Бэкхен двигался настолько тихо, что даже сам не слышал своих шагов, заглушаемых лишь стуком собственного сердца, что взволновано билось в груди. Карту местности он неизменно держал в своей голове, точно также воспроизводя заранее четко проложенный маршрут. Он остановился и нахмурился, внимательно вглядываясь в идеальный травяной покров. Прошелся взглядом немного дальше и подтвердил свои догадки. Так и есть — датчик движения.

«Черт… об этом никто не упоминал… Когда уже успели установить?» — Бэкхен медленно шагнул назад, прикидывая радиус действия датчика.

Можно было предположить, что тишина, по-прежнему стоящая на территории, говорила о том, что сигнал не выдал его местонахождение. Но Бэкхён прекрасно знал — это могла быть сбивающая с толку тишина, дающая возможность заманить вора ближе, а там уже и благополучно схватить.

Он образно развернул карту, на несколько мгновений закрыв глаза, и, открыв их, посмотрел налево. Все верно — небольшой сад. Хорошая возможность подкрасться незамеченным — так же, как и наскочить на ловушки, которые очень удобно скрыть среди раскидистых деревьев.

Немного пробежав рысцой, он прижался спиной к стволу, когда мимо прошло двое охранников с собаками. Но почему в этой части? — это было уже третьим несоответствием предоставленной ему информации. Крис еще никогда так не лажал, и, хотя Ву не было смысла подставлять его — тот сам неизменно ухватывал свою часть от полученного — Бён начинал подозревать неладное.

Он тихо забрался на дерево и удобно расположился на крепкой толстой ветке, еще раз осматривая видимую территорию в поисках очередных недочетов, о которых он не был в курсе. Увиденное не радовало — казалось, будто он вообще находится в совершено других частных владениях.

С горем пополам ему удалось приблизиться к самому дому, обходя внеплановые камеры слежения и наблюдателей на крыше.

«Этот чертов китаец нихрена не получит за свою работу» — не на шутку разозлился Бён, скользя вдоль стены и практически сливаясь с ней. За ближайшим углом должно быть окно, ведущее в гостиную — в таких помещениях охрана обычно не ошивалась.

Благополучно достигнув того самого окна, Бэкхен заглянул в него, удостоверяясь, что нужная ему комната пуста, и достал тонкий металлический крючок, умело открывая им огромное во весь рост окно. Незамысловатый замок уже готов был поддаться, но Бэкхён так и замер, когда почувствовал рядом чье-то присутствие, а потом и предостерегающее рычание.

«Вот же ж…» — рвано сглотнул он и затаил дыхание, почти незаметно потянувшись в карман за маленьким баллончиком.

Всего три секунды для нападения на чужака, но тихо скулящее животное теряется в пространстве, безуспешно пытаясь избавиться от действия перечного газа. У Бэкхена пятнадцать минут, потом животное придет в себя.

Он отодвинул стекло и почти опустил ногу внутрь, тут же одергивая ее и поднимая выше, чтобы переступить лазерный детектор, и плотно прикрыл за собой раму. В темноте парень заметил дверную арку, за которой виднелась скудно освещенная широкая лестница на второй этаж, и уже с тройной внимательностью смотрел себе под ноги и на стены — мало ли… Китаец точно останется без причитающихся ему процентов, если вообще останется жив после того, как Бён отсюда выберется.

Еще одна камера слежения не на своем месте заставила его подавиться своей же руганью, и он удрученно выглянул из-за угла, смотря в конец коридора, где красовалась нужная дверь.

«Черт бы ее побрал…», — растерялся Бэкхен, потому что прекрасно понимал, что нужно уже прямо сейчас уносить отсюда ноги: что-то не заладилось, пошло не так, и, возможно, его сдали с потрохами. Но вот она — заветная дверь, за которой тот самый сокровенный сейф… и, скорее всего, его погибель.

Бэкхен сделал несколько успокаивающих вдохов, выглянул опять, прикидывая и накладывая раскладку коридора и карту в голове, оглянулся и, приоткрыв ближайшую дверь, заскочил в — слава Богу! — пустую комнату, вернее, чью-то спальню. Судя по убранству — хозяйскую. Недолго думая, он приблизился к окну и выглянул из него — территория пустая, и вор поставил мысленную галочку напротив пункта «возможный путь для отступления», так как заранее продуманным уже можно подтереться или накормить собак.

Парень открыл окно и шагнул на узкий карниз — до нужного ему окна метров десять, и он отлично осознавал, что пальцы могут не выдержать, но все равно схватился за чуть выпирающие фигурные кирпичики и двинулся вперед.

Бён попытался еще раз внимательно осмотреть через стекло кабинет, не находя внутри ничего подозрительного или мешающего ему. Он вцепился в подоконник и запрыгнул в помещение, тут же профессиональным взглядом прощупывая место, где должен располагаться сейф, но…

— А ты, однако, задержался, — прозвучало над самым ухом, и Бён разве что не подпрыгнул от неожиданности. Он обернулся и выдернул из потайного кармана нож, но окрик «Охрана» оставил его без единого шанса. Бэкхён не боец — он вор.

На удивление — его не связывают, не бьют, а просто усаживают в кожаное кресло, удерживая, пока напротив него не усаживается высокий мужчина, вальяжно закидывая ногу на ногу.

— Хочу сказать, что ты превзошел мои ожидания, — усмехнулся мужчина. — Я изменил почти всю охранную систему, а ты все равно умудрился ее обойти. Мои люди ждали тебя, но так и не смогли вычислить твое появление. Похвально, — Бэкхен судорожно размышлял, что за цирк вообще сейчас творится. — Мне рекомендовали тебя, как одного из лучших, и я доволен тобой. Так что беру на работу.

— Что? — только и смог переспросить ничего не понимающий Бэк.

— Бён, расслабься. Тебя не сдали. Это была проверка, — мужчина сложил скрепленные в замок руки на коленях и обратился к охране. — Оставьте нас, — и, только когда кабинет опустел, он продолжил. — Твоя работа начнется со следующей недели.

— Кто сказал, что я буду работать? — съязвил пришедший в себя вор.

— Во-первых, Ву — не подводи его. Во-вторых, то, что все еще лежит в моем сейфе и может быть твоим. Тебе ведь нужны эти бриллианты. И, в-третьих, если первые две причины тебя не убедили, я сам, — Бэкхен нахмурился, понимая, что глупо попался на крючок, потому что Пак Чанелю мало кто может отказать, и Бён не из тех людей, кто может себе это позволить. — Ну, так что?

Парень только обреченно кивнул:

— А что, у меня есть выбор?

— Нет… — весело ответил Пак, довольствуясь тем, что заполучил себе профессионала, за которым гонялся уже больше года.

***

Бэкхен пробурчал в подушку цветастое ругательство, автоматом отключил звонящий так некстати телефон и, запихнув тот под подушку, перевернулся на другой бок. Но телефон вновь раздражительно прозвенел голосом Мадонны, которую в повседневной — дневной — жизни Бэкхен боготворил. В данный момент его любовь к певице спала сладким сном и носом не воротила на злобное: «Да закройся ты».

Парень просунул руку под подушку и нащупал адское творение, вытаскивая его и проводя большим пальцем по экрану. Глаза все еще были закрыты, да и Бэкхену, в принципе, было абсолютно все равно, кого он пошлет этой ночью.

— Бэкки, солнце, ты мне нужен, — послышалось в трубке сразу же и без элементарного приветствия. Парень тихо простонал, когда у него в голове возник образ Пака, и приоткрыл один глаз, выискивая взглядом светящийся циферблат часов.

— Черт тебя побери, Пак. У меня пять часов утра. Перезвони позже, — пробурчал он, практически засыпая опять — у него вчера был очень активный день. Да и вообще, в принципе, очень активная неделя. На Бали. Выпитое количество спиртного еще долго будет выветриваться из организма, а громкая музыка по-прежнему играла в голове.

— Поднимай свой аппетитный зад и тащи его обратно в Корею. У меня для тебя задание, — мужчина, скорее всего, пафосно усмехнулся в своей привычной манере и затянулся сигарой.

— Слушай, а мой аппетитный зад может выспаться и прилететь на пару часов позже? — проскулил Бэкхен, проводя рукой по сонному лицу.

— Нет, — до упрямства категоричное.

— Сволочь, — обычная констатация факта.

— Знаю. Жду, — и жалкие гудки.

Бён все же попытался проснуться, хотя давалось это довольно тяжко. Тряпичной куклой сбросил ноги с кровати, включил настольный светильник и оглядел свой дорогущий номер. Поплелся в душ, сквозь зубы поливая красочными ругательствами своего работодателя, но сделал воду холодней и встал под струи, пока не почувствовал, что организм готов сотрудничать с хозяином. Пока собирал немногочисленные вещи, он забронировал билет на самолет и заказал такси в аэропорт. Мысленно попрощался с шикарным номером (читать: шикарной жизнью) и, тяжело вздохнув, вышел из него, закидывая спортивную сумку на плечо.

Уже в самолете он вкусно зевнул, заражая этим соседа и, поерзав в кресле, вновь попытался уснуть, но мысли о предстоящей работе не давали расслабиться. Бэкхен не виделся со своим теперь уже «работодателем» несколько месяцев, но тот исправно перечислял на его банковский счет щедрую компенсацию «за простой». Парень почти два года работал на Пак Чанеля без права заниматься хоть какой-нибудь левой деятельностью, что ему достаточно убедительно объяснили еще в самый первый день — вернее ночь — знакомства. С тех пор Бён имел дело исключительно с заказами Пака, которые, к слову, оказались довольно специфическими. Общественность знала его как удачливого бизнесмена и щедрого мецената, а в реальности тот оказался черным коллекционером, чья коллекция насчитывала сотни запредельно дорогих вещей. Бэкхен до сих пор помнил свой шок и изумление, когда однажды Пак позволил ему увидеть «всё». Ему, профессионалу, что в своей жизни повидал многое, было до дрожи страшно прикасаться даже к половине того, что он узрел.

— Это же… — он сглотнул, подходя совсем близко и вглядываясь в грубое полотно.

— Да, — совершенно обычным голосом подтвердил его догадки Пак. — Она самая.

— Черт… — протянул тогда Бэк, восхищенно пялясь на картину.

А потом обошел все хранилище, время от времени останавливаясь возле каких-нибудь наиболее заинтересовавших его экспонатов. По крайней мере, три картины, находящиеся в этом хранилище, в свое время были признаны пропавшими странным образом и вывезенными в неизвестном направлении.

Возможно, именно в тот момент Бэкхен с новой стороны смог увидеть Пак Чанеля и его амбиции, потому что украденные полотна нельзя было ни продать дальше, ни кому-либо показать. О том, что картины находятся в его личной коллекции, знал только Пак, а теперь еще и Бэкхен. Что, кстати, его совсем не радовало — таким способом Пак будто говорил, что доверяет ему, но если Бэкхён хотя бы попытается рыпнуться, то его судьба будет предрешена.

А вообще, Бэкхён реально понимал, что он не мог пожаловаться на своего работодателя. Тот всегда с ответственностью подходил ко всем требованиям Бэкхена, да и требовать позволял ему многое. По этой причине факт несовместимости их характеров мягко утопал во всех остальных положительных моментах сотрудничества, хотя порой Пак бесил Бэкхена до скрежета зубов.

Порой? Ну ладно, правильнее будет сказать — большую часть времени, что они общаются. Если их «общение» вообще можно назвать таковым.

***

Бён постучал ровно два раза и, не дожидаясь разрешения войти, открыл дверь. Смерил недовольным взглядом охранника, что сопровождал его от самых ворот, и перевел такой же взгляд на Чанеля, выжидательно чуть приподняв бровь. Пак жестом отправил охранника восвояси и не спеша отложил документы, что изучал до этого времени.

— Как отдых? — поинтересовался он, с ухмылкой разглядывая Бэкхена. Тот плюхнулся в глубокое кресло напротив и демонстративно закинул ногу на ногу; потянулся рукой за виноградинкой во фруктовнице на столе, и, лишь прожевав ее, соизволил дать ответ:

— Был отличным, пока ты не позвонил, — и спустя мгновение добавил. — Мудак, — на что Чанель лишь от души рассмеялся, подкуривая свою любимую сигару.

— Сделаешь дело и можешь вернуться обратно.

— Спасибо, уже не хочется, — фыркнул парень и безразлично оглядел такой ненавистный ему кабинет, останавливая взгляд на одной заинтересовавшей его детали. — Новый сейф установил? — как ни в чем не бывало спросил он, указывая на стену. — Неплохо. А охранная система та же?

— Так я тебе и рассказал, — усмехнулся мужчина. — Как узнал?

— Картина висела дальше от шкафа. А просто так ты бы ее не стал перевешивать.

— Ой ли, — Чанель подпер подбородок большим и указательным пальцами, но Бэкхен в ответ многозначительно посмотрел на него, мол: «Ты мне это будешь рассказывать?», и напомнил:

— Что за дело? Зачем вызвал, еще и так срочно? — Чанель протянул ему бумаги, что сам недавно просматривал, и с интересом проследил за реакцией парня, ожидая, пока тот ознакомится с информацией. — Серьезно? — Бён скривился и кинул их ему обратно. — Я таким не занимаюсь! Нет! Я что, сам себе враг?

— Ты единственный, кто сможет это провернуть.

— Да, — оголтело согласился Бэк. — Но не буду! — он ошарашено посмотрел на Чанеля, как на рехнувшегося. — Эти ребята не церемонятся ни с кем. Если я попадусь, они меня на кол посадят, причем сделают это очень медленно и с особым энтузиазмом. Мне, знаешь ли, мой зад еще дорог.

— Не попадешься, — спокойно уверил Пак. — Ты же у меня умный и ловкий, — Бэкхен насупился, демонстративно показывая, что ему не нравится, когда этот придурок вот так с ним разговаривает. — К тому же, ты прекрасно знаешь, что твой шикарный зад будет надежно прикрыт. Я обеспечу тебя всем необходимым.

— Свободой меня обеспечь, а? — буркнул парень и поднялся, беспокойно прохаживаясь по кабинету.

— Все, что угодно, малыш, но только не ее.

— Кто бы сомневался… — искусственно улыбнулся Бэкхен и, подойдя к окну, выглянул из него, рассматривая идеально охраняемую лужайку. Вернее, обычный человек об этом даже и не догадался бы, но Бэкхен знает, куда нужно смотреть и что замечать. — И найдешь ты меня везде… — больше философски, чем для донесения какой-либо информации, констатировал он вслух.

— Естественно.

— Ты ведь знаешь, что я тебя ненавижу? — он повернулся к Паку и как-то грустно на него взглянул.

— Чего не могу сказать о себе, — парировал все еще улыбающийся Пак.

Бэкхен тяжело вздохнул и, вернувшись к столу, сгреб с полированной столешницы бумаги. Он еще раз внимательно вчитался в них и почесал затылок.

— Через неделю я пришлю тебе список всего, что мне будет нужно, — он пристально посмотрел Чанелю в глаза. — Дубовый гроб я тоже включу в перечень.

— Малыш, не ехидничай. Тебе не идет. Я в тебе уверен.

— Заткнись уже, а, — рыкнул Бэкхен и, наклонившись над столом, одним махом нагло выпил из бокала, что стоял перед Паком, коньяк. А потом быстро покинул кабинет.

Чанель молча проводил его фигуру взглядом, и, как только за Бёном захлопнулись двери, заглянул в свой пустой бокал, наблюдая за масляными разводами. Этот наглец еще сам не осознает, насколько велики его способности в воровстве. Чанель всего лишь пытается усовершенствовать его талант, но при этом великолепно осознает, что задание, на которое он его отправляет в этот раз, действительно очень опасное, и, в свою очередь, он сделает все для подстраховки своего личного вора.

***

Бэкхен сделал глоток кофе и закинул в рот шоколадную конфету, мельком бросая взгляд на людей, снующих то здесь то там в огромном зале аэропорта. Еще раз посмотрел на табло и размял шею, откидываясь на спинку удобного кресла экспресс-кафе. Поиграл в руке фантиком от конфеты и, плотно смяв его, отправил в урну. Промахнулся и недовольно скривился, но яркую бумажку тут же подняли и закинули по назначению. Парень удивленно пробежался глазами по до боли знакомому силуэту и даже одернул себя, решив, что глупо ошибся. Но когда взгляд поднялся к самому лицу, уже пожалел, что не ошибся. К тому же, двое ребят, с виду совершенно не приметных, но в реальности умеющих ловко скручивать в бараний рог так умело, что и не сообразишь, что и как произошло, явно свидетельствовали о том, что Пак здесь не прохлаждался от скуки.

— Какая встреча, — протянул Бэкхен, когда напротив него заняли место и подозвали к себе официанта. «Незаметные ребята» разместились за соседним столиком. — Дела не терпят отлагательств?

— Знаешь ведь, что мне не нравится, когда ты иронизируешь в таком духе, — немного устало обратился к нему мужчина.

— Знаю, — пожал плечами Бэкхен, — но ничего не могу с собой поделать. Когда ты рядом, ирония так и прет.

— Я не намерен тебя перевоспитывать, просто однажды мое терпение лопнет.

— И что тогда? — совершенно серьезно спросил Бэкхен.

— Я еще не придумал. Но могу тебя уверить, что ничего хорошего.

Бэкхён некоторое время напряженно смотрел в глаза нежданному собеседнику, замечая в них отчетливые металлические отблески гнева, и отвернулся, делая вид, что ему интересен вид помещения аэропорта с высоты верхнего этажа.

— Так куда летишь? — спросил он немного неуверенно и не смотря на работодателя. — К тому же еще и общественными авиалиниями. Или свой самолет уже приелся, и ты захотел побаловать себя обычным людским транспортом? — предположил он и чуть улыбнулся.

— Я решил лететь с тобой, — на это заявление Бэкхен лишь легкомысленно хохотнул. Впрочем, Пака это не задело. — Хочу, чтобы все было под моим абсолютным контролем.

Бэкхен повернулся обратно, изумленно и недоверчиво уставившись на Пака и только лишь сейчас замечая, что тот был одет в обычную белую хлопковую рубашку и светлые хлопковые брюки.

— Не доверяешь? — обиделся парень и поджал губы.

— Просто хочу быть уверен, что и ты и мой браслет будут благополучно доставлены обратно в Корею.

— Он еще не твой, — как бы между прочим напомнил Бэк.

— Это лишь дело времени, — мужчина солнечно улыбнулся и поблагодарил вовремя подоспевшего со стаканом сока официанта. — А я умею ждать.

Бэкхен нервно постучал ногтем по элегантной деревянной столешнице и тихо вздохнул — идею сопровождать его он, как минимум, считал шуткой, а как максимум — неимоверной глупостью.

— Ты так и не выяснил, почему Кассим в последний момент передумал его продавать? — понизил голос парень.

— Ни слова, — сжал губы Пак. — Никто ничего не знает. Вот было предложение, которое провисело буквально с неделю, а вот предложение без объяснений сняли. Я пытался предложить ему втрое больше, но он четко дал понять, что его не интересуют деньги.

— С каких пор таких людей перестают интересовать деньги? — удивился Бэкхен. — Этот человек содержит огромную армию, которая каждый день требует финансирования, и в данный момент у него нет других источников, кроме как продажа артефактов, — Бэкхен задумался, почесав кончик носа. — Он что-то знает? — предположил он, но тут же сам себя исправил. — Хотя, вряд ли. Все, что они выставили на продажу — датируется доисламским периодом. Он не может себе ничего оставить или присвоить чисто из религиозных верований.

— Бэк, мне плевать, почему он передумал, — честно сознался Пак. — Я хочу этот браслет, и он будет моим. Любыми способами.

— Великий Пак получает все, что желает? — горько улыбнулся Бён.

— Не так уж и многого я желаю в этой жизни, — мужчина сделал глоток сока и отставил стакан. — Да и то, что я желаю по-настоящему — не моё. Идем, уже открыли регистрацию на рейс, — он поднялся и за ним поднялись «незаметные парни». — Что? — улыбнулся Чанель. — Ты правда думал, что я шучу? — Бэкхен пару раз моргнул и недоверчиво посмотрел на работодателя. — Поднимай свою задницу, я действительно лечу с тобой.

— А эти? — скривился парень в сторону телохранителей.

— Тоже. Такая себе подстраховка.

— Круто, блин… — фыркнул Бэкхён и нехотя поднялся из-за стола.