Нанъгун Лю не спал всю ночь, и выглядел уже не таким свежим, но все же сохранял самообладание. Один из охранников ранним утром, еще до восхода солнца, принес ему смятого бумажного человечка. Тот еще трепыхался и пытался куда-то лететь, но глава клана прихлопнул его ладонью к столу, словно муху. После этого уже поднял рассмотреть, развернул. Надпись на человечке была сделана кровью и немного размазалась, но прочитать все еще можно было. Там было написано «Клан Жуфен. В плену. Помощь». Было несложно догадаться, куда направлялась эта записка.

— Кровь Чу Ваньнина? — поморщился он. Охранник пожал плечами — высокий, чуть меньше меньше четырех ли, с огромными руками. Сложно было представить, как он ловит как муху это послание.

— Мы не проверяли. Сначала предупредил вас.

— Я думаю, посланий четыре. Минимум, — продолжал Нанъгун Лю. — Проверьте кровь, чья она. Чу Ваньнина или ему помогает еще кто-то в клане. Он все еще тут. Я не ограничился бы одним, но и сильно много посылать бы не стал. На случай, если не заметят. Так же это может быть отвлекающим приемом, в то время как он уже убегает лесами в сторону своего пика… не расслабляться. Из клана без проверки по-прежнему не выпускать. Тюки или сено или любой ящик в котором сможет спрятаться омега не выпускать даже после проверки. Пусть гниет, если гниет. Его нельзя упустить.

Была магия, с помощью которой можно было проверить, чья кровь на бумаге, если был до этого образец крови этого человека. У Чу Ваньнина кровь взяли тут, в Сышэн наверняка тоже был образец. Поэтому ему даже подписываться не нужно было.

— Мы упустили его, — продолжал Нанъгун Лю. — Это значит, что он где-то, где мы не проверяли. Переверните все. Самые грязные углы, куда никто бы в здравом уме не сунулся. Выгребные ямы. Проверьте все места, которые раньше были под запретом. Ищите в закрытой секции библиотеки, я прикажу открыть. Проверьте количество омег в подвалах, не прибавилось ли там вдруг. Обыщите мои комнаты, я разрешаю. И комнату моего сына так же проверьте. Объясните, что ситуация опасная и это мой приказ. Он должен отнестись с пониманием, если ему нечего скрывать.

***

— Нет, — ответил Нанъгун Сы после того, как выслушал их. — Я не разрешаю вам посещать мою комнату.

Охранник, который до этого докладывал о записках, стоял прямо напротив него в коридоре. За спиной Нанъгун Сы была его комната. У окон наружу — охрана. Выйти незамеченным было невозможно.

— Ситуация критическая, — объяснил охранник. — Сбежал опасный преступник. Если он спрятался в вашей комнате, то может убить вас, как только вы заснете.

— Мне все равно, — ответил Нанъгун Сы. — Я никому не позволяю входить в свою спальню.

— Это приказ главы, он все еще влиятельнее вас. И хочет обезопасить и вас тоже.

— Я не позволю войти в мою комнату, я уже сказал. Или ты думаешь, что будущий глава откажется от своих слов?

— Тогда придется применить силу.

Охранников было шестеро, и это только перед Нанъгун Сы. Возможно, будь это битва насмерть у него еще были бы шансы, но ни он, ни охрана не хотели друг друга калечить. Все это вылилось в почти детскую потасовку, вскоре наследника Жуфен скрутили и оттащили в сторону от двери своей спальни. Охранник уже ликовал, отодвигая дверь и ожидая там увидеть наконец их беглеца. Вместо этого в затемненной спальне Е Ванси поправлял одежду. Стало понятнее, почему наследник не хотел никому показывать свою комнату… наверняка Е Ванси, да и сам Нанъгун Сы, чувствовали, что за окнами тоже ждут.

— Я спрашивал о происходящем в клане и о сбежавшем преступнике, — процедил Нанъгун Сы, подходя к своей комнате и закрывая резко дверь. Охранник отпихнул его, бросил:

— Нам совершенно нет до этого дела. Вы будущий глава Жуфен и могли кого угодно оставить в своей спальне. Об этом не узнает никто, мы забудем эту информацию тут же. Но комнату велено проверить.

Е Ванси спокойно сел на кровать, в спальню вошли охрана и Нанъгун Сы.

— Почему меня не посвящают в суть поисков? — спросил Е Ванси. — Разве я не начальник? Раз для вас нет щекотливых тем.

— Это тоже приказ главы, — ответил охранник, проверяя под кроватью. Затем поднял глаза к потолку, но там было так же пусто. — Скорее всего, что-то связанное с его постыдными секретами. Но приказ есть приказ. Ведь мы и сюда не заходили до прямого приказа, оставив вас в покое.

Нанъгун Сы стоял на пороге в свою же комнату, глядя, как охрана обшаривает каждый угол. Наконец главный встал напротив Е Ванси и попросил вежливо:

— Надо осмотреть и кровать тоже. Встаньте.

Е Ванси и Нанъгун Сы переглянулись. Наследник едва заметно кивнул, и Е Ванси поднялся, отошел к двери.

Охрана тоже была из альф. Они чутко улавливали запах и при входе в комнату не обнаружили никаких, кроме Е Ванси и Нанъгун Сы. Еще чувствовали, что сексом тут не пахло, и эти их ужимки оставались подозрительными. Как только кровать освободилась, запах Е Ванси на ней стал не таким острым. Для лучшего результата стоило бы выгнать их обоих из комнаты, чтобы не отвлекали своими феромонами.

Кровать пахла чем-то похожим на красный перец — резким и отбивающим нюх. Это тоже выглядело подозрительным. Охранник, чтобы наследник не понял, что ключевым было обнюхать место, проверил под одеялом, провел ладонями по матрасу, ощущая себя при этом глупо. Ну в самом деле, кто мог бы спрятаться под ровным одеялом?

Он не подтвердил и не опроверг своих подозрений. Постельное белье пахло тем, что отбивало запах. Это все еще могла быть случайность — Нанъгун Сы мог выводить собственный резкий запах после гона, который мог действовать ему на нервы, мог убирать запах омеги, который разонравился ему после секса. И охранник решил, что будет блефовать, чтобы добиться признания. Он стянул с кровати одеяло и демонстративно поднес его к носу. Чуть не подавился запахом перца, когда вдохнул, но сдержался, обернулся к Нанъгун Сы и Е Ванси со всезнающим выражением лица.

— Он был здесь, — произнес охранник.

— Кто? — спросил Нанъгун Сы. Он не выглядел пойманным, он правда не понимал. Возможно, конечно, хорошо притворялся… Охранник решил идти до конца.

— Ваш бывший учитель. Был тут.

Нанъгун Сы и Е Ванси переглянулись.

— Мы встречались с ним недавно, — произнес Нанъгун Сы, глядя на Е Ванси. Тот отрицательно покачал головой:

— Запах бы уже развеялся.

— Я же не принимал от учителя никаких вещей?

— Вы сидели на его месте. Возможно, запах въелся в ткань.

— Но я не сплю в том, в чем ходил до этого, — Нанъгун Сы всерьез задумался, откуда тут мог взяться запах его учителя. Охранник наконец поверил, отшвырнул от себя одеяло. Но теперь уже поймали его.

— Тот, кого вы ищите, это мой учитель? — в спину ему спросил Нанъгун Сы. — Откуда он может взяться тут? Разве в розыске не опасный преступник?

Нанъгун Сы слыл человеком честным, который никогда не поступил бы бесчестно и не соврал бы. Охраннику пришлось сдаться и уйти, не продолжая эту битву. Тем более, что он уже проиграл в ней. Очень скоро комнату покинули остальные , от окон тоже пропали сторожа, и Нанъгун Сы с Е Ванси остались одни. Они продолжали молчать, но наследник хмурился, сжимая зубы. Чем дальше, тем понятнее становилось, что Чу Ваньнину не показалось, что он говорил правду.

— Я поговорю с отцом, — наконец выдохнул Нанъгун Сы. Е Ванси, словно ждал этого, тут же произнес:

— Не надо.

— В клане есть люди, которые преданы мне лично. Пока мы ждем чего-то, могут пострадать пленные.

Е Ванси нечего было на это ответить, кроме как:

— Я с вами. Против двоих он ничего не сможет.

— Отец не убьет меня ни при каких обстоятельствах. А тебя как свидетеля может, — отказался Нанъгун Сы.

— А что вы предлагаете мне? Продолжать жить как раньше и служить этому клану после всего, что я знаю? Если отец не убьет вас, то что? Запрет? С этим осознанием мне тоже спокойно жить?

— Попросить помощи, если меня запрут, — растерялся Нанъгун Сы. Начальник охраны был прав, но вариант попросить у мира заклинателей помощи казался самым адекватным решением. Конечно, невозможно после такого делать вид, что ничего не случилось. — Тем более нужно остаться снаружи, чтобы успеть позвать на помощь. Не волнуйся за репутацию клана. Отец уже уничтожил ее и нам, если все правда, предстоит долгая работа по восстановлению доброго имени Жуфэн.

— Я не могу отпустить вас одного. Я отвечаю за вашу безопасность…

Нанъгун Сы развернулся и отодвинул дверь в спальню, намереваясь сразу идти к отцу. Самый крупный и сильный альфа из охраны стоял сразу за дверью, и Нанъгун Сы, хотя был не робкого десятка, даже вздрогнул, просто обнаружив его тут. Он не ощущал ни присутствия, ни запаха альфы. Но скрываться — это же ключевое умение для охранника. Е Ванси первее оценил обстановку и быстро достал меч, оттащил наследника от двери.

— Значит, вы знаете, — с улыбкой заговорил охранник. — Значит, кто-то рассказал вам. Позвольте спросить: а где же сейчас находится беглец? Он ведь уже не в комнате, я бы почувствовал его присутствие. Давайте только не разыгрывать снова, словно вы не в курсе о чем я. Вы правы, глава клана не сделает вам ничего, а вот Е Ванси — интересный эксперимент. Который давно хотели бы разобрать. Вы могли бы рассказать, где Чу Ваньнин, в обмен на его жизнь.

Нанъгун Сы тоже приготовился драться, после этих слов неосознанно прикрыл Е Ванси, хотя именно омега был начальником охраны.

— Ведь это так логично, что Жуфен тоже жертва, если погибнет загадочно и его начальник охраны, — продолжал альфа, без спешки проходя в комнату.

— Нет, — отказался Нанъгун Сы. — Мне нужно поговорить с отцом. И Е Ванси пойдет со мной.

— Только в случае, если вы выдадите сбежавшего. Куда он отправился? Каким путем вы помогли ему сбежать?

— Мы никому не помогали, — спокойно произнес Е Ванси. — Мы… сами догадались, что случилось что-то необычное. Это подтвердило наши прежние подозрения. Мы живем тут. Мы сами узнали про эксперименты. Но… если бы мы могли помочь Чу Ваньнину, мы непременно сделали бы это.

***

К Нанъгун Лю сына притащили одного и связанным, побитым. Глава клана снова ждал в своей резиденции и только думал, что у него есть время немного вздремнуть, когда ему сообщили о произошедшем. Сын не хотел входить в кабинет, сопротивлялся и вырывался, но кричал о том, чтобы не трогали Е Ванси. Переделанной омеги с ним вместе не было. Его втащили, бросили на пол перед столом отца, четверо охранников-альф остались в кабинете. Нанъгун Лю все это время не отрывал взгляда от бумаг, которые держал в руках. Он не мог прочитать из них ни иероглифа, но очень хотелось сделать вид, что ему все равно.

— А что с Е Ванси? — так же безразлично спросил он. Альфа-охранник ответил:

— Схвачен. В восточном крыле, в одиночной.

— Пусть подготовятся к исследованию, — приказал Нанъгун Лю, и сын снова сорвался на крик, прося остановить это. — Веди себя тише, ты все-таки наследник.

— Наследник чего? Отец, как ты мог так опозорить нас?! Что вообще происходит?! Чем ты занимался все это время?!

— Как видишь, делал наш клан сильнее, — Нанъгун Лю отложил свиток, наконец взглянул на сына, потом на охрану. — Оставьте нас одних.

— Все же лучше… — начал главный.

— Ой да оставьте, я его отец, он никуда не денется, и сам это знает. Выйдите.

Нанъгун Сы выглядел так, словно его не остановит то, что перед ним отец — он и его убьет, как только появится возможность. Он был так зол, что то и дело оскаливался, показывая клыки. Охрана не спешила с выполнением приказа, но все-таки вышла, не до конца прикрыв дверь.

— Чего ты хочешь? — спросил Нанъгун Лю. — Чтобы Е Ванси не вскрывали? У тебя какие-то чувства к омеге? Он сейчас альфа. Тебе не омерзительно это?

— Чтобы всех пленников освободили, а ты предстал перед судом, — ответил Нанъгун Сы.

— Как всегда прямолинеен. Этим не я начал заниматься, я лишь развил. Клан и раньше интересовался, как устроены омеги и в чем еще их можно использовать. Представляешь, наши предки думали, что из некоторых органов альф и омег можно сделать лекарства, которые помогут быстрее развиваться и самосовершенствоваться… Мы-то доказали, что это совсем не так.

— Чудовище! — крикнул Нанъгун Сы. Отец приподнял руку, успокаивая его и подсказывая быть тише.

— Я тоже очень испугался этого всего, когда узнал. Мой брат и вовсе повредился рассудком, вынес эти эксперименты за пределы клана. Он пошел дальше, намного дальше, и его пришлось убрать, хотя в целом он действовал в рамках той же идеи.

— Да какой идеи?!

— Превосходства. Она работает, сын. Выбирать в главы клана альф, выбирать хороших и качественных омег в супруги, узнавать о преимуществах, сманивать в клан других альф. Как видишь, мы уже самый известный и влиятельный клан. Именно потому, что не обременяли себя нормами морали.

— Сколько поколений семьи этим занималось? — спросил Нанъгун Сы, чувствуя, как холодеют руки и пальцы ног.

— Сколько? — Нанъгун Лю задумался. — Если честно… отец, дед, прадед… и еще… Это сложно сосчитать. Но что ты хочешь, разрушить это все? Правда уничтожит клан. Ты этого же не сделаешь?

Нужно было сказать ему: «Да, ты прав, отец. Правда уничтожит наш великий клан, построенный на чужой крови. Ты прав, освободи меня, и я стану тебе правой рукой и продолжу эту традицию. Я пока что шокирован, но я привыкну». Нужно было соврать. Отец поверил бы, потому что больше всего он хотел сейчас услышать эту ложь. Потому что он не знал досконально, на что его сын способен, а на что нет. Соврать, тогда его бы освободили. Тогда можно было бы осмотреть это место, можно было бы выйти отсюда, а потом уже предпринимать какие-то действия. Призвать помощь, суд. Казалось бы, так просто… Но Нанъгун Сы был воспитан мамой. Честным и справедливым человеком, он не мог себе этого позволить. Он пытался, подбирал слова, но в конце концов скривился, вдохнул поглубже и выпалил:

— Пусть хоть сгорит! Клан, поднявшийся на чужой крови, не заслуживает своего величия!

Нанъгун Лю не выдержал, пнул его в живот и тут же отшатнулся, сам огорченный этим.

— Ты не можешь! — жалующимся голосом заговорил он. — Ты не можешь, потому что ты и сам альфа! Ты должен понимать! Мы экспериментировали над омегами в основном. Если это были альфы, то альфы нижних слоев общества, никого благородного мы не тронули!

— Какая разница?! — прохрипел Нанъгун Сы. Глава клана снова ужаснулся:

— Как это какая? Ты хочешь сказать, что нет разницы альфа или омега? Альфа или обычный бета? Альфы фактически сильнее, омегам же даже до людей далеко! Есть огромная разница между тремя видами!

— Но нет разницы в том, что кого-то можно убивать ради своих целей, а кого-то нет! Все заслуживают жизни! Моя мама!.. Что ты сделал с ней?

Нанъгун Лю, который до этого выглядел так, словно вот-вот ударит снова, успокоился и отошел от сына обратно за стол, глаза у него забегали.

— А что твоя мама? Очень хорошая омега. Думаешь, я бы что-то ей сделал? Да как ты можешь, она была моей дорогой супругой! Я сейчас оказался в этом положении с одним только наследником, который не понимает меня, именно потому, что она погибла! Разве же я выбрал бы такое? Разве я выгляжу глупцом?

Нанъгун Сы видел, как отец вспотел, как забегали его глаза. Он все еще не мог в это поверить. Его мир за последний день рушился, до самого основания. Все оказывалось ложью, и эта ложь убила его мать. Как же слеп он был… Он не мог вымолвить больше ни слова, он задыхался от всего того, что хотел сказать. Ему хотелось просто орать.

— Уберите его, — почти приказал Нанъгун Лю. — У нас его омега. Я найду способ встроить его в систему.

— У меня нет омеги, — выплюнул Нанъгун Сы. Он знал, что отец имел в виду Е Ванси, но с ним они были друзьями с детства.

— А, я держал эту новость до подходящего момента. Е Ванси же приемный ребенок в клане. Вот видишь, как полезны мои исследования — я с малого возраста смог найти тебе пару и встроить его в клан, даже дал престижную должность. Конечно, вам нельзя было бы афишировать эту связь, но все же у тебя под боком всегда был твой истинный, сильный и преданный омега.

***

Чу Ваньнин из окна видел, как в небе над орденом Жуфен что-то взлетело, разделилось на пять частей и отправилось в разные стороны, оставляя белый след. Он наблюдал за этим, стоя у окна с деревянной кадкой в руках, на боку которой висела тряпка. Это место было рядом с орденом, но уже за пределами резиденции. Он и сюда добрался едва-едва и не без помощи Е Ванси.

Чу Ваньнин понял, что след — это разосланные в разные стороны летающие големы для доставки сообщений. Они были надежными, могли драться при попытке их перехватить, и были очень дорогими. Чу Ваньнин изучал их из интереса, в том числе и пытаясь удешевить, но не получилось — в основе были редкие компоненты, которые сами по себе дорого стоили. 

Время ушло. Он мог точно сказать, что за письма понесли эти посыльные. «Не верьте пику Сышэн. Не верьте Чу Ваньнину». Напишут, что он сошел с ума, что он предал своих учеников. Ши Мэй послушно расскажет всем, что учитель предал и убил своих учеников, а про случившееся врет. А у Чу Ваньнина ни одного свидетеля. Конечно, никто ему не поверит. К тому же тут целый клан, а он странный, омега-учитель, который и раньше казался людям каким-то агрессивным.

— Молодой даос, — обратился к Чу Ваньнину хозяин дома, который в это время стоял в дверях. — Простите, но…, но тряпку принято отжимать насухо.

Чу Ваньнин обернулся. Комната выглядела так, словно он просто плеснул воды на пол, вокруг были сплошные лужи.

— Но позвольте, — возразил Чу Ваньнин, — это же называется влажной уборкой. Если тряпка будет сухой, то в чем же смысл?

— Но она не будет сухой, — хозяин очень сильно стеснялся, но он уже представлял, как после пары таких уборок у него вздуются полы. — Вы же до этого прополощите ее в воде… Тряпка будет влажной, понимаете? Не сырой, влажной.

Чу Ваньнин кивнул, хотя и не понял. Да и не до того ему сейчас было. Его мысли занимали отправленные в разные стороны весточки. Это был очень рискованный шаг, ведь до этого считалось, что Чу Ваньнин и ученики просто пропали, прошло бы много времени, прежде чем отправленные на поиски поняли бы, что стоит поискать в клане Жуфен. Если бы вообще поняли… Конечно, нельзя было сказать, что Жуфен сильно рисковали, ведь вряд ли исчезновение Чу Ваньнина и учеников свяжут с убийствами в округе. Даже наоборот — клан скорее всего позаботился об алиби… Все это очень сильно не нравилось Чу Ваньнину. Что с Сюэ Мэном — непонятно. Возможно, его уже нет в живых, хотя очень не хотелось бы, чтобы это было так. Но, допустим, он жив, но слаб, раз сюда все еще не привел заклинателей с пика Сышэн.

Ситуация все еще не была безвыходной, но пока Чу Ваньнин думал, как ему вытащить Мо Жаня, чтобы того не убили как свидетеля, ему закрывали другие пути к победе. Нужно было всем рассказать еще тогда, в шестнадцать, о случившемся. Но Чу Ваньнин бы провалился от стыда сквозь землю и никогда больше не показывался бы наружу, если бы кто-то узнал о той ситуации.

Нанъгун Сы и Е Ванси нашли для него это место, считая, что скоро их начнут подозревать, а потом и обыскивать. Чу Ваньнин предполагал, что и до их пленения было недалеко. Из-за него. Но говорить им об этом не стал. Они знали это место, и они знали, куда его спрятать — у хозяина этого дома не так давно слуга поспешно уехал в родную деревню к умирающей матушке. Сейчас на Чу Ваньнине вместо его белоснежной одежды было льняное ханьфу слуги из жесткой ткани, от которой с непривычки чесалось все тело. В лицо его мало кто знал, да и слугу здешнего вряд ли кто-то из охраны или верхушки клана помнил. Это Нанъгун Сы старался интересоваться всем внутри клана, в то время как его отца интересовало только происходящее в подвалах Жуфэн. Если не показываться особо на глаза никому, то какое-то время Чу Ваньнин мог продержаться тут. И рядом с кланом, и в то же время не в том месте, где его усиленно ищут. Нанъгун Сы настаивал на том, чтобы Чу Ваньнин уходил, оставить остальное на него, в том числе спасение Мо Жаня. Но омега не мог. Мо Жань был его коротким поводком, на который его привязали. Возможно, будь они простыми людьми, пусть даже испытывающими чувства друг к другу, Чу Ваньнин бы сбежал. Хотя бы чтобы позвать помощь. Это было бы логично. И хотя связь между ними повредили — Чу Ваньнин не мог отойти. Как животное не может уйти далеко от своего еще живого щенка, даже если тот в руках у людей, Чу Ваньнина инстинктами прибило к этому месту. Даже если бы оно горело, он бы бросился в огонь спасать Мо Жаня. Его и сейчас тянуло обратно. Казалось бы — просто сдайся. Сдайся на условиях, что вам дадут одну камеру. Хотя бы соседние! Чтобы быть рядом и слышать его. И многих усилий Чу Ваньнину стоило преодолеть эту фатальную тягу и вести себя разумно.

Впрочем, именно из-за этого чувства он мог быть уверен, что от связи между ними что-то еще осталось.

Ему пришлось как мог вытереть пол. В процессе Чу Ваньнин решил, что недорогая одежда больше для этого подходит и порадовался, что никто не видит его, известного учителя, так неловко моющим пол. В этом месте, несмотря на то, что он не знал, можно ли доверять хозяину только потому, что его посоветовал Нанъгун Сы, Чу Ваньнин ощущал себя в большей безопасности.

За сегодня еще ему сказали после уборки наколоть дров и покормить скотину, но стоило Чу Ваньнину сделать несколько шагов к дровяному сараю, как хозяин остановил его, вручил чашку с супом и произнес негромко:

— Достопочтенный даос, вы должно быть очень устали с непривычки. Идите в комнату и ложитесь лучше отдыхать.

— Я умею колоть дрова, — сразу понял Чу Ваньнин и попытался вернуть еду.

— Да, конечно. Вы же заклинатель. Но все же, лучше вам снаружи не показываться особо. Если вас схватят, то и у меня будут неприятности. Так что идите лучше в комнату и отдохните. И поешьте. Все хорошо, дальше я сам.

С этим Чу Ваньнин не мог не согласиться, хотя и почувствовал себя еще более бесполезным. Он ушел в небольшую комнату для прислуги, там сел на кровать и некоторое время смотрел на пар, что поднимался от супа. Как же хотелось плакать, но слез не было. Мало того, что их тут убьют, еще и его выставят виноватым, и долгое время его имя будет ассоциироваться с тем, кто поднял руку на своих же учеников, а доброй памяти по нему не останется. А что там происходит с Мо Жанем? Конечно, он альфа и с альфами обращались не так жестоко, но накануне это ведь была его боль. Значит, с Мо Жанем уже поступили плохо, и что мешало сейчас Жуфэну продолжать? Жалость? Они детей вырезали из животов омег, у них не осталось жалости. Значит, пока Чу Ваньнин тут в тепле и безопасности, его ученику может быть очень больно, а учитель этого не чувствует больше.

Чу Ваньнин сглотнул. Аппетита не было, и суп он съел только потому, что в последний раз ел день назад то, что приносил ему единожды Нанъгун Сы. А ослабев он Мо Жаню точно не поможет никак.