Чимин ходит туда-сюда по своему кабинету и не может найти себе места. Он нормально не спал уже третий день подряд. Даже выпил кофе, который никогда не пил и не любил. Правда, немного взбодрился и вновь впал в думы.

Как поступить? Что ответить?

Ведь, Ким Намджун звонил каждый день, а он как последний трус даже не отвечал, отправляя его на автоответчик.

Мужу тоже ничего не стал говорить. Чувство вины, сожаления и стыда не покидали его, отчего стал немного раздражительным, благо, Шин не лез.

Будто тяжёлый груз свалился на него и он больше не был таким прытким на работе, даже остановил хлопоты по открытию нового ресторана в Чикаго.

Гуку ничего не рассказывал, предпочитая вариться самому и думал, что должен справиться сам.

Правда, не знает с чего начать.

Этот внезапный звонок всё перевернул у него внутри.

Вопрос: Что делать?

А Чимин не знает. Боится быть осуждённым любимым человеком, другом и обществом за свои прошлые ошибки. Даже спустя столько времени его не покидают воспоминания.

И вот сейчас солёная капля катится по бледной щеке, которую Чимин быстро стирает рукой. Не хочется тонуть в мыслях о прошлом, но что поделать, если оно всё не отпускает его? Ощущение пустоты и горечи заполонили всю душу.

Очередной звонок от Ким Намджуна прервал его мысли. Он быстро потянулся и поставил телефон на беззвучный режим, не переставая обдумывать ситуацию.

Как сказать мужу? С чего начать? Чимин даже задумывался и вовсе ввести номер Кима в чёрный список, но… Сердце не на месте. Даже болит ноюще от мыслей, что его сын болен.

И вдруг в голове всплывает трезвое: что он за человек такой? Бросил маленького ребёнка на произвол судьбы много лет назад, а когда ему понадобилась помощь, снова сбегает как последний трус?

Сейчас у него есть многое и он, взяв себя в руки, собирается хоть как-то помочь ему.

Чимин твёрдо решил, что делать и на следующий звонок уже знал, что ответить.

— Пак Чимин-щи? Здравствуйте, это беспокоит… — звучит низкий усталый голос, отчего чувствует себя вдвойне виноватым, что не мог ответить человеку сразу.

— Да, Ким Намджун-щи, я знаю… Здравствуйте, — он ещё удивляется, что собственный голос стал таким низким и хрипловатым.

— Да, здравствуйте. Эм. Спасибо, что ответили. Но у…

— Я сейчас в Нью-Йорке, вылетаю через два часа. Пришлите адрес мне по смс, хорошо? — отвечает Чимин, на ходу натягивая пальто, и взяв сумку, покидает офис.

— Спасибо большое, Чимин-щи! Спасибо… — голос на том конце аж передал ему свои радостные вайбы и омега слабо улыбнулся, садясь за руль.

И решение кажется самым правильным.

До дома добирается рекордно быстро и наспех собирает дорожный чемодан, бронируя частный самолёт до своей родины, не замечая своего приехавшего из работы мужа.

— Да, через час устроит, спасибо, — отвечает он и кинув телефон на кровать, выуживает из шкафа что попало, кидая в сумку.

— Чимин? — голос мужа приводит его в себя и он аж подпрыгивает от испуга. — Прости, не хотел тебя пугать.

— Ничего, — а чувство стыда и вины вновь охватили его.

— Чимин, ты куда-то собрался? — спрашивает Шин, поглядывая на беспорядок на полу.

— Д-да. домой, в Корею. очень важное дело, — лепечет он, не зная что ещё говорить.

— Семья?

— Н-нет… да. Да, семья, но не переживай, всё с ними в порядке, — бормочет он, подойдя к чемодану и захлопывая его.

Ему нужно быть в аэропорту, уже через час вылет, потому он спешно целует мужа, ненадолго обнимая его и мысленно попросив прощения за ложь.

— Я провожу тебя.

— Нет! В смысле, ты же устал, да и завтра рано на работу.

— Завтра суббота, Чимин, — медленно приближаясь к нему, отвечает альфа.

— Эм, хорошо, только быстрее. — Сдаётся он. — У меня самолёт через час, — омега хотел уже выйти из комнаты, как оказался вовлечён в тесные объятия.

— Всё в порядке? Ты какой-то дёрганый? — низкий баритон и горячее дыхание мужа опаляют его ухо, заставляя поёжиться.

— Да, просто. это очень срочно, — и пытаясь выглядеть спокойным, дарит ему улыбку, целуя в щёку.

— Я точно не нужен? — глубоко вздыхая, спрашивает Шин и тоже целует его в щёку.

— Если понадобишься, дам знать, ладно? — отвечает омега, выпутываясь из цепких объятий.

Ему жутко неловко и стыдно перед ним, что приходится врать, хотя сам не понимает, почему не скажет правду.

Нет… понимает.

Тогда он станет монстром в его глазах, что бросил своего же ребёнка.

Хотя… так и есть.

Он мотает головой и напоследок взглянув ему в глаза, желая увидеть хоть что-то, но натыкается лишь на беспокойные серые очи.

Они вовремя прибывают в аэропорт, Чимин благодарит мужа, что крепко держит его, отчего становится хуже и хуже.

— Мягкой посадки, — шепчет муж, целуя его так крепко и нежно, отчего Чимина прошибает насквозь и теряется в ощущениях.

— Береги себя, ладно? Обязательно, хорошо кушай, — отвечает он, коротко целуя ещё раз, прежде чем зайти в трап.

Чувствует омерзение к себе, что не может сказать самому близкому человеку о прошлом, что лжёт и точно не заслуживает такого хорошего альфу.

***

Сеул встречает Юнги серыми облаками и запахом цветения вишни. Он вздыхает полной грудью и дышит, ощущая родные просторы.

В последний раз альфа был здесь года три назад, когда приезжал на жемчужную годовщину своих родителей.

Перелёт был неважным, даже не выспался толком, а о еде вообще молчит. Как только посмотрит на что-то съедобное, то желудок порывался опорожниться. Потому, даже ничем не перекусил, давая предпочтение холодной воде.

Юнги садится в заранее заказанный автомобиль и уезжает домой. У него здесь свой дом на окраине и квартира в центре, в которую он и едет. Поэтому на этот счёт голова не болит. Ощущая волнение от встречи с сыном и людьми, которые его воспитывают, он теребит подол своего пальто и кусает нижнюю губу.

Юнги часто бросает взгляд на свои часы. Он немного нервничает и пытается подавить наполняющий страх, но плохо справляется. Выпив глоток воды, он переводит глаза на город за окном, решив хоть как-то отвлечься.

Чимин, в отличие от него, проспал почти весь полёт, но ничего не поел. Тоже начинало выворачивать от одного только вида на еду. Он не знает в какой семье живёт его ребёнок, но очень надеется, что они хорошие люди, раз так «доставали» звонками и переживают за него.

Он едет в свою квартиру в центре Сеула, которую купил два года назад, но так и не жил ни разу, предпочитая жизнь на другом континенте, где ещё не было кусающих душу воспоминаний.

Он не обращает внимание на вид за окном, нервно теребя рукав рубашки. Как бы ни хотелось, Чимин понимает, что просто так взять и расслабиться не получится. Омега остервенело жует губы, что чувствует вкус железа во рту и поспешно ищет салфетки в сумке.

Он помнит тот день когда оставил свою частичку. Помнит так хорошо будто это было только вчера. И вряд ли будет хоть что-то в мире, заставляющее его забыть. И как-то получалось жить дальше, скорее, Чимин привык, но от этого не перестал быть человеком, который просто бросил своего ребёнка. Даже по прошествии стольких лет. Кажется этому нет срока годности.

Его только сейчас начинают одолевать мысли от скорой встречи. Он плотно закрывает глаза и его всего трясёт.

Что будет говорить шестилетнему ребёнку? Как пройдёт встреча? Похож ли на него чем-нибудь? Есть ли любимое блюдо, напиток, цвет? Всё это резко заволновало его, отчего выпил маленький глоток газированной воды. И надеясь на чудо, всё-таки опрокинулся на сиденье, немного расслабляясь, и закрыв глаза, стал спокойно дышать.

***

Время уже половина восьмого, а Юнги приехал ещё полчаса назад. Больница оказалась самая обычная, потому сидел на местах ожидания и ел бутерброд, усмиряя волнение и страх. Он нормально не спал, не кушал, даже душ принял быстрее обычного и сразу приехал в больницу.

Он медленно расхаживал по фойе и наблюдал за людьми, пытаясь усмирить быстрое сердцебиение. Воспоминания разом нахлынули в его голову, отчего просто осел и пытался равномерно дышать.

«<i>Познакомившись с Чимином на одной совмещенной лекции, больше не расставались.</i>

<i>Среди тысяч и тысяч студентов они нашли друг друга, и альфа серьёзно запал на омегу так быстро и основательно. Сразу как увидел красивое личико и стройную фигуру, заходящую в аудиторию, потерял дар речи. Большие карие глаза вмиг захватили его сердце, а пухлые губы и яркая улыбка окончательно добили альфу, заставляя испускать рык и большое слюноотделение во рту.</i>

<i>Он тогда думал, что ему всё мерещится, что не бывает таких сногсшибательных омег. Но. Убедился сам, что не только бывают, но к таким очень быстро прикипаешь, а потом неожиданно беременеют, заставляя почву под ногами колебаться.</i>

<i>Студенчество прекрасная пора для каждого. Студенческие годы для большинства самые интересные и незабываемые. Это пора обретения новых друзей, обрести нового «Я» или закоренение старого, пора новых открытий и свершений. Пора удач и весёлых вечеров, ощущение будто находишься на пике своей жизни. </i>

<i>Но также и время со своими неудачами, волнениями, бессонными ночами, нескончаемыми конспектами и зачётами, ещё хуже экзамены, где преподаватели превращаются в драконов, извергающие пламя.</i>

<i>Эх, молодость!</i>

<i>На то она и дана, чтобы жить на всю катушку и совершать ошибки. А ошибки эти иногда бывают очень значительными и меняющими всю жизнь, а бывают и вовсе незначительными.</i>

<i>И Юнги с Чимином не исключение. У них был бурный роман, начавшийся так внезапно и сумбурно, что вскружил голову обоим. Так как они учились в одном университете по управлению бизнесом, то и встречи были частые… слишком. А год разницы их не смущал вовсе».</i>

Потом эта беременность, расставание и Юнги до сих пор не знает, как там Чимин. Всё ли с ним хорошо?

Было бы обманом, если сказать, что он не думал о нём. Даже Хонджун походил на него своими большими глазами и щеками. Юнги сильно удивил сей факт, когда словил себя на этой мысли в один из дней бракоразводного процесса.

В первое время после разлуки с Чимином, было много дум. Ощущал себя недостойным человеком, альфой, который бросил своего сына. Который не смог уладить с папой своего ребёнка…

— Мин Юнги-щи? — его отвлёк звонкий голос высокого красивого омеги с кукольным личиком, однако вид у которого, мягко говоря, был неважнецкий, но при этом мягкие черты всё равно кричали о красоте мужчины.

— Да… Кхм, это я.

Юнги встал и подошёл к нему на ватных ногах, пожимая протянутую тёплую, мягкую руку.

— Я и не сомневался, что это вы. Ёсон очень похож на вас, — ответил незнакомец, вызывая в нём смущение и каплю страха. — Спасибо вам, что нашли время и прилетели аж из Японии.

Мужчина тепло и коротко улыбнулся ему, однако, Юнги заметил, что тот еле сдерживает свои слёзы, подбородок дрожал, да и глубокое дыхание невозможно не заметить.

— Я, Ким Сокджин, муж Ким Намджуна. Он сейчас разговаривает с доктором. Мы… мы узнали о его диагнозе только… только неделю назад, — омега пустил слезу и отвернувшись от него, высморкался, пробурчав извинения.

Юнги стало жалко его. Он и не представляет какого им.

— В этом году он должен был пойти в школу… однако… — Сокджин откровенно всхлипывал, утирая лицо салфеткой, отчего Юнги стало не по себе.

— Я сделаю всё возможное, Сокджин-щи. Уверен, что есть выход, — промямлил он, не имея понятия, что говорить и делать в таких ситуациях, поглаживая его по руке.

Ощущал себя полнейшим неучем и ненужным существом, что бросил ребёнка, а теперь наблюдает как страдают другие люди, которые дали его сыну больше, чем он.

— Простите, просто…

— Не извиняйтесь, вы имеете право на проявление чувств… Я правда сделаю всё зависящее от меня, Сокджин-щи, — заверил он, сжимая руку омеги покрепче.

— Спасибо. Вас будут обследовать и возьмут анализы, если… Если они покажут, что кровь подходит, то будет переливание и это… это будет единственным шансом, а если нет, то…

— Давайте не будем думать о плохом, Сокджин-щи? Хорошо? — и Юнги постарался улыбнуться ему со всем сожалением и теплом.

Омега замолк и изредка всхлипывал, обнимая себя руками, а Юнги впервые просил всевышнего, высший разум или кого там просят, чтобы он, она или они сумели помочь ребёнку.

Всем им.

А через пару минут к ним подошёл высокий мускулистый брюнет в серой водолазке, в круглых очках и удивлённо посмотрел на него своими большими карими глазами.

— Вы…

— Это Мин Юнги, дорогой, — тихо перебил его Сокджин, несмело улыбаясь ему.

— Да… эм, я Ким Намджун. Мы говорили с вами, — прозвучал знакомый низкий басистый голос, отчего Юнги обрадовался и протянул руку.

— Приятно познакомиться, — ответил он, пожимая крепкую тёплую руку альфы.

— Вы, точнее, Ёсон очень похож на вас, — снова прозвучали эти слова, вызывая в нём ещё большее смущение и волнение.

Уже второй человек говорит об их схожести с ребёнком и это здорово выбивает его из колеи.

— Хм, да… Ваш муж сказал тоже самое, — слегка заикаясь, выговорил Юнги.

— Ну что ж, пройдёмте, пожалуйста. Спасибо ещё раз, что приехали! — Намджун снова пожал его руку и позвал в сторону палат. — Это всё произошло с нами неделю назад. Он просто бегал по площадке и упал, разбив колени. С кем не бывает, правда? А Джин запереживал, что кровь долго не останавливалась, да и Ёсон становился всё бледнее и бледнее. А спустя пару часов мы вызвали скорую и вот… В крови обнаружили опухолевые клетки. Хорошо, что попался адекватный врач. Он объяснил, что опухоль пока не агрессивная и находится в неактивном состоянии. Можно будет проводить переливания и даже трансплантацию, если найдём подходящего донора. А донором могут быть только родственники… Юнги-щи, у вас ещё дети есть? — с надеждой спросил мужчина.

— Нет, — помотав головой, ответил он, сожалея ещё больше.

Пока Намджун рассказывал, ему становилось противно от самого себя и мысленно обещал помочь в чём угодно.

— Ничего. Всё равно есть шанс, что у одного из вас будет подходящая кровь, а если не будет.

Юнги удивился и нахмурился.

«<i>У одного из вас?</i>»

Получается, Чимин тоже здесь?

Слишком много вопросов атаковали его, пока шли по коридору больницы.

— Юнги-щи? — тихий голос Намджуна привёл его в себя. — Ёсон в этой палате, но он ещё спит. Наш сын любитель поспать, — чуть слышно смеётся альфа, но Юнги уловил его нежный взгляд. — Может, пройдём в кафе, тут недалеко есть одно?

— Что? — его сын за этой дверью?

Уму непостижимо.

Юнги жутко разволновался, даже руки вспотели, а он незаметно вытер их о штаны, продолжая пялиться на бежевую дверь.

Не хочет он в никакое кафе. Просто не сейчас.

Но тут звонит телефон у Намджуна, отвлекая его от мыслей.

— О, Пак Чимин-щи? Вы… да, я сейчас встречу вас… Отлично! Мистер Пак тоже здесь. Время уже восемь, хорошо! — бурчал альфа себе под нос. — Мин Юнги-щи, вы оставайтесь пока с Джином, ладно? Я пойду, приведу мистера Пака, — радостно улыбнулся Намджун, сияя своими глубокими ямочками, а Юнги просто кивнул.

Странная штука жизнь.

Совсем не ожидаешь таких поворотов, а она берёт и сворачивает тебя, так резко и круто, что даже не успеваешь за ней, хотя бы мыслями.

Пак Чимин. Надо же! После стольких лет, они вновь встретятся?

Хотя, хотелось бы повидаться при совершенно других обстоятельствах, но, что поделаешь?

У Юнги внутри разливается тепло только от воспоминаний, от давних воспоминаний, от прекрасных и тёплых воспоминаний.

Надо взять себя в руки, а то потеет как не в себя, да и сердце не на месте от скорой встречи с омегами.

Его бывшим и сыном.

***

Беспокойная ночь Чимина совсем не удивила. Чего он ожидал? Душа не на месте, даже цветущая сакура и запах родины на него не подействовали, отчего ни кусочка в рот не взял.

Дом был меблирован только наполовину. Кровать, тумба, диван, стол, пару стульев и ковёр в прихожей. Но было чисто и уютно, даже гибискус стоял возле окна в гостиной. Наверняка, Боён поливал, его двоюродный брат, который изредка приезжал из Пусана, и которому он оставил свои ключи, мало ли.

Он обещал Киму подъехать в больницу к восьми утра. То ли от скорой встречи с ребёнком, то ли от того, что ни кусочка не было во рту — аж голова кружится. Не знает, что сказать и как начать.

С утра выпил три стакана горячей воды, потому часто бегает облегчаться. Живот уже болит, наверняка, начинает съедать сам себя, так как почти сутки ничего не ел.

Время только семь, а до больницы ехать минут двадцать, не больше. Потому нервно смотрит из панорамного окна на просыпающийся город, кусая пухлые губы и постукивая пальцами по стеклу.

Небо полно облаков, таких серых и тяжёлых, что хочется укутаться в одеяло и никуда не выходить, и спать днями напролёт. Чимин вздыхает.

Ему думается, что будь он ребёнком, никогда бы не простил себя или не разговаривал до конца жизни.

Но тут вибрирует телефон и он тянется к нему, освобождаясь от тяжких мыслей.

Муж.

— Привет, как ты там? — слышится бодрый голос альфы, отчего он улыбается и фыркает.

— Привет, всё хорошо. Вот, только встал. А ты как? Хорошо кушаешь? — спрашивает он, облокачиваясь лбом о холодное стекло, отчего покрывается мурашками.

— Да, я отправлял тебе отчёт в Kakaotalk, — низко смеётся муж, отчего у самого улыбка становится шире и немного легче дышится.

Чимин лезет в приложение и видит, что муж, действительно, отправил кучу фото и смс, где он кушает. Улыбаясь и умиляясь, строчит ему хвалебный ответ, а Шин успевает рассказать про свои дела, расспросить про его самочувствие, получая не совсем правдивые слова. Чимину паршиво, что приходится лгать, но он решительно зарёкся помочь сыну.

Разговор заканчивается на радостной ноте быть на связи, отчего даже силы появляются погрызть батончик шоколада, что припас в своей сумке. Взяв себя в руки и перекусив, он едет в больницу.

Сеул всё также прекрасен, да и дышится свободно после шоколадки. Вдохнув утреннего воздуха, он едет в больницу и прибывает ровно к восьми, объездив пару кругов на трассе, успокаивая разбушевавшиеся мысли.

Припарковавшись возле здания, Чимин набирает Намджуна, так как не знает куда дальше идти.

После коротких гудков, тот отвечает и заверяет, что встретит его. А волнение что-то начинает сильно накрывать. Не позволив мыслям взять вверх, он подходит к дверям больницы и ждёт.

Намджун представлялся ему гораздо ниже и суровее. А к нему вышел статный альфа, с виду очень спокойный, умный и, что греха таить, красивый. Да ещё и в очках с круглой оправой.

— Пак Чимин-щи? — заулыбался альфа, являя ямочки и пожал его руку своими тёплыми сильными ладонями, отчего омега заскучал по мужу.

— Да. — Только и вырвалось из него, нацепив на лицо лёгкую улыбку.

— Спасибо вам большое, что приехали аж из другого континента! — начал Намджун своим басистым голосом.

— Я хочу помочь вам, — ответил он, заходя внутрь за альфой.

— Спасибо! Наш сын сейчас спит, обязательно скоро встретитесь. — Заверяет его мужчина, всё дальше уводя его.

Намджун рассказывает всё, а у него сердце не на месте. Он замечает как с грустью, но нежно говорит альфа о сыне и своём муже. Улавливает печальные глаза, что даже не хочет представлять каково им сейчас и через что они проходят.

Это слишком тяжело.

Они подходят к двум мужчинам и Чимин замечает до боли знакомые черты.

И замирает.

Юнги тоже замолкает на середине разговора с Сокджином, поворачиваясь к нему и шире раскрывая глаза.

Чимин стал ещё краше, усталые красивые глаза вылупились на него, а пухлые губы широко разомкнулись и они мягко улыбнулись друг другу.

Верить в происходящее получается с трудом. Юнги моргает несколько раз и подходит ближе. Омега выглядит просто потрясающе в своём светлом длинном пальто, красивой стрижке и джинсах.

— Чимин? — слишком шокированный встречей, произносит Юнги и ощутил прилив тепла по всему телу, смотря на похорошевшего и повзрослевшего омегу, который хлопал густыми ресницами и округлил свои глаза в неверии.

— Юнги-хён? — удивлённо вырвалось из него, а в груди разлилось тепло и встрепенулись хорошо знакомые бабочки.

Вот уж неожиданная встреча.

— Рад тебя видеть. Здравствуй, — мягкий голос Юнги в купе с такой знакомой улыбкой деснами заставили и Чимина широко улыбнуться по-настоящему.

Чимин много думал об их встрече, но никак не ожидал, что она будет при таких обстоятельствах.

Но.

Юнги возмужал, немного отрастил волосы. Видать, много работает, делает вывод из-за мешков под глазами и усталого вида.

Они не ощущали никаких отрицательных чувств после стольких лет по отношению друг к другу, только приятные воспоминания одолели их.

— Как ты? — тихо спрашивает альфа, приближаясь к нему.

Тут Юнги вспоминает их отношения в прошлом, вспоминает как касался его и как тело омеги отвечало на эти ласки, но помотав головой, он вернулся в реальность, где Чимин не сводил с него взгляда.

Это кажется сном, таким зыбким и далёким, но очень знакомым. А ностальгия накрыла его неподготовленный ко встрече разум, отчего омега даже ущипнул себя за запястье.

Больно.

Паку немного неловко, альфа стоит такой эфемерный и улыбается так знакомо, так тепло, что сердце пропускает удар за ударом.

Юнги снова флешбекает, всё ещё не веря происходящему.

— Хорошо… а ты? — улыбается Чимин и тоже тихо спрашивает его, утопая в знакомых чувствах.

— Мм… да. — Слегка неуверенно отвечает Юнги. — Ты выглядишь просто сногсшибательно! — уже громче произносит альфа, вгоняя Чимина в краску и смущение.

Совсем не меняется. Как говорил смущающие слова, так и говорит, отчего воспоминания из того же прошлого проносятся в голове.

— Спасибо, ты тоже, хён, — шепчет омега, ощущая как тепло приливает к щекам.

— Я правда рад тебя видеть, — улыбаясь достаточно широко, отвечает альфа, но тут к нему приходит осознание, что они не одни, да ещё и в больнице.

Чимин тоже только осознал, что были свидетели их встречи, отчего густо покраснел и стало жутко неловко.

— Эм, извините. мы просто давно не виделись, — смущённо начал Юнги под удивлённый взгляд пары глаз.

— Н-ничего страшного. Я так понимаю, вы не вместе? — удивлённо спрашивает их Сокджин, получая тычок в руку от мужа.

Им почему-то становится неловко от вопроса и опускают глаза, чувствуя себя будто их отчитывают родители.

— Нет, не вместе. Наши дороги давно разошлись, — отвечает Чимин, кусая губы и вспоминая их расставание.

Сердце снова начинает ныть, почему-то.

«<i>Пути разошлись, но воспоминания остались</i>», — хочется вставить, но не делает этого.

— Оу… извините.

— Ничего.

— Кхм, Ёсон, наверняка проснулся. Идёмте в палату? — спрашивает их Намджун.

Они переглядываются и следуют за супругами. Унять беспокойство не получается, однако такой знакомый человек рядом заставляет немного отвлечься от реальности.

— Доброе утро, а это кто? — их отвлекает мужчина средних лет в белом халате, который подошёл к палате.

— Доброе утро, доктор Ли. Это биологические родители Ёсона! — радостно представляет их Намджун, кидая на них свои сияющие глаза, отчего им становится совсем неловко.