Несколько дней Лена просидела дома безвылазно. Даже из своей спальни старалась выходить только по нужде. Она просто лежала на кровати и смотрела в потолок. Даже при бомбежке она не стала спускаться в подвал — она искренне надеялась, что именно ее дом разнесут первым. Но все обошлось.

Но спустя трое суток девушка заставила себя выйти из дома. Как бы ей ни хотелось пролежать всю оставшуюся жизнь в ее теплой постели, но ей необходимо было сходить к Клаусу. Свои мысли она уже привела в порядок, осталось привести в порядок себя перед выходом.

Утро было солнечным, но холодным. Сейчас было самое время, чтобы надеть пальто, но у Лены остался только плащ. Выбора не было — пришлось идти в плаще.

Выйдя из дома, она сразу же заметила только что завернувшую за угол черную служебную машину. Первой у нее в голове была мысль не о Шнайдере, а о слежке. «Ну, Лена, не придумывай, — про себя сказала девушка, идя к калитке. — Зачем им снова вызывать тебя на допрос? Незачем. А если это Шнайдер, то он не стал бы следить за тобой, а подошел бы так, в открытую. И почему, собственно, ты думаешь, что это он? Ну, подумаешь, встретились пару раз случайно… Это были всего лишь случайности, не обольщайся. Ты не нужна ему».

Лена шла по тем же самым улицам, где обычно и ходила. Она просто старалась не вспоминать то, что произошло пару дней назад. Она вообще старалась не думать ни о чем. Ей было так проще. «Нет мыслей о чем-то, значит, и этого чего-то не было», — считала она.

Она сама не заметила, как вместо того, чтоб свернуть на улицу, которая вела к дому Клауса, она прошла еще несколько кварталов и вышла к штаб-квартире СД. Она остановилась перед зданием и долго смотрела на окна. Она сама не понимала, зачем делает это. Лена знала, что не увидит отсюда того, кого ей подсознательно хотелось бы  увидеть, но она продолжала стоять.

Вдруг к входу подъехала черная служебная машина. Лена напрягла зрение, пытаясь рассмотреть выходящего из машины мужчину. «Черт бы побрал этих немцев в одинаковой форме!» — выругалась про себя Лена. Но, нет, это был не Шнайдер. Разочарованная Лена постояла здесь еще минут десять, проводив взглядом уехавшую машину и понаблюдав за окнами, и, развернувшись на каблуках, ушла.

Как-то незаметно в ее мысли прокрался Шнайдер. Лене было интересно, чем он сейчас занят. Может, он на допросе? Или сидит в кабинете и курит? Или сообщает очередному человеку, что он задержан, и просит пройти с ним в машину? А, может, он дома с семьей (если она, у него, конечно есть)? Ей всегда были интересны такие мелочи. Очень часто, когда проходящий мимо нее незнакомец как-то заинтересовывал ее, то Лена могла надолго уйти в свои мысли, рассуждая о том, кто он, чем занимается, где работает и есть ли у него семья.

Уже находясь меньше, чем в квартале от дома Клауса, Лена заметила в толпе людей, как ей показалось, знакомую форму. Повинуясь какому-то внутреннему порыву, она прибавила шаг, чтобы нагнать мужчину. Сердце бешено колотилось в груди. Лена надеялась, что это Шнайдер. Сама не знала почему, но надеялась. Ей хотелось, чтобы это был он. Она соскучилась по его разговорам, по тому, как он смотрел на нее своими фиалковыми глазами. Но, нагнав мужчину, Лена разочарованно остановилась. Та же военная выправка, та же форма, только волосы были светлые и глаза темные, недобрые. Это был не Томас.

Лена, пропустив его вперед, медленно пошла за ним. На форме этого мужчины ее внимание привлекли несколько наград. Они покачивались при ходьбе мужчины, позвякивая, и блестели на солнце. Девушка задумалась, чем же он заслужил их. «Неужели, — думала она, — награды дают просто так? Хотя, нет. Не просто так. За убийства. Чем больше убил людей, тем больше наград. Как же это ужасно».

И тут снова Лена подумала о том, что за ней следят. «Что-то я не помню, чтоб сегодня был выходной, — заметила она, смотря на выделяющуюся из толпы форму военных. — Неужели и вправду слежка? Зачем? А вдруг не за мной, и я зря волнуюсь? Стоит успокоиться. Кто я такая и кому нужна, чтобы за мной устраивать такую слежку? Так, Лена, будь собой. Просто иди спокойно к Клаусу. Если остановят и спросят, то так и ответишь. Не усложняй все».

Лена уже подходила к дому Клауса. Порой она забывала смотреть на окно второго этажа, и при этом ей всегда везло — Клаус был дома. Но сегодня Лене будто шестое чувство подсказало обратить внимание на этот цветок. И сегодня он стоял на подоконнике. Сердце бешено забилось в груди девушки. «Что делать?» — этот вопрос маячил у нее в голове.

«Так, Лена, соберись! — подбадривала она себя. — Просто иди дальше по тротуару, мол, так и надо. Не останавливайся и не привлекай к себе внимания». Но внимание она, видимо, все-таки привлекла — впереди, всего в метрах тринадцати-пятнадцати ей перегородили дорогу два офицера СД. Лена не стала рисковать и, повернув, пошла в обратную сторону. Но и тут ее ждала неудача — еще два офицера перегородили ей путь назад, остановившись на углу.

Лена испугалась по-настоящему. Народу на улице было не так уж много, так что вряд ли следили за кем-то другим. Решив все-таки проверить это, девушка перешла на другую сторону. Офицеры — за ней. Долго не раздумывая, Лена направилась к дому Клауса. Она знала, что сейчас, наверняка, толпа сотрудников СД заняла дом Клауса, так что соваться туда не стоит. А вот сбежать от преследования дворами — можно. Лена так и сделала — перелезла через забор Клауса, затем пробежала дворами его соседей и вышла уже на следующей улице.

Но и офицеры оказались не такими тупыми, какими их себе представила Лена — солдаты уже дежурили на той улице. И как только Лена вышла со двора какого-то дома, они стали идти по направлению к ней. Эти были опасней предыдущих — у них были овчарки, злобно рычавшие на всех прохожих. У Лены не было выбора — она кинулась к метро. Она надеялась, что хоть там сможет скрыться от преследования.

Уже там, стоя в подземке, Лена поняла, что ее шанс на спасение — 50 на 50. Но тут у нее было преимущество — час пик, много народу. Это упрощало задачу для Лены, но, наверное, усложняло для эсэсовцев. Она попыталась потеряться в толпе. Но Лена знала, что это вряд ли поможет, и ее все равно найдут. Сейчас она молила небеса, чтобы подъехал поезд — ее единственная надежда.

И тут, словно небеса ее и вправду услышали, на станцию подъехал поезд. Лена кинулась к нему и сразу же забежала в вагон. Но краем глаза она заметила, как ее преследователи зашли в соседний. Быстро сообразив, что сразу же, как поезд тронется с места, она будет поймана, она быстро перешла в другой вагон и, дождавшись момента, когда двери начнут закрываться, выскочила. Поезд тут же отъехал, а вместе с ним и солдаты.

Девушка знала, что подниматься ей нельзя сейчас — там наверняка стояло не меньше десятка солдат. Но и оставаться тут она не могла — кто-то из тех же офицеров мог спуститься сюда и проверить все. «Что же делать?» — думала Лена, смотря на пути. И идея сразу же пришла к ней в голову. Но, решив все проверить, Лена подошла к расписанию поездов. «Следующий подъедет через пятнадцать минут, — прочитала с таблицы Лена. — Пятнадцать минут…»

Она вернулась к путям и, чуть наклонившись, посмотрела в тоннель. Темно и тихо. «Пятнадцать минут», — повторяла про себя, как мантру, Лена. У нее был шанс. И она не упустила его, спрыгнув на пути. Она выбрала удачное время — никто из рядом стоявших не обратил на нее внимания.

Лена быстро двигалась, стараясь не касаться до рельс. У нее оставалось уже меньше десяти минут. Ей необходимо было найти какой-то проход. Она не знала, где он, но знала о его существовании. Оттуда, из этого прохода, есть служебный выход на поверхность. Такие проходы есть почти на каждой ветке — их специально сделали, чтоб, если завалит проход на станциях, была возможность выбраться из метро.

Лена всерьез начала волноваться, когда прошло еще пару минут минут. Она все еще шла по рельсам и не видела никакого прохода. Поезд мог проехать в любую минуту, а нее не было возможности даже в сторону отскочить. Времени оставалось все меньше и меньше.

У Лены все внутри замерло, когда она услышала позади себя тихий гудок поезда. «Все, пропала!» — подумала про себя девушка, переходя на бег. Она знала, что поезд еще далеко, и у нее еще есть шанс, но прохода так и не было.

Поезд, тем временем, подъезжал все ближе. Вот уже он свет его фар дошел и до Лены, все еще бегущей вперед. Машинист, видимо, только заметив девушку, начал сигналить. Лена не сдавалась, продолжала бежать, хотя уже понемногу начала думать о том, какой нелепой смертью она умрет.

Поезд уже был метрах не меньше, чем в шести метрах от нее. И тут — Лена готова была завизжать от радости — она увидела проход! Лена, ловко перепрыгнув рельсы, заскочила в него, и в эту же секунду поезд проехал то место, где она должна была быть. «Спасена, — ликовала девушка, пробираясь по пыльному проходу, — спасена!»

Через полчаса Лена уже шла по улице. Но шла не домой — просто шла, сама не зная куда. «Домой нельзя, — размышляла она, смотря себе под ноги, — там уже наверняка сидит куча агентов. Нет, Лена, домой нельзя. Куда же идти? К Клаусу? Ха, тогда уже легче сразу в штаб-квартиру СД, сразу к Шелленбергу. Нет, нужно что-то еще. Точно! Как же я забыла об этом…»

И тут Лена вспомнила о своей, так называемой, тетке в Швейцарии. Хельга Андерсон — точно такая же русская, как и сама Лена. Но ее настоящего имени она не знала, да ей и ни к чему было знать его. Все что Лена знала о ней, так это имя, фамилию и где она живет. Большей информации ей не требовалось.

«Отлично, — думал Лена, оглядывая улицу, — одна проблема решена. Теперь появилась другая. Как мне попасть к ней? Не удивлюсь, если вокзал патрулируют эсэсовцы, так что меня там сразу найдут. Что же делать? Мои документы остались дома… но как же хорошо, что мне дали вторые, на другое имя. И почему я забыла о них? Вот только где они? Я помню, что перепрятывала их где-то в городе, специально для такого случая, вот только где? Думай, Лена, думай… Точно! Парк!»

Лена, получив вторые документы на имя Фриды Руге — жены одного немецкого дипломата — от Клауса, сначала спрятала их дома на кухне, под половицей. Но уже тогда ей подсказало чутье, что этого нельзя делать, и что их стоит перепрятать. Тогда она пошла в парк и, сложив в небольшую деревянную шкатулку, зарыла документы у ограды под елками. И сейчас Лена почти бежала к парку, надеясь как можно быстрее вырыть документы и уехать к Хельге.

Девушка долго блуждала по парку, ища то самое место под елками у ограды. Спустя пятнадцать минут нашла место, а спустя еще столько же — вырыла документы. «Теперь осталось одновременно и самое сложное, — размышляла про себя Лена, выходя из парка, — и самое простое — уехать из Германии. Надеюсь, я еще успею на вечерний поезд».

Лене удалось успешно проскользнуть мимо эсэсовцев на вокзале, купить билет на поезд «Скандинавия — Швейцария» на фальшивые документы и избежать вопросов проводника об отсутствии багажа. Также ей повезло с тем, что в купе она ехала одна. Все складывалось как нельзя лучше.

Ехала Лена, в основном, ночью (лишь малые части пути выдались на вечер и утро). В купе свет не горел, его освещала лишь большая луна. Лена, как бы ей ни хотелось, пыталась не уснуть. «Самое главное, — твердила она себе, — не уснуть по дороге. Не спи, Лена! Выспишься у Хельги». И Лена старалась всячески себя отвлечь, чтоб только не заснуть — то ходила по купе, то сидела, подтянув к себе ноги, то сама себе что-то рассказывала.

Но, как бы она ни старалась, сон ей победить не удалось — около четырех часов утра она заснула, уткнувшись лбом в холодное стекло. Поначалу ей ничего не снилось, но к рассвету начали мучить кошмары, а, точнее, кошмар. Тот самый, про снег. И снова сон оборвался на том моменте, когда кто-то несет ее, закутав в шинель. Лене так не хотелось просыпаться, хотелось узнать, чем же закончится сон, но кто-то настойчиво тормошил ее за плечо.

— Что? — сонно промямлила она, пряча лицо в ладонях.

— Девушка, прибыли, — сообщил приятный голос проводницы.

Лена кивнула в ответ, мол, поняла. Протерла лицо руками и посмотрела в окно. Да, они действительно были уже в Берне. Лена, не веря, что они так быстро добрались, отодвинула рукав рубашки и посмотрела на часы. Одиннадцать часов утра.

Выйдя из вагона, Лена огляделась по сторонам. На платформах эсэсовцев вроде не было видно. «Чисто, — отметила про себя девушка, — никого нет. Ну, Лена, можешь спокойно идти к Хельге».

Но не успела Лена даже выйти с вокзала, как двое мужчин в штатском поймали ее у выхода и, подхватив под руки, затолкали в машину. Лена, как ни кричала и ни пихалась, но выбраться из крепкого захвата не смогла.

На нее сразу, как только усадили в машину, надели наручники и завязали черным платком глаза. Лена начала было кричать, но и тут ее похитители не растерялись — насильно впихнули ей в рот кляп, сделанный из какой-то тряпки.

— Ну, вот мы и встретились снова, фройлян Шульц, — раздался откуда-то спереди до боли знакомый Лене голос. Это был Эрдман.