Кей прикрыл глаза и погрузился в дрёму.

      Если вспомнить, как всё было…

      Перед глазами выплыл образ мальчика, каким Кей был семь лет назад. Наивный мальчик с широко раскрытыми глазами, который верил всем и каждому…

      Он всегда бежал следом, но никак не мог догнать этого человека. Как же он его любил!

      Первый поцелуй… первое прикосновение… и полный шок от того, что случилось потом.

      «Сенсей?»

      — О чём задумался?

      — О моём первом. Не мешай.

      — Вот как?

      Звук удара. Кей подскочил, держась за макушку. Такума стоял возле кровати, и его взгляд был очень холоден.

      — Придурок, — процедил он.

      Кей в шоке подскочил. Он совсем забыл, где находится, захваченный воспоминаниями. А это точно не то, что следовало говорить в первые минуты пробуждения в одной постели с любовником!

      — Отлично, не буду тебе мешать. — Такума резко отвернулся.

      Кей ухватил его за руку:

      — Подожди, я не это имел в виду!

      — От тебя одна головная боль, — сквозь зубы сказал Такума, сбрасывая его руку.

      — Мне просто сон приснился… Ну куда ты? — в отчаянье воскликнул Кей.

      — Какая разница! Не смей за мной идти! — Такума пнул дверь и вышел.

      Кей застыл на кровати, вцепившись себе в волосы.

      Такума вышел на террасу, стукнул кулаком по стене.

      — Идиот… — пробормотал он, нервно доставая сигарету. — А впрочем, и я ничуть не лучше: разозлился из-за какой-то ерунды…

      Он хрустнул пальцами и привалился спиной к стене. Но как же неприятно было слышать о его первом!

      Кей в это время сидел на кровати со стеклянным взглядом.

      — Я идиот… — поражённо прошептал он. — Сказать ему такое… Должно быть, он в бешенстве!

      Ему показалось, что свет вокруг померк и он оказался в полной темноте, липкой и страшной. Идиот, разрушивший счастье собственными руками…

      — Такума… — прошептал Кей, выбираясь из кровати. — Такума…

      Если подумать, о своём первом разе Кей говорил только в самом начале, когда… Такума поперхнулся, припоминая подробности их «знакомства».

      — Я об этом даже вспоминать не хочу, — пробормотал он, зажимая лоб.

      Но тут же припомнились слова Кея: «Я лучше умру, чем без тебя…»

      Такума всполошился и, выкинув сигарету, поспешил обратно в спальню.

      Кей в это время стоял с пустым взглядом возле постели, в руке был нож для писем.

      «Если у меня ничего не осталось, — апатично подумал он, — если весь мир стал меньше горошины…»

      Он сел на край кровати, повернул нож и приложил его к запястью.

      — Ты что, идиот, удумал! — Такума подоспел как раз вовремя, выдернул у него нож и обхватил его сзади руками за плечи.

      — Потому что если я тебя потеряю, то мне незачем жить… — глухо сказал художник.

      — Ведёшь себя как ребёнок! Когда ты повзрослеешь уже? — выговаривал Такума.

      — Я просто не хочу тебя терять… — Кей вывернулся и обхватил шею Такумы руками. — Ты ведь меня не бросишь?!

      Такума сглотнул и выдохнул. Кей был неисправим.

      — Всё, успокойся, конечно не брошу. — Такума привлёк его к себе, гладя по голове.

      — А-а-а… Я сейчас умру, честное слово! — простонал Кей, зарываясь лицом в его грудь.

      Сердце лихорадочно билось, в голове были тысячи обрывков мыслей. Он точно знал, что сейчас с Такумой нужно поговорить, чтобы всё прояснить, но не знал как. Возможно, показать ему телом, что он сейчас чувствует, было лучшим вариантом. И художник быстро засунул ладонь в штаны парня.

      — Быстрые же у тебя переходы… — фыркнул Такума, который предполагал, что так всё и кончится.

      — Ну, это мне поможет быстрее успокоиться, — пробормотал Кей.

      — Ох… — Такума зажмурился.

      Кей осторожно ласкал его член, следя за тем, чтобы парень не кончил, тогда бы никакого продолжения не последовало.

      — Не трогай их… — выдохнул Такума, томясь от удовольствия (Кей как раз шаловливо играл с его яичками).

      Кей оставил их в покое, обхватил шею парня руками и прижался губами к его губам, вовлекая в глубокий поцелуй. Было немного странно, но на этом Кей успокоился. Он прижался щекой к груди парня и замер.

      — Такума… — позвал он какое-то время спустя.

      — А? — сонно откликнулся Такума, который уже успел задремать.

      — Ты на меня не злишься?

      — Злюсь? — Такума изогнул бровь.

      — Ну да. — Кей кивнул. — За то, что я сказал… о моём первом…

      Такуме стало немного стыдно: он тогда и сам повёл себя как ребёнок.

      — Нет… — буркнул он, почесав затылок.

      — Ура! — тихо воскликнул Кей и бухнулся на него.

      — Ай! Слезь с меня… а-а-а… мф-ф…

      Кровать жалобно заскрипела, расшатываемая вспышкой страстного, безудержного секса.

      — Я теперь неделю на задницу сесть не смогу… — проворчал Такума полчаса спустя.

      — Прости… — прошептал Кей, — я полон раскаяния.

      «Ну конечно», — скептически подумал Такума, глядя на его довольную физиономию. В глазах Кея засияла нежность, он придвинулся к любовнику и взял его лицо в ладони.

      — Это лишь малая толика моей любви… — прошептал он. — Я хочу делать это с тобой, не останавливаясь…

      Такума немножко занервничал: «Если я его не отвлеку чем-нибудь, он меня опять трахнет…»

      А силы у парня уже были на исходе.

      — Может быть, — поспешил сказать Такума, — расскажешь мне о твоём первом?

      Кей не ожидал этого вопроса и совершенно растерялся.

      — Что сделать? — промямлил он.

      «Почему он хочет об этом услышать?!» — не без паники подумал он.

      — Я просто хочу узнать о тебе побольше. Ну? — подтолкнул его Такума и добавил: — И может быть, я расскажу тебе о моём.

      — Ну… — Кей застеснялся и натянул покрывало до ушей. — В общем, он был старше меня… ну и… он меня многому научил.

      «И он оттрахал меня так, что я потерял сознание. А когда пришёл в себя, он снова меня трахнул… Это длилось всю ночь. Наутро я даже не мог встать…» — не мог же Кей рассказать Такуме всё это? Поэтому он густо покраснел и пробормотал:

      — Я тогда совсем пацаном был.

      — Ты его любил, да? — хмуро спросил Такума, который был очень рад, что рассказ обошёлся без лишних подробностей: это было больно слышать.

      Кей прильнул к нему и зашептал ему на ухо:

      — Ничто по сравнению с тем, что я сейчас чувствую, Такума. Иногда мне кажется, что я не в силах удерживать в себе это чувство… Словами не выразить, но это моё всё.

      — Когда ты такие вещи говоришь…

      Кей прижался к нему ещё крепче, довольно потёрся щекой о его плечо.

      — Ты это… — Такума отвёл глаза. — Ты меня извини. Я повёл себя как идиот.

      — Ты меня приревновал, да? — проницательно спросил Кей.

      — Вот ещё! — буркнул Такума, заливаясь краской.

      Кей был счастлив как никогда. Пусть Такума не сказал этого открыто, всё и так было ясно.

      — Между прочим, — сказал Кей, подлизываясь, — кто-то обещал рассказать мне про первый раз.

      — Ну… — Такума поёжился. — Ну…

      — Ну же, ну же, расскажи! — насел на него Кей, чмокнув парня в плечо.

      — Ужасно было… — Такума накрыл глаза ладонью. — Она мне минет пыталась сделать и… укусила нечаянно.

      — А, — перебил его Кей, — так вот откуда у тебя там шрам!

      — Ты заметил?! — всполошился Такума.

      — Я знаю каждую клеточку твоего тела, милый. — Кей прижался лицом к его спине.

      «Я хотел бы, чтобы и ты знал меня так же хорошо, — подумал он, и его рука слегка задрожала, — но есть вещи, которые я не могу рассказать. Ни при каких условиях. Ни за что!»