Цирк Хейли всегда приезжал ночью.
У старого проныры много опыта в том, как произвести на зрителей впечатление. Это он умел делать лучше многих известных шоуменов. Обычно, его люди заранее выбирали особое поле, заметное со всего города, и проснувшись, жители видели не голый пустырь, а сотни шатров с разноцветными вывесками. Множество неизвестных разгуливали среди них в карнавальных костюмах.
К вечеру, у ворот цирка собиралась толпа, в которой мало кто планировал на самом деле заскочить после работы на представление. В конце концов, дома ждёт семья и долгожданный отдых, а такое не хочется прерывать ради шума и ярких красок. Обычно, люди приходят просто посмотреть. Они искренне удивляются, каким образом оказались на территории, где их деньги, и почему предсказания гадалки - стали важнее горячего ужина и объятия любимых.
На следующий день они приводят сюда близких в качестве извинений и оправданий. Те, обычно, оказываются впечатлены, и ссоры забываются до поры до времени. С детьми еще проще. Они отдают сердца цирку Хейли сразу и без малейшего сопротивления.
Дело не в шатрах и выступлениях. Дело в магии, пронизывающей цирк в каждом уголке. Способности разрешены для деятелей искусства лишь в определенных дозах, а нарушения строго караются конклавом. Впрочем, в народе давно ходят слухи о том, что старому Хейли удалось обойти все запреты.
Ложь, ложь, очевидная ложь. Необычных возможностей использовалось ровно столько, сколько положено. Просто люди, работавшие в этом месте отлично преуспели в создании атмосферы. Киоск с горячим шоколадом и сладостями поставили рядом с шатром ясновидящей, чтобы пораженный мистическими откровениями человек смог заземлиться, почувствовать запах и вкус реальной жизни, сравнив ее с потусторонней. Неподалеку от компании силачей, тягающих гири, гибкая и прекрасная Женщина-змея любовалась собой в отражении зеркал.
Киоски всегда расставлены в нужных углах, чтобы запах горячих напитков и сладкой ваты сопровождал зрителя на всём пути волшебного путешествия. Шатры с ледяными цветами, небесными канатами, по которым зритель проходит с детским трепетом, глядя вниз на далекую землю, и огненные вулканы - просто мастерство рук и иллюзии низкого уровня.
И туман. Он оплетал каждую деталь странной местности, дезориентировал и заставлял полагаться лишь на интуицию. Невозможно обойти цирк Хейли за одну ночь. Если ты уже попал в один из пестрых шатров, значит тебе суждено было там оказаться.
У входа зрителей всегда встречали летающие Грейсоны. Они же - гвоздь программы.
Одно дело - знать о существовании других существ, но совсем другое - видеть. Ни один сильфид или дракон не станет общаться с людьми добровольно. Они - другие. Они не доверяли людям и говорили об этом в открытую, вызывая недовольство конклава и выстраивая стены вокруг своих народов.
Поэтому крылатые люди производили сильное впечатление на неподготовленного зрителя. Крылья - большие, изящные, похожие на крылья ангелов с фресок церквей, - привлекали к себе больше внимания, чем любые другие доступное зрелища. Восхищенные дети протягивали свои руки, чтобы дотронуться до чуда, но тут же одергивали сами себя или повиновались шиканью родителей.
Грейсоны дружелюбны и приветливы, что в корне отличалось от обычного поведения представителей народа. Всем известно, что крылатые думают о себе слишком много, потому что им не обязательно ходить по земле рядом с остальными. Они никого не допускали в свои города без особого разрешения или приглашения изнутри. Грейсоны создали иллюзию для каждого.
Мы выступаем только для тебя.
Ты особенный и достоин увидеть самое удивительное в мире зрелище.
Их сын сам по себе был частью выступления. Если взрослые крылатые являлись большой редкостью, то подростков и детей представители птичьего племени опекали куда сильнее, чем люди. По закону, они не могли покинуть города до наступления совершеннолетия. Запрет не распространялся на тех, кто в мире людей родился, но длительное проживание среди бескрылых считалось пагубным для молодого поколения.
Юный Дик Грейсон пользовался не меньшей славой, чем его родители. Его крылья еще не развились до конца, и полёты казались жутко неловким зрелищем, но всё равно вызывали восхищение у сверстников.
Слухи об их появлении в цирке Хейли ходили самые фантастические. Например, существовала теория, которая превращала Джона Грейсона чуть ли не в политического беженца, и какое-то время о этом трубили все желтые газетенки, пока сам Хейли не опроверг глупые слухи.
На самом деле, всё куда прозаичнее. Стены, возводимые между людьми и нелюдьми приводили к тому, что с новым поколением они все меньше и меньше знали друг о друге правды. Не все представители магических народов, и не все люди были согласны на подобный исход дел. Непреодолимое стремление понять других созданий, увидеть мир и его красоты побудили Мэри и Джона покинуть небесный город в совсем юном возрасте. Путешествие с цирком давало семье безопасность и даже некоторую неприкосновенность, а они в ответ приносили прибыль и новых зрителей.
Все шатры и палатки закрывались на время выступления летающих Грейсонов. Потому что всё внимание неизменно будет приковано только к ним.
---
До выступления оставалось всего ничего. Совершались последние проверки, наносились финальные штрихи. Арену наполняла людская суета, где каждый знал свое место в цирковой иерархии, и старался выполнить поставленную задачу. Место работало, как отлаженный механизм - иначе не производило бы такого впечатления на зрителей.
Для ребенка в толпе взрослых - не оставалось места. Перед выступлением, Дику и его родителям выделялось время для подготовки и краткого отдыха, подальше от восхищенной публики. Даже самому младшему Грейсону, для которого внимание окружающих было так же важно, как воздух. Он вовсе не был тщеславным или самовлюбленным - просто, как и для большинства детей, чужая теплота означала безопасность и признание собственного существования.
Обычно родители проводили время с ним, но иногда отвлекались на другие дела - важные и взрослые. Тогда Дик любил проводить время под самым куполом: торчал на балках, которые удерживали конструкцию цирка и наблюдал за окружающими с высоты. Оттуда почти ничего нельзя было услышать, но то, какими маленькими казались взрослые, уже само по себе приводило в восторг.
А ещё иногда под куполом можно было найти птиц. И тогда мальчик отвлекался ото всех важных детских дел и забывал обо всем на свете.
Мама научила этому, когда ему было шесть. Вместе они часто оставались одни и, даже по человеческим меркам, Дик еще требовал присмотра, а крылатые заботились о детях куда тщательнее, чем люди. Это был период, когда мама обучала магии. Их магии. Древней и первозданной, существовавшей до того, как люди заполонили планету и насадили кругом свои правила. Мама говорила, что истинная магия обязательно переживет земные иллюзии. Им просто нужно подождать.
Когда ему было шесть, Дик тренировался на разных мелких животных. В основном на змеях - их в цирке было много и не надо тратить время на поимку. Достаточно открыть террариум и протянуть руку. Так начиналась магия.
Змеи начали подчиняться почти сразу. Они извивались, следуя за приказами его голоса, а чуть позже - и мысли. Ядовитые твари, которых боялись опытные дрессировщики, слушались шестилетнего мальчика так, будто он был их повелителем или родным братом. В такие моменты Дик и был их братом. Он чувствовал, как течёт кровь в их венах так, будто это была собственная кровь. Он смотрел их глазами и видел мир в тех цветах, в которых видят они. Дик знал, как правильно приказать, чтобы тварь обернулась вокруг его шеи и не ужалила, и как сделать так, чтобы сердце змеи остановилось. Благо, они не посмеют ему что-то сделать, потому нет смысла причинять созданиям вред.
Мама никогда не учила подобному. Она показывала основы и направляла, но никогда не говорила, что ему нужно делать, когда он сольется со змеей. Возможности Дик осознал сам, и тогда они казались настолько очевидными, что говорить на эту тему с матерью было совершенно глупо.
Одновременно с магией крови, к нему пришёл дар исцелять. Ощущение живого организма любого человека так хорошо, будто речь шла о собственном теле. Он еще не знал названия болезней, но безошибочно определял место и причины возникновения боли. Родители были не против того, чтобы Дик помогал другим, но они просили его не рассказывать людям о тренировках на змеях.
- У каждого магического дара две стороны, малыш, - любил говорить отец. - Но людей пугает то, что они не понимают. Не стоит лишний раз их волновать. Чувство страха делает их опасными.
Дик не понимал, чем отличается его талант от навыков опытного дрессировщика. Но даже до него доходили слухи об охотниках на колдунов и рассказы о взбесившихся стихийниках. Страшное слово - Аркхэм, - витало над всеми этими историями, и Дик не был уверен, что хочет знать его значение.
Поэтому стоило молчать об уроках с мамой. А потом он поймал свою первую птицу.
Это была малиновка - маленькая птичка с красной грудкой. В тот день Дик ждал родителей у зверинца, и его одолевала истинно адская скука. Птица, будто нарочно, приземлилась прямо у ноги и задумчиво замерла, складывая и вновь расправляя крылья. Осторожно присев рядом, он медленно, чтобы не спугнуть малышку, протянул ладонь.
А потом с ним случилось то, что происходило каждый раз при слиянии со змеем. Дику казалось, что его собственное сердце забилось в два раза быстрее, подстраиваясь под птичье сердцебиение. Со змеями было не так. С ними всё же приходилось прикладывать усилия - пусть и минимальные, - чтобы чужое тело позволило постороннему взять контроль. А здесь - хватило одного намерения.
Одной мысли.
Отпустить птицу оказалось куда сложнее. За короткое время, их тела будто стали единым целым, и Дик испытал некое подобие транса. Его крылья сгибались и выпрямлялись в такт крыльям малиновки, а мысли стали быстрыми и хаотичными, превращаясь в сплошную ерунду. Это состояние продолжалось недолго - мама отдернула до того, как он совсем потерял связь с реальностью.
- Нам не стоит пытаться управлять птицами, Дик. Они - часть неба, такая же, как и мы. В каком-то смысле, наши собратья. Если ты не хочешь пропасть, стоит быть очень осторожным в этом. Подчинение птицы - такой же высший пилотаж, как и… - она неожиданно прервала объяснение.
Дик с любопытством дёрнул её за ткань свитера.
- Как что? Почему ты замолчала?
Мама посмотрела на него, и в ее взгляде промелькнуло нечто странное. Что-то, чего не понять маленькому ребенку, но много лет спустя, Дик предположил, что это было опасение.
- Людьми, милый. Это так же опасно, как и попытка управлять человеком.
Родители учили его не только Истинному дару. Как и все Иные, крылатые не были ограничены одной-единственной способностью, в отличии от людей. К девяти Дик уже умел зажигать пламя свечи и поднимать небольшой ураган, не используя для этого крылья. Магия стихии поддавалась ему так же просто, как и дыхание. Но мысли о происшествии с малиновкой и последующем разговоре не оставляли мальчика очень долгое время.
Через год он подчинил свою первую птицу. Через два уже мог управлять несколькими одновременно. Трюк получался интуитивно, в попытке уловить момент, когда сознание переходило из обычного состояния в трансовое. Самым лучшим катализатором для возвращения в собственное тело были громкие звуки - а значит, приходилось тренироваться неподалеку от людей. Это добавляло риска, но тогда казалось, что это того стоит.
Он не рассказывал матери о собственных занятиях. То выражение, с которым она говорила о подчинении птиц и людей, почему-то испугало его, и Дик предпочел сохранить свой секрет в тайне. Может, позже, когда он повзрослеет, маме можно будет рассказать.
Она же сказала, что это высший пилотаж. Значит, она будет им гордится.
В день выступления Дику попалась большая ворона, и так выяснилось, что различия между видами птиц тоже важны. Сердце из груди выпрыгивало в любом случае: с маленькими видами сложнее было удержаться в реальности, а большие - легче поддавались. Дику было интересно, существовала ли разница между подчинением вороны и сокола, но те в большие города не часто залетали. Они тоже предпочитали держаться подальше от людей.
Дик очнулся через пол часа, от звуков голоса мамы. Ему следовало вылезти и принять участие в выступлении - вся труппа ждала только его. Не стоило и зрителей заставлять ждать.
Почувствовав свободу от захвата чужих рук, ворона испуганно перелетела на другую балку. Она не отрывала от него внимательного взгляда даже, когда мальчик смело слетел вниз. И он знал, что таинственное нечто сейчас с пугающим интересом следит за каждым движением.
---
После выстрела фейверков на арену цирка выходит конферансье. Публика рукоплещет, слышны восторженные крики детей, а после - тишина. Хорошие зрители - те, кто следит за представлением с восторженным интересом, а после сохраняет в глубине сердца вместе с самыми потаенными воспоминаниями.
Когда внимание толпы направлено в одну точку, то позже память очень жестоко играет с людьми. Так, в последствии, многие утверждали, что видели человека в чёрном пальто и надвинутой на лоб шляпе гораздо раньше основных событий. Правда заключалась в том, что Тони Зукко оставался невидимкой в зрительском зале вплоть до своего печального конца.
Впрочем, можно ли считать печальным такой конец для человека, считающего себя вправе быть судьей и палачом? Некоторые из представителей населения земного шара не заслуживают безболезненной и легкой смерти.
Прогремели резкие звуки двух выстрелов. Из Тони Зукко всегда был хороший стрелок, поэтому ни у одной из его целей не было шансов на выживание. Падение тел на арену с большой высоты напоминало оживший кошмар. Потом говорили, что даже если после ранения Грейсонов можно было спасти, то после такого столкновения с землёй не выжили бы даже крылатые.
Последовавший затем детский крик вывел из ступора толпу зрителей и работников цирка. Крик взрослого, раздавшийся следом, заставил даже самых хладнокровных людей почувствовать, как бегают по всему телу мурашки. Даже те, кто ничего не видел, услышали его, и для них это останется самым страшным звуком на всю жизнь.
Юному Дику Грейсону, в одно мгновение ставшим сиротой, не нужно было видеть убийцу своих родителей. Старая, как мир формула «да будет тебе столько же боли, сколько ты причинил мне» творила магию на эмоциях и силе своего права. Боль сжигала мальчика изнутри, а его изначальные таланты были настолько выдающимися, что в результате огонь сжег Тони Зукко.
Пожар длился всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы оставить на месте человека - обугленные остатки.
В общей суматохе Тони Зукко даже не успел добраться до двери. Те, кто находился рядом увидели лишь яркую вспышку и ощутили невыносимый жар в нескольких сантиметрах от своей кожи. Больше возгорание не причинило вреда ни единому человеку в зале. По-крайней мере, вреда физического.
Всё произошло за жалкие три минуты, но эти три минуты заставили колесо жизни сделать новый виток и спровоцировали тысячи событий, которые после оставят важный след в мировой истории.
Старый Хейли до конца жизни не мог перестать обвинять себя в случившемся. Угрозы приходили цирку на каждом новом месте. Летающих Грейсонов любило много людей, но ровно столько же не собирались терпеть других в непосредственной близости рядом со своими городами. Цирк научился игнорировать слепую ненависть, хотя иногда фитиль становится настолько большим, что это приводило к катастрофе.
Никто не знал, что делать с ребёнком.
Дик не сказал ни слова после того, как полиция забрала тела его родителей. Он не отвечал ни на вопросы следователей, ни на утешения знакомых взрослых, имевших прямое отношение к цирку. Складывалось впечатление, будто после пережитого взрыва эмоций, всё внутри мальчика оказалось заморожено. До очередного события, которое спровоцирует сильнейший взрыв.
Все, кто хоть немного был знаком с магией крылатых прекрасно понимали, что произошло с Тони Зукко, только ни у кого не хватало смелости произнести это вслух. Хотя факт проклятия был очевиден, дело замяли, а произошедшее со стрелком списали на самоубийство. Такое ведь случается с слишком отчаянными и фанатичными преступниками. Следователи даже отмели саму идею вины ребёнка - это невозможно представить.
Если бы всё повернулось чуть-чуть по-другому, то Дик, возможно, остался бы и вырос в привычной обстановке цирка, под опекой старого Хейли. Возможно, он никогда не покинул бы цирк, просто потому что идти было некуда.
Но так случилось, что среди следователей, занимавшихся делом Грейсонов оказался никому неизвестный тогда офицер Джеймс Гордон. Человек, слишком небезразличный, чтобы просто так позволить бросить сироту на произвол судьбы. Их разговор с Хейли оказался кратким и однозначным.
Только если Дик согласится сам. Никто не станет удерживать мальчика насильно, но и уводить ребёнка, который буквально вырос здесь, никто не позволит.
Проблема заключалась в том, что Дик все еще отказывался разговаривать со взрослыми. Члены труппы, особенно близко общавшиеся с Грейсонами пытались достучаться до мальчика, но ответом им было глухое молчание. Он либо сидел, завернувшись в кокон из крыльев, прячась от остального мира, либо послушно выполнял просьбу окружающих, когда оказывалось, что его присутствие в помещении было не желательно.
На самом деле, Хейли не сомневался, что офицер Гордон уйдёт ни с чем. Ни один ребёнок, тем более переживший такую сильную утрату, не станет доверять незнакомому взрослому.
Но Джим был полон решимости. Он много раз разговаривал с жертвами самых грязных преступлений и был свидетелем чужого горя. В этот раз всё оказалось чуть более личным.
Он нашёл Дика неподалеку от фургона, в котором мальчик жил с родителями. Где-то внутри Гордон надеялся на то, что хотя бы вдалеке от всего остального мира ребёнок будет вести себя, как… ребёнок. Джим не знал, чего он ждал: слёз, вспышек гнева или отрицания, хотя бы чего-то…
Но его ожидания оказались разбиты на мелкие крошки. Дик всё так же сидел, не двигаясь, и его пустой взгляд показывал, насколько сильно он погружен внутрь себя. Шоковое событие всегда вызывает тяжёлые эмоции. Иногда с ними настолько сложно справится, что жертва блокирует их, как и связь с окружающим миром.
- Здравствуй. Ричард, верно?
Мальчик не ответил, только бросил на офицера безразличный взгляд. В подобном случае это стоит считать вполне хорошей реакцией.
- Меня зовут Джеймс Гордон. Но все друзья и близкие зовут меня Джим. Ты тоже можешь звать меня так.
Впрочем, возможно, полицейский переоценил свои силы. Едва ли сейчас может получиться вытянуть хоть какой-то ответ из мальчика, но и оставлять его страдать в одиночестве - нельзя. Если бы кто-то попросил Джима объяснить свои действия рационально, то он бы не смог.
Бывают ситуации, когда ты делаешь то, что делаешь просто потому что подсознание подталкивает к действию. Вот и всё. Никаких больше рациональных причин.
- Послушай, тебе сейчас тяжело. Ты пережил то, что для многих взрослых - просто страшные истории для посиделок на кухне. Я прекрасно понимаю, что тебе сейчас не до болтовни постороннего дядьки вроде меня, которому непонятно что нужно, но… Иногда от посторонних дядек может быть польза. Я хочу помочь. Но для этого мне нужно, чтобы ты доверился мне.
Джим помолчал, собираясь с мыслями и продолжил:
- Тебе нужен новый дом. Вряд ли ты задумываешься сейчас об этом, но такое дело… надо решать быстро. Я никогда не смогу заменить тебе родителей, но из меня вроде бы неплохой человек, и я точно не стану вмешиваться в твою жизнь… разумеется, в пределах разумного. И у меня есть дочь твоего возраста. Тебе не будет одиноко после такого шумного места.
Дик молчал так долго, что Джим уже было решил - не ответит. Но мальчик вдруг сказал тихо-тихо, глядя не на Гордона, а куда-то в сторону:
- Хейли решил избавиться от меня?
Джим шумно выдохнул.
- Вовсе нет.
- Не надо лгать. Я слышал разговоры. Это из-за того, кто мы, и…
- Нет. Хейли не поэтому разрешил мне поговорить с тобой. Он хочет оставить тебя здесь, но решил, что если возникла альтернатива… Хейли думает, что пребывание цирке может быть болезненным для тебя.
Дик снова замолчал. Надолго. Джим терпеливо ждал, против воли разглядывая крылья мальчика. Придётся переделать комнаты, если он согласится. Крылатым нужно больше пространства.
Было бы куда проще, если бы можно было отдать Дика его народу, но на этот счёт у других имелось четкое правило. Те дети, которые росли среди людей с ними же и остаются. Им разрешали посещать закрытые города и государства, были известны случаи, когда отпрыск других селился там уже в сознательном возрасте, но это было большой редкостью. Джим не понимал такого.
Отказывался понимать.
Впрочем, возможно, он был слишком сентиментален.
- Это я убил его.
Джим вздрогнул. Обугленный след, оставшийся после Тони Зукко надолго поселится в его воспоминаниях.
- Что ты имеешь в виду?
- Тот… тот человек. Который убил их. Это я сделал. Все на самом деле знают это, просто никто не говорит вслух. Вы…
- Тони Зукко погиб в результате самопроклятия. Это заключение следствия, и официальная версия. Иногда фанатики… бывают опасными не только для других, но и для самих себя.
Дик внимательно посмотрел на него, и Джим с удовлетворением отметил, что в глазах мальчика появилось что-то кроме боли и безразличие. Любопытство.
- Можно будет оставить свою фамилию?
- Разумеется.
...Ричард Грейсон покинул цирк Хейли тем же вечером, ступив в мир, от которого до него доходили лишь смутные отголоски. Колесо жизни сделало ещё один виток. Вряд ли даже у богов хватит сил остановить его ход.