Бежать! Немедленно бежать от того, кто самим своим существом меняет его так неуловимо и так разительно, что Спок уже не узнает сам себя.

Он пришел в себя от холода. В ангаре для шаттлов не было необходимости поддерживать комфортную температуру и в этом огромном помещении было прохладно даже для человека, не говоря уже о вулканце. Оглядевшись, Спок понял, что, не считая его самого, ангар был совершенно пуст. Каждый вздох отдавался в ушах мерным гулом, а холодный воздух затекал за воротник униформы, но уходить отсюда не хотелось. Поколебавшись пару мгновений, Спок забрался в ближайший шаттл и включил автономную систему жизнеобеспечения, настроив ее на комфортный режим. Теперь он мог успокоиться и все обдумать.

Ему не было оправданий. Он отрекся от всего, что считал важным в своей жизни, и даже не заметил этого. Эмоции отравили его, пропитали его насквозь, он стал зависим от них, как от наркотического средства. Нелогично было отвечать на жест землянина. Несмотря на ментальную связь официальный союз между ними был абсолютно нелогичен. На этот шаг его толкнули эмоции, а не разум. Выбор становился очевиден. Либо последовать за эмоциями и остаться с Джимом в любом качестве, в каком он сможет быть с ним, либо последовать логике и вернуться на Вулкан.

Споку потребовалось несколько минут и весь его опыт медитации, для того чтобы подавить собственную эмоциональную реакцию на мысли о необходимости расставания с Джимом. Эта реакция только подтвердила его опасения. Анализируя себя и свои поступки за последнее время он выявлял все новые и новые факты своего нелогичного поведения. Он не обнаружил никакой возможности оставаться вместе с Джимом и при этом сохранить верность принципам логики.

В этот момент он впервые за много лет позволил себе вспомнить Сайбока. Он вспомнил, как после изгнания сводного брата с Вулкана клялся сам себе, что никогда не допустит повторения его ошибки, никогда не заставит отца выглядеть таким больным и опустошенным, каким тот был тогда. С малых лет Спок искал свое место в мире, стремился преодолеть конфликт, живым воплощением которого он был. Он нашел свой ответ в абсолютной логике и отказе от эмоций, он стремился стать больше вулканцем, чем сам Сурак. Теперь же он как никогда был близок к тому, чтобы повторить путь Сайбока. Он не мог этого допустить.

Подключившись к системе корабельной связи через терминал шаттла, Спок впервые за все эти годы воспользовался прямым дипломатическим каналом. Посол Сарек выглядел гораздо лучше, чем когда он видел его в последний раз. Операция, которую провел доктор Маккой, однозначно была успешной. Окно за спиной отца было темным, на Земле в Сан-Франциско была ночь.

– Спок.

Этого слова было достаточно, чтобы выразить и приветствие, и вопрос. Люди бы сначала произнесли десятки пустых, ничего не значащих слов, вулканцы же не нуждались в подобной мишуре. Этот простой факт нес успокоение.

– Отец, – без промедления обратился к послу Спок, – я запрашиваю ваше содействие в организации моего скорейшего возвращения на Вулкан. Я принял решение и имею намерение немедленно отправиться в Гол.

Сарек помедлил мгновение перед ответом, внимательно изучая лицо сына.

– Это из-за Джеймса Кирка, – в его словах не было вопросительной интонации.

Спок удивленно поднял бровь.

– Вы располагаете информацией о некоторых особенностях моих отношений с капитаном Кирком? – спросил он.

– Ваша мать поделилась со мной своими наблюдениями.

Спок выпрямился в кресле. Значит, отец знал обо всем все эти годы? В любом случае, это ничего не меняло.

– Что он сделал? – неожиданно спросил Сарек.

Спок не смог справиться с собой и отвел глаза, отвечая:

– Он предложил мне стать его супругом.

Сарек удивленно приподнял брови.

– Это расходится с моими прежними представлениями о нем.

Спока эта фраза по совершенно непонятной причине задела, но он привычно погасил эту небольшую вспышку и промолчал.

– Сын мой, – ровным голосом продолжил Сарек, – ответ на ваш запрос положительный. Сразу по возвращению на Землю вам будет предоставлена возможность немедленно отправиться на Вулкан.

– Я признателен.

На этом разговор был закончен и через пару мгновений лицо отца исчезло с экрана. Спок чувствовал себя пустым и холодным, словно шаттл без пилота. Отключив все системы, он выбрался наружу и отправился в свою каюту. Ему предстояла долгая глубокая медитация.

Последующие дни для команды пролетели, как один, занятые радостной суматохой по поводу возвращения из миссии. За день до прибытия на Землю, капитан созвал общий сбор экипажа и лично поблагодарил каждого за выдающуюся работу. Закончилось это тем, что команда кинулась «качать» любимого капитана и официальное мероприятие переросло в веселую вечеринку. Словно в противовес всеобщему оживлению первый помощник был сдержан и замкнут чуть более, чем обычно, и гораздо больше, чем можно было бы ожидать от человека, который только что был помолвлен. Однако Джим давно привык к тому, что реакция вулканца на привычные вещи очень часто отличалась от человеческой, и относился к этому спокойно до самого прилета.

Когда «Энтрепрайз» благополучно вышла на орбиту вокруг Земли и все официальные процедуры были пройдены, капитан объявил по корабельной связи завершение миссии и искренне поздравил всех с окончанием этого долгого пути, а потом распустил команду в увольнение до дальнейших распоряжений. Которые, с некоторой грустью понимал он, в следующий раз большинству из них отдаст уже не он.

Несколько часов ушло на то, чтобы принять окончательные рапорты и опечатать большую часть систем, начиная от вооружения и заканчивая медотсеком. За пять лет в звездолетостроении произошло множество новых открытий, в большей части которых была заслуга его экипажа, в особенности мистера Скотта. Так что, теперь их славный корабль отправлялся в док на модернизацию и Джим гадал, как он сможет управлять другим кораблем после того, как этот стал ему настоящим домом. Закончив утомительный и грустный обход, капитан отправился прямиком к первому помощнику. Сейчас он как никогда нуждался в нем, чтобы утешиться тем, что хотя он теряет «Энтерпрайз», у него остается Спок.

Проходя мимо раскрытых дверей тех кают, обитатели которых уже покинули корабль, Джим чувствовал себя все хуже и хуже с каждым шагом и неосознанно шел все быстрее. В каюту первого помощника он почти вбежал, но замер на пороге. Если не считать нескольких случаев переодевания, когда они спускались в десант на планеты, он впервые увидел Спока в штатском. Капитану показалось, что в традиционной вулканской одежде тот выглядел чужим и далеким.

– Как необычно видеть вас без формы, Спок.

Джим, наконец, пересек порог и приблизился к первому помощнику.

– Согласно Уставу я имею право носить любой вид одежды, находясь в увольнении.

– Само собой. Я только сказал, что мне непривычно видеть вас таким. Вы в ней выглядите, как ваш отец.

– Это несущественно.

Джим внезапно поежился от странного ощущения неловкости и дискомфорта. Это напомнило ему то чувство, которое он испытал в Академии, когда впервые встретился со Споком – как если бы он был редким насекомым, которое прикололи на лист картона и изучали. Очень необычно было испытывать это в общении с первым помощником после всего того, что между ними произошло. Отмахнувшись от этой неприятной мысли, Джим спросил:

– У вас есть какие-нибудь дела в Сан-Франциско? Я знаю одно отличное месте...

– Мой отец сейчас на Земле, – оборвал его Спок, – я должен увидеться с ним.

– А... – только и смог ответить Джим.

Это многое объясняло. Вероятно, Спок был так напряжен в эти дни из-за предстоящей встречи с послом Сареком. Возможно, он даже собрался поставить отца в известность касательно их отношений, кто знает.

– Что же, тогда передавайте мое почтение послу.

Джим не смог придумать, чтобы такого еще сказать, а молчаливая статуя, которую представлял сейчас из себя вулканец, никак не провоцировала его на дальнейшую беседу.

– Удачи, Спок.

Узкая ладонь возникла из складок темной материи, будто из воздуха.

– Живите долго и процветайте, Джим.

Кирк, как и полагается, покинул «Энтерпрайз» последним из команды, хотя корабль вовсе не был пуст. Земные службы прислали своих людей, чтобы те отвели судно в космический док, находившийся недалеко от Меркурия. Когда капитан шел в транспортерную, чтобы спуститься на Землю, он видел, что инженеры уже приступили к демонтажу некоторых систем. Отчего-то, это напомнило Джиму о вскрытии трупа. Он постарался всеми силами отогнать от себя печальные мысли и решительно перешагнул порог транспортерной.

Собравшись снова воедино, он в задумчивости направился к выходу из наземной транспортной станции. Он успел сделать лишь пару шагов, когда к нему обратились.

– Капитан Кирк!

Джим только сейчас заметил дежурного офицера.

– Да? – рассеянно отозвался он.

– Адмирал Макрайт просил передать вам, что немедленно хочет вас видеть. И еще, он рекомендует вам воспользоваться служебным выходом со станции.

Джим встревожился.

– Служебным, почему? Что-то случилось?

– Я полагаю, он имел ввиду тех представителей массовой информации и прочих лиц, которые ожидают вас в холле.

Кирк благодарно улыбнулся офицеру.

– Спасибо. Думаю, я воспользуюсь этим советом.

Благополучно покинув станцию, Джим добрался до ближайшего наземного экспресса, который за десять минут должен был доставить его к штаб-квартире Звездного Флота. Кругом было множество людей, кипела обычная земная жизнь, а Кирк мысленно все также шел по изгибающимся коридорам «Энтерпрайз». Все случилось слишком быстро. Еще утром он был капитаном лучшего корабля во всей Федерации, а сейчас он обычный человек, затерявшийся среди миллионов таких же людей. В этих мыслях не было ни капли гордыни, просто корабль был его жизнью, его призванием, его домом. Оставалось надеяться, что Энди Макрайт хочет его видеть, потому что тому срочно нужен капитан для новой миссии. Это было бы идеально, у Джима не было никакого желания оставаться на Земле больше, чем на пару дней.

В штаб-квартире, как обычно, было очень оживленно. Множество знакомых лиц, улыбки, приветствия и при этом шепотки за спиной. Вполне привычное сочетание. К славе самого молодого капитана звездолета теперь добавилось и то, что его корабль единственный вернулся из пятилетней миссии без капитальных повреждений.

Добравшись до кабинета адмирала Макрайта Кирк обнаружил, что его старинный приятель ничуть не изменился, если не считать большего количества седины в волосах. Все те же сутулые плечи и усталый вид. Все тот же стол, заваленный микропленками. Джим и Энди обменялись дружескими приветствиями, адмирал предложил ему выпить чего-нибудь с дороги и расспросил о последних событиях в дальнем космосе. Только потом он перешел к делу.

– Джим, у меня к вам важный разговор. Вы слышали про ситуацию с Криосом?

– Вы шутите? Кто же не слышал про Криос. Весь Альфа-квадрант только и говорит об этом.

– Ну, прямо так уж и весь, – усмехнулся адмирал, машинально перебирая пленки на столе, – но в одном вы правы, дело получило гораздо больше огласки, чем мы бы хотели. Что вы сами обо всем этом думаете?

– Я думаю, что стоит приглядеть за этим районом.

– Мудро. Я подумываю послать туда Крейна.

Будь сейчас у Джима его «Энтерпрайз», он бы наверняка уже направлялся туда, но с новым кораблем и новой командой лезть в это деликатное дело он считал глупым, потому и не рассчитывал на то, что Макрайт пошлет его туда. Однако дать совет старому приятелю никогда не было поздно.

– Крейн прекрасный капитан в том, что касается последовательности и настойчивости, но ему не хватает гибкости, а ситуация на Криосе скорее потребует именно второго. Вот Веласкес отлично подошел бы для того, чтобы чутко держать руку на пульсе всей ситуации.

Макрайт широко улыбнулся и расслабленно откинулся в кресле, бросив пленки обратно на стол.

– Простите, мой друг, я нисколько в вас не сомневался, но все равно должен был проверить.

– Что проверить? – Кирку это почему-то сразу очень не понравилось, но он решил не торопиться и все выяснить.

– Я ухожу в отставку, Джим. Буду бездельничать целыми днями. Может даже, напишу книгу по мотивам ваших отчетов, а то я, помнится, каждый второй отчет с «Энтерпрайз» читал, как приключенческий роман.

Они рассмеялись. Доля правды, в этом, несомненно, была, но почему-то Джим был уверен, что Макрайт готовит главную шутку напоследок. Спустя мгновение его подозрение подтвердилось.

– Я рекомендовал вас в качестве своего преемника.

Кирк посмотрел на него с недоверчивой полуулыбкой.

– Вы шутите? Я что-то пропустил и на Земле сегодня первое апреля?

– Никаких шуток, дружище. Я убедил Верховное командование, что лучше вас на должность руководителя операций Флота им не найти, и вы сами это только что продемонстрировали. Вы знаете космос, всех нынешних и большую часть будущих капитанов, как свои пять пальцев.

Джим едва удержался от того, чтобы не вскочить с кресла.

– Погодите, я думал, что мне дадут другой корабль и другую миссию, причем здесь операции Флота?

Энди удивленно ухмыльнулся.

– Неужто ни одна птичка вам так и не напела? Невероятно. Прямо сейчас готовится приказ о вашем повышении. Так что, пользуясь случаем, рад первым поздравить вас, адмирал Кирк.

Джима словно обухом по голове ударили. Адмирал, штаб-квартира, Земля. Нет, на это он не собирался соглашаться, но давно понял, что идти напролом в таких вопросах часто означало проиграть битву, едва начав. Сначала, конечно же, предстояло все выяснить и постараться переубедить высокое начальство. Поэтому Кирк изобразил приличествующие моменту удивление и радость. Первое изображать почти не пришлось, а со вторым пришлось постараться. Воспользовавшись случаем, он решил разведать кое-что.

– Спасибо, Энди, это так неожиданно. Огромная честь для меня. А что касательно моей команды? Они все тоже заслужили повышение.

Макрайт рассмеялся.

– Не переживайте за них, Джим. Благодаря вашей славе капитаны кораблей чуть ли не дерутся за то, чтобы заполучить себе кого-нибудь из ваших ребят. Хорошо еще, что мистера Спока нет в списках, вы же ему создали репутацию лучшего первого помощника на всем Звездном Флоте. За него бы война началась, я думаю.

Джим улыбнулся в ответ, хотя внутри у него все замерло.

– Мистер Спок сам создал себе эту репутацию. А почему его нет в списках?

Макрайт недоверчиво уставился на него.

– Джим, погодите, вы что, не знаете?

– О чем вы?

– Мистер Спок оставил Звездный Флот. Вы знали, что его отец сам посол Вулкана? Он нажал на командование по дипломатическим каналам, так что отставку оформили в рекордные сроки.

Макрайт что-то говорил еще, но Джим не слышал ничего после слов «Спок» и «оставил». В его голове звучало только одно.

Спок оставил меня. Спок!

Небольшое вулканское судно покинуло орбиту Земли по направлению к Эридану, готовясь перейти на варп. Это была высокоскоростная яхта, обычно использовавшаяся дипломатическими службами, а сейчас переправлявшая одного единственного пассажира. В данный момент этот пассажир находился в своей каюте. Он сидел на полу в подходящей для медитации позе и изо всех сил пытался не думать вообще ни о чем. Удавалось ему это плохо, но настойчивость и упрямство были отличительной чертой этого пассажира, потому попытки продолжались.

А в следующее мгновение все его существо взорвалось криком. Все сущее исчезло, он внезапно очутился в пылающей бездне отчаяния. Горькое пламя жгло его, выжигая изнутри, заставляя корчиться в судорогах на полу каюты. Боль длилась вечно и свела его с ума, заставляя желать смерти, как избавления.

Сердце пропустило пару ударов, зрачки расширились, дыхание замерло на мгновение. Ощущение, словно бесконечное падение внезапно закончилось и Джим врезался в землю, разбившись вдребезги. В следующий момент он понял, что сбросил ментальный блок. Нет уж! В это междометие уместилось все, что он почувствовал в тот момент: боль, обиду, разочарование, одиночество и снова боль. С яростным упорством он возвел новые щиты, вливая в них все то, что испытывал.

– Джим! Вы меня слушаете?

Макрайт озадаченно смотрел на него. Что ж, не в первый раз он делал то, что сделает сейчас. Джим улыбнулся.

– Простите, задумался. Знаете, я, наверное, пойду. Сегодня был тяжелый день, да еще столько новостей.

Судя по тому, что Энди немного расслабился, это сработало.

– Кстати, Джим, вы уже договорились насчет жилья?

– Нет, я сразу направился к вам. Сейчас вот отправлюсь в Службу расселения, узнаю, есть ли у них что.

– О, об этом не беспокойтесь, как раз хотел вам предложить. Знакомый пару дней назад перевелся на одну из космобаз и я попросил придержать для вас его квартирку. Она как раз недалеко отсюда, уверен, вам понравится. Вот, держите, тут адрес и ключ.

Макрайт порылся на столе, вытащил из груды одну из микропленок и протянул Джиму.

Тот взял ее и несколько мгновений смотрел на маленький предмет в его руках. Этот небольшой электронный ключ словно запер внутри Джима маленькую дверцу, за которой была вся его жизнь, а снаружи осталась только пустота.

– Спасибо, Энди.

– Да не за что, дружище. Ладно, не буду вас больше задерживать, – Макрайт поднялся из-за стола, провожая Кирка до двери, – езжайте, осмотритесь, отоспитесь, а то выглядите вы и в самом деле неважно.

Джим в ответ только кивнул и вышел. Знакомые стены штаб-квартиры давили на него, он поспешил покинуть здание. Солнце ослепило его, едва он оказался на улице. На Земле была весна, вспомнил Джим. Пустота внутри поглотила этот факт без следа. Сверившись с адресом, Кирк отправился на свое новое место жительства.

Когда мука внезапно прекратилась, Спок на секунду подумал, что в самом деле умер. А потом на одно ужасное мгновение испугался, что умер не он. Мысленно потянувшись к Джиму Спок наткнулся на такую мощную защиту, что его буквально отшвырнуло обратно. Вулканец совершенно растерялся, он не ожидал этого. Ни того, что землянин окажется способен на такой блок, ни того, что он вообще его выставит, тем более так быстро. Спок посчитал, сколько длился приступ. Выходило, что все произошло за считанные мгновения. Это было невероятно и, с удивлением понял он, это было …обидно. Усевшись обратно в позу медитации, Спок с утроенным рвением принялся очищать свой разум от эмоций.

Адмирал Джеймс Тиберий Кирк стоял у окна в своей новой квартире и равнодушно смотрел на звезды. Те так же равнодушно смотрели в ответ.