, начинающихся с "а что если...". Шумно вздохнув, ты задумалась, а не стоит ли купить леденец, хотя наверняка и их Ласт получит огромное количество.

— Снова привет, (Твое имя), вы закончили? — Раздается сбоку мягкий голос, звуча чуть тише нежели обычно и монстр присаживается рядом под твой внимательный взгляд.

— Да, ты я смотрю, тоже. — Парень согласно кивает, отчего-то садясь дальше обычного и аккуратно осматривает тебя, цепляясь взглядом за баночку зеленого чая из автомата, что был у самого входа в универ.

— Волнуешься? За выступление. — Неловко засовывая руку в карман кофты, спрашивает скелет, чем-то там тихо шурша и душа на секунду замирает в догадке, отмечая его странное поведение – неужели он принял чей-то шоколад? В голове всплывают вечера прошедших выходных, словно незаметные касания рук и утро в объятиях парня и это успокаивает болезненную дрожь в груди, останавливая непрошенные слезы, что так легко собирались побежать по щекам.

— Нет, за него не волнуюсь совсем, — Вытягиваешь вперед ноги, укладывая на них нервно переплетенный пальцами замок и невольно тяжело вздыхаешь. — Я слишком давно хотела выступить, слишком много раз была близка, чтобы теперь бояться этого.

— Кстати, я хотел спросить. Та песня с отбора, — В удивлении поворачиваешься к парню, не ожидая, что он решит поговорить об этом. — Ты в ней о ком-то писала? Ты так сильно любишь кого-то? — Шокировано распахнув глаза, непонятливо моргаешь пару раз, а потом смеешься.

— Нет, она... она написана в тот момент, когда я отпустила все свои беспокойства. И скорее посвящена месту, чем кому-то. Месту, где я захотела писать музыку и не бояться показывать ее, не бояться, что она будет чего-то не достойна. Что я сама чего-то не достойна. — Счастливо улыбаешься, вспоминая это чувство свободы, когда дышишь полной грудью, несмотря ни на что. — А почему ты спрашиваешь? — Весело улыбаешься монстру, совсем забыв обо всех беспокойствах рядом с ним. Снова. И всему причина – он.

— Когда я впервые ее увидел, то подумал, что завидую тому, кому она посвящена и хотел бы, чтобы меня любили так же.

— Ты достоин большего, Ласт. — Тепло улыбаешься парню, отворачиваясь и смотря вперед, на яркую траву и редкие маленькие лавандовые цветы, названия которых ты не знала. В груди растекается тепло, а душа приятно тянется вниз от предвкушения и чуть дрожит, медленно крутясь вокруг своей оси, словно подгоняя не тянуть со столь важными словами.

— Спасибо, (Твое имя). За все. — Непонятливо поворачиваешься к скелету, натыкаясь на протянутый леденец в форме сердца. — Будешь? — Сердце пропускает удар, а в груди холодеет, как и руки. Ты видела, как ему сегодня уже что-то дарили и непринужденная монстра улыбка не дает верить, что это признание.

— Хах, раздаешь ворох подаренных сладостей? — Не принимаешь предложенный леденец, отворачивая голову, почти болезненно хмурясь, прикусываешь губу. А Ласт не сразу осознает о чем ты, чувствуя как больно дрогнула душа, но стоит понять, стыдливая улыбка касается его лица.

— Не знал, что ты в курсе, что я так делал.

— Сложно не заметить, когда вся твоя компания ходила и хомячила шоколад, рассказывая откуда он достаточно громко. Это довольно жестоко, так обращаться с подарками, хотя учитывая, как некоторые обошлись с тобой, то плевать. — Циничный смешок удивляет монстра, а ты вздрагиваешь от прикосновения его теплых, почти горячих, от магии дрожащей и сладко ноющей души, пальцев к своим. И от такого ненавязчивого прикосновения в животе приятно тянет и щекочет.

— Ты всегда так заступаешься за меня, что становится неловко, хоть и приятно... И насчет сладостей... я не взял ничего и... это специально для тебя, (Твое имя). — Рука невольно дергается, словно в страхе чуть отстраняясь от прикосновения скелета, но его пальцы аккуратно вплетаются между твоих, жмясь теснее и пуская горячие мурашки вверх по спине, щекоча дрожащую душу, которая сжалась и скрутилась так сильно от смущающих слов, в которые пока что не верится. — Я люблю тебя. Примешь ли ты мое признание, малышка? — С усилием проговаривает Ласт тихим нежным голосом, заставляя себя не шептать эти слова от волнения, которое так ощутимо выражает душа, мечась от чувств за ребрами, стукаясь о них. А внутри клубится магия, собираясь в тяжелый ком от ожидания ответа, рассыпаясь на лице темными магическими веснушками, которые ты так любишь. И прикусив губу, прерывисто выдыхаешь, слова застревают от смущения, и ты дрожащей рукой берешь длинную палочку леденца, неловко заглядывая в глаза монстра и кратко кивая.

— Я люблю тебя, Ласт. — Шепчешь ты, стыдливо отводя взгляд и перестаешь дышать, когда скелет поднимает твою голову, сцепляя пару пальцев на подбородке. Его лицо светится прекрасным маджентовым румянцем, освещая веснушки глубокого карминного цвета.

— Дыши, (Твое имя)~ — Шепчет скелет, ласково посмеиваясь и словно прося разрешения придвигается совсем немного ближе.

— Ты прекрасен... — Шепчешь ему в ответ, крепче переплетая ваши пальцы, и облокачиваясь второй рукой, сжимающей розовый леденец-сердце, на лавочку, двигаешься ближе, чувствуя, как руки и душа дрожат даже тогда, когда монстр вовлекает тебя в ласковый поцелуй. И отпустив лицо, притягивает ближе, обнимая за талию, обжигая кожу теплом руки даже через одежду. И ты чувствуешь, как дрожит его жизненная магия, счастливо звеня для твоей.

А в кармане монстра лежит аккуратно свернутый текст твоей песни, с лазурным сердечком на обратной его стороне.