Чанёль задумчиво смотрит на человека, что сидит перед ним в кресле напротив, и даже не замечает, как тот пытается сжаться в маленькую точку. Но всё же возвращается из мыслей о Бэкхёне в реальность. Альфа залпом выпивает коньяк из пузатого бокала, чувствуя, как алкоголь обжигает горло, и со стуком ставит тот на дубовую столешницу.

— Глава Пак…

Чанёль вытаскивает из ножен на оголённом предплечье оружие и аккуратно выкладывает его на стол.

— У тебя было две недели, чтобы узнать, каким образом клинок, который ты подарил мне, попал в твои руки. Теперь у тебя две минуты, чтобы изложить мне то, что ты узнал.

— Он… — Мужчина заикается и сжимает руками подлокотники кресла. Сехун параллельно до боли сжимает его плечи, практически впечатывая в мягкое удобное сиденье.

— Он что?

— Глава Пак…

— Время пошло.

— Мне отдал его один из дилеров. Он не разбирается в таком деле, но решил, что клинок дорогой, потому что выглядит раритетно. А я подарил его вам, все ведь знают, что вы ценитель холодного оружия и у вас огромная колл…

— Что было до этого?

Мужчина нервно сглатывает, судорожно смотрит на секундную стрелку на настенных часах и тараторит дальше:

— Год назад нож отдали дилеру в качестве платы за дозу. — Чанёль складывает руки на груди и откидывается в своём кресле, внимательно слушая. — А ещё годом ранее покупатель обчистил квартиру какого-то полицейского. Помимо ножа он вытащил кучу другого барахла, но об этом, — мужчина с опаской кивает в сторону мирно лежащего оружия, — вспомнил спустя время, когда понадобились деньги на наркотики.

— Клубок раскручивается, — негромко констатирует Сехун, но хватку не ослабляет.

— Как клинок попал к копу?

— Ему несколько лет назад на день рождения его подарил друг — следователь государственного комитета технадзора.

— Комитет технадзора? — переспрашивает Чанёль, кажется, уже догадываясь, к чему ведёт история.

— Да, — быстро кивает мужчина. — Восемь лет назад затонул один круизный лайнер, и комитет должен был расследовать причину инцидента. Водолазы вытащили всё, что смогли, и передали специалистам, в том числе и этот нож. Но, похоже, хозяина вещицы не стали искать или не успели. Ножик-то красивый, вот один из следователей и позарился на него. Он украл его из архивного хранилища вещдоков.

— Хватит. — Чанёль садится ровно, чувствуя, как злость медленно закипает в нём.

Каждый клинок, каждый меч, каждый топор и каждая катана в коллекции Чанёля были для него слишком дороги. Но он всего лишь коллекционировал их. Бэкхён же был свидетелем их рождения. Или больше — омега являлся родителем каждого шедевра, что выходили из его печи.

И если для Чанёля его первый экземпляр холодного оружия был дороже всей коллекции, то для Бэкхёна его первый клинок был… благословением. Ведь именно в него омега вложил всего себя. Свои мысли, свою душу.

В восемнадцать Бэкхён без оглядки верил, что если загадать то, чего больше всего хочется, и доверить это металлу, который на тот момент был единственным, кто понимал омегу, то загаданное обязательно сбудется.

Шли годы, а желание так и осталось желанием, сначала погребённым под вереницей будней, позже — под толщей морской воды, а после — под людской беспринципностью.

Чтобы однажды возродиться и пройти сложный путь, прежде чем попасть к Чанёлю.

И… сбыться?

«Бог мой…»

Альфа хватает клинок и срывается с места, едва не перевернув кресло. Он выбегает из кабинета и несётся через весь дом на улицу, остановившись лишь возле автомобиля. Водитель непонимающе смотрит на него, но без лишних слов занимает свое место за рулём, взглянув на хозяина в зеркало заднего вида.

— К Бёну, — приказывает Чанёль.

— Но ваша охрана… — пытается вразумить его водитель.

— Я сказал — к Бёну! — слишком жёстко и на порядок громче повторяет Чанёль, а сам набирает номер Бэкхёна и молится всем существующим высшим силам, чтобы омега поднял трубку.

«Бэкхён, пожалуйста. На кону твое загаданное желание. Твои мечты»

«— Алло. Чанёль?» — Омега отвечает на вызов после двух гудков, и его ласковый голос отдается внутри альфы томлением.

— Здравствуй… те, Бэкхён. Знаю, вы можете быть заняты, но у меня к вам очень важный разговор. И он не терпит отлагательств.

«— Как странно…» — тянет омега. — «Я только что сам хотел вам позвонить. У меня для вас кое-что есть, и я очень хотел бы это показать. Приезжайте.»

— Буду у вас через час! — не сдерживается Чанёль, улыбаясь. И как впервые влюбившийся мальчишка счастливо прижимает трубку к груди, медленно съехав на сиденье.

฿-₡

Бэкхён встречает его сидя на лестнице перед домом и нетерпеливо теребит рукав хлопковой рубашки. На его лице написано множество эмоций, от неуверенности до упрямства, и Чанёль поначалу даже теряется. Но быстро выходит из машины, приближаясь почти вплотную и с жадностью оглядывая красивое лицо.

— Бэкхён.

— Чанёль. — Омега дышит через раз. — Рад вас видеть. Очень. Проходите. — Он ведёт мужчину уже привычным путём через весь дом, во внутренний двор и дальше в святая святых…

— Бэкхён? — Чанёль не уверен, что понял всё правильно. Но точно знает, что ему сюда нельзя. Без приглашения уж точно.

— Вам можно. Даже нужно. Возможно, это даже самое правильное, если я не ошибся. А если ошибся, то… так тому и быть. — Омега нерешительно топчется на месте, видимо, ещё не пересилив себя, но всё-таки принимает важное решение — он осторожно берёт Чанёля за руку, вкладывая в его большую ладонь свою маленькую, и сам открывает дверь с коваными лилиями, вводя мужчину в кузницу.

В помещении жарко, пахнет чадом, горячим металлом и потом. Возле стен на стеллажах лежат различные заготовки и инструменты, а посреди установлен большой кузнечный горн. Тот выглядит как первооснова всему, как сущность, которая вдыхает жизнь в металл, который в нём раскаляют. Только единственный, кому эта огненная сущность подчиняется, — это Бэкхён. И только Бэкхён. С его врождённым умением покорять непокорное.

— С ума сойти. — Внушительность кузницы поражает и восхищает. — Я будто в другом мире.

— Я чувствую себя так же, когда работаю здесь. — Чанёль смотрит на Бэкхёна и опускает взгляд на их все ещё соединённые руки, сжимая пальцы омеги крепче. — Вы хотели поговорить со мной?

— Сначала ты. — Чанёль пьёт омегу глазами, даже не замечая, как переходит на неформальное общение.

— Ладно. — Бэкхён глубоко вдыхает и медленно выдыхает, пытаясь избавиться от нерешительности. Но альфа здесь, в кузнице, а значит, огромный шаг уже сделан и назад поворачивать нет смысла. — Я… Я хотел кое-что подарить вам. Это не…

— Подарить?

— Да. Ваш заказ ещё не готов, простите, но…

— Плевать на заказ.

— Это клинок.

— Клинок?

Бэкхён не отпускает руку Чанёля и подводит его к одному из стеллажей. На полке среди других вещей стоит шкатулка из янтаря, и омега дрожащей рукой открывает её.

— Я сделал его специально для вас. — Он вытаскивает из шкатулки небольшой копьевидный клинок и протягивает Чанёлю.

Мужчина сглатывает и не может сдвинуться с места. На ладони Бэкхёна лежит такой же клинок, какой спрятан сейчас в кармане альфы. Африканский. Но самое главное — дизайн рукояти. И если в обычной жизни она посредник между оружием и человеком, то сейчас — посредник между двумя судьбами. Чанёль изо всех сил надеется - высшие силы знают, что делают, ведь омега до ужаса боится ошибиться в своих догадках и чувствах.

Альфа медленно и с горечью отпускает пальцы Бэкхёна, осознавая, что если всё сложится так, как он надеется, то будет держать и целовать эти пальцы столько, сколько захочет. Принимает клинок и рассматривает его. Набирается смелости и нажимает на один из болтов на рукоятке, отстегивая её. Всё слишком знакомо, а внутри маленький клочок бумажки, на котором единственный вопрос:

«Вы исполните мое желание?»

Чанёль смотрит Бэкхёну в глаза и видит в тех блестящие слезы, но сам омега улыбается.

— Если ты настроен на это так же серьёзно, как и десять лет назад. — Мужчина притягивает Бэкхёна к себе и ласково обнимает. — Для меня очень ответственный шаг в жизни — стать твоим сбывшимся желанием, — шепчет он омеге на ухо и целует его волосы. — Но думаю, что теперь, когда у меня есть свой личный экземпляр, этот я обязан отдать настоящему владельцу. — Альфа выпускает из объятий омегу и вытаскивает из кармана старый клинок, чтобы отдать его уже не совладающему со слезами Бэкхёну.

Омега хлюпает носом и снимает рукоятку со своего кинжала, выуживая из потаённого отверстия старую записку. А развернув её, читает написанный текст, погружаясь в воспоминания десятилетней давности.

«Я верю, что если очень захотеть, небеса обязательно услышат тебя и исполнят заветное желание. Мне не нужны деньги и слава, их когда-нибудь я добьюсь сам.

Но я очень хочу, чтобы однажды рядом со мной появился человек, который разделит со мной мою жизнь. Поймёт меня, примет таким, какой я есть, и полюбит. Сильно-сильно. Как бывает только в фильмах. Взамен я обязуюсь отплатить ему той же монетой и никогда не предавать.»

Бён Бэкхён

27.11.2009