Чанёль зевнул и осмотрелся в огромном ангаре, взглядом постоянно высматривая камеры слежения в различных частях помещения. Одна из них была направлена на высокие выездные ворота, остальные — на рабочие механизмы, и Чанёль старался по минимуму светиться на них, даже будучи в форме, которую носили местные рабочие. Та, как назло и для усложнения задания, была ярко-оранжевого цвета, привлекая внимание, а потому альфа следил за каждым своим действием чтобы те не казались подозрительными, в том случае, если по другую сторону мониторов за ангаром действительно кто-то наблюдал ранним утром, а не спал.

Не спеша покинув зону со стационарными резервуарами, в которых уже находился подготовленный битум, а вместе с ним и контейнеры с лотием, Чанёль двинулся к воротам, на ходу прикрыв лицо, будто собирался чихнуть, и помахал одному из работников, получив в ответ такое же приветствие. На улице только начинало светать, и по пустыне пока ещё гулял приятный прохладный ветерок — у всех в запасе было около часа-полтора, прежде чем поднимется жаркое солнце. Как ни в чём не бывало Чанёль вышел из ангара и направился к стоянке, боковым зрением заметив битумовозы, которые уже готовили к проверке. Если не произойдёт ничего непредвиденного, примерно через час автомобили должны будут покинуть территорию нефтедобывающей станции.

Чанёль очень надеялся на это.

Добравшись до транспортника на воздушной подушке, альфа первым делом достал планшет и по новой активировал все датчики слежения, проверяя их исправность — на экране тут же высветились красные точки, показывающие местоположение каждого контейнера. Взглядом пробежавшись по каждому и мысленно пересчитав их, при том, что количество высвечивалось на экране, Чанёль отложил планшет и завёл мотор транспортника, выруливая со стоянки.

Ехать в рассвет было сродни хорошему началу, не только дня, и Чанёль усмехнулся собственным мыслям, увеличив скорость. А спустя почти час уже сидел в своём автомобиле, припарковавшись за одним из невысоких барханов недалеко от дороги, по которой должны будут проехать грузовики. Вернее, те уже ехали, как сообщил один из парней.

Рядом зашипело переговорное устройство:

— Чанёль?

— На связи, — альфа вставил в ухо наушник с микрофоном. — Слышно меня?

— Да.

— У тебя всё в порядке?

— Я на месте. Готовность десять минут. Что у тебя?

— Жду Чондэ.

— Удачи вам.

— И тебе тоже. Увидимся на месте.

Сехун спешно отключился, и Чанёль прислушался к утренним звукам пустыни. Насторожился, приоткрыв дверь автомобиля, нахмурился и тут же схватил планшет, включая — тот поймал сигнал от датчиков слежения, которые быстро перемещались по карте на экране, а, значит, грузовики с цистернами были уже совсем близко.

Спустя несколько минут пять машин действительно проехали мимо дружным строем, и, дождавшись, пока они отъедут на достаточное расстояние, а следом ещё один рабочий пикап, Чанёль выехал из своего убежища.

— Доброе утро, капитан, — поприветствовал его в наушнике Чондэ. — Кофе будешь?

— Заманчивое предложение, — улыбнулся Чанёль, опустив на глаза солнцезащитные очки. Солнце поднималось и начинало слепить глаза, хотя было достаточно рано. — Обрадуй меня и скажи, что у тебя с собой.

— Конечно.

— Тогда, надеюсь, что он не успеет остыть к тому моменту, как мы закончим.

— Я тоже на это надеюсь.

— Будет стимулом быстрее справиться.

Они по-прежнему держались на приличном расстоянии от грузовиков, и Чанёль время от времени поглядывал на планшет, установленный на панели, на котором перемещались тринадцать красных точек. Им не очень повезло, только десять контейнеров попали в одну цистерну при сливе битума, три остальных оказались в другой машине, а потому задача немного усложнялась, но не критично. Нужные автомобили ехали первым и третьим в ряду, но выбирать было не из чего — порядок, в котором автомобили выехали с территории добычи, был точно не тем, что Чанёль со своими парнями мог установить и проконтролировать.

— Вижу колонну, — послышался в наушнике голос Сехуна.

— Готов? — Чанёль немного притормозил, чувствуя, как сердце в груди начинается нервно стучать чаще.

— Да.

— Тогда твой выход. И я тебя умоляю, не промахнись.

— Уж постараюсь, капитан, — пообещал Сехун, похоже, за задором в голосе также пряча свою нервозность, потому что последующие действия всей команды сейчас зависели только от него.

«Уж постарайся» — одними губами проговорил Чанёль и облизал их, продолжая снижать скорость.

У импульсника, из которого сейчас целился Сехун было три залпа без перезарядки, и Сехуну мало того, что нужно было в них уложиться, так ещё и попасть в нужную цистерну. В противном случае либо они не смогут вытащить лотий, либо колонна поедет дальше, а команда потеряет драгоценное время.

Чанёль притормозил и напряжённо сжал пальцами руль, сосредоточенно глядя то на дорогу впереди себя, то на гряду барханов слева, за одним из которых притаился Сехун, когда послышался громкий хлопок, эхом пролетевший над пустыней. Альфа затаил дыхание и внимательнее вгляделся в колонну далеко впереди, дожидаясь отчёта. Время шло на секунды.

«Один, два, три…»

— Система разогрева на четвёртом автомобиле выведена из строя, — расслышал Чанёль в наушнике довольное и резко выдохнул, нажав на педаль газа.

— Принял. Чондэ?

— Я рядом с ними, дай мне две минуты.

— Ок.

Чанёль бросил взгляд на экран планшета, в подтверждение слов Сехуна наблюдая за тем, как вся процессия начала замедлять ход. Водитель неисправного нефтевоза, скорее всего, передал остальным информацию о поломке, ведь прекрасно знал, что даже при высокой температуре воздуха не довезёт битум в нужном — жидком — состоянии. Без стабильного разогрева тот начнёт быстро застывать, а до завода не менее пяти часов езды. Увеличив на планшете нужные цистерны, и прокрутив их из стороны в сторону, Чанёль определил точное расположение контейнеров внутри — в данный момент все тринадцать штук казались очень большим количеством, потому что обязательно вытащить нужно было каждый, и сделать это следовало незаметно от водителей, которых должен был отвлекать Чондэ.

Тихо подъехав и остановившись на обочине аккурат за пикапом Кима, Чанёль схватил рюкзак, лежавший на соседнем сиденье, и очень быстро выскочил из своей машины, следя за тем, как со стороны дороги возле четвёртого нефтевоза собрались несколько человек, среди которых был Чондэ, и что-то очень громко обсуждали, активно жестикулируя, пытаясь добраться до панели управления системой разогрева, платы которой вовсю дымили. В это время со стороны обочины двое других парней из команды Чанёля уже осторожно пробирались к оставшимся без водителей нефтевозам и, имея перед собой на собственных гаджетах картинку с местоположением каждого контейнера, тащили в руках короткую гибкую трубу с широкой горловиной на одном конце.

Подбежав к машине Чондэ, Чанёль вытащил из багажника ещё одну такую же, взвалил её на плечо, и заспешил по противоположной от водителей стороне. Его цистерна была третьей по счёту, а потому альфа осторожно проскочил мимо неисправного нефтевоза, добрался до нужного, положив трубу на асфальт — под нижним сливным люком, — и вытащил из рюкзака два больших магнитных диска. Резко выдохнул и приложил их к алюминиевой стенке цистерны ближе к днищу, поводил немного из стороны в сторону, пока не почувствовал лёгкий толчок и то, как магниты прижало — контейнер с той стороны притянулся, — а вязкий разогретый битум смягчил удар, заглушив звук. Крепче перехватив магниты за рукояти, Чанёль поднатужился и повёл их по стене в направлении сливного люка, очень надеясь, что скрежет металлической ёмкости о внутренние стенки не выдаст его.

Ещё один контейнер при загрузке битума оказался возле передних колёс, и, притянув его магнитами, альфа также потащил его к люку, крепко зажмурившись, когда неодимовый сплав громко царапнул цистерну, хорошо за минуту до этого кто-то завёл двигатель одного из нефтевозов, и Чанёль очень хотел надеяться, что неисправного. Прислушавшись и выглянув из-под автомобиля — благо тот находился с солнечной стороны — альфа заметил, что водители так и остались на своих местах, а, значит, Чондэ пока справлялся со своей отвлекающей функцией. Решительно потянув за рукоятки, Чанёль всё же довёл контейнер до люка, и тут же принялся «нащупывать» ещё последний, который, к счастью, оказался недалеко от первых двух.

Закончив с этим, он с трудом отодрал магниты от стенки, вытащил из рюкзака перчатки, спешно надев их, и схватил лежащую рядом трубу. Присоединил её горловиной к сливному люку и несколько раз провернул тугой вентиль, который не сразу поддался, выжидающе смотря то на трубу, то оглядываясь по сторонам — его парни вместе с Сехуном на другом автомобиле тоже заканчивали работу с магнитами и уже цепляли трубу. Буквально через полминуты через ту на обочину начал медленно вытекать битум, а спустя ещё время в горячей луже из густой чёрной жижи плавали три небольших металлических контейнера.

С трудом закрутив вентиль обратно, Чанёль отсоединил трубу, откатив её дальше в песок и присыпав им же, собрал едва не обжёгшись контейнеры, также засыпал вытекший битум песком, дабы тот не привлекал внимание, и бегом сорвался к своей машине, укладывая всё в багажник. Почти сразу за ним подбежали остальные парни, усаживаясь к нему в салон.

— Все? — с одышкой спросил Чанёль, заводя мотор.

— Да. Наших ровно десять, — закрыл дверь Сехун, усаживаясь на переднее сиденье последним и вытаскивая из уха наушник.

— И моих три. Значит, можно сваливать. Чондэ, — повторил Чанёль в переговорное, — мы закончили и уезжаем. Не задерживайся здесь.

Ким промолчал, скорее всего, слыша, но просто не имея возможности ответить, и альфа сдал назад на несколько метров, но в последний момент затормозил и, не глуша мотор, открыл дверь и выскочил из автомобиля. Подбежал к пикапу, вытащив из того стоящий между сиденьям термос с кофе и спешно вернулся, победно тряся им в воздухе.

— Ты, блядь, сейчас серьёзно?! — крикнул Сехун, только осознавая причину их задержки.

— Чондэ не станет пить фигню всякую, — улыбнулся Чанёль, одной рукой выкручивая руль управления на полную и разворачивая автомобиль назад. — Налей мне стаканчик, я сегодня почти не спал, — он протянул термос Сехуну, подождав, пока тот закатит возмущённо глаза, цыкнет недовольно языком, но всё же примет из его рук с, в принципе, правдивым:

 — Придурок.

— Ага, — широко зевнул в подтверждение своих слов Чанёль, прикрывая рот. — И себе с парнями тоже налей. Кстати, рад вас видеть, — он на мгновение обернулся назад, свободной рукой по очереди поймав приветствие от остальных членов команды.

— Найди уже рычаг газа, — фыркнул Сехун, откручивая крышку термоса. Правда, сначала налил себе, демонстративно долго смакуя кофе и в конце довольно кивая, мол да «Чондэ не станет пить фигню всякую», и уже после, когда получил увесистый толчок в спину с заднего сиденья и едва не подавился, начал разливать остальным. — Надеюсь, сегодня мы улетим отсюда. — Альфа съехал в кресле, задумчиво рассматривая пустынные холмы и песок, время от времени поднимаемый ветром. Солнце уже поднялось, настойчиво напоминая о себе жарой, и благо, светило теперь в спину, а не в лицо. — Я бы очень хотел на это надеяться.

— Нам осталось только отгрузить «купленное» топливо к «Фениксу» и залить его в запасные баки. Не думаю, что зависнем на проверке, вряд ли местным таможенникам будет охота возиться с этой радиоактивной дрянью. Махнут нам вслед и пожелают как минимум — удачи, а как максимум — здравого смысла в голове.

— Кто бы мог подумать, что это топливо опять нам так подсобит в работе.

— Попахивает зарождающейся любовью к Четвёртому сектору, — хохотнул Чанёль.

— Не дождёшься, — скривился Сехун. — Я по-прежнему ненавижу его.

@@@

— Добрый день.

Хань отвлёкся от книги о цветах Ареса с яркими фотографиями на глянцевых страницах, и обернулся, растерянно смотря на вошедшего в комнату альфу и пытаясь сообразить, кого видит перед собой.

— Добрый, — тихо сказал он, развернувшись полностью и разглядывая мужчину. Тот смутно кого-то напоминал — Хань был в этом уверен, но мозг не пускал его дальше в догадках. В данный момент он воспринимал лишь двоих людей, которых видел каждый день и с которыми общался.

— Рад видеть тебя в здравии.

— Благодарю, — всё так же не понимая, с кем разговаривает, ответил Хань, внимательно разглядывая лицо незнакомца и сжимая пальцами книгу в твёрдой обложке.

— Уже сообщили Сехуну, что ты идёшь на поправку?

— Сехуну? — нахмурился омега. — Зачем?

— Ну как зачем? Твой альфа ведь должен знать, что ты пришёл в норму. Уверен, он обрадуется этой новости, и, возможно, даже, отложит все свои супер-важные дела на другом конце Вселенной и вернётся домой ради своего омеги.

— Своего омеги… — отрешённо повторил Хань, и спохватившись спросил: — Вы знакомы с омегой Сехуна?

— Хань, — дружелюбно рассмеялся мужчина, подойдя ближе и сев на диван рядом. — Ты его омега, а он твой альфа. Ты забыл?

— Я… — стушевался Хань, когда до него частично начал доходить смысл услышанного. — Я многое забыл. Не помню ничего. — Он неосознанно прижал к себе большую книгу, обхватив её, и опустил взгляд в пол — в присутствии незнакомого человека он чувствовал себя слишком неуверенным в себе. И если к Мэю и Седжо Хань уже привык и почти не стеснялся своего состояния, зная, что те хорошо к нему относятся, то этот мужчина не чувствовался настолько близким. Хотя знал, как Ханя зовут и находился в доме четы О.

— Прости. Я не знал. Но всё равно рад за тебя. Ты выглядишь намного лучше, чем пару дней назад. Свежий воздух идёт тебе на пользу. — Альфа наконец-то обратил внимание на то, как Хань обнял книгу, подсознательно защищаясь подобным образом и отгораживаясь от человека, которого абсолютно не знал. — Нравятся цветы? — улыбнувшись, мужчина кивнул на неё.

Омега сам невольно скосил вниз глаза, но тихо признался:

— Красивые. Я такие никогда не видел.

— Уверен?

Хань закивал, не задумываясь.

— Откуда знаешь, если многое забыл?

— Я не… — омега подвис и на мгновение даже перестал дышать, беспомощно уставившись на мужчину. Он не мог объяснить откуда, но рассматривая книгу страница за страницей знал, что видит цветы, преимущественного синих и оранжевых оттенков впервые. Даже названия, что были выведены красивой золотистой вязью под каждым фото казались совсем незнакомыми. — Просто знаю, — растерянно прошептал Хань, чувствуя какую-то горькую обиду и подступающие слёзы из-за того, что больше ничего не мог конкретного ответить. Даже себе. А так хотелось найти хоть какие-то ответы. Он умел читать, ему нравилась музыка и были интересны политические и экономические новости, которые каждый вечер слушал Седжо, при этом Хань знал, что не умеет готовить еду. И вот теперь он знал, что ему нравятся цветы. Яркие, с огромными бутонами, на высоких стеблях. Похожие стояли в вазе на столе и приятно сладко пахли.

— Эй, ты не должен переживать по этому поводу. Не в этом доме уж точно, — улыбнулся альфа, осторожно обхватив запястье Ханя. — Хочешь, я в следующий раз привезу те, что больше всего тебе понравились? Или попрошу об этом у отца — вдруг он поедет в город.

Хань открыл было рот, чтобы сказать, что нет, не хочет, но в этот момент в комнату вошёл Мэй, широко улыбаясь, а в руках у него были хлебные лепёшки, которые он постоянно подавал к столу — Хань знал, что те очень вкусные, особенно когда ещё горячие. Мэй на ходу завернул несколько штук в белое полотенце и завязал его концы.

— Нашёл часы?

— Да. — Альфа поднялся с дивана и повернулся к нему. — Оставил их в спальной комнате. — В подтверждение своих слов он вытащил из кармана часовой механизм на длинной золотистой цепочке и в таком же корпусе, что интересно отсвечивал, когда на его бок попадали солнечные лучи, проникающие из большого окна. — Спасибо, па. — Альфа принял лепёшки и понюхал их, блаженно прикрыв глаза, потому что запах хлеба чувствовал даже Хань, сидя в нескольких шагах от него. — Вкуснотища.

— Надеюсь, ты довезёшь их домой целыми, а не съешь по дороге всухомятку.

— Постараюсь.

— И загляни перед отъездом в гараж к отцу, он там что-то хотел с тобой обсудить.

— Да, конечно. — Альфа вновь перевёл взгляд на Ханя. — Мелкому сообщили?

— Знать бы, куда, — поджал губы Мэй и тяжело вздохнул, сложив руки на груди. — Одна надежда на то, что он сам о себе известит или, в конце концов, лично поинтересуется здоровьем своего омеги. — Мэй заметил, с каким интересом их слушал Хань, и хватившись, что не стоит подобное обсуждать при нём, отмахнулся: — Ладно. Главное что, всё идёт хорошо. Правда, Хань? — Хань кивнул и аккуратно положил книгу на колени, больше не чувствуя внутренний дискомфорт, и даже наоборот — какую-то защиту. — Точно не хочешь остаться на обед? — обратился Мэй к мужчине.

— Прости, па, работы выше крыши. Завтра с утра товар отгружаем, в том числе с отправкой на Барсум, так что хочу успеть всё ещё раз проверить. Давай я заеду через пару дней, как только всё устаканится.

— Хорошо. Буду ждать. — Мэй похлопал альфу по плечу. — И не забудь зайти к отцу, иначе он потом будет ворчать несколько дней, — скривился он.

— Прямо сейчас и зайду, — рассмеялся альфа. Повернулся к Ханю, подмигнув ему, и направился на выход из комнаты.

Но Ханю хватило буквально несколько секунд после его ухода, чтобы понять:

— Я хочу.

— Чего ты хочешь? — обеспокоено спросил Мэй, подходя ближе. — Пить?

— Цветы.

— Цветы? Какие…

— Он, — Хань указал в сторону двери, — сказал, что может привезти цветы, которые мне понравились. А мне очень… — омега раскрыл книгу, спешно перелистывая страницы с характерным шелестом, и увлечённо бегая взглядом по ярким фотографиям, остановившись на одной из них. — Вот, — он ткнул пальцем в соцветие мелких оранжевых бутонов, бережно огладив их подушечками пальцев.

— О боги, — рассмеялся Мэй, приложив ладонь к груди и громко позвав: — Семин! — Хань вздрогнул, но всё равно выжидающе посмотрел на дверь, а спустя несколько мгновений альфа вернулся, заглядывая внутрь.

— Что случилось?

— Цветы? — хохотнул Мэй, указав на книгу. — Ты пообещал Ханю привезти цветы?

Мужчина вмиг смутился, неловко потрепав волосы на затылке и потоптавшись в проходе, но всё же сознался:

— Прости, мне кажется я умудрился расстроить его, поэтому попытался загладить свою вину подобным образом. К тому же, я всё равно планировал поездку в город, так что да, мог бы поискать то, что он хочет.

— Ты ой как попал, сын! — с лёгкой ноткой издёвки выдал Мэй.

— Не понял. — Альфа всё же вернулся обратно в комнату, похоже, зная своего папу и чувствуя, что его слова не просто так сказаны.

— Разреши. — Мэй бережно забрал из рук Ханя книгу и поднял её выше, указывая на цветок, который минутами ранее тот разглядывал.

— Ого… Эм… Ничего себе выбор.

— Семин, а тебя за язык никто не тянул.

— Ну, в принципе, это возможно. Только займёт раза в два больше времени, скорее всего, нужно заказывать из столицы. Ладно, разберусь. Раз обещал, значит, нужно выполнять, — альфа растянулся в добродушной улыбке. — Хорошо, будут вам биарсы. И всё, я ушёл, — он развернулся и пошёл обратно, на ходу добавив смешливое: — а то сейчас наобещаю чего-нибудь из области орейских персиков.

Мужчина действительно быстро покинул комнату под пристальные взгляды омег, и вскоре Хань расслышал как хлопнули входные двери.

— Он…

— Он привезёт тебе эти цветы, не переживай. Но признаюсь, ты неплохо так озадачил моего сына.

— Вашего сына?

— Да, Семин мой сын. И брат Сехуна. Старший. Сехун у нас самый младший. — Хань кивнул, что вроде что-то из этого помнит, но Мэй коснулся его плеча: — Подожди, сейчас покажу ещё раз. — Он поднялся с дивана и подошёл к одной из стен гостиной, на которой висела белая пушистая шкура, в которую Ханю нравилось зарываться пальцами, когда он проходил мимо. Тут же рядом висел большой экран, на котором время от времени сменялись фотографии. Сняв его со стены, Мэй вернулся на диван, что-то выискивая в настройках, перещёлкивая и выбирая. — Вот, — он вывел на экран фото, на котором было запечатлено несколько человек среди зелёных рядов виноградников. — Смотри, это я и Седжо, — Мэй проследил за тем, как губ Ханя коснулась лёгкая красивая улыбка. Такая же светлая, как и сам Хань. Эх… Он бы сейчас с удовольствием отвесил бы своему самому младшему отпрыску смачный подзатыльник за легкомыслие, но ещё много лет назад смирился с тем фактом, что все его сыновья уже выросли и каждый из них в полной мере — Мэй очень хотел на это надеяться — осознаёт, что делает и в состоянии нести ответственность за свои действия. Сехун в том числе. — А это наши сыновья — они все были здесь несколько дней назад, но ты, похоже, был ещё не в том состоянии, чтобы запоминать чьи-то лица. Вот Лиджо, а рядом с ним стоит Минджо — это наши старшие. Оба живут и работают в городе, так что нечасто к нам наведываются. Это Семин — думаю, ты уже понял это, — и Сехо, наши средние. А парень с молотком в руках…

— Сехун, — выдохнул Хань. — Я вроде бы помню, жаль только, его лицо расплывается перед глазами и я не могу чётко вспомнить. Позволите? — омега придвинул фотографию ближе, рассматривая симпатичного альфу худощавого телосложения с чуть нахмуренными бровями и отросшими, длиннее, чем у остальных мужчин, волосами, вьющимися на концах. Хань точно был с ним знаком. И пусть мозг не выдавал конкретную информацию, смотря на фото альфы, в груди Ханя расплывалось тепло. И доверие. А ещё в голове почему-то крутились очень странные вопросы «где Вольт?» и «кто это такой вообще?». — Ваш сын… Семин, — Хань надеялся, что запомнил верно, — он почему-то сказал, что Сехун мой альфа.

— Ну… да, — немного обескураженно подтвердил Мэй, не помня, чтобы кто-то отрицал это. Не то чтобы они целенаправленно разговаривали об этом, но Сехун привез Ханя сюда и постоянно ухаживал за ним.

— Хм… — задумался Хань. — Я ведь не помню ничего, вот и…

— Не переживай по этому поводу. Всё ещё успеет наладится. К тому же, я уверен, что Сехун понимает всю сложность обстоятельств, в которых ты побывал, и примет твою потерю памяти. А со временем ты обязательно вспомнишь: и его, и… всё остальное.

— Интересно, где сейчас находятся мои родители? И есть ли у меня братья? Я бы хотел, чтобы были.

— Эй, — тихо позвал Мэй, придвинувшись ближе и обняв Ханя, прижав его к себе. — Хочешь, мы сейчас с тобой одновременно загадаем одно и то же желание? Говорят, так оно становится сильнее и точно сбывается.

— Правда? — Хань прикрыл глаза, чувствуя, как его медленно покачивают в объятиях.

— Угу.

— Давайте.

— И чего же ты хочешь?

— Раз Сехун мой альфа, хочу, чтобы у него всё было хорошо.

Мэй немного отстранился и с удивлением посмотрел на Ханя, заглядывая в его большие с пушистыми ресницами глаза, совсем не понимая своего младшего сына в выборе профессии, но отлично понимая его в выборе пары.

— Уверен, что хочешь загадать именно это?

— Вы против? — немного расстроился Хань.

— Нет, конечно!

— Тогда — да, уверен.

— Что ж, раз так, давай именно это сейчас и загадаем вместе. Готов?

Хань едва улыбнулся и кивнул, прикрывая глаза, в уме проговорив:

«Пусть у тебя всё будет хорошо, О Сехун»

Он не мог сказать, почему, но точно знал — чувствовал где-то очень глубоко внутри, — что если любовь крепкая и взаимная, то несомненно заслуживает того, чтобы за нее боролись несмотря ни на что.

@@@

— Оказывается, моя персона всё ещё иногда может вызывать доверие, — хохотнул Чанёль, наблюдая за тем, как его парни в защитных костюмах заканчивали заливать корабельное топливо, специально привезённое из Четвертого сектора. Из топливных цистерн огромные насосы перекачивали всё в запасные топливные баки, и вся эта временная конструкция по требованию руководства космопорта была накрыта специальным защитным куполом — они не могли запретить команде «Феникса» грузить на борт официально купленное на Сигне (о чём свидетельствовал подписанный контракт и все прилегающие к нему документы, подтверждающие законность сделки) грязное топливо, но как только к ним поступила заявка на вывоз груза, почти сразу обязали Чанёля, как капитана корабля, соблюсти все правила безопасности.

Чанёль исправно соблюдал, как самый законопослушный гость Империи. А заодно следил за тем, чтобы лотий, который заранее извлекли из контейнеров, также из цистерн топлевозов попал в баки. Теперь даже если пограничные службы начнут сканировать корабль, радиоактивное топливо не позволит определить фон лотия, если вообще позволит что-либо просканировать, а не отразит лучи интроскопов.

— Скорее всего, твоя персона вызывает недоумение, потому что вроде не дурак и корабль в хорошем состоянии, но ты решил заправиться гадостью из Четвёртого. — Сехун опёрся о стоящие рядом ящики с ромом, выстроенные в высокие ряды. Те ждали свою очередь на загрузку в трюмы и даже числились по всем накладным, являясь официальным вывозимым грузом. Но вообще Кёнсу обещал хорошо заплатить им за доставку на Барсум клинкорского рома, а Чанёль с Сехуном редко отказываются от лёгкого и проверенного заработка — кредиты на счету нужны всегда, и не имеет значения за какой заказ — законный или не очень.

— Не факт, что я им ещё буду заправляться, — выставил вверх указательный палец Чанёль, смотря как команда отсоединяет насосы и завинчивает все вентили, проверяя всё на герметичность. Никому не хотелось иметь в полёте головную боль с радиацией, если вдруг что-то нарушится и случится разлив. — Чондэ нормально устроился?

— Да, я проинструктировал его, так что он будет ждать от нас сообщение.

— Представляю, как он будет ворчать, учитывая, что ненавидит длительные ожидания вне космоса, но ему нельзя было светиться на «Фениксе» да и вообще с нами после «якобы продажи нам» топлива.

— Да он ещё перед полётом выговорил мне свои недовольства, — рассмеялся Сехун и оттолкнулся от ящиков, поворачиваясь к ним, прикидывая объём их с Чанёлем работы. — Ну что? Потащили, пока парни собирают защитный купол?

— Потащили, — вздохнул Чанёль, ухватив самый первый ящик за ручки и дождавшись, пока с другой стороны его возьмёт Сехун. — Нужно управиться за полчаса, — он глянул в конец ангара, где на огромном информационном табло с расписанием вылетов светилось местное время.

— Как думаешь… — Сехун не договорил, встретившись с Чанёлем взглядами, и, похоже, тот сразу понял его.

— Не знаю. — Чанёль повернул голову, оглядывая их корабль. Вывоз с Сигны лотия мог быть их последним в этой жизни делом, а мог быть и очередным в цепочке. — Увидим через полчаса. Не хочу загадывать.

— Но надеешься?

— Не терзай душу, — скривился Чанёль. — Понесли, хватит языками чесать.

Он двинулся в сторону трапа, стараясь физической активностью выбить из головы дурные мысли, но даже на двадцатом ящике, который они с Сехуном затащили в трюм и водрузили на другой ящик, фиксируя их верёвками — Кёнсу весь мозг им маленькой ложечкой выест, если они по дороге разобьют хоть одну бутылку дорогущего рома, — из головы не уходил один и тот же вопрос «Сдержит ли Ву своё обещание?». Не то чтобы Чанёль очень сильно надеялся на подобный исход, но это точно облегчило бы вылет «Феникса» из Клинкории. Благо, Сехун на эту тему больше не заговаривал, скорее всего, сам внутренне переживая по этому поводу, но стараясь не показывать нервозность, которая и без того летала по кораблю, потому что все на нём знали, что сейчас находилось в запасных топливных баках. И если их поймают на этом… Чанёль предпочитал не думать о последствиях, пока на порядке дневном стояли более важные вопросы. О последствиях он будет думать, если те наступят. Если.

Альфа размял руки и шею, чувствуя как тянут уставшие мышцы, и пристегнулся в капитанском кресле. Надел наушники с микрофоном, закрепляя их на голове и невольно зацепился взглядом за другой грузоперевозчик, который в этот момент получил разрешение на взлёт. На безопасном расстоянии от него суетились разнорабочие и члены других экипажей, разгружая корабли или наоборот готовя всевозможные ящики к загрузке. Взглянув через обзорный экран на табло и заметив, как в очереди появился их корабль, Чанёль скомандовал в микрофон:

— Проверить закрылки, — спустя несколько мгновений расслышав шипящий звук выпущенного воздуха.

— В норме, — доложили ему.

— Все на местах? Минута готовности, — Чанёль запустил двигатели, прислушиваясь к гулкому звуку и не замечая в том сбоев — турбины работали исправно, — а после вывел на большой экран уже проложенный Сехуном маршрут с различными пометками, рассматривая изображение на космической карте. На информационном табло название их корабля переместилось в графу «Вылет», и Чанёль связался с диспетчером: — Прошу разрешение на взлёт. — Показав Сехуну большой палец, когда получил подтверждение на свой запрос, альфа сдвинул с уха один из наушников, схватился за рычаг управления и увеличил мощность двигателей, подняв «Феникс» в воздух на несколько метров и выводя его по указательным полосам из ангара космопорта.

— Полетели? — тихо спросил в микрофон Сехун, когда они добрались до стартовой позиций на взлётно-посадочной полосе.

— Полетели.

Корабль медленно начал подниматься в небо, постепенно увеличивая скорость, и вскоре уже оказался в атмосфере Сигны.

С Чанёлем редко такое случалось, учитывая, сколько планет он успел посетить за последние года, и улетая, он зачастую ощущал лёгкую эйфорию выполненного задания, но сейчас он провожал Сигну так, словно… словно оставлял там внизу что-то поистине очень важное. Кого-то. Единственное, что тешило грусть, сжимающую рёбра — понимание, что через некоторое время они вновь встретятся.

И Чанёль сможет обнять омегу, прижать к себе и вдохнуть его запах. Тот действительно напрочь въелся в голову Чанёля, и если прикрыть глаза, абстрагироваться от всего находящегося вокруг, то можно представить, что вдыхаешь аромат свежести, который всегда сопровождает Бэкхёна и усиливается, когда омега не контролирует свои эмоции.

Чанёль в реальности прикрыл на мгновение глаза и вздохнул, беря под контроль собственные, напоминая, что половина дела сделана, но ещё есть вторая — не менее важная половина. И друг от друга их разделяет…

— Чанёль? — негромко окликнул Сехун.

Альфа открыл глаза, глянув на главный монитор, где мелькало сообщение о том, что с их кораблём пытается связаться пограничная служба Клинкора. Нажав на кнопку на панели управления, Чанёль глянул на офицера, что хмуро смотрел на него через экран.

— Приветствую, — бесцветным голосом выдал пограничник, одновременно с этим запуская привычную проверку идентификационного номера корабля, данные об имеющемся грузе и пассажирах, которые покидают Империю.

В один момент мужчина нахмурился, что-то перепроверяя у себя, и Чанёль решил, что тот, видимо, добрался до информации о топливе из Четвёртого сектора, и оказался прав.

— Уполномочен предупредить вас, топливо, которое вы перевозите, запрещено к использованию в пределах Империи, нарушение данной нормы закона влечёт за собой наказание в виде исправительных работ сроком до пяти лет.

— Вас понял, — кивнул Чанёль, чувствуя, что у офицера есть ещё какие-то вопросы, судя по тому, как быстро он бегал пальцами по сенсорной клавиатуре, явно что-то проверяя по несколько раз, и с каждым разом его губы всё больше поджимались. Подозвал к себе ещё одного офицера, что-то показывая ему и переглядываясь с ним, и Чанёль напрягся, но продолжал выжидательно смотреть прямо в экран. В это время Сехун, не привлекая внимания, просчитывал расстояние до границы, прикидывал тип пограничного корабля и наличие других военных кораблей, патрулирующих эту самую границу, а также реальные возможности «Феникса», если им сейчас предстоит очень быстро убегать… возможно, даже используя запрещённое топливо.

В конце концов, после длительного сосредоточенного молчания офицер кашлянул в кулак и поднял мрачный взгляд на Чанёля, выждал какое-то время, и словно через силу выдавил из себя:

— Счастливой дороги, — и слишком спешно отключился.

— Что это сейчас было? — очень тихо спросил Сехун. — Нас явно хотели задержать на дополнительную проверку, а, может, даже вернуть для повторного осмотра.

— У меня только одно объяснение, но мы предпочли не верить и не надеяться на это.

— Думаешь, Ву всё-таки сдержал обещание и отдал приказ не трогать нас, что бы мы не вывозили в своих трюмах? — Сехун прекратил свои расчёты, но не удаляя уже полученную информацию со своих экранов.

— Я бы предпочёл так думать, хотя есть надежда на удачу. Но предлагаю сваливать, и очень-очень быстро, пока кто-то из них не передумал, будь то Ву или та же удача. Уверен, они не будут долго тянуть со своим расположением к нашим персонам.

— Всеми руками «за». — Сехун проводил взглядом пограничный корабль, который постепенно уходил в сторону, и выдал Чанёлю просчитанный путь до Ареса. Было странно так скоро опять возвращаться на родную планету, куда он в последние пару лет заскакивал с завидной редкостью, но зато можно будет глянуть на Ханя, которому Сехун с Сигны вёз музыкальную шкатулку из розового золота.