⋨ ⌑ ⋩

Чувствуя вибрацию рядом с собой, Джисон еле как разлепляет глаза и поворачивает голову в сторону циферблата и, не замечая зелёного свечения, глубоко в душе ликует от счастья.

Но эта мнимая радость быстро проходит, когда он понимает, что что-то точно не так, потому что даже его организм не ожидал такого пробуждения.

Раздражённо хватая телефон ослабевшими от сна пальцами, Джисон трёт глаза и принимает вызов. Взгляд следит, как загружается иконка с Минхо и поднимается выше, случайно замечая уведомление от приложения. Джисон, не раздумывая опускает окошко, зацепляя взглядом дату и время.

«Пятница, 13 мая», — гласит надпись, которая и выводит Джисона в короткий ступор. — «05:37»

Минхо напился... в четверг? С каких пор у него другое расписание по пьянству? Почему он вообще позвонил после десяти дней тишины?

Но удивление быстро сходит, заменяясь на усталость, когда опустив окошко, Джисон видит пьяную улыбку Минхо.

— Ли Минхо, — тихо шепчет парень, поворачивая голову к своей тумбе и бесцельно смотря на её небогатое содержимое. Он не громко ругается и зевает, возвращая своё внимание в экран. — Пять утра.

— Доброе утро, мелкий, — здоровается Минхо и отворачивается в сторону окна, почти сразу возвращая взгляд в камеру. Он смотрит пристально, как-то по-другому. Джисон чувствует, как от этого взгляда, даже через объектив, у него подскакивает пульс и ускоряется сердцебиение. Что-то здесь точно не так, пьяный Минхо так не смотрит, особенно на него, потому что свои недостатки в ранний подъём Джисон знает наизусть. У него волосы смотрят в разные стороны, как будто он всю ночь не спал, а на голове стоял, и лицо пухлое слишком сильно.

— Звонишь с самого утра из такси, — его голос становится более чётким и приятная хрипота пропадает. К сожалению, судя по выражению лица старшего, который на секунду мило сморщил нос. — Значит, снова напился в клубе, — разочарованно говорит брюнет, опуская голову вниз. Он хмурится и ещё раз поднимает голову, сверяясь с календарём. Пятница. Его взгляд перескакивает на Минхо. Хён вздыхает, как будто он позвонил в очередной раз рассказать о своих пьяных приключениях, а наутро забыть вообще обо всём на свете. Но... почему-то этого не происходит.

— Не говори так, будто всё про меня знаешь, — раздражённо тянет Минхо, всматриваясь в дорогу впереди.

Джисон губы поджимает, после чего свободной рукой проводит по неуложенным чёрным прядям. Пальцы немного дрожат, когда он зевает, прикрывая рот. Видимо не до конца напился. И словно в подтверждение этому, Минхо продолжает.

— Сегодня, у меня не получилось напиться, — признаётся он, задумчиво наклоняя голову и метая взгляд то на дорогу впереди, то на объектив, — постоянно думал об одном парне с театрального, — из него вырывается неловкий смех, а глаза снова смотрят на дорогу.

— У тебя полно знакомых в театральном, — шепчет Джисон, раздражённо закрывая глаза, когда изо рта вырывается не нормальная речь, а какие-то хрипы алкаша. Он закрывает лицо дрожащей ладонью, продолжая неудачные попытки взбодриться и не заснуть. Выходит не очень, потому что лёг он сегодня поздно (до часу листал tiktok с котиками).

Джисон жмурится, вспоминая своих сокурсников. Насколько он знает и видит, у Минхо действительно нет друзей кроме Хёнджина, но он не раз замечал, что хён общается с ребятами из его группы. Те, в свою очередь, потом спрашивают у него про Минхо и просят дать его номер. То, что старший вьётся возле группы театрального, его группы, вызывало у него какие-то подозрения, которые во что-то большее не переходили. Ну общается и общается, и хрен с ним.

Джисон хмурится и, опустив руку, видит Минхо, теребящего мочку уха. Взгляд его направлен в телефон. Словно из ниоткуда появляется небольшое раздражение, что Минхо снова позвонил в пять, но оно быстро сходит на нет, заменяясь непонятным волнением.

— Да, знакомых у меня много, но... — выдыхает Минхо с улыбкой, закрывая подкрашенные веки. —... я мечтаю поцеловать только его одного.

Джисон чувствует, как разочарование в самом себе заполняет его до краёв. В голову лезут мысли, что он не успел и облажался, но вместе того, чтобы дать себе возможность впасть в панику, Джисон усмехается, устало прикрывая глаза.

— И кого же? — поправляя непослушные волосы лезущие в глаза, шёпотом и с вернувшейся хрипотцой спрашивает он.

— Тебя, дурачок, — расплываясь в улыбке чеширского кота, непринуждённо смеётся Минхо и отворачивается к окну.

Джисон чувствует себя не очень. По телу расплывается тепло, в животе бабочки устраивают вальс, а в висках пульсирует: «ложь. ложь. ложь. не верь. это всё ложь. он снова пьян...»

— Ты точно трезвый? — спрашивает сам себя Джисон. Он, неловко улыбаясь, прячет губы за рукой.

— Конечно, — отвечает Минхо, наигранно обижаясь и дуя губы, когда отворачивается к окну. Улыбка у хёна красивая, и как бы Минхо ни старался, сдержать её не получается. — Я давно хотел признаться, просто не хватало смелости, — сознаётся хён. На его лице проскальзывает секундное смятение, которое парень прячет за маской уверенности, когда поворачивается обратно к камере и неспокойно поправляет одежду.

Джисон непроизвольно облизывает губы, и замечает как Минхо повторяет за ним, проходясь языком по губам, и шумно сглатывает.

— И какой ответ ты ждёшь? — спрашивает Джисон, — что я тоже хочу этого?

Убрав лезущие в глаза волосы, Минхо поднимает озадаченный взгляд в объектив.

— А разве нет?

Джисон усмехается, прикрывает рот рукой, словно собирается раскрыть всемирную тайну, и хрипит: — Скажу так, по секрету, не все хотят с тобой целоваться.

Он губы поджимает и, поставив голову на запястье, отворачивается, скользя незаинтересованным взглядом по своему бардаку на столе.

— Мне не интересны все.

Джисон слышит даже по голосу, как уверенно настроен Минхо. На секунду он уходит с головой в свои мысли.

"Ты уже поцеловал меня два раза, чего ты ещё хочешь?"

Ни одно действие, которое Минхо когда-либо делал рядом с ним не сохранялись на долго. Взять в пример хотя бы соревнования между хореографическими группами. Потому что в один из дней, когда он присутствовал на тренировке, танец был один, а потом, за неделю до мероприятия, Джисон слышал от Хёнджина, что Минхо ничего не нравилось, и он полностью изменил хореографию. Танец был потрясающим, но менять всё за неделю было слишком рискованно.

И Джисон, не зная Минхо на все сто, всё же уверен, что его хён непостоянен почти везде.

— Мне не интересны все, — повторяет Минхо, привлекая его внимание. — Я хочу знать только твой ответ.

Джисон возвращает взгляд в объектив, наблюдая, как жар поднимается по шее и лицу хёна, который быстро опускает макушку, пытаясь скрыть покрасневшую кожу.

— Я не скажу тебе.

Получается не очень. Джисон пальцами нерешительно касается кадыка и вслед за этим поникает, зарываясь свободной от телефона рукой в чёрных прядях. На самом деле, сейчас больше всего он боится посмотреть Минхо в глаза. Боится в них увидеть боль, но ещё больше боится увидеть маску равнодушия, за которой Минхо может спрятаться.

— Почему... не скажешь? — доносится приглушённо из динамика. Джисон не знает, из-за чего сердце начинает биться чаще - вопроса или голоса. Но игнорировать чужие слова не получается – не может.

— Я не скажу тебе, потому что это плохо закончится.

Джисон грузно выдыхает, мягко бьётся пару раз об матрас и открывает глаза, смотря в камеру.

— Знаешь, — говорит Минхо, смотря в объектив так, будто там уже излита вся его душа. — Я почти около общежития, и если ты сейчас мне не дашь ответ на мой вопрос, я буду очень долго и громко кричать.

Джисон резко садится. Голова сразу начинает болеть, и младший несколько раз трясёт головой, делая хуже. Минхо на фоне что-то громко бурчит, но Джисон, одолеваемый неожиданным звоном в ушах, ничего не слышит, и, лишь повернув голову к чужой кровати, замечает, как Чанбин укутывается сильнее и отворачивается.

— Ты можешь быть тише? — смеривая парня недовольным взглядом, шикает брюнет.

— Вам же всё равно скоро на пары, — громче, чем в предыдущие разы, говорит Минхо. — Пусть просыпается.

Джисон обречённо вздыхает, убавляя звук на телефоне.

— Я не заткнусь, пока ты не ответишь, — уверенно заявляет шатен и расслабленно откидывается на кресло.

— А... — обречённо вздыхает младший и отводит взгляд в сторону, рассматривая розовеющее небо за окном. Он, стараясь не оборачиваться на чёртов циферблат Чанбина, зевает. — Ты ужасен, — закидывает голову, в упор смотря на потолок, — отвратителен, — поворачивается в сторону своего стола. — Бесишь меня.

Джисон глухо стонет и опускает взгляд в камеру.

— Я тоже мечтаю тебя поцеловать.

Сжав губы в тонкую полоску, Джисон быстро отводит взгляд обратно к окну и неловко смеётся над собой.

— Ну и зачем я сказал это? — Джисон в камеру не смотрит, но и покрасневшие уши не прячет, — кажется, я уже начинаю жалеть.

— Ты никогда не пожалеешь.

Голос у Минхо, как будто из стали. Он словно обещает, что Джисон будет чувствовать себя как за стеной, когда ему это понадобится.

— Почему ты так в этом уверен?

— Потому что... я скажу это тебе в глаза. Я не могу сказать эти слова в первый раз, не видя настоящего тебя перед собой. Ты заслуживаешь целую галактику. Я просто уверен, что ты не разочаруешься.

Джисон устал. Он по-человечески устал и хочет опять положить голову на подушку, и доспать свои законно-положенные часы. Но чёртов Минхо, чьи слова, словно пули застревают в голове и не желают вылезать без чужого вмешательства, крутятся без остановки, вынуждая Джисона тратить много энергии на обработку одной и той же информации.

Из тела будто высасывают все силы, потому что уже через несколько секунд Джисон чувствует, ещё пять минут и он отрубится. Ему бы хотелось пригрозить Минхо, чтобы тот перестал делать полнейшую хрень, и сбросить звонок. Но единственное, чему его научила жизнь – всегда и в любом состоянии: сонным, пьяном, разбитом и многих других, отвечать на вопросы Минхо.

— Заставь и меня поверить в то, что я не пожалею о своём выборе, — хрипит Джисон, невинно поднимая глаза в телефон. — И ещё, если не поторопишься, я засну. Жду тебя.

Джисон сбрасывает. Сложив руки на подушку, он кладёт на них вмиг потяжелевшую голову, совершенно не думая о Минхо – сил просто нет. Голова, как будто раскалывается на мелкие осколки, болит и кружится. Глаза направлены на бежевые стены, но он ничего не видит. Всё расплывается, связь между реальностью и сном теряется и, собравшись с остатками сил, Джисон трясёт головой, пытаясь убрать муть во взгляде, и встаёт, чтобы открыть дверь для Минхо.

Оказаться так быстро друг перед другом, Джисон не был готов, но уставший мозг не включается на полную, продолжая тянуть в сон.

— Я спать, хочешь поговорить оставайся. На пары я не иду, потому что хочу отоспаться, — Джисон быстро показывает указательным пальцем в три шкафчика. — Там, там и там фруктовый чай. Захочешь спать – ложись со мной, будешь шуметь – застрелю. Пока не проснусь, не трогать.

Джисон следит, как Минхо удивлённо кивает, и уходит в свою комнату, с блаженным стоном откидываясь на мягкие подушки. Он отворачивается на бок, избегая солнца, старающегося задеть своими лучами лицо, и непроизвольно прислушивается, как Минхо почти незаметно отодвигает стул и ставит кружку.

Джисон теряется в пограничном состоянии сна и реальности, не осознавая сколько времени проходит, прежде чем Минхо выпивает собою сделанный чай и, переодевшись, максимально аккуратно, насколько это вообще возможно, ложится к нему.

Пальцы у Минхо тёплые. Они нежно гладят поясницу, стараясь как можно незаметнее обнять за талию, но Джисон чувствует все эти прикосновения так, словно это раскалённая лава. Минхо, будто почуяв, делает всё намного быстрее, придвигаясь впритык: кожа шеи пылает там, где Минхо выдыхает горячий воздух, нога, закинутая на бедро, удерживает от любых действий с его стороны, и руки, обвившие его талию, держат крепко, словно не позволят уйти.

И голос у Минхо тихий. Словно самим существованием обещает, что не обманет:

— Ты уже как час спишь... — шепчет Минхо, еле слышно смеясь, — это глупо, но я просто хочу сказать эти слова сейчас. Ты не пожалеешь и не разочаруешься во мне. Только если немного... Я-я... я честно не знаю, когда это произошло... когда Хёнсу перестал меня волновать. Я даже не заметил, когда перестал о нём думать... когда я перестал о нём вспоминать? Может спустя месяц? Два? Я думал, что буду отходить долго, минимум года три. Но как-то не сложилось. Появился ты... и спас, словно герой из ниоткуда... ты спасал меня, без вопросов забирал к себе с перегаром и пьяными выходками... и не требовал ничего. Ты абсолютно всегда всё делал, чтобы я чувствовал себя в комфорте, забивая на себя. Я понял, что больше не могу пить из-за бывших отношений... потому что всеми моими мыслями владел ты.

Минхо опускает голову, лбом упираясь в затылок.

— Ты был тем, кто спасал меня, кто помогал, ничего не прося взамен и даже не обговаривая, когда мы завтракали по утрам. Я знал, что так не будет длиться вечно. У каждого есть свой лимит. Я просто не знал, что тебя хватит настолько долго. И я боялся, что ты не чувствуешь того же. Прости меня, прости... я люблю тебя, — Минхо выдыхает и оставляёт лёгкий поцелуй через слой одежды. — Я люблю тебя, о Господи, я правда люблю тебя, — Минхо мягко бодает его в загривок и сильнее прижимает за талию. — Пиздецки сильно люблю.

Джисон шумно выдыхает и, мягко оттолкнувшись ладошкой от кровати, откидывается на Минхо, чьё лицо, как будто побледнело. Но Джисону сейчас откровенно плевать на это всё, единственное, что он хочет, чтобы его, наконец-то, нормально обняли и уснули вместе с ним. Поэтому, взяв ослабевшими пальцами Минхо за подбородок, Джисон притягивает к себе, накрывая чужие губы в быстром чмоке.

Речь у него немного несвязная, словно впервые выпил не Минхо, а он сам:

— Всё прекрасно, но ты можешь помолчать и выговориться, когда я проснусь? Это всё пиздецки интересно, но я трындец как сильно хочу спать.

Минхо завороженно кивает. Видимо, он явно не ожидал такого поворота событий. Джисон возвращается на своё место и опускает ладони на чужие руки, переплетая пальцы.

— Ты даже не в пьяном состоянии не даёшь мне спать, — бурчит Джисон, слыша тихий смех за спиной и руки, обнимающие сильнее.

— Когда-нибудь это будет по другой причине, — шепчет Минхо, хихикая, а Джисон возмущённо хлопает его по руке.

Минхо что-то шепчет ещё, но Джисон этого уже не слышит погрузившись в мир снов.

⋨ ⌑ ⋩

Чувствуя, как что-то очень мягкое нежно гладит его по щеке, Джисон непроизвольно подаётся на встречу. Слышится тихий выдох, а после этого что-то спускается чуть ниже, оглаживая скулу и шею, и там же оставаясь массировать. Джисон тихо хихикает, накрывая чужую ладошку своей, и открывает глаза, рассматривая вблизи сонного Минхо.

— Мило, — шепчет он, растопыривая пальцы и делая односторонний замочек.

— Ты милее, — отвечает Джисон, поднимая сцепленные руки и подносит к губам, целуя чужую маленькую ладошку. — Как спалось?

— С тобой? Замечательно, постараюсь делать так почаще.

— Ммм... меня предупреждай тогда перед этим, — зевая, просит Джисон и придвигается ближе к Минхо, утыкаясь холодным носом в шею.

Старший расплывается в улыбке и закидывает свободную руку выше, притягивая Джисона. Он, оставив поцелуй-бабочку на макушке, мягко прикасается губами ко лбу.

— У меня замечательное настроение и я готов послушать твою речь, — бурчит Джисон, просовывая и обнимая хёна за талию.

— Но ты же её уже слышал... я повторю только самую важную часть.

— Ммм... и какую из? Где я герой?

— Нет, где я тебя люблю.

— О, можешь тогда не затыкаться.

— Как скажешь, я теб-

Джисон отрывается от шеи Минхо и кладёт ладонь на чужой рот.

— Нет, мне вчерашнего хватило, я до сих пор не могу отойти, молчи.

Минхо опускает скептически взгляд вниз на руку, а после поднимает вверх на него и, догадавшись, Джисон убирает ладонь, прекрасно располагая её на шее.

— Ты мне вчера кое-что пообещал, — шепчет Минхо, нежно зарываясь в чёрные пряди на затылке и поглаживая те в успокаивающем жесте.

— Что? — хмурится Джисон.

— Ты ужасен, отвратителен, — передразнивая тон младшего вчера, повторяет Минхо, и уворачиваясь от Джисона, старающегося закрыть чужой рот. — Бесишь меня.

— О Господи, закройся.

— Так заткни меня.

— Ты... — выдыхает Джисон, поднимаясь из объятий. Он садится на кровать, озлобленно смотря из под ресниц на хихикающего Минхо. — Ты раздражаешь меня.

— А я люблю тебя, — мягко улыбаясь, Минхо поднимается, садясь напротив младшего.

Джисон шумно выдыхает и закрывает глаза, прокручивая в голове:

"Сейчас или никогда..."

Он, перекинув свои ноги через чужие, седлает бёдра Минхо, слишком резко оказываясь лицом к лицу.

— Бесишь, — выдыхает Джисон, обвивая руки вокруг шеи.

Взгляд Минхо волнует его слабо, особенно, когда старший опирается руками за своей спиной, оценивающе осматривая его. Это только сильнее раздражает. Из ниоткуда появляется желание напакостить, но единственное, что он может и хочет – это поцеловать Минхо.

— Пиздецки бесишь, — шепчет Джисон, поднимаясь на колени и тем самым возвышаясь над Минхо, закинущего голову назад. Он, смерив его восхищённым взглядом и негодующе поджав губы, наклоняется к лицу, выдыхая в самые губы. — Люблю тебя.

Джисон на секунду опускает глаза на розовые губы и поднимает обратно на карие глаза, читая в них такое же яркое желание прижаться в ответ и, в последний раз проговорив сейчас или никогда, подаётся вперёд, накрывая губы Минхо в мягком поцелуе.

Минхо, продолжая опираться ладонями в кровать, всё равно ведёт, открывая рот и скользя языком по кромке губ. Джисону плохо. Он нежно хватается за светлые пряди, убирая излишнее пространство – оно совершенно не нужно им. Приоткрыв рот, он не теряет время и обводит контур губ, собирая остатки фруктового вкуса.

Джисон не обращает внимание на еле слышный скрип, вероятно, двери, потому что именно в этот момент Минхо хватается горячими руками, обжигающими кожу через слой ненужной одежды. Он задыхается, опускаясь на бёдра и слабо елозя.

— Ахуеть! — громко выдыхает Чанбин, и Джисон резко отстраняется от Минхо, чудом не сваливаясь с кровати. Он возмущённо поворачивается к двум парням, стоящим на пороге между комнатой и кухней. — Блять, пиздец.

— А я говорил, что и двух недель не пройдёт! — слабо ударяя Чанбина по бицепсам, восклицает Хёнджин и разворачивается на пятках, уходя на кухню.

Джисон недоумённо смотрит на Чанбина.

— Вы на нас спорили?

— Нет, — слишком быстро отвечает Чанбин, неестественно улыбаясь.

— Хён с тебя свидание! — кричит Хёнджин из другой комнаты, сдавая Чанбина с поличным, а после слышится звон стаканов об стол. Чанбин из поля зрения пропадает мгновенно, Джисон даже не успевает этого заметить. Он хмурится и поворачивается к Минхо, с улыбкой смотрящего на него.

— Привыкай, милый, — шепчет старший, поглаживая по талии настолько нежно, словно он гладит не парня, а хрупкое стекло. Минхо откидывает голову в сторону, крича своему соседу. — Хёнджин, сделай кофе, пожалуйста.

Джисон обречённо вздыхает и протягивает руки, до этого лежащие за его спиной, вперёд к Минхо, обнимая за шею и повисая на нём, будто коала.

— Они меня уже бесят, — шепчет Джисон, слабо улыбаясь, когда чувствует, как беззвучно смеётся Минхо.

— Тебе насколько крепким кофе делать? — приглушённо доносится из кухни.

— Настолько, насколько крепка твоя любовь к нам с Джисоном.

Хёнджин отодвигает шторку и непонимающе смотрит на Минхо.

— То есть тебе просто воды? — невинно спрашивает Хван, сразу ойкая и прячась за стеной, когда в него начинает лететь ряд подушек.

Джисон тихо хихикает, утыкаясь холодным носом в шею Минхо.

— Нам от них не избавится.

⋨ ⌑ ⋩

— У нас появились конкуренты, — шепчет Хёнджин со спины, обвивая руки вокруг талии Чанбина.

— Думаешь, они смогут переплюнуть нас? — спрашивает Чанбин, откидывая голову назад и замечая вмиг покрасневшего младшего. — Эй! Я не в этом смысле.

— Идиот, — бурчит Хёнджин, лбом бодая чужую шею и оставляя на ней поцелуй.

⋨ ⌑ ⋩