Дойти до столицы можно было двумя путями.

Один из них вёл через тракт, вымощенный булыжником. Он проходил мимо кучки небольших деревень, уводил к небольшому нагорью и там обрывался; далее, если хотелось попасть в город, стоило свернуть на Королевскую дорогу. Можно было, конечно, и по горам пролезть, благо, они не то чтобы высокие, но эта затея совсем не казалась благоразумной.

А ещё можно было пойти в обход; через поля и леса, вдоль течения широкой реки Солонь. Там, конечно, никаких широких дорог, но местность сама по себе была довольно спокойная: парочка крестьянских деревушек, да и леса вовсе не глухие, так, перелески. Но до столицы идти почти в неделю дольше, чем по тракту.

Арэдель прекрасно помнила о наставлении трактирщика, и, что не менее важно, весьма доверяла ему. Поэтому свернула с дороги, покрытой булыжником, уходя в леса.

Ей ведь совсем не нужны проблемы, ведь так?

Местность эту девушка знала хорошо. Найти нужную тропинку не составило труда, и она, довольная собой, отправилась вперёд.

В лесу царила идиллия: птицы пели, солнце просачивалось сквозь листву, своими лучами освещая прожилки на древесной коре. Было и не жарко, и не холодно, а ноги сами несли её вперёд.

В тот момент она подумала о том, что, наверное, хотела бы остаться здесь немного подольше, чем того предполагает её дорога.

В лесную безмятежность ворвался звук: кто-то упорно продирался сквозь заросли шиповника. Девушке казалось, что она даже слышит хруст веток под чьими-то шагами. Она сняла с плеч лук, наложила стрелу на тетиву; затаилась.

Скорее всего, это была какая-то лесная живность, скорее всего, эта живность даже не опасна. Волков и тому подобных здесь отродясь не водилось, что уж говорить о ком-то крупнее. Ну, а если это был какой-то заблудившийся собиратель грибов, то было и того проще.

Однако ни одному из её предположений не суждено было сбыться — ей на встречу вышла белоснежная… лань. Арэдель поначалу опешила, и просто смотрела на животное, будто видит в первый раз. Но что здесь делать лани? Да ещё и такой странной окраски. В этом лесу никогда не было никого крупнее зайца, а тут…

Пока девушка думала, животное единым прыжком скрылось из поля её зрения. От неожиданности Странница отпустила тетиву, и стрела с треском вошла в кору какого-то упавшего дерева.

Она покачала головой, опустила лук. И что это сейчас было?

Девушка проследила по следам на земле: и вправду лань, ей вовсе не показалось. Она выдернула стрелу из ствола, вложила её в колчан, и в тот же момент постаралась выкинуть произошедшее из головы.

Надо же, как странно.

Девушка продолжила свой путь, и к вечеру вышла к пшеничным полям. Пройдёт через них, а там уже и деревня должна быть. К завтрашнему обеду, скорее всего, будет уже в местной таверне.

Ну, а пока она расстелила себе лежанку на сырой земле; развела костёр. Переночует здесь, а наутро вновь отправится в путь.

***

Она проснулась в лесу.

Рядом не было ни костра, ни пшеничных полей по левую руку. Это был лес, по которому она проходила вчера.

В том-то и дело, что про-ход-ила. Почему она вдруг оказалась здесь, проснувшись, было всё ещё неясно.

И это пугало.

Ей всё приснилось? Но как она могла уснуть посреди леса? И почему она проснулась именно здесь, а не где-то ещё?

Вопросы тысячей жужжащих мух проносились в голове, но ответов не находилось. Но и стоять здесь целый день весьма сомнительная затея, надо было что-то сделать.

Девушка решила вернуться на то место, где заснула… вчера. Или во сне. Не столь важно. Она ускорила шаг, чуть ли не бегом продираясь сквозь лес, стремясь как можно быстрее выйти из лесу.

Путь ей преградила лань, выскочившая будто из ниоткуда. Арэдель остановилась, словно вкопанная, проводила испуганное животное взглядом. И затем явственно поняла:

Она на том же самом месте. Именно здесь она вчера тоже видела лань. Вон, даже дерево это поваленное лежит. Только на этом дереве ни зарубки, ни намёка на её вчерашнюю стрелу. Будто этого и не было вовсе.

Только вот девушка пока верила себе и точно знала: это было. Ей не могла этого присниться. В таких деталях, так ясно и чётко. Да даже на кончике стрелы, что лежала у неё в колчане всё это время, были остатки древесной коры!

Что происходит?

Она рванула с места, перепрыгнула заросли. Понеслась к окраине, будто за ней кто-то гнался, а может, так оно и было.

Сердце в груди так бешено стучало, что, казалось, сейчас просто выпрыгнет из грудной клетки и побежит отдельно от хозяйки. Страшно.

Когда она достигла точки своего бывшего ночлега, солнце ещё и не думало заходить за горизонт. Там, где должны быть остатки костра и следы её пребывания, ничего не было, будто она и впрямь всё это просто-напросто выдумала. Она схватилась за голову, окончательно потеряв суть происходящего.

И потеряла заодно и сознание.

***

Проснулась, как ни странно, снова в лесу.

На том же самом месте.

И уже начала паниковать. Потому что во второй раз ей это присниться точно не может; значит, всё это происходит с ней здесь и сейчас, в этой реальности. И чем яснее она осознавала это, тем страшнее ей становилось.

Может, если что-то кардинально изменится, она сможет выбраться из этого замкнутого круга? Почему она вообще тогда упала без сознания?..

Девушка устремилась к тому месту, где видела лань. Может, всё дело в ней? Может, если она пристрелит её, то всё изменится, и время обретёт свой привычный ход?

Арэдель затаилась в кустах, поджидая. Натянула тетиву, и сама стала, точно эта тетива: только тронь — порвётся с глухим стуком. В кустах привычно зашуршало, и она прикрыла один глаз, готовая стрелять.

Вот только звук пришёл совсем не оттуда, откуда она предполагала.

— Бу.

Она выпустила стрелу.

Перед ней, непонятно откуда, появился мальчишка. Растрепанный, с листвой в волосах и грязью на скуле: на вид ему было лет пятнадцать. Ещё через несколько секунд девушка поняла, что в стволе стоящего рядом с мальчиком дерева торчала стрела.

Её стрела. Она чуть не убила человека.

— Эй! Ты чего? Зачем стреляешь? — голос у мальчишки был до смешного возмущенный, но девушку сейчас волновало совсем не это.

— Ты… Ты кто такой? — она с удивлением заметила, что голос у неё охрип и говорить она может едва-едва.

— Оскар.

Арэдель окончательно потеряла смысл происходящего. Что здесь вообще делает ребёнок?

— Отлично, Оскар, а ты здесь-

Договорить ей не дали.

— Ты наверное сейчас гадаешь, почему уже несколько дней просыпаешься в этом лесу на одном и том же месте, — мальчуган упёр руки в боки, а голос его звучал почти насмешливо, — Так вот, я объясню: ты попала в ловушку.

Выглядел он чрезвычайно довольным.

— Какую ещё ловушку?

— ВременнУю. Бегаешь здесь как угорелая, ещё и меня чуть не пристрелила, — он развёл руками, будто для него это — в порядке вещей, и вообще, с чего это она так перепугалась?

— А ты тоже в этой ловушке? Ты знаешь, как отсюда выбраться? — она осыпала его вопросами, так и не убирая из рук лука.

— Это моя ловушка. Конечно, я знаю, как из неё выбраться.

После этих слов Арэдель застыла, словно истукан. Этот мальчик поймал её, взрослую путешественницу, в ловушку. ВременнУю.

— Так… ты можешь освободить меня? Пожалуйста?

Зачем он вообще ставил здесь ловушки?

— Могу. Но не бесплатно.

Она удивленно вскинула брови вверх. Не бесплатно? Маленький чёрт решил разжиться карманными на незадачливых путниках?

А ведь она, когда шла сюда, совсем не хотела проблем.

— И какова твоя цена?

После этого вопроса Оскар замялся, раздумывая о чём-то. Сделал к ней пару шагов (она отметила, что одет мальчишка весьма неплохо, разве что грязный весь), а затем, со всей своей мальчишеской серьёзностью, произнес:

— Ты ведь Странница, так? Научи меня путешествовать. Также, как ты. Одному.

Арэдель потеряла дар речи на секунду. Её поразила не столько просьба, сколько невероятно быстрая перемена настроения Оскара. Но потом, всё же, собралась с силами и ответила:

— Но ты ведь понимаешь, что я не смогу научить тебя за день? Да и нескольких будет мало.

— Знаю. Именно поэтому я сделал ловушку. Здесь у нас будет много времени!

Нет. Нет, нет, нетнетнетнет. Так дело не пойдёт.

— Оскар. Послушай, вот тебе мой первый урок: путешествие — это всегда неожиданность. Невозможно научиться странствовать, если просто запереть себя в одном дне. Нужно проживать свою жизнь, каждое её мгновение, учиться справляться с неожиданностями. В этом и есть смысл дороги — каждый день засыпать и просыпаться в разных местах.

Арэдель вложила в этот монолог весь свой талант убеждения и последние силы своего голоса; ещё одного дня в этом… дне она точно не выдержит, просто с ума сойдёт.

Оскар крепко задумался. Его светлые брови были сведены к переносице, чем придавали мальчишескому лицу весьма и весьма взрослое выражение лица.

— И что ты предлагаешь?

— Мм… Пойдём со мной?

Она сказала это намного быстрее, чем подумала. Конечно, взять его с собой не лучшая идея, но с другой стороны, сам факт того, что мальчуган с какой-то стати ошивается в лесу и ставит магические ловушки, был весьма и весьма странным. Оставлять его здесь, совсем одного, казалось девушке совсем несправедливым и даже немного опасным.

А ещё она очень, очень хотела, чтобы этот день наконец закончился.

— Хорошо.

Мальчишка согласился так резво, что Арэдель не успела сориентироваться. Прохлопала ресницами, выдохнула и поманила Оскара рукой.

— Ну, пойдём. Но сначала убери ловушку.

Мальчик кивнул и с размаху хлопнул в ладони. Зажмурил глаза, и по всему лесу светлым сиянием пронесся ветер. Наверное, так всякое магическое и творится? Она, если честно, в первый раз видела мага.

В её представлении, все маги — глубокие старцы, с мудрым выражением лица и длинной бородой. А тут…

Они отправились в путь. Уже вдвоём. И ощущение чьего-то присутствия рядом было так непривычно, что Арэдель и не знала, как на это всё реагировать.

***

— Так как ты это сделал?

Они остановились на привал. Девушка разожгла костёр, и заодно показала мальчишке, как это делать. Вместе с ним собрала хворост, рассказала о сторонах света. Но теперь пришёл его черёд рассказывать.

— Ловушку? В книжке прочитал. Там всё было подробно расписано, хоть и путано немного, — он тыкал палкой в костёр, и явно избегал зрительного контакта со Странницей.

— И как она работает?

— Она сильно ограничена пространством. Действует в тот момент, когда ты заходишь в радиус её действия. А если успеешь за день выйти за радиус — она перестанет работать.

— То есть, я могла сбежать и без твоей помощи?

— Угу, — Оскар явно поник, и спрятал лицо в своём воротнике.

Девушка осуждающе посмотрела на него. Мальчик, тем временем, продолжил:

— Я поэтому тебя усыпил тогда.

— Тогда?

— Да. На второй день. Ты почти сбежала.

— Ты оглушил меня?!

— Я ус-ып-ил! И вовсе не бил тебя!

— Ты мог просто подойти!

Оскар насупился ещё больше и вовсе отвернулся от Странницы. Даже мучить костёр палкой перестал.

— А где книжка? Да и вообще хоть что-нибудь. Ты же даже без сумки, — девушка только сейчас заметила, что у мальца с собой есть только он сам.

— Книжка в библиотеке. А бродил я так всегда, без всего.

— Так нельзя. С собой всегда нужно брать вещи первой необходимости. Мало ли что может случиться, — она продолжила примирительным тоном. Всё-таки, ругаться с ним вовсе не хотелось.

Но она ему ещё припомнит.

— И сколько ты так уже? Без всего.

— Несколько месяцев.

Месяцев… То, что он просто дожил до их встречи — уже чудо.

— Подожди. А где родители, дом? Сколько тебе лет вообще?

— Спрашивать у магов возраст неприлично! А с родителями я поругался. Сбежал.

Арэдель шумно выдохнула. Кошмар.

Надо будет завтра купить ему одежду… И сумку. И придумать как его можно привлечь к полезному труду. Да и родителям вернуть не помешало бы.

Она не стала дальше расспрашивать про семью: очевидно, если он сбежал от родных, тема для него больная. Они просто поужинали в тишине и легли спать (она соорудила ему спальник из каких-то тряпок, которые у неё просто ждали лучших времён).

А завтра они отправятся в путь. Уже вместе. И эта мысль всё никак не могла устаканиться в её голове.

***

— А лань тоже твоих рук дело?

— Нет. А что с ней не так?

— Да ничего.