— Звали, мистер Честертон?

Гелия вздрогнул от громкого голоса Ривена, ворвавшегося в кабинет Набу, как обычно, без стука, и уронил папку с документами. Покрыв про себя воспитателя выражениями, принадлежавшими ему же самому, Элфорд полез под стол за своей драгоценной папкой.

— Работа всех имеет раком, но кого-то слишком буквально, — пробормотал наблюдавший за этим Коукрил. Зарычав от злости, юрист дёрнулся и ударился головой об ножку стола.

— Уж ваши комментарии здесь абсолютно не уместны! — выкрикнул он, забирая наконец источник своих страданий в последние пять часов с пола и возвращая на стол.

— Кхм, мистер Коукрил, у меня к вам очень важный вопрос, — наконец отмер Набу. Ривен не изменял своей привычке одеваться таким образом, чтобы обеспечить яркие фантазии и устойчивое возбуждение. А его пристрастия к сетчатым майкам должны стать вне закона, иначе Честертон в скором времени перестанет за себя ручаться.

— Я слушаю, — покладисто отозвался Коукрил, приваливаясь спиной к двери. Он мог поклясться, что слышал, как по дверному косяку скрипит тряпка. «Как выйду, уши Тимми надеру, авось необходимость греть их пропадёт», — решил он.

— Послезавтра состоится важный приём, на который приглашена как моя семья, так и многие её партнёры. Мистер Элфорд тоже туда приглашён, но ему повезло: в его приглашении упомянуто лишь его имя, а моё включает в себя графу «плюс один», — нерешительно улыбнулся Набу. — И она обязательна.

— Мне вам её ножом счистить? Я умею, сделаю так, что никто не подкопается, — заверил Ривен. — Я так со своих дневников хуёвые оценки убирал.

Гелия с отчётливым вздохом закатил глаза.

— Э, нет, я совсем о другой услуге хотел попросить, — рассмеялся Честертон. — Мне абсолютно не с кем идти. И я бы хотел попросить вас сопроводить меня. Я дам вам выходной, и в первой половине дня вы будете абсолютно свободны, а вот с пяти мне придётся занять ваше время. Не окажете любезность?

— Да без про… — Ривен уже почти было согласился, но оказался перебит.

— Ты с ума сошёл? — изумлённо выдохнул Гелия, нависнув над сидящим за столом Набу, словно коршун. — Бога ради, не делай этого. Уж лучше пригласи своего дядю. Ты знаешь, сколького стоит для меня произнести эти слова. Последуй моему совету.

— В смысле дядю?! — вскочил Честертон. — За такое моя семья меня сожжёт на костре инквизиции!

—  А за него не сожжёт?! — Элфорд ткнул пальцем в Коукрила. Набу окинул его внимательным взглядом, на самом деле лишь для того, чтобы увериться, что в список запрещённого лично Ривену помимо сетчатых маек стоит отнести кожаные штаны. Это буквально непотребство.

— Знаешь, за любого парня сожжёт, — ответил он наконец Гелии. — Но именно за дядю со всей искренней семейной любовью меня вначале публично расстреляют, затем расчленят, а уже потом сожгут на костре остатки моего трупа. Я готовился морально лишь к сожжению, извини.

— Да за что расчленят-то? — удивился Коукрил. — Этот ваш Блэк — хороший мужик.

В комнате повисла гробовая тишина. Набу и Гелия смотрели на Ривена так, будто тот сознался в убийстве десяти детей.

— У меня к вам появились вопросы, мистер Коукрил, — отмер, наконец, Элфорд.

— Ой, блять, они у вас всегда были, — отмахнулся воспитатель, закатив глаза.

— Это семейное дело, мистер Коукрил, — откашлялся Честертон. — Так что?

— Я пойду, мне насрать, — Ривен пожал плечами.

— Отлично! — обрадовался Набу. Гелия в свою очередь поджал губы и фыркнул.

 Коукрил резко открыл дверь и застал за ней пятерых искренне внимающих происходящему слушателей. Приподняв брови в удивлении, он вышел из кабинета и закрыл дверь.

— Ты почему про дневники не сказал?! — возмущённо зашипел Тританнус.

— Мелкий, ты у меня сейчас по ушам получишь! — возмутился Ривен. — Как и все вы! В этом доме четыре этажа, больше двадцати комнат, но вы решили столпиться конкретно в этом коридоре?

— Я… наливал мистеру Блэку вино, — Тимми кивнул на бокал в руках Валтора.

— А я контролировал процесс, — нашёлся мужчина.

— А мы смотрели, как Тимми наливал вино! — нашёлся Тританнус.

— Я же говорил, чарующее зрелище, глаз не отвести! — промурлыкал Валтор, но от темы это Ривена не отвлекло.

— Воистину, — согласился Нереус.

— Даже Барби засмотрелась! — кивнула Тресса, прижимая куклу к груди.

— Тимми, бутылка где? А ещё я слышал, что ты возил по этому драгоценному и тяжёлому дереву тряпкой! В какой момент твоё прикрытие так изменилось, а? — продолжал допытываться Коукрил. — И вообще, у вас что, нет других дел, кроме как подслушивать?!

— Молодой человек, — широко улыбнулся Блэк, обнимая Ривена за плечи. — В этом огромном доме, увы, развлечений очень мало. Особенно для детей.

— Есть Интернет и игровая приставка, так что не еб… — Коукрил бросил мимолётный взгляд на Трессу и закашлялся, — так что им стоит вернуться к себе. А вы себе вполне можете найти развлечения и без таких забав. Как и Тимми, не так ли?

— Абсолютно не согласен, напомню, это числится в моих обязанностях, — упрямо повторил дворецкий. Ривен тяжело вздохнул. Как же с ними всеми, блять, сложно!

***

— Мистер Коукрил, может, всё же откажетесь? — холодно улыбнулся Ривену Элфорд, стоило им столкнуться утром на кухне. Гелия уходил с чашкой своего кофе, а воспитатель заглянул туда поболтать с дворецким.

— От чего?

— От чистейшей авантюры, которую задумал мой дражайший друг, — пояснил Элфорд, закидывая в кофе два кубика сахара. — Не поймите неправильно, но в наших кругах вы будете сущим… позором. А я всё же желаю Набу лучшего.

— Он сам сделал выбор, так что не суйте свой нос, лады? — закатил глаза Коукрил.

— Справедливое замечание.

За спиной Гелии раздался звон бокалов, и тот вздохнул с каким-то отчаянием. День явно начался плохо: отговорить няню от этой сомнительной затеи не вышло, Валтор проснулся рано и начал действовать на нервы с того самого момента, как они оказались в одном помещении. Надежды на хороший день не осталось.

— Мистер Блэк, вас никто не спрашивал, — огрызнулся Элфорд.

— А меня не надо спрашивать, я говорю, когда хочу, — отозвался Валтор.

— Очень за вас рад, но вам бы помолчать. Я прекрасно знаю это светское сборище, мистер Коукрил, сущие бестии, заповедник гарпий!

— А вот это подтверждаю, с ними я знаком довольно близко, там полно моих друзей, — услужливо оскалился Блэк.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Гелия.  

— Мистер Элфорд, вы бывали в приюте? Гарантирую, с тамошними монстрами никто не сравнится. Вы можете успокоиться, — фыркнул Ривен.

— Я предупредил.

Высокомерно хмыкнув и окинув Коукрила с головы до ног презрительным взглядом, Гелия поспешил из кухни. Валтор проследил за ним заинтересованным взглядом.

— Какой же бред, — вздохнул Ривен. — Не пойти бы ему нахуй?

— Да, я в этом заинтересован, — пробормотал Валтор, отпивая вино из своего бокала.

Коукрил сморщился: думать об этом брюзге в сексуальном контексте ему не удавалось. Но, может, Блэку что-то такое и нравится? Ладно, его проблемы со специфичным вкусом.

Но всё же слова юриста не давали ему покоя. «Вы будете сущим позором», посмотрите на этого заботливого приятеля! Но пошёл отчего-то не к своему другу, а к Ривену. Чтобы лишний раз самоутвердиться за его счёт: таких Коукрил на своей жизни видал больше, чем нормальных людей. И даже зная это, он не мог успокоиться.

Набу уже даже не вздрагивал, когда дверь в его кабинет распахивалась. К бесцеремонности воспитателя своих младших он привык на удивление быстро, вот бы удавалось ко всему так привыкать… Наверное, это даже нравилось Честертону: Ривену было плевать, хотят его видеть или нет, если он жаждал высказаться или задать вопрос.

— Да, мистер Коукрил? — спросил он, не поднимая взгляда от анкеты соискателя на должность главы аналитического отдела.

— Вам бы Элфорда на привязи держать, а то он на людей начинает бросаться! — возмутился юноша, падая на диван и закидывая ногу на ногу. Набу вздохнул: кажется, это вялотекущее, но напряжённое противостояние между его главным юристом и воспитателем не закончится никогда.

— Что опять?

— Он сказал, что я вас просто опозорю.

Честертон на это подозрительно промолчал. Можно было подумать, что он просто очень вдумчиво читает то, что лежит у него перед глазами, но Ривен уже заметил, что многозадачность входит в число преимуществ его нанимателя.

— Я не слышу ободрений и заверений, что это не так, — с явным намёком добавил Коукрил.

— Ах, вам не стоит волноваться, — обтекаемо ответил Честертон, продолжая, видимо, из бизнеса тянуть эту сраную привычку говорить таким образом, что, если его речь хорошенько выжать, вся вода вытечет и не останется буквально ничего. — Я уже говорил, мой сознательный выбор — вы. И я в вас не сомневаюсь.

— Но я не понимаю претензий в свою сторону от этого зануды. Можно подумать… Чем я отличаюсь от парней в этой вашей светской тусовке?

— Даже не знаю… Акцент, лексика, одежда, голос, смех… — быстро и не особо задумываясь перечислил Набу.

— Ебать вы быстро список составили! — изумился Ривен. Неужели всё настолько плохо?!

Честертон встрепенулся, поняв, что в этот раз за разговором стоило следить внимательнее, а не отвечать на автомате.

— Ох, прошу прощения… Мистер Коукрил, — Набу наконец оторвался от бумаг. — Это всё неважно. Я даю себе отчёт в том, что делаю. А значит, меня всё устраивает. У меня нет завышенных ожиданий на этот вечер, особенно от вас.

— Что?!

— В смысле… — Честертон прикусил язык, осознав, что ляпнул что-то не то. — Я ничего от вас не требую, поверьте. Всё будет в порядке.

Он так и не понял, почему удостоился злого взгляда и хлопнувшей на прощание двери.