Всё плохое начинается в четверг. Будильник решает не прозвенеть, оставляя своего хозяина растеряться от подобного самоуправства. Кофе присоединяется к бунту, проливаясь на электрическую плиту коричневыми лужицами, но даже убирать их нет времени. Парень бежит на остановку. Автобус уезжает прямо перед носом, а родители пишут, что приедут на выходных навестить любимого сыночка. На самом деле, остаться у сына на ночь просто удобнее, чем бронировать номер в отеле, он знает об этом.
Настроение неизбежно катится на дно. На философию Минхо уже не успевает, поэтому скрежещет зубами на светофор, подхватывает сумку с учебниками и идёт в любимый университет пешком. Как раз ко второй паре должен успеть. Всё равно спешить некуда — лучший и единственный друг лежит дома со сломанной ногой, значит искать никто не станет. Жалко, конечно, что лекцию профессора позднее придётся у однокурсников просить, но ничего не поделаешь. Минхо правда пытался не опоздать.
Во дворе его встречает растрёпанный Хёнджин, один из многочисленных знакомых, тот ещё любитель погулять по клубам после сложного учебного дня. Он странно оглядывается по сторонам, будто заблудился, и бросается к Ли, как только его видит. При этом ещё облегчённо улыбается, что уже пугает достаточно, чтобы свалить. Хван просит сбегать с ним в ближайший цветочный ларёк, созданный специально для ботаников, которые без цветов и подходить к девушке боятся. Минхо нехотя соглашается, услышав про годовщину отношений и в миллионный раз подумав, как хорошо быть геем. Не нужно за календарём следить, подкарауливать круглую дату, ломать голову над подарком. Парни намного проще к этому относятся. А если сильно хочется женского внимания на выходных можно кого-нибудь подцепить, того же Хёнджина взяв с собой за компанию. Они частенько так гуляли, прячась от знакомых за козырьками кепок.
Себе Мин в ларьке тоже зачем-то покупает веточку сирени, перебирая пальцами аккуратные цветочки и понимая всю свою ущербность только на крыльце универа. И то, понимает абсолютно случайно, натыкаясь на красные проблески в глазах однокурсника. В их мире увидеть красный в глазах считается счастьем. Красный значит любовь. Ветка становится неприлично тяжёлой, а желание выкинуть её — невыносимым. Ли бросает покупку на подоконник и скрывается за углом, замечая боковым зрением, как жадно бледные ладошки подбирают цветы. Губы сами растягиваются в ухмылке. Самолюбие греет факт, что кто-то рад «венику», если тот только что был в руках Мина.
/-/-/
Когда Джисон в следующий раз смотрит на себя в зеркало перед выходом из дома, он замечает красные всполохи молний в серо-зелёном небе глаз. На тумбочке лежат солнцезащитные очки брата и у Хана получается их стащить. Но он уже понимает, что ничем хорошим это не кончится. Если глаза краснеют, значит любят. А ботаник не может любить задиру. Первому учится надо, чтобы хорошее образование получить, а второму и так всё с неба падает. Так, по крайней мере, выходит у Джи и Минхо.
Он учится, с головой в учёбу уходит, Минхо курит в библиотеке, сидя напротив, и крадёт карандаши младшего. Просто Ли нравится видеть покрасневшее от злости лицо и зажимать Джисона в углу, облизывая его губы, но никогда не целуя. Ли нравится добиваться единственного девственника факультета, влюбляя в себя, чтобы выиграть пари, заключённое с друзьями. Ли нравится, как от него шугаются в универе, а ночью в переписке интимные фотографии скидывают. Потому что отказаться от соблазна невозможно.
Мин не идеальный от слов «ну вот совсем». Курит в туалете, доводит своего недо-парня до слёз, а потом ласково целует. Мин грубит преподавателям, ссорится с однокурсниками по мелочам, шантажирует ректора тем, что документы заберёт. Потерять такого студента мужчина не может. В будущем Минхо станет президентом влиятельной компании, которой сейчас заправляют родители.
Но Джисон любит его не поэтому. Вернее, глаза любят. Сам же он яро против. Как вообще можно любить этого зазнайку? Джи зарывается пальцами в каштановые волосы и тяжело выдыхает, проваливаясь в мясорубку воспоминаний.
Минхо предлагает встречаться, чтобы удивить весь университет. Минхо руку протягивает и улыбается невыносимо сладко. Уже тогда Джисон чувствует приближение чего-то страшного, но не отступает. Соглашается на виду у всех поцеловаться, если Мин первым потянется.
И он тянется, сцепляя пальцы в замок на чужой пояснице и настойчиво углубляя поцелуй. Джисон очки с носа стягивает и забывает о договоре. Потому что целовать Минхо приятно. У него мягкие губы, покрытые вишнёвым бальзамом, которые Джисон сминает своими и глаза закрывает от удовольствия.
Хан понимает, что всё-таки любит этого зазнайку, Ли Минхо.
Потому что в глубине души объект восхищения очень хороший. Но влюбляться по-настоящему, так или иначе, в планы не входило.
Чтобы отвлечь чужое внимание, Хан красит волосы, поймав неодобрительный взгляд матери, и надевает шапку. Только бы в глаза никто не смотрел. Только бы никто не узнал о всколыхнувших душу чувствах.
— Эй, ботаник, — насмешливо тянет Минхо, протискиваясь между столами аудитории в компании стопки учебников и наушников. Он садится рядом, собственническим жестом сжимая чужую коленку, и в ухо дует, поправляя прядь чужих волос. Уродливо плакать хочется. — Тебе идёт, — продолжает Ли, пока внутри у его донсэна разгорается пожар.
Джисон мнётся смущённо, на друзей косится, но встретится с чужим взглядом боится. Потому что знает, что у Ли глаза красивые. В них утонуть легко. И выдать себя. Впрочем, это происходит чуть позднее и без помощи кого-либо. Слишком внимательный преподаватель замечает что-то во взгляде Хана и перед всеми спрашивает:
— Вы у нас влюблены в кого-то из сидящих здесь? Глаза всё выдают.
Джи выбегает из ужасной аудитории, пряча лицо в шапке и забывая все вещи там. Самое обидное, что никто его не останавливает, лишь бросают в след короткое «плакса». Это цедит Хёнджин, получая в ответ на свою реплику косой взгляд Ли. И Хану хочется плакать от этого ещё сильнее. Потому что любит он. Хотел не любить, пообещал не влюбляться, но в итоге предал единственного, кому на него не наплевать. Парень убегает в туалет. Отражение прячет свои глаза, но он знает, что там увидит.
Учебники потом приходится забирать самому, переждав остаток дня в кабинке и спрятав от всех лицо найденной в кармане маской. Приходится отнекиваться от извинений профессора Кана, шмыгая носом так сильно, что последний протягивает платок. Джисон пытается собрать себя по кусочкам, но рассыпается вновь.
Глаза красным наливаются с каждым днём всё больше и больше. Очков явно становится недостаточно, парень покупает линзы с закосом под родной серый с примесью зелёного. К счастью, все верят. Поздравляют, что теперь любовь мешать учиться не будет. Бледные ладошки жмут в своих смуглых. Даже Ли снизосходит до смертных и бросает: «Я уж боялся, что ты в меня влюбился». Донсэн может только головой покачать и вымученно улыбнуться в ответ.
— Любить кого-то в наше время слишком трудно, — отвечает он. И даже не представляет насколько.
С каждым днём чувства становятся сильнее. Джисон уже сам старается урвать толику ласки, на колени залезает без приглашения, тычется носом в чужую шею и ведёт себя так, будто что-то случилось. Стремится вести себя, как обычно, но Ли не обманешь. Он приглашает к себе домой пиццу поесть и, как только Хан переступает порог, налетает на него с смазанными поцелуями. В ту ночь они впервые оказываются ближе дозволенного, прижимаясь друг к другу и разрешения спрашивают. Минхо берёт парня нежно и грубо, спереди и сзади, громко и тихо. У Джисона в глазах разгораются пожары любви, но Ли помнит о том, что всё это понарошку. Он делает это только потому что скучно было когда-то на лекции, что, впрочем, не мешает сейчас наслаждаться процессом не меньше измотанного и уже почти спящего Джи. А утром последний просыпается от плохого предчувствия. На телефон Минхо, которого рядом не видно, приходит сообщение с поздравлениями Хёнджина.
Когда Мин возвращается в комнату, Хан читает переписку о пари.
Джисон думает, что любовь, пожалуй, очень жестокая штука. И сгорает, как спичка.
Минхо, если честно, думает о том же, в зеркале рассматривая свои карие глаза с красными просветами.