Сяо вернулся домой позже обычного.
Автобус отказывался ехать, и он простоял на остановке почти полчаса — злой, уставший и желавший уже лечь на кровать и заснуть до следующего утра. Прямо в три часа дня. Он забыл, когда последний раз делал домашнее задание, забыл, когда готовился к контрольным или устным зачетам; он даже не понимал, зачем пошел в десятый — наверное, потому что так и не смог определиться, кем хочет быть в жизни.
Он хочет не быть.
Сяо совершенно ничего не интересовало, и осознание этого давило на него еще сильнее, чем давили родители ежедневными расспросами.
«Ну, ты уже выбрал, куда будешь поступать?»
«Пора определиться»
«Так и вырастешь бомжом»
«Станешь еще как твой отец… Хотя ты уже совсем как он»
«Если не хочешь учиться, иди работай»
В последнее время он даже перестал спорить с ними. В конце концов, в каких-то моментах они действительно правы.
Разочарование семьи. Хотя как такая семья вообще может чего-то ожидать от него?
В их скромной двушке не горел свет, когда Сяо вошел. Разувшись, он осторожно прошел по коридору, попутно заглядывая во все комнаты, и остановился напротив последней — его родителей. Приоткрыл дверь — сначала совсем чуть-чуть, тихо-тихо, но, не услышав какой-либо реакции, резко распахнул ее.
Никого. Пусто.
Сяо облегченно выдохнул.
Он понятия не имел, где его отец, обычно ошивавшийся дома, но тот факт, что в квартире Сяо находился один, невероятно успокаивал. Можно спокойно поесть, без тупых разговоров и оскорблений, без страха получить по лицу за неправильно сказанное слово. Сказочная тишина.
Поесть, конечно, можно, но не то чтобы Сяо хотел.
Его комната, маленькая, темная, с плотными шторами и единственной небольшой лампой на рабочем столе, книгами, сваленными в одну кучу рядом с этим же столом, и закинутым прямо на кровать рюкзаком, не была самой уютной, но для Сяо это и не особо важно. Важно — она была.
Сломанная гирлянда, которую он все никак не может снять после нового года, старое (ему уже было лет одиннадцать) компьютерное кресло с кривой спинкой, отдельный стул для одежды и коллекция банок из-под энергетиков — все это было неотъемлемой частью его личного пространства, в котором Сяо пребывал с утра до ночи, исключая то время, когда он находился в школе.
Для других, возможно, комната бы больше походила на гроб (что, в каком-то смысле, было правдой), но Сяо нравилась подобная обстановка. Посреди квартиры, интерьер которой состоял в основном из купленной десяток лет назад мебели, с мерзкими бледно-желтыми обоями и ободранными дверными проемами, для Сяо она выглядела как настоящий островок Рая.
И криков отца почти не слышно.
Сяо рухнул на кровать, спихивая рюкзак на пол, развалился на ней «звездой» и прикрыл глаза. Он так устал, что и думать ни о чем не хотел — вот бы была возможность выключить мозг, — но мысли, назло ему, так и лезли в голову.
Итэр…
Он не хотел никому помогать, не хотел ничего объяснять, не хотел даже давать трогать свою тетрадь, но это было слишком рискованно: Сяо не верил в его «Я не расскажу», а так они хотя бы заключили своеобразный… Договор. По крайней мере, может быть, Итэр, зная, что обязан Сяо, не будет его сдавать.
Больше всего Сяо боялся, что, если откажет, тот доложит прямиком Лизе. А она позвонит родителям. И ситуацию противнее придумать невозможно. Поэтому он лучше посидит лишние полчаса после уроков, помогая прекрасному-мальчику-солнцу-среди-мрака-для-учителей с химией.
Ну и мерзость. Кто кому еще должен помогать? Разве не этот же Итэр прошлый год закончил с красным? Так с чего бы вдруг такие трудности? Что, органику уже не тянет?
Сяо одернул себя. «Нельзя быть таким токсичным, чел», «Блять, единственный тут токсичный — это ты», «Ну как бы… Да?».
Так и до дурки недалеко.
Он криво усмехнулся, подумав об этом. В дурку ему пора было еще с седьмого класса, когда впервые решил точилку разобрать. А сейчас поздно. Не вылечат.
Отвратительно.
Сяо перевернулся на бок и уставился в стену. Было бы неплохо, наверное, сделать домашнее задание, прежде чем вернется отец — потом не получится. И неизвестно, в каком тот настроении. А то может же и дневник потребовать, и за тройку отчитать, и… Чего похуже.
Дом должен быть безопасной зоной для человека, но для Сяо безопасно все, что вне дома.
Ситуация грустная, но он привык. Хотя, на самом деле, к этому трудно привыкнуть — Сяо понадобилось целых шестнадцать лет; на семнадцатый год своей жизни ему стало так плевать на вечные психи своих родителей, что и летящая в него табуретка совершенно не пугала.
Он просто хотел… Отдыха. Ментального отдыха. Чтобы ни о чем не беспокоиться, проводить все свободное время плача и играя в компьютерные игры. Сяо не хотел чувствовать — он устал от чувств, он разучился, ни одно чужое страдание больше ничего не значило для него. Хотя, что там «чужое»… Даже свое собственное.
Домофон зазвонил — и из-за внезапного звука Сяо дернулся, подскочив на кровати.
Его спокойствие разрушили прямо сейчас. Чертовым звонком в дверь. Чертовым появлением чертовых родителей.
***
— Господи, что ты делал полгода на уроках?
Итэр поморщился. Он склонился над тетрадью, чувствуя, как его голова медленно закипает, а Сяо, между тем, не давал ему и шанса расслабиться. Итэр хотел было огрызнуться, «То же, что и ты на литературе», но решил, что ругаться с Сяо — это последнее, чего он хотел в такой ситуации. В этот день он был удивительно (!) злым — да, Итэр думал, что видел уже достаточно злого Сяо, но, как оказалось, это не предел. Теперь он агрессивно высказывался насчет каждого неправильного действия или не так написанного элемента, и это закапывало Итэра с каждым разом все больше и больше.
Честно признаться, нервы Итэра понемногу сдавали. А прошло всего двадцать минут.
— Слушай, но у меня же лучше получается, — как можно добродушнее произнес он, и поднял взгляд на Сяо.
Выражение лица у того оставалось ледяным, и он все так же спокойно, как и двадцать минут назад, сидел по правую сторону от Итэра, подперев рукой подбородок, и лениво, косо посматривал, что там в тетради происходит. В кабинете они были одни — все остальные ушли после уроков, а Итэр попросил классную руководительницу дать им немного задержаться, предупредив, что сам закроет кабинет, и она согласилась.
Но еще одно резкое замечание Сяо — и, он клялся себе, встанет и уйдет.
— Этого будет мало для контрольной, — ровно заметил Сяо. В ответ ему послышался тяжелый вздох.
— А когда она?
— Через два урока.
Итэр откинулся на спинку стула и потянулся так сильно, как только мог, разминая затекшие мышцы. Сяо в это время придвинул тетрадь ближе к себе, сделал несколько исправлений в написанном и кратко прокомментировал:
— Ошибся по мелочи.
Кстати говоря…
— Извини, а ты… Левша?
Итэр пожалел о своем вопросе почти сразу. Но ему было жутко любопытно: большинство поправок Сяо делал левой рукой, однако, Итэр заметил, в прошлые разы писал правой, и это окончательно сбивало его с толку.
— Нет.
— Но ты умеешь писать левой рукой?
— Да.
Он вздохнул — тяжело и шумно, и Итэр решил, что, видимо, он не первый, кто спрашивал об этом. Иначе такой бурной реакции на простой вопрос ему не истолковать.
— И… Как? — Итэр задумчиво нахмурился. — Ты амбидекстр?
Сяо не ответил. Только посмотрел на него, как на самого конченного идиота на планете Земля, закатил глаза и взял в руки телефон, делая вид, что Итэр, сидевший рядом, его нисколько не волновал, тем самым всеми силами стараясь скрыть свое внутреннее недовольство, которое Итэр понять не мог.
Чтобы не разводить конфликт на ровном месте, он решил сменить тему:
— Значит, по мелочи… — Итэр неловко улыбнулся. — Ну, видишь, есть прогресс…
Сяо скривился.
— Тебе еще учить и учить, — он широко, прикрыв рот ладонью, зевнул, — но не сегодня. Сегодня я все, — и поднялся с места, убирая свои вещи в рюкзак.
Итэр принялся делать то же самое. Он бросал короткие взгляды на Сяо, думая, уйдет ли он прямо сейчас или все же подождет его? Подталкиваемый интересом, Итэр «случайно» уронил пенал на пол, рассыпав содержимое.
Пока он поднимал с пола ручки, услышал, как дверь кабинета открылась, а шаги резко затихли.
Ушел?..
Итэр несдержанно поднял голову, чтобы посмотреть, и…
Удивленно распахнул глаза: Сяо стоял у двери, прислонившись спиной к стене, и молча наблюдал за тем, как его одноклассник возится со своими вещами.
— Чего? — недовольно бросил он, когда заметил, что Итэр пялится на него вместо того, чтобы, наконец, собраться и выйти из кабинета.
— Я думал, ты уйдешь.
— Если продолжишь делать все так медленно, я уйду.
— Да все, все, — Итэр застегнул рюкзак и взял ключи с учительского стола. — Идем.
В коридоре тихо — у второй смены идут уроки. В это время учатся только шестые и седьмые классы, а они боятся еще открыто прогуливать, расхаживая по пустой школе.
Пройдя до последнего кабинета на этом этаже, Сяо остановился и на вопрос, не озвученный Итэром, ответил:
— Мне надо зайти к учителю.
— О… Хорошо.
Итэр плюхнулся на лавочку. Интересно, долго ли он там будет?
У него остались смешанные чувства после занятия с Сяо. Нет, он неплохо объяснял: наоборот, после его коротких, но точных слов, без лишней воды и кучи никому не нужных вступлений, Итэр намного лучше усвоил недавно пройденную тему, но, конечно, до уровня Сяо ему еще далеко. К тому же, с ним был довольно приятно… Общаться?
Наверное, это покажется глупым, но, несмотря на всю грубость Сяо и его порой уж чрезмерно резкие слова, Итэр не чувствовал себя оскорбленным или обиженным, а, наоборот, все больше горел желанием поговорить с одноклассником. Ему нравилось, что Сяо за словом в карман не лезет и своего мнения, даже самого плохого, не скрывает за ложью и напускной добротой. Это подкупало. Особенно когда ты всю жизнь проучился в коллективе, состоящем почти полностью из лицемерных людей — особенно когда ты сам был несколько лицемерен.
Но не в отношении Сяо. Итэр, в самом деле, с абсолютно искренними намерениями, сидя в полной тишине и дожидаясь, пока тот выйдет из кабинета, размышлял над тем, как он мог бы отблагодарить Сяо, потому что обычного «спасибо» за проведенное с полным неучем время не хватит для того, чтобы максимально выразить свою благодарность.
Может быть, Сяо тоже нужна помощь в предметах?
Но он никогда не попросит ее. Итэр уверен. Сяо создает впечатление человека, который вообще не заикается о помощи. Но ведь это не значит, что не нужно помогать. Если Итэр хоть немного подтянет его в других предметах…
Если, конечно, Сяо захочет с ним общаться после сегодняшнего дня. Потому что дальше одного «объяснения» они не договаривались ни о чем, да и, судя по тону и ответам собеседника, не сказать, что он прямо-таки желал говорить с Итэром. Последнего это, правда, огорчало. Он слишком нуждался в социальных взаимодействиях — и в новых знакомствах в том числе. А Сяо его как человек привлек. Жутко привлек. Итэр даже скрывать это не пытался.
Он Аяксу вчера вечером так и сказал: «Хочу подружиться с ним». А Аякс это воспринял почему-то как: «Я нашел в классе дед инсайдика, и, так как у меня не проработан гештальт, я собираюсь взять его под свою опеку, чтобы потом трахнуть в школьном туалете, там же, где мы первый раз нормально заговорили».
Да пошел он, Аякс. Мало того, что к Люмин липнет, так теперь еще и к нему полез. А Итэр, между прочим, ничего такого не имел в виду!
Ну, гештальт у него действительно не закрыт. Но — Сяо это никак не касалось.
К слову, о Сяо…
Он вышел довольно быстро — буквально минут через пять — и первое, что сказал, было:
— Ты че тут делаешь?
Итэр удивленно захлопал глазами.
— Тебя жду.
— Меня? Ждешь? — он немного нахмурился. — Зачем?
— В смысле — зачем? Ты же меня тоже ждал.
— Что? — Сяо на мгновение показался таким ошарашенным, будто ему только что сообщили, что он выиграл миллион. Но всего на мгновение. Спустя эту секунду его взгляд вновь стал равнодушным. — Тебе не обязательно было меня ждать, — только и сказал Сяо, проходя мимо Итэра, делая вид, что не замечает его широкой, теплой улыбки.
Вот только в последний момент, у лестничного пролета, Сяо остановился и обернулся через плечо,
чтобы посмотреть, идет ли за ним Итэр.