вспыхнет новою жизнью - вечная любовь
и наполнят смыслом - бабочки живот.
так невыносимо к дому тянет кровь.
где я знаю сын мой – вновь не спит и ждет.
louna – вечное.
Глава 2.
Стандартное утро.
Отвожу Матвея в детский сад, помогаю ему переодеться, пытаюсь уладить конфликт с воспитательницей, наезжающей на моего сына.
Ей хорошо за сорок и вечно надменное лицо не делало ее привлекательней.
- Веди себя хорошо, заберу тебя вечером и пойдем ко мне на работу, - я целую Матвея в макушку, вручая ему его плюшевого, зеленого динозавра.
У него в последнее время проснулась какая-то невероятная гипер - любовь к этим зверюгам.
Рюкзак с динозаврами, постельное белье с динозаврами, игрушки, куча книг про их существование, даже кружка и та была с динозавром.
- Я буду вести себя очень хорошо, - клятвенно пообещал мне сын.
***
Я уже почти зашнуровал коньки, а Точилин только появился в тренерской.
- Привет, - я протянул ему руку, - Как сам?
- Нормально, - он поздоровался в ответ, и кинув сумку на стол, поспешил поделиться со мной новостями, - Я сейчас знакомого на улице из спорткомитета встретил, он с Каштановой под гандболу пересекался.
- Да ладно? – я посмотрел на него с неподдельным интересом.
- Говорит не баба – акула. Когда она появилась, они на самом дне были. Ни тренировочной базы, ни спонсоров. Она все отстроила так, что они чуть лигу не выиграли.
- Круто.
Где-то внутри к этой женщине тут же зародилось искреннее уважение. Быть может все не так уж плохо, и мы в итоге сработаемся?
А потом Сашка в очередной раз начал задвигать мне про отца Куницына и его присутствие на тренировках. А я в очередной раз попытался ему объяснить, что это невозможно никоим образом.
Ругались с ним по этому поводу постоянно. Ничего не хотел слышать.
В коридоре столкнулись с Антоном, пришедшим на тренировку.
И, если даже раньше, когда Юля была живой, он улыбался крайне редко, то сейчас кажется разучился это делать совсем.
Я зашел в раздевалку вслед за Точилиным, Антон с клюшкой и сумкой в руках побрел за мной.
- Всем добрый день, - закричал я парням ободряюще, они в ответ сделали тоже самое. Растерянный Антипов топтался рядом. Представляю его команде как нашего нового нападающего, перечисляя все его регалии, заставляя Антона слегка смутиться.
- Сергей Петрович, можно было и попроще.
- Ну извини, - я пожал плечами, - Сказал, как есть.
Говорю ему и всем остальным, чтобы переодевались и выходили на лед, покидая раздевалку.
Каштанова, которая появилась только вчера уже сегодня каким-то образом умудрилась сделать так, что новые игроки на просмотр шли и шли. Как она это делала, мы с Сашкой не понимали!
***
Настроение перед тем как забрать Матвея из детского сада, Точилин мне успел испортить.
Место на позицию защитника у нас было одно, а игрока целых два и сделал я его не в пользу его приятеля.
Обиделся.
Ну и ничего, обычно он отходил быстро.
- Папочка, ты грустный какой-то, – заметил Матвей, когда мы подошли к зданию дворца.
- Устал немного, - я попытался улыбнуться, чтобы только его не расстраивать.
С Каштановой мы сегодня общались только по телефону, ни разу не пересекаясь лично.
Вижу ее плывущую по холлу с папкой и телефоном в руках.
Попытался на нее не пялиться, но все равно сделал это, потому что выглядела она как всегда безупречно. Кто бы на моем месте не пялился?
Вероятно, красный был ее любимым цветом, потому что вместо строгого костюма Виктория Михайловна предпочла сегодня такого же цвета юбку с разрезом, который заканчивался гораздо выше колена, в тон ей туфли на головокружительных шпильках и черную блузку с разбросанными по ней небольшими, белыми кругами.
- Добрый вечер, Сергей Петрович.
Она подошла ближе и поздоровалась со мной настолько вежливо, насколько - это вообще было возможно, а в голосе и во взгляде сплошной лед. Не думаю, что она просто так взяла и забыла вчерашний разговор в ее кабинете. Глаза у нее посветлели только при виде моего сына. Глаза кстати у этой женщины были тоже очень красивые, невероятно огромные и по кошачьи зеленые.
- Здравствуйте, Виктория Михайловна.
Матвей посмотрел на нее ее с любопытством, а после сняв с руки варежку и дергая за край юбки, протянул свою ладонь.
- Привет, я Матвей!
Каштанова посмотрела на него сверху вниз и к моему большому удивлению присела перед ним на корточки.
- Очень приятно! – она улыбнулась Матвею невероятно тепло, вот я от нее такой вряд ли когда-нибудь дождусь и пожала маленькую ладошку правой рукой в ответ, стараясь удержать левой и папку, и телефон, - А, я Вика! Ты тоже маленький хоккеист?
- Я нет, - он посмотрел в мою сторону. Я стоял у Матвея за спиной и не мешал их идиллии, поглядывая на наручные часы, - Зато мой папа работает здесь самый главным тренером.
- Матвей, Виктория Михайловна знает об этом как никто другой. Нам пора идти, - я попытался поторопить сына, но он не обратил на меня никакого внимания.
- Здорово! Мы бы с тобой еще обязательно поболтали, но твоему папе, как и мне нужно бежать.
Она приподнялась на ноги, поправляя юбку.
- Вика, ты очень красивая и похожа на принцессу. Правда, пап? – внезапно сделал ей комплимент Матвей, отчего она слегка смутилась.
- Не могу с тобой не согласиться, сынок.
И я вдруг понял, что мне ужасно понравилось видеть эту женщину вот в таком вот беззащитном положении разрушая маску ледяной, безэмоциональной стервы-начальницы.
- Спасибо, милый. Надеюсь мы с тобой еще увидимся! До завтра, Сергей Петрович.
Киваю ей в ответ, утягивая очарованного Матвея в сторону тренерской.
***
Я и не сомневался в том что, Точилин давно перестал злиться, а уж когда увидел Матвея и вовсе расплылся в улыбке, принимаясь его тискать, тем самым мешая снять с сына верхнюю одежду.
Несмотря на то, что я любил своих детей больше всех в этом мире, все равно временами завидовал холостому, одинокому Сашке.
Он приходил домой и ложился спать.
Я приходил домой и думал о том, что высплюсь как-нибудь потом, в следующей жизни.
- Так дорогой мой, ты как обычно, сиди здесь и рисуй, - я дал Матвею чистые листы бумаги и цветные карандаши, которые я хранил для таких случаев, - Я тебя закрою и вернусь где-то через час.
- Пап, я все помню, - он кивнул, кидая свой рюкзак на диванчик и уселся за письменный стол.
Когда в дверь раздался едва слышный стук и внутрь просунулась голова Антипова, Матвей, заметив его вскочил с места, бросаясь ему с визгами на шею. Это была их первая встреча, спустя столько лет после Юлиной смерти.
- Там баулы в коридоре забыли, я ключ пришел взять от сушилки, - сообщил Антон, приподнимая Матвея на руки, - Как ты вырос с ума сойти! Тоже решил стать хоккеистом?
- К сожалению, в нашей семье любовь к хоккею по наследству не передалась, - я тяжело вздохнул отдавая ему ключ, - Матвей у нас танцор, а Пашка футболист.
- Ну ничего, не всем же бегать с клюшкой. А Пашка, кстати, где? – поинтересовался Антон, ставя сына на пол.
- У Пашки школа, потом футбол, а младший теперь почти все время здесь проводит.
- Вы передавайте ему привет, я как-нибудь забегу в гости! Я кивнул, понимая насколько Антону будет тяжело переступить порог квартиры где каждая вещь - это воспоминание о матери.
- Приходи конечно, и Олю с Тонечкой с собой бери, мы будем рады.
Он попрощался с Матвеем, у которого было столько новых впечатлений за сегодняшний вечер, что кого-то спать придется укладывать с трудом и исчез в коридоре.
***
Точилин после тренировки сразу же сваливает домой, а мы с сыном поднимаясь по ступенькам, ведущим к административным кабинетам, направляемся к Виктории Михайловне.
Матвей видевший эту женщину одну минуту, уже успел влюбиться и теперь тащил меня к ней, чтобы отдать рисунок, который он приготовил специально для нее пока ждал в тренерской.
На рисунке – принцесса в красном платье с маленькой желтой короной на голове, в туфлях, больше напоминающих ботинки и шоколадными кудрявыми волосами похожими на взрыв на макаронной фабрике.
Разрешая войти после стука в дверь, Каштанова посмотрела на нас непонимающим взглядом выглядывая из-за ноутбука. На столе ворох бумаг, рядом полупустая чашка с кофе и выглядела она ужасно усталой, но домой судя по всему не собиралась.
- Что-то случилось, Сергей Петрович?
Матвей в один миг оказываясь возле ее кресла, протянул ей листок с рисунком и с гордостью сообщил:
- Это тебе. Я сам нарисовал!
Виктория Михайловна приняла из его рук «подарок», разглядывая его с удивлением, а спустя пару секунд лицо ее озарило искренняя улыбка, которая ей невероятно шла.
- Спасибо, очень красивый рисунок! Мне безумно приятно!
Матвей едва не станцевал на месте от счастья.
- Ну все, сын пойдем, не будем отвлекать Викторию Михайловну от работы.
Мне в очередной раз пришлось его подгонять, иначе мы бы остались здесь до утра.
Он попрощался, помахал ей ладошкой и помчался обратно к двери.
- Еще раз до завтра, извините за вторжение, - пробормотал я Каштановой, уже на ходу пытаясь успеть догнать шустрого Матвея, выбежавшего в коридор.
- Все в порядке, - услышал я ее голос уже издалека.
***
- Пап, Кира Станиславовна опять просила, чтобы ты пришел в школу, - вздохнул обреченно Пашка за ужином, накалывая тефтелю на вилку.
Наша няня готовила определенно лучше, чем я. Она была в возрасте, с огромным стажем и опытом работы с детьми, но самое главное было в том, что я мог спокойно ей доверять мальчишек зная, что она не причинит им никакого вреда.
Пока Матвей смотрел мультики в гостиной мы могли спокойно поговорить с Пашкой на кухне.
- Что на этот раз? Математику ты исправил даже на четверку, форма поглажена. Опять что-то натворил?
- В том то и дело, что ничего. Честно слово, пап, - поклялся Пашка, соскребая с тарелки остатки риса.
- Ты же знаешь, что я сейчас никак не могу вырваться с работы. К тому же у нас скоро серия выездных матчей.
- Я ей об этом говорил и не раз, - он шумно отхлебнул чай из кружки с рисунком супермена. Ее ему еще Юля дарила и прикасаться к этой кружке Пашка не разрешал буквально никому,
- Пап, забей.
- Просто так взять и забить я не могу. Не надейся, - я моментально взял и разрушил все его надежды, - Вернусь с выезда, тогда и схожу в школу.
Чуяло мое сердце, что-то все-таки натворил.
Попытался уложить детей спать, и Матвей, свесившись со второго этажа кровати, мешая дочитывать им «Оле – Лукойе» опять поинтересовался про Каштанову.
- Пап, думаешь Вике правда понравился мой рисунок?
Я пожал плечами, перелистывая страницу в книге.
- Ты сам слышал, что понравился.
Любопытный Пашка тут же отреагировал на незнакомое имя.
- Что за Вика?
Я вздохнул, понимая, что дочитать у меня сегодня им вряд ли получится и принялся терпеливо объяснять.
- У нас в клубе новый спортивный директор: Виктория Михайловна ее зовут, Матвей сегодня подарил ей свой рисунок.
- Матвей, ты влюбился что ли? – закричал брату с первого этажа Пашка принимаясь заливисто смеяться.
- Ничего я не влюбился, отстань, - мгновенно огрызнулся Матвей, швырнув в него игрушку – рыжего лиса.
Я захлопнул книгу и пока они не подрались приказал детям успокоиться. И только тогда они послушно замолчали.
- Спать ложитесь оба. Спокойной ночи.
Поцеловал их в макушки, и выключив свет уже возле двери услышал Пашкино ворчание.
- Ну вот папку разозлили, это все из-за тебя мелкий.
- Не правда, это ты во всем виноват, - в очередной раз начал заводиться Матвей.
- Парни, я что сказал – спать!
Шикнул на них и в комнате тут же воцарилась тишина.
***
Жизнь тренера никогда не располагала к тому, что у тебя будет все легко и просто.
Мы толком не успели представить команде трех новых игроков, как Шмелев взял и тут же вывел одного из них из строя. Пришлось брать и везти его в больницу.
Сашка обрывал мне телефон, пока я бродил по приемному покою в ожидании врача. Обещал ему перезвонить, как только что-то прояснится.
Хлопал как дурак глазами, когда вышедший наконец-то минут через десять доктор, сообщил мне, что у Самарского был рецидив старой травмы и перенесенная операция на мениске. Не могу понять, куда только смотрел Евгений Павлович, наш командный врач.
Перспективы ни у Самарского, ни у нас далеко не радужные. Кажется, ему с хоккеем придется завязывать совсем, а нам опять искать нового игрока.
Не успев переварить информацию после ухода доктора, оборачиваюсь, чтобы выйти на воздух и натыкаюсь на уткнувшегося в планшетку с бумагами неторопливо идущего мимо ВасГена.
Этот человек после смерти Юльки не давал мне окончательно поехать головой, таскал нам с мальчишками продукты, помогал Пашке делать уроки, развлекал Матвея.
Не расплачусь с ним, наверное, за все это никогда.
Потом Геннадич с «Бурыми Медведями» укатил в Москву. Общаться мы стали реже, да и времени не хватало практически ни на что.
Я окликнул, даже не смотрящего в мою сторону, друга.
- Геннадич, - я протянул ему руку, и на моем лице автоматически тут же появилась широкая улыбка.
- Серега, - он посмотрел на меня удивленно, а после растянул рот в такой же довольной улыбке и полез обниматься.
Я вдруг понял, что все это время мне его ужасно не хватало.
Я задал ему резонный вопрос:
- Ты здесь вообще какими судьбами?
- Не поверишь Серега, на работу устраиваюсь, - вздохнул ВасГен тем самым окончательно меня запутав.
Надоело Геннадичу мотаться с места на место, не видя семью неделями, да так сильно надоело, что человек решил уйти из хоккея и стать самым обычным заведующим больницы.
Я его прекрасно понимал.
Уезжать на выезды и не видеть мальчишек неделями было невыносимо.
Времени на то, чтобы нормально поговорить у нас как обычно не было. В больнице шумно, на улице холодно. Номер у него не поменялся, договорились о встрече после нашей выездной серии.
***
- Пашка, я дома.
Хотел попросить сына, чтобы он сбегал за Матвеем в детский сад.
Каштанова, узнав про Самарского, рвала и метала в трубку. До завтра это все потерпеть никак не могло и мне нужно было обратно возвращаться во дворец.
В прихожей как ни странно стояли женские, черные сапожки, а на вешалке висела яркая, розовая куртка. Дверь в детской хлопнула, являя мне смущенного Пашку.
- Привет, пап. Ты рано сегодня.
- Сейчас опять поеду на работу, хотел, чтобы ты забрал Матвея из садика, но вижу у нас гости? – я покосился в сторону вешалки, разматывая шарф.
- Это моя одноклассница – Аня. Она помогает мне русский делать. За Матвеем сбегаю. Пап, ты же не против, что она зашла?
- С чего я должен быть против? Ты хоть чаем ее напоил?
Он отрицательно покачал головой.
Я тяжело вздохнул, вешая куртку на крючок и влез в домашние тапки.
- Ну Пашка, нельзя так поступать с женщинами. Сейчас поставлю чайник и зови свою Аню на кухню. Где-то в холодильнике были пирожные.
***
Еще вчера Виктория Михайловна радовалась рисунку моего сына, а уже сегодня вновь - сталь в голосе, глаза колючие и никакой улыбки на лице.
Я зашел в кабинет в тот момент, когда она отчитывала кого-то по телефону, стоя возле панорамного окна с видом на ледовую площадку, и если честно, я ему не завидовал.
- Ну что, Сергей Петрович, вы оказывается были правы, - жестом руки она предложила мне присесть в кресло для посетителей, а сама примостилась на край стола напротив.
- По поводу?
- Очень интересная история с Самарским намечается я справки навела.
- Послушаю с удовольствием, - я отодвинул белое кресло, усаживаясь в него поудобней. Понимая, что разговор у нас с Каштановой будет непростой.
- Он же играл за хоккейный клуб «Челмет» и в прошлом году травмировался. Сделал операцию, восстанавливался, но так и не восстановился.
- Подождите, - я едва сдерживаю свое негодование,
- Его же осматривал врач команды, он что не видел, что у него колено на ладан дышит?
- А вот тут самое интересное, - продолжила Виктория Михайловна, - Самарский взял летом дом в кредит и ему срочно нужен был контракт. И его агент как-то уболтал нашего врача. Все что из меня вышло – это разочарованный стон.
- Отлично. То есть мы только что усилились защитником, а он оказался сломанным?
Каштанова внимательно посмотрела на меня, изучая глазами, и через пару секунд кивнула головой.
- Получается, что так!
- Супер! – казалось еще немного и моим гневом можно было поджечь здесь все вокруг,
- А, что врач?
- А, что врач? Уволила я его только что. Надеюсь вы не против моего решения? - она привстала повернувшись ко мне спиной и отправилась на свое место.
Ухмыляюсь и конечно же с ней соглашаюсь.
С первых секунд нашей встречи было понятно, что церемониться эта женщина не будет ни с кем. Вот только во всей этой истории была еще одна маленькая проблемка.
- Виктория Михайловна, я не против вашего решения, но у нас на носу выездная серия.
- И?
А вот она кажется совершенно не видела в этом никакой проблемы.
- Что и? - копирую я ее интонацию, - Без защитника мы еще как-то обойдемся, а вот без врача совсем никак.
Каштанова поджала губы и нахмурилась, пытаясь найти выход из этой непростой ситуации.
- Вы только не волнуйтесь, - она попыталась успокоить и меня и кажется себя заодно,
- Я что-нибудь придумаю!
- Я не волнуюсь, что вы придумаете?
Она вдруг склонила голову на бок и улыбаясь одним уголком губ посмотрела на меня горящими глазами:
- А баскетбольный подойдет?
- Это другой вид спорта. Говорю ей это как будто бы я сейчас сидел не в кабинете спортивного директора «хоккейного клуба».
- Ну я в курсе, на одну выездную серию.
Тяжело вздыхаю и машу безнадежно рукой, выбора у нас все равно не было.
- Ладно, давайте баскетбольного, все же лучше, чем никого.
Виктория Михайловна тут же потянулась к телефону набирая номер, а я вдруг внезапно вспомнил про сегодняшнюю встречу с Геннадичем. Он определенно мог бы нас выручить, пока не устроился на новую работу.
- Так, стоп, сегодня какое число? - кричу я резко в этой наступившей секундной тишине, заставляя Каштанову слегка вздрогнуть.
- Семнадцатое, а что?
- Давайте вы вашему баскетбольному специалисту завтра перезвоните. Я все-таки попытаюсь договориться с хоккейным. Она в очередной раз окинула меня оценивающим взглядом и отложила телефон в сторону.
- Хорошо, Сергей Петрович. Я на вас рассчитываю.
Я приподнялся со своего места, отодвигая кресло в сторону. Дома ждали дети и сидеть мне здесь было некогда. Уже возле самой двери я все-таки смог удержаться.
- Виктория Михайловна, Матвей вчера очень переживал по поводу подаренного рисунка. Вы ему явно понравились.
Она вскинула голову, отрываясь от документов и очаровательно улыбнулась. Если бы она делала это почаще, работать нам с ней было бы гораздо легче.
- Матвей очень милый ребенок, передайте ему, что я забрала его рисунок домой.
То то сын будет счастлив.
Матери ему не хватало, а я как бы ни пытался, никогда не смогу заменить мальчишкам Юлю.
- Я рад это слышать и все обязательно передам Матвею. До завтра.
- До завтра, Сергей Петрович.