— И как вы собираетесь вывозить лотий с Сигны?

— А вы с какой целью интересуетесь? — Чанёль прищурился, «козырьком» ладони прикрыв глаза от палящего солнца и наблюдая с высокой башни как в паре километрах на восток была запущена буровая вышка, начавшая бурить очередную скважину, коих в округе было около двух десятков.

— Стало интересно.

— Вам эта информация вряд ли пригодится. — Чанёль придержал капюшон куртки, так и норовивший соскочить с головы из-за сильного ветра на огромной высоте смотровой площадки, и прислушался к специфическому гулу. Прямо под ними, в башне, работала мощная электростанция, питающая нефтеперекачивающую станцию, что гнала добытую нефть по огромному нефтепроводу, закопанному глубоко в песках, на завод в нескольких тысячах километрах отсюда.

— Каждый из нас в этой жизни крутится как может.

— Вот здесь я с вами абсолютно согласен. Поэтому предлагаю нам обоим остаться при своих знаниях и интересах. — Чанёль повернулся к главному инженеру, вежливо улыбнувшись ему, и тот наверняка прочитал в глазах Чанёля: «Я же не интересуюсь, как вы, контролируя огромное месторождение нефти посреди пустыни, регулярно отправляя её на завод и переживая различные проверки, умудрились скрыть, что под одной из скважин обнаружили лотий. И не интересуюсь, почему о нём узнали на Аресе, а не на Клинкоре, куда вы обязаны были доложить о находке».

В принципе, Чанёль был в курсе, что главный инженер время от времени организовывал вывоз некоторых нефтепродуктов с Сигны, и, видимо, этими же окольными путями он решил воспользоваться, узнав, что буквально ходит по земле, под поверхностью которой на глубине почти в пять километров залегает лотий. А вот о том, осознавал ли этот человек, с чем играет, Чанёль точно знать не хотел.

«Каждый из нас в этой жизни крутится как может»

По-хорошему, любая целенаправленная проверка «удачной» скважины на гамма-излучения показала бы, что та фонит редким дорогущим минералом, только для этого нужна была хоть какая-то наводящая информация, на основе которой имперские учёные притащились бы сюда регистрировать конкретный вид излучений. А на данный момент абсолютно по всем отчётам скважину достаточно реалистично законсервировали по причине нерентабельности её дальнейшей разработки. Благо, других скважин в радиусе полусотни километров было достаточно, где на полную мощность работали «кивающие» насосные установки, и про законсервированную думали меньше всего, учитывая огромные расстояния между скважинами. Последний фактор так вообще обеспечивал отличное поле для деятельности, когда поднимался вопрос скрытой работы на якобы законсервированном месторождении.

Чанёль не удивится, если после того, как он вывезет часть лотия, главный инженер всё же сообщит на Клинкор о находке в нефтяной шахте для прикрытия собственной задницы.

— Сколько контейнеров с лотием уже на поверхности?

— Тринадцать. По два с половиной килограмма в каждом.

— Вы отлично постарались. — Чанёль, даже не имея привычки подсчитывать прибыль, которая ещё нескоро будет в руках, да и неизвестно будет ли вообще, всё равно в голове прикинул процент заработка их команды и едва не присвистнул. Но одёрнул себя, по новой обдумывая в голове план вывоза с Сигны заказанного груза. В этот момент жаркий ветер усилился, высоко подняв песок где-то там внизу, и Чанёль инстинктивно натянул на лицо защитный платок, оставляя неприкрытыми лишь глаза, продолжая оглядывать огромную территорию, которой, казалось, не было конца и края до самого горизонта. — Послезавтра распределим их по пяти нефтевозам, которые повезут битум в город.

— А после?

Чанёль опять усмехнулся, глянув на инженера с неприкрытой иронией, и тот окончательно всё понял, больше ничего не спрашивая. Каждый из них обеспечивал свою часть пути, по которому лотий будет вывезен из Клинкорской империи, и если вдруг что-то пойдёт не так, Чанёлю в последнюю очередь хотелось бы переживать о том, что виной этому был кто-то, кто не входил в его команду. Только на сей раз Чанёль вообще не имел права на ошибку, потому что, помимо качественного выполнения заказа, от исхода дела зависело дальнейшее будущее Бэкхёна. Альфа пообещал, что достанет для него официальное приглашение на приём к правящим братьям, а значит, обязан выполнить своё слово, чего бы это не стоило.

Тринадцать контейнеров на борту «Феникса» как раз и были залогом исполненного обещания.

— Покажите мне, где битум из хранилища перегружается в автомобили.

— Здесь недалеко. — Инженер махнул Чанёлю, плотнее запахивая свою куртку на ветру, и перешёл на противоположную сторону смотровой площадки, указывая вниз, на один из огромных металлических ангаров, возле которого в данный момент стояли несколько рабочих грузовиков с эмблемой компании, отвечающей за транспортировку нефтепродуктов. — Там же автомобили проходят полную проверку, перед тем, как битум заливается в их цистерны.

— Значит, мы должны позволить проверить автомобили и только после поместить наши контейнеры внутрь. Либо… — Чанёль задумался. — Проверяющий ваш человек, или нужно будет его обходить?

— К сожалению, не мой.

— Тогда контейнеры должны быть в раздаточной системе до того, как битум начнут разливать, и следует проконтролировать, чтобы они все попали в цистерны.

— Маячки на каждом?

— Как вариант.

— У меня есть человек, который сможет организовать всё до послезавтра. Я дам вам его координаты.

— Не стоит переживать, мы справимся своими силами.

— Может…тогда…я могу помочь чем-нибудь ещё?

— Нет. Своё дело вы уже сделали, дальше только моя головная боль.

— Мне говорили, что генерал Ким…

— Прошу прощения, — Чанёль быстро развернулся, отходя от парапета смотровой площадки, — я не имею понятия, о ком вы говорите. — Альфа демонстративно вернулся в лифт, что привёз их на самый верх, и дождался, пока инженер последует за ним, нажимая нужную кнопку и следя за счётчиком этажей на панели управления. — Пришлите мне план ангара с системой разлива. Я вернусь сюда послезавтра утром, в четыре, — сказал Чанёль, прежде чем металлические створки лифта открылись на первом этаже, и мужчины окунулись в гул работающих на полную катушку турбин электростанции. — Будьте готовы, потому что дальше всё расписано по часам.

— Без проблем. Я оформлю вам ещё один временный пропуск.

Чанёль кивнул и двинулся через рабочее помещение, лишь на выходе вздохнув спокойнее от того, что гул, давящий на барабанные перепонки стал немного тише, но вот платок опять пришлось натягивать до самого носа, дабы не вдохнуть мелкий жёлтый песок, гонимый ветром. Инженер проводил Чанёля взглядом, и альфа широким шагом направился к небольшой площадке, где стояли несколько транспортников на воздушной подушке, на которых здешние рабочие перемещались по огромной пустынной территории между скважинами и административными зданиями. А уже через час Чанёль возвращался на взятом в аренду автомобиле в небольшой посёлок, большая часть населения которого похоже всю свою сознательную жизнь проработали либо разнорабочими, мотаясь в пустыню на нефтяные вышки, либо вкалывая на местной сельскохозяйственной ферме. Выбор не пестрил разнообразием, но позволял вполне себе прилично зарабатывать и кормить семью.

— Чондэ уже на месте — прилетел пассажирским рейсом — и оформляет документы, остальные на орбите, ждут от него официальное подтверждение, что топливо ввозится на Сигну по частному заказу и для частного корабля. — Сехун сделал несколько больших глотков воды из пластиковой бутылки и спрятался в тени раскидистого паркового дерева. — Думаю, к вечеру пограничная служба уже проверит все документы и даст нашим парням разрешение на посадку.

— Это хорошо. — Чанёль опустил жалюзи на окне своего номера и включил на максимум систему кондиционирования — климат Сигны был далеко не худшим, что встречал Чанёль, но полуденная жара точно не радовала. — Что с промежуточным кораблём и топлевозами?

— Забронированы и ждут.

— У вас с парнями будет два часа, чтобы добраться из города до обменного пункта. Встретимся там.

— Договор на покупку готов?

— Да, осталось только формально поставить подписи и оформить сделку. — Чанёль завалился на узкую кровать и подсунул под голову подушку. — Всё должно выглядеть так, будто мы купили топливо непосредственно на Сигне, а не целенаправленно заказали его из Четвёртого сектора и притащили эту дрянь сюда.

— Нам повезло, что модификация «Феникса» предусматривает эту дрянь, хотя в Клинкории запретили её использовать ещё лет двадцать назад.

Чанёль усмехнулся:

— Запретили использовать. — И Сехун отзеркалил его улыбку, прекрасно понимая причину веселья. — Но не запретили перевозку и хранение. Хороший такой нюанс. Мы можем залить его полные запасные баки, а улететь на обычном топливе, но запустить в двигатель уже за пределами империи.

— Надеюсь, нам поверят, что мы настолько дураки, что будем убивать собственный корабль этим дерьмом. И нет, не нужно мне напоминать, что когда-то мы действительно заправляли им «Феникс». Поверь, наша ласточка никогда нам этого не простит.

— У нас не было выхода! — громко рассмеялся Чанёль, вспоминая то время, когда у них действительно не было иного варианта, как залить в топливную систему корабля радиоактивное топливо с примесями и присадками, которые позволяли с максимальной скоростью поднять огромную махину в космос, но при этом настолько же максимально трепали внутренние механизмы, без последующей возможности ремонта. — Те ребята не задумываясь разобрали бы нас на органы, а «Феникс» на запчасти. Уверен, наша ласточка в курсе задницы, в которой мы побывали в Четвёртом секторе.

— Она в курсе, что каждый полёт на такой заправке — это её шаг на свалку.

— Хочешь, я пообещаю ей, что больше никогда?

— Не зарекайся, — вздохнул Сехун, и шутливая улыбка медленно сошла с его лица. Он огляделся по сторонам и опустился на траву, опираясь спиной о гладкий ствол раскидистого дерева. — Кто знает, в какой заднице мы окажемся завтра. К тому же, на «Фениксе» новая топливная система.

— Предлагаешь испробовать её на прочность и качество?

— Предлагаю выполнить заказ с минимальными потерями. Это будет идеально для всех. Абсолютно для всех.

Чанёль вздохнул, но согласно кивнул — Сехун был прав, слишком много жизней и интересов стояло в этот раз на кону. Альфа даже поймал себя на мысли, что готов был лишиться корабля, если это даст дополнительную возможность помочь Бэкхёну.

— Что насчёт слежки? — спросил он, стараясь не выдать ход своих мыслей.

— Честно? Я так и не понял. — Сехун покрутил экран из стороны в сторону, показывая округу в жаркий полдень — по парковой дорожке проходили как люди в штатском, так и военные, некоторые сидели на лавочках под тентами и о чём-то разговаривали, а кто-то, как Сехун, переговаривался по коммуникатору. — Либо никого нет, либо следят очень хорошо. А у тебя?

— Посёлок маленький, почти все на виду и знают друг друга. Я здесь под видом поиска работы, но тоже не заметил ничего подозрительного.

— Это странно прозвучит, но Ву не разочаровывает. Не знаю, конечно, в плане — не трогать нас или в плане — отправить хорошую слежку, но он в любом случае отлично делает свою работу.

— Может, Бэкхёну и правда с ним будет безопасно, — задумчиво пробормотал Чанёль, получив в ответ:

— Что? — Сехун хлебнул из бутылки, остатки воды вылив себе на ладонь и плеснув в лицо. — Я не расслышал.

— Говорю, — громче сказал Чанёль, — не стоит его списывать со счетов, пока мы всеми руками и ногами на его территории.

— Удивительно только, что он не в курсе, что его планета на вес золота в плане полезных ископаемых.

— Ну хоть в чём-то губернатор Ву не идеален, а то мне уже начинало казаться, что этот человек безупречен в своей власти на этой планете. Но да, меня это тоже настораживает. Ладно… давай заканчивать с делами, у нас остался всего один день, а после я всё же планирую улететь с Сигны, и не с пустым трюмом.

Сехун показал Чанёлю знак «ок», отключившись, и Чанёль отложил коммуникатор. Уставился в потолок гостиничного номера, давая себе несколько спокойных минут на «подумать», и дотянулся до планшета, загружая план ангара, в котором послезавтра контейнеры с лотием будут перегружены в автомобили. Система разлива была достаточно простой — мудрить там особо не в чем было, а потому, ещё раз изучив её, Чанёль закрыл всё и загрузил поисковую страницу, набирая запрос о продаже неодимовых магнитов и сразу же выйдя на несколько крупных магазинов с отличным выбором.

Полистав каталоги с представленными товарами, Чанёль удовлетворённо улыбнулся и сделал заказы в разных магазинах, оформив их с курьерской доставкой на несколько адресов в ближайшем большом городе, а следом, по этим же адресам забронировал себе жильё, сразу же перечислив всем необходимое количество кредитов. Закончив с этим, он проверил расписание транспортников, которые могли довезти его из посёлка в город, найдя один проезжающий транзитом буквально через два часа, и заспешил собираться, но остановился, так и не убрав планшет в дорожную сумку.

Вновь загрузил его, смотря на сенсорную клавиатуру и не решаясь коснуться её пальцами, но всё же, протяжно выдохнув, написал имя, почти сразу окунувшись во всевозможные статьи и фотографии.

«Его Высочество, наследный принц Бэкхён».

В пределах империи информации о наследнике было намного больше, чем где-либо, и почти вся она была официальной. Детские фотографии, новости с различных приёмов и благотворительных мероприятий, фото, на которых омега в окружении своих родителей либо министров, и, конечно же, с мужем — последние фотографии Чанёль спешно пролистывал, не желая портить себе настроение, — королевские хроники и даже визит принца на Орею.

Чанёль заинтересованно остановился на этих новостях, потому что помнил, как Бэкхён упоминал в разговоре единственную поездку на Орею, и, видимо, фотографии с того дня облетели все клинкорские газеты, даже на самых отдалённых планетах, потому что предшествовали очень важному событию — свадьбе наследника.

Чанёль узнал главный зал императорского дворца — в убранстве того практически ничего не поменялось, — но лёгкая ностальгия всё равно царапнула душу воспоминаниями тех времён, когда альфа маленьким мальчишкой бегал по огромным комнатам, заставляя нервничать своих нянек. Много лет назад Чанёль позволил себе поверить, что так же резво по этим коридорам будет бегать его ребёнок, но очень быстро был опущен на землю и даже втоптан в неё, где ему показали, что мечты ничего не стоят, лишь действия. Решительные действия, если ты хочешь держать эту жизнь в руках. Чанёль хорошо это запомнил, а потому теперь шёл к своим целям не мечтая, а конкретно зная, чего он хочет и как этого добиться.

Когда-нибудь и Бэкхён этому обязательно научится, если действительно хочет вернуть себе престол. А Бэкхён хочет, и у него есть все задатки разумного правителя, главное — направить его по верному пути. Но что не маловажно в таких делах — этого омегу любил его народ.

Хотя, Чанёль не представлял себе, как Бэкхёна можно было не любить, либо не чувствовать симпатии. Одна только его солнечная улыбка, если та от всей души, чего стоила.

Альфа быстро пролистал другие фотографии и нашёл ту, на которой Бэкхён широко улыбался на камеру. Возможно, эта улыбка была искусственной, а, возможно, — искренней, но при взгляде на Бэкхёна хотелось улыбаться в ответ, ловя в глазах принца смешливые отблески.

Чанёль осторожно огладил пальцами лицо Бэкхёна на фото, и его губы изогнулись в скромной улыбке, разглядывая омежьи черты — сейчас Чанёль точно смотрел на настоящего наследника, а не на двойника, именно так альфе подсказывало его внутреннее чутьё, а потому сердце в груди застучало чаще при виде омеги, который… который нравился. Очень.

— Подожди ещё немного, — прошептал Чанёль и отключил планшет, всё-таки убирая его в сумку и принимаясь собирать немногочисленные вещи.

@@@

— Добрый вечер, Ваше Высочество. — Ву вошёл в комнату Бэкхёна, поклонившись и подойдя ближе. — Исин сказал, что вы хотели меня видеть.

— Здравствуйте, губернатор. — Бэкхён отложил в сторону информационный планшет, на котором мониторил новости, и указал альфе на кресло напротив, ожидая, пока тот присядет.

— Я могу быть вам полезным?

— Да. — Бэкхён сцепил пальцы на коленях. — Думаю, пришло время напомнить о себе, в частности, моему мужу. Поэтому, я хотел бы попросить вас кое о чём.

— Внимательно слушаю, — Ву расстегнул верхнюю пуговицу строгой рубашки, которые носил даже в самый разгар сигнийской жары, не позволяя себе вольностей во внешнем виде.

— Губернатор Ву, мне нужно, что бы вы, как бы между прочим, рассказали своим помощникам, что я связался с вами и предупредил, что планирую посетить Сигну. Точную дату прилёта я вам не сообщил, но хочу сделать это без лишней суеты, а, следовательно, моё появление не должно сопровождаться официальным приёмом. Всё это можно объяснить трауром по одному императору и расследованием по делу другого.

— Уверен, ваш муж сразу же отправит сюда людей, проверить эту информацию.

— Ему понадобится несколько дней, чтобы её целенаправленно получить, и ещё столько же, чтобы его ищейки прилетели на Сигну. При этом всём о моём местоположении знать будете только вы, остальные лишь могут предполагать и догадываться.

— Не боитесь, что Пак к этому времени не объявится с новостями с Ареса?

Бэкхён напряжённо поджал губы, некоторое время молча и смотря на свои сцепленные пальцы.

— Боюсь, — спустя несколько секунд признался омега. Он доверял Чанёлю и знал, на что альфа был способен, но так же понимал, что могло произойти всё что угодно, ведь Чанёль не всемогущий. Альфа дал Бэкхёну обещание, и Бэкхён очень надеялся на положительный исход, но всё же разумно не обнадёживал себя… пусть и ждал. — А ещё я боюсь, что новости о результате расследования придут на Сигну с критическим запозданием, когда я ничего не смогу сделать, и моя поездка на Арес уже не будет иметь под собой никаких обоснований. Кто поверит, что я улетел из Клинкории как только подписал обвинительный приговор собственному папе? Что я буду за сыном таким в глазах своего народа?

— В первую очередь вы наследник.

— Я человек, губернатор Ву. Обычный человек. И будучи наследником, не могу взять и в один момент отключить свои человеческие чувства. Уж я точно так не поступил бы, будь сейчас на Клинкоре.

— Но вы сейчас не на Клинкоре.

— Верно. Я на Сигне. А потому мне приходится смотреть на проблему с той стороны, с которой — если я позволю самозванцу подписать приговор, то, прежде чем где-либо появляться, мне нужно будет выждать время. А в моём случае ожидание сравни потере. Я без того позволил себе испугаться и склонить голову, допустив в своей голове мысли, что больше никогда не смогу появиться на родной планете. Это стало моей самой огромной ошибкой, показав моему супругу насколько я слаб и как легко меня запугать.

— Вы не такой.

— Такой, губернатор Ву, и подтверждение тому мой побег. Я оказался не готов защищать и защищаться. Но мне выпал шанс исправить свою ошибку, а для этого я обязан измениться. Я не скрываю, что страх по-прежнему присутствует в моей голове и я ступаю, несколько раз продумывая шаги и страшась оступиться. Но я иду. Правда, пока лишь окольными путями.

— Теперь вы не один. Чтобы не случилось, я буду идти рядом с вами. И мой муж тоже.

— Не вмешивайте Исина в эти дела ещё больше, чем он уже есть.

— Поздно, — улыбнулся, Ву. — Буквально вчера мы обсуждали с ним ваш полёт на Арес. И… Ваше Высочество, вам необходим сопровождающий вас человек.

— По правилам — да. Но сейчас правила — не главное.

— Главное. Когда дело касается политики и экономики Клинкории. Официально вы летите представлять своё государство, а, значит, должны выглядеть достойно в глазах чужаков. Исин полетит с вами как ваш сопровождающий и доверенное лицо.

— Я против, — нахмурился Бэкхён. — Вы, я уверен, понимаете почему. Любой, кто будет замешан в моём возвращении, автоматически превратится во врага моего мужа, и потому я не хочу, чтобы Исин подвергался этой опасности.

— Ваше Высочество, — Ву плутовато сощурил глаза, но его голос оставался абсолютно невозмутимым. — Минус пограничных планет в том, что здесь, в отдалении, мы не в курсе, что творится за толстыми дворцовыми стенами на столичной планете, а потому, когда я неожиданно получу ваше сообщение о том, что вы желаете посетить Сигну, я лишь с удовольствием буду ждать вас в гостях. Никто ведь не застрахован от того, что вы вдруг примите управленческое решение покинуть на время Клинкорию для решения государственных вопросов, и сделать вы это захотите именно с Сигны, а, значит, я, как губернатор планеты и сенатор имперского совета, буду обязан позаботиться о том, чтобы мой правитель ни в чём не нуждался.

— Слишком приторно и откровенно притянуто за уши, губернатор Ву, — скривился Бэкхён.

— Согласен. Но кто посмеет оспорить правдивость? — бровь альфы вопросительно изогнулась, а сам Ву смешливо посмотрел на Бэкхёна.

Официально — никто, Бэкхён это знал. Как и то, что со стороны будет казаться, словно Ву пытается выслужиться перед будущим императором. Только лучше уж так, чем прямое указание на то, что Ву пошёл против Джихо.

— Ваше Высочество, так что будем делать, если ваш муж пришлёт ищеек раньше, чем вы получите сообщение от Пака?

— Дадим им всем ещё трое… — Бэкхён неуверенно закусил губу, примерно просчитывая расстояние от Сигны до Ареса, давая Чанёлю дополнительное время для решения его собственных дел, ради которых он летел в эту сторону, а после от Клинкора до Сигны, прикидывая, как быстро новость попадёт к мужу, если он, конечно, не выставил своих людей на всех планетах, чтобы те докладывали обстановку и караулили. — Нет, пусть будет четверо суток. Если Чанёль не успеет, значит, мне придётся ждать новостей от него в другом, более укромном месте, чтобы не светиться самому и не подставлять вас. Возможно, даже на орбите.

— Он… — Ву осёкся, почему-то на мгновение отведя взгляд в сторону, но вновь прямо посмотрел на Бэкхёна.

— Он? — нахмурился омега. — Что он? Договаривайте, губернатор Ву.

— Я прошу прощения за свои сомнения, но я правда не знаю, почему вы ему доверяете и на что надеетесь, ведь это однозначно не тот человек, на которого следует полагаться. Ещё и в таких делах.

— Он не обманет.

— Вы дали ему время, но…

— Губернатор Ву, Чанёль не обманет.

Альфа обеспокоенно провёл рукой по волосам и шумно выдохнул, прежде чем сказать:

— Ваше Высочество, вы дали этому наёмнику время, но он по-прежнему на Сигне и не собирается никуда лететь.

— Откуда вы… — Бэкхён не договорил, чувствуя, как ощущение растерянности и смятения медленно всколыхнулось под рёбрами, на мгновение заставив усомниться в Чанёле. — Вы отправили за ним слежку, хотя я попросил не делать этого?

— Я всего лишь перестраховался, и, видимо, не зря. Этот человек до сих пор на Сигне и далеко отсюда, хотя его корабль стоит в том же доке, в который его поместили по прилёту.

Бэкхён с силой сжал сцепленные пальцы, впиваясь в кожу ногтями, и прикрыл глаза, стараясь дышать мерно, хотя чувствовал, как в горле пересохло от волнения, а пульс участился. Нельзя было передать словами, как он не хотел и как боялся ошибиться.

«Только не в Чанёле. Только не в нём», — мысленно взмолился омега и глубоко вдохнул, стараясь отогнать подальше сжимающую боль за грудиной.

— Мы дадим ему четверо суток, — тихо и чуть хрипло повторил Бэкхён, упрямо убеждая себя в правильности решения. — И только после будем предпринимать какие-либо действия.

— Уверены?

— Да.

— Надеюсь, вы понимаете что делаете, потому что… — во взгляде Ву сквозило откровенное сомнение, но мужчина лишь вздохнул и коснулся губ указательным и средним пальцами, не споря далее.

— Понимаю. Поэтому не трогайте его. Чтобы он ни сделал, не трогайте. Считайте это моей личной просьбой. — Омега видел в глазах напротив множество невысказанных вопросов и столько же претензий, но понимал, что не имеет права убеждать в своей правоте, прикрываясь их личными с Чанёлем отношениями, и уж точно не смел рассказывать о нём больше, чем Ву знал на данный момент.

— Четверо суток, Ваше Высочество, — недовольно нахмурился альфа. — После я буду считать его персоной нон грата в территориальных пределах своей юрисдикции.

«Четверо суток», — повторил про себя Бэкхён, выдерживая на себе тяжёлый взгляд Ву и отвечая таким же. — «Вложись в них, пожалуйста»

@@@

— Су, перестань дуться, ты прекрасно знаешь, что он со временем забудет этого омегу.

— Знаю. — Но в противовес собственным словам Кёнсу упрямо сложил руки на груди и отвернулся к окну, подходя к тому и замечая в саду сына, который читал какую-то книгу, сидя на ступеньках, что вели из домашнего крыла на улицу. — Только в данный момент твой пёс демонстративно лежит на его кровати, не желая выходить из комнаты. С меня хватило оцарапанных дверей. Зачем ты опять притащил Вольта сюда, зная, куда он понесётся первым делом?

— Затем, что он должен понять, что больше не увидит Ханя. Вольт не глупый и быстро сообразит, что того уже нет.

Кёнсу вздохнул, продолжая наблюдать за сыном, но уже с грустью. В данный момент они с Чонином вроде бы обсуждали Вольта и его привязанность к Ханю, но Кёнсу неосознанно проецировал разговор на Мёнсу, прекрасно видя, как ребёнок скучает без Бэкхёна рядом. Кёнсу знал об их тайных уроках, но подозревал, что обычной учёбой отношения между Бэкхёном и сыном не ограничивались, а потому Мёнсу тосковал и пытался побороть свою хандру, углубляясь в учебники по прайдонскому, которые напоминали ему о человеке, что сумел найти с ним общий язык и интересы. Для ребёнка очень важно быть понятым и принятым, и пока Кёнсу занимался работой, Бэкхён умудрился заработать доверие мальчика через предмет, который тому даже не нравился, а, значит, между ними точно было больше, нежели отношения ученика и учителя. Мёнсу потерял друга, как бы к этому не относился сам Бэкхён.

— Су.

— Да пусть лежит, — отмахнулся Кёнсу, на самом деле, в последнюю очередь думая об огромной белой собаке, которая, ну точно совсем не собака, а чудовище какое-нибудь с границ Вселенной, просто случайно позволившее себя одомашнить, и которое так же как и Мёнсу сейчас скучало, только в спальне, где до этого жил Хань.

— Су.

— Я же сказал…

— Полетели со мной на Арес.

Кёнсу почувствовал, как его обняли со спины, и прикрыл глаза, откинув голову Чонину на плечо. Было так хорошо и спокойно. От альфы пахло табаком — видимо, он сегодня встречался с губернатором Барсума, курившим дорогие горькие (Кёнсу предпочитал понятие «вонючие») сигары, — немного коньяком и своим собственным ароматом, к которому так привык Кёнсу и которого ему порой очень не доставало. Особенно ночами, когда Кёнсу крутился в своей кровати, пытаясь уснуть и не думать о крепких, но одновременно с тем нежных руках, которые могли бы обнимать его.

— Лети без меня, братья поймут.

— Нечего мне там делать без тебя.

— Со мной тебе там уж точно нечего делать.

— Значит, я не полечу вообще.

— Ты не можешь, — усмехнулся Кёнсу, уверенный в своей правоте. — Маркус и Кристиан прислали тебе приглашение, и будут ждать. Ты выкажешь огромное неуважение, проигнорировав их день рождения.

— Значит, так и будет.

— Ким Чонин, не говори ерунды. Последнее, что тебе нужно в этой жизни — конфликт с правящими братьями. Не думаю, что ты готов потерять своё положение только потому, что какой-то омега не хочет лететь с тобой на Арес.

— Если бы это был какой-то омега, я бы даже не поднимал вопрос, но этот омега — ты, До Кёнсу. Так что я готов рискнуть, — выдал Чонин, будто они сейчас обсуждали не правителей республики, а вино в подвале дома развлечений.

Кёнсу нахмурился и насторожился. Он не любил, когда альфа начинал разговаривать в подобном тоне, ещё и во время обсуждения важных вопросов. А день рождения правящих братьев в политическом масштабе был слишком важным событием, потому что на него приглашались лишь те люди, которые являлись в каком-то смысле приближёнными, важными либо нужными персонами. Очень многим в республике и за её пределами хотелось попасть хотя бы в одну из этих категорий.

— Зачем ты это делаешь? — прошептал Кёнсу, чуть отстранившись и развернувшись в объятиях альфы.

— Затем, что давно хочу представить тебя всем, как свою пару.

— Все на Барсуме и без того знают, что ты спишь со мной. Потому мой дом развлечений никто не трогает, и даже наоборот, считают привилегированным.

Чонин сжал губы в тонкую линию — Кёнсу знал, так альфа справляется со злостью, которую пытался не вымещать на нём. И Кёнсу прекрасно понимал что сам виноват в этом, потому что ляпнул глупость, но когда они с Чонином разговаривали о своих отношениях, гордость и упрямство омеги просто лились через край, не позволяя показывать уступчивость, а вместе с ней и желание быть слабым рядом с сильным альфой.

— Чонин, ты ведь знаешь, что я не одобряю твоё стремление показать меня всем.

— Это не стремление показать, а стремление защитить тебя и твоего сына. Никто не посмеет тронуть тебя, зная, что ты и Мёнсу мои официально.

— Мы опять возвращаемся к тому, из-за чего уже множество раз ругались? — Кёнсу упёрся ладонями в грудь Чонина, не отталкивая, но выставляя между ними невидимую преграду.

— Да, и будем ещё неоднократно возвращаться, пока до тебя — упрямца — не дойдёт, что я хочу как лучше. — Альфа лишь усилил хватку за спиной Кёнсу, показывая, что не собирается отпускать его даже во время спора.

— Лучше это как? Громко и на всю республику, чтобы новости до Прайдона долетели? Он, конечно, далеко, но не настолько далеко, как хотелось бы.

— Лучше, Кёнсу, это на всю республику, чтобы все знали, чей ты омега, и к чему может привести любой необдуманный шаг по отношению к тебе. Как думаешь, за шесть лет родственники короля перестали искать тебя? Вернее, Мёнсу. Потому что ты для них лишь обуза, а вот твой сын — прямая дорога к власти.

Кёнсу неосознанно с силой сжал пальцами чёрную рубашку Чонина на груди, мрачно смотря альфе в глаза. Чонин был прав, он вообще слишком во многом был прав, но когда дело касалось сына, Кёнсу перестраховывался по максимуму. И нет, он мог сколько угодно думать, о том, что спустя годы их больше не ищут, думают, что они с Мёнсу погибли где-нибудь, или про них вообще забыли, но реальность оставалась такой, что родственники покойного короля вряд ли пустили его побег на самотёк. Годы смазали конфликт в памяти, но не умалили статус Мёнсу, и если однажды его найдут, то…

… то Кёнсу вряд ли что-то сможет сделать, разве что попытается сбежать ещё раз, но на этот раз намного дальше. Если ему, конечно, позволят это сделать.

Кёнсу готов выгрызать эту возможность зубами.

Он повернул голову и глянул в окно, проверяя, что сын по-прежнему на улице и вообще в поле зрения. Тот всё так же читал книгу, грызя кончик карандаша и им же время от времени делая на полях пометки.

— Су, — услышал омега тихое на ухо и прикрыл глаза, не давая возможности слезам затмить взгляд, но горло всё равно словно перехватило тисками.

Последние шесть лет он был сильным, обязан был быть таким, чтобы Мёнсу жил нормальной жизнью, но как же порой было трудно не опускать руки и не разреветься. Упасть на пол и разразиться слезами от того, насколько тяжело морально и физически тащить груз проблем, пусть даже Кёнсу уже давно не продавал себя, теперь лишь контролируя этот бизнес.

— Так нечестно, — прошептал, почти прохрипел севшим голосом Кёнсу, почувствовав горячий поцелуй в висок, и, не сдержавшись, всхлипнул, сразу утонув в крепких объятиях Чонина, прижавшись щекой к его груди. — Нечестно, — повторил он, справляясь с болезненным дыханием в районе солнечного сплетения. — Ты не имеешь никакого чёртового права манипулировать мной через сына.

— Ты знал, какой я, когда позволил поцеловать себя впервые пять лет назад. И знал, что я добиваюсь своих целей любым путём, доводя всё до конца.

— Я не знал, что у тебя планы на меня больше, чем на одну ночь. — Кёнсу уже выкручивал ткань рубашки Чонина, лишь бы не разреветься, только это плохо помогало — глаза застилала предательская влага.

— А вот это, мой хороший, лишь твоё упущение, при том, что ты отлично разбираешься в людях.

Кёнсу крепко зажмурился, принимая собственный промах, но не жалея, что когда-то не усмотрел в генерале больше, нежели обычный интерес к нему, как к омеге, который брал за время, проведённое с собой приличную сумму кредитов.

Потому что умел столько же, сколько стоил.

Потому что в своё время научили.

— Так каков твой ответ, До Кёнсу?

Омега поднял голову и заглянул в чёрные глаза, что пытливо смотрели на него. Именно так Ким Чонин смотрел на него пять лет назад, когда поинтересовался, разрешит ли Кёнсу поцеловать его. Сморгнув слёзы с ресниц и глубоко вздохнув, омега всё же спросил, пусть и знал ответ на свой вопрос:

— Ты ведь не полетишь без меня?

— Как я могу улететь без своего омеги?

— Чонин.

— Повторяю: как я могу улететь без своего омеги?

— Почему ты такой?

— Потому что будь я другим, не держал бы сейчас тебя в своих руках.

— И Барсум.

— И его тоже, — согласился альфа, усмехнувшись уголком красивых пухлых губ, которые целовали Кёнсу так, как никто другой. Даже отец Мёнсу. — Твой ответ?

— Хорошо, — едва слышно произнёс омега и опустил взгляд, словно сам себе вынес приговор. — Но это будет стоить тебе огромной ответственности. И если ты к ней не готов…

Чонин не дал ему договорить. Обхватил лицо руками и крепко вжался губами в губы, медленно оттесняя к стене возле окна и прижимая к ней. Кёнсу догадывался, что альфа был доволен результатом разговора, но, боже, если он не справится с тем, во что так смело ввязался, если он только ошибётся…

Чонин не имел права ошибиться после того, как дал надежду!

Кёнсу рвано вдохнул и грубо отстранил от себя руки альфы, а в следующий момент обнял за шею и сам вжался в него, несдержанно целуя, не то мстя подобным образом за то, что уступил, не то убеждая себя, что Чонин никогда не обещает того, чего не в состоянии исполнить.

И благо, альфа ступал в их отношениях постепенно, и не вываливал на Кёнсу все свои желания, будучи осведомлённым, какая за этим последует реакция. Только оба молчали о том, что прекрасно знали — за официальным представлением Кёнсу в качестве пары генерала Ким Чонина, от братьев, да и других гостей последует один и тот же закономерный вопрос: «когда?».

Чонин давал Кёнсу время самому обдумать это, а Кёнсу был благодарен, что от него не требуют решения сиюминутно, при том, что он уходил от этого несколько лет. Но, похоже, больше не сможет. Альфа действительно всегда добивался того, чего хотел, и положительный ответ Кёнсу был лишь вопросом времени.