Цукишима вкусно пахнет. Теплыми травами, шампунем и собой. Куроо судорожно вдыхает воздух, хотя уверен на тысячу процентов, что не услышит этот запах сейчас, сидя у себя дома, на расстоянии в километры от Кея.

Он отпивает горький растворимый кофе и морщит нос. За пару часов Цукишима научил его пить нормальный, зерновой.

Мысленно Тецуро чертыхается уже стотысячный раз. Он так часто возвращается к мысли о Кее, что самому страшно.

Сердце пропускает удар в очередной раз, когда Куроо идёт уставший с работы и ёжится от все еще холодного весеннего ветра. Всего пару недель назад, когда он приезжал в город Кея, тот грел его своим большим теплым шарфом и не менее теплыми руками. По-дружески, конечно.

Тецуро уныло хмыкает и поплотнее натягивает капюшон. И поцелуй был по-дружески, сомневаться в этом не стоит. Просто легкое касание губ, микроскопическое заигрывание, чтобы заинтересовать его друзей, не более. Куроо даже не пожалел, что проводил Кея до другого бара от волейбольной сходки к ним тогда.

Этим же вечером виски разбавляется с колой, на кухонный стол ложится ноутбук, а Куроо зарывается в работу с головой. Ну и что, что свободное время. Занять себя все равно нечем.

«Не занят в пятницу?»

Пара секунд уходит на то, чтобы окончательно понять, от кого пришло сообщение в мессенджер. Ни приветствия, ни имени, зато скелет динозавра на аватарке.

«После работы свободен.»

Куроо морщит нос и отпивает уже чистый виски. Даже не сделал вид, что у него могли быть дела, дурака кусок.

Следующим сообщением идёт время и станция метро, где они видимо должны встретиться. Немногословно, конечно. Тецуро из упрямства заставляет себя не отвечать ничего, даже дурацкого смайлика не оставляет.

Приезжает на место встречи аж на полчаса раньше. Покупает в кофейне американо, подпирает ближайшую стену и погружается в телефон. Рабочая почта привязана ко всей его технике, кажется.

Кей пугает, когда подходит к полностью увлеченному Куроо. Он смотрит в ответ не менее испуганно — не ожидал, что Тецуро и правда приедет? — здоровается, на всякий случай извиняется за то, что потревожил так резко.

— Все в порядке, — отмахивается Тецуро, будто не у него только что сердце чуть не разорвалось. — Ты хотел выпить?

Кивает в сторону улицы, забитой вывесками с названиями клубов и баров. Непривычный выбор для Кея, но они не виделись до этого месяца слишком долго, чтобы Куроо мог сказать наверняка, пьёт Цукишима или нет.

— Да, я забронировал столик, — блондин показывает экран телефона с меткой нужного заведения и щурится даже сквозь очки, чтобы понять, куда идти. — Как жизнь?

Куроо вскидывает брови в удивлении, но послушно пристраивается рядом, чтобы идти в ногу.

Он быстро пересказывает, как поступил, окончил институт и с хорошими рекомендациями влетел новичком в федерацию спорта. Сейчас уже начальник отдела, продвигает волейбол и в целом работой доволен.

— А жизнью? — слушавший его внимательно Кей заворачивает в небольшой переулок.

Вопрос странный. Неожиданный. Сбивающий с толку.

— Да, в целом, — получается не слишком уверенно, но Куроо не обращает внимания, зато открывает для Цукишимы нужную дверь. — А у тебя как все обстоит?

Интересуется, пока они идут вдоль неонового коридора. Куроо осматривается с любопытством, он тут ни разу не был. Приятный полумрак коридора заканчивается плавным переходом в неон. Оптимист в Тецуро назвал бы это романтичным.

Кей цепляет за рукав ближайшего пробегающего мимо официанта и говорит про бронь. Тот ведёт их к нужному столику.

— Довольно…своеобразный бар, — комментирует Тецуро спокойный полумрак, невероятное количество однополых пар в помещении и музыку удивительно тихую для таких мест.

В ответ получает только кивок. Кей занят барной картой. Делает заказ, ждёт решения Куроо и только потом начинает рассказ об обучении и историческом музее, в котором теперь работает.

— Я прилетел три недели назад всего, — он отпивает свой коктейль, поправляет очки намного более изящным движением, чем раньше. — Два года в парижском Лувре в обнимку с архивами, а потом ещё полгода в лондонском музее истории с нашей выставкой. Сейчас разбираюсь в филиале, но скоро вернусь в Токио.

Куроо хихикает о том, как Цукишима родной язык не забыл за столько времени, и понимает, почему он отсутствовал на всех сходках с волейбольными ребятами раньше.

— Я был рад тебя встретить тогда, — Тецуро улыбается честно и искренне, подставляет руку под подбородок и опирается на нее. — А то совсем пропал с радаров.

— Ты тоже не очень социально активный, судя по рассказу Акааши, — хмыкает Кей, подаваясь вперёд и смеется от вида хмурой моськи.

Конечно, этот Акааши сто процентов рассказал Цукишиме про его исключительно рабочий образ жизни. Предатель.

Куроо в итоге только фыркает, да опрокидывает в себя сразу полстакана приторно-сладкого коктейля. Морщится, прикрывает рот рукой и пытается отдышаться. Отвык он от такого.

— Зачем ты позвал меня сюда? — крошечное количество алкоголя делает Тецуро чуточку смелее.

Он красноречиво оглядывает неоновые огни и гостей вокруг, смотрит на Цукишиму, ждёт ответ.

— Мне показалось, — начинает медленно Кей, поднимая заинтересованный взгляд с собственного стакана на Куроо. — Что ты был недостаточно пьян, чтобы забыть тот невинный поцелуй. А ещё недостаточно против, ведь потянулся за мной, когда я отстранился.

Что ж. Со времен школы он стал не только более наглым и храбрым, но и более внимательным. Чертов блондин.

— И подумать не мог, что ты гей, — подытоживает Цукишима, когда молчание затягивается.

— Ммм, — качает головой Тецуро. — Би. Ты узнал, и что теперь?

На это слышит лишь скептическое хмыканье, Кей отводит взгляд и ухмыляется. Вытаскивает из кармана джинс что-то и ставит на стол совсем близко к Куроо.

Давясь смехом, Тецуро берет в руки небольшой тюбик смазки. Съедобная. Клубничная. Ох и наестся он сегодня сладкого.

— Отель тоже забронировал? — Тецуро прячет смазку до того, как официант подходит с двумя тарелками, и ловит уверенный взгляд Кея.

Зараза же, ну. Все прошлые выводы — ошибка. Ничегошеньки не изменилось.

— В двух кварталах отсюда, — отвечает так прямо и честно, что у Тецуро воздуха не хватает, чтоб возмутиться.

Кошмар. Это он настолько предсказуемый? У Кея даже мысли не было, что он не согласится? Куроо так и спрашивает, уязвленный в самое сердце.

— Если бы ты отказал, — Кей спокойно потягивает свой коктейль. — Я бы нашёл кого-то ещё.

Ужасающая прямолинейность приводит в восторг. Показывать это Тецуро, конечно, не будет.

— Ну пошли посмотрим на этот твой отель, — выдыхает смиренно, будто не сильно интересует перспектива остаться с Кеем в одном номере.

На самом деле, он ведь и сам на это рассчитывал или хотя бы надеялся. С Цукишимой непонятно, ждать от него холодного презрительного взгляда или вот такого удивительного предложения.

А потом все идёт не по плану. Потому что на пьяную голову разговаривать оказывается намного интереснее, чем трахаться. Все окружающие вскоре уходят на задний план в этих обсуждениях работы, поездок и интересных встреч.

Бар закрывается, а они не успевают наговориться. Бредут по улицам уже утреннего Токио, смеются от школьных воспоминаний, пустившись в ностальгию о тех прекрасных днях. И Куроо провожает Кея до вокзала. Они оба не спали ни минуты, уставшие, но отчего-то очень счастливые, бредут по перрону.

Куроо на прощание позволяет себе объятия. Осмелевший Цукишима целует в губы, едва касаясь, и запрыгивает в открытые двери поезда.

— Посмотрим на отель в следующий раз? — ухмыляется Кей, стоя с той стороны.

— Поговорим об этом позже, — смеётся Тецуро.

Он стоит так и смотрит вдаль на уходящий поезд ещё пару минут. Бредет лениво в метро и первый раз в жизни не жалеет, что у него сорвался секс.

«Разговаривать с тобой также увлекательно, как трахаться?»

Смс приходит на полдороги к дому, Куроо записывает все ещё незнакомый номер в телефон и многообещающе отвечает.

«Намного увлекательнее»

«Тогда до следующей недели. Ты ведь не занят?»

Куроо присвистывает, чем пугает сонного человека на соседнем месте.

«После работы свободен.»

Цукишима засыпает в своём поезде, но его постоянно будят все новые сообщения. Они продолжают общаться до самого вечера. Мемы с котами, подколы и просто какие-то факты.

Встречи теперь ждут оба. С нетерпением, с желанием снова поговорить, а не перейти в горизонтальную плоскость. Кею это нравится. Тецуро от этого кричит в подушку, когда добирается до дома.

Перед сном, стоя каждый у своего зеркала, смотрят на собственный горящий взгляд и тихо спрашивают у отражения:

— Влюбился, что ли? Так просто?