День рождения Чонина проходит… Сбито. Не потому что неинтересно — просто он дождаться не может вечера, когда… Когда он сможет приехать к Чану.

— Ты старше меня всего на несколько лет.

— Поэтому я должен быть ответственнее.

Чонин кусает губы и улыбается себе под нос. Чан… Его Чан. Который даже целовать его отказывался. Потому что «ты ещё малыш совсем», «я не хочу как-то на тебя влиять» и «зато как ты будешь ждать своего совершеннолетия?».

Чан. Милый, очаровательный Чан, который ждал его полтора года. Упёртый, как горный осёл. Потому что за всё время их отношений позволял себе только обнимать Чонина, держать за руку, и иногда, совсем редко — целовать его в лоб или висок.

Как бы Чонин ни старался убедить Чана в том, что он хочет большего. Как бы ни пытался соблазнить его. Соблазнить, конечно, получалось — и получить… Объятия крепче, когда Чан буквально жмётся к нему, вдыхает жадно его запах, бросает укоризненный взгляд и отлучается минут на десять — приводить себя в порядок. Кремень, зараза. Скала.

Ну ничего, если Чонин захочет, он и не такую гору покорит… Особенно если гора сама к нему придёт. Ну, или даст Чонину ключи от своей квартиры, куда Чонин и завалится после празднования с родственниками. Как вот сейчас.

— Привет.

Чан закрывает книгу и смотрит на Чонина. У того желудок екает от такого взгляда и сердце гигантской бабочкой бьётся о рёбра, ещё немного — и вылетит.

— Привет.

Чонин облизывает губы и выдавливает из себя немного нервную улыбку.

— Видишь, я ни черта не поумнел с изменением цифры в паспорте. Я здесь и я до ужаса хочу, чтобы ты ко мне прикоснулся.

Чан улыбается ему — мягко и ласково, а в глазах пляшет огонёк — смутно знакомый, но… Смутно. Будто раньше Чонин видел только отблески, а теперь видит пламя.

— Ты даже не представляешь, как я этого хочу.