Это утро могло бы быть обычным, зауряднейшим будничным утром, сонным и ничем не выдающимся. Подумаешь, от пинка проснулся – в первый раз как будто… Но очень быстро до меня стало доходить, кто я, где я и, главное, с кем я.

- Дживас, балбесина ты лохматая! Ты проспал свою первую пару!

В ответ на это я лишь перевернулся на живот и накрыл голову подушкой. Его подушкой, она услужливо сохранила запах его волос. Мелло… Ну, зачем сейчас орать, а? Сейчас, когда надо бы просто побыть рядом. Наверное, его смутил факт того, что он проснулся рядом с кем-то. И не просто с кем-то, а с лохматым и невыспавшимся мной, с которым ещё и работать, и жить вместе. Наверное, блондин слишком ответственен и принципиален, чтобы просто и с лёгким сердцем принять это. А я… А что, собственно, я? Мне нравится его подушка. Век бы с ней не расставался. Мелло, ведь, к себе не прижмёшь безнаказанно – сразу начнёт брыкаться, под рёбра локтём пихнёт. Это всё невнятной кашей пронеслось в моей голове в считанные мгновения, и я, ощутив на своей спине негодующий взгляд, а затем и настойчивые попытки отобрать подушку, наконец-то пробурчал первую осмысленную вещь, пришедшую в голову.

- Не я, а мы. Мы – это уважительная причина.

Слышу довольно громкий вздох.

- Мэтт, свали с моей постели. Живо.

Как-то кольнули эти слова. Смущение или сожаление движет им, не важно. Я не уступлю. Мне совершенно не хотелось отступаться от того, что было прошлой ночью, словно это было не с нами. Потому что, чёрт возьми, это было с нами, и ничего тут не попишешь.

Я убрал с головы подушку, приподнялся на локтях и посмотрел на него из-под растрепанной челки. Страшно подумать, что у меня на голове творится. Мелло же прожигает меня злобным взглядом, натягивая одеяло до самой талии, чтобы прикрыться. Странно он себя ведёт сейчас. И я знаю, что мои последующие слова повлекут за собой взрыв, но я же любитель блондинистого экстрима, мне не страшно. Почти…

- Мел, что тебя беспокоит?

- Меня беспокоит, что ты никак не хочешь поднять задницу и унести её из моей комнаты, - на удивление спокойно проговаривает он. Я бы даже сказал, холодно. Ледяной тон, ледяной взгляд. От этого как-то паршиво. От ледяного взгляда моего босса словно сама температура в комнате падает. Спасибо ещё, что инеем ничего не покрывается, а то ведь могло бы. Я ложусь на бок и как-то слишком пристально на него смотрю, из-за чего мы оба начинаем смущаться. В конце концов, я двинулся в сторону края кровати, потому что, несмотря на сильное желание возразить, я не вправе делать это. Чувствую, что неправильно это будет. А он так потерянно отводит взгляд в сторону и тихо проговаривает:

- Не хочу, чтобы ко всему прочему добавились проблемы с учебой. У тебя же сегодня тот чокнутый профессор третьей парой, я прав?

Сидя на краю кровати спиной к Мелло, вздыхаю и киваю.

- Ага, ещё более чокнутый, чем ты, - пошатываясь спросонья, немного неуклюже натягиваю трусы и, подобрав джинсы, а недалеко от двери и кофту, выхожу из его святыни. Похоже, он считает произошедшее ошибкой. Либо ему просто нужно время. Чёрт его разберёт. А я нет. Я всего лишь лохматый придурок. Мне до чёрта с его проницательностью далеко.

Встречаемся мы уже на кухне, где ведём себя как обычно, только в ситуации, когда у меня паршивое настроение. То есть я сонно бурчу что-то невнятное, а Мелло спрашивает, когда я вернусь домой. Словно в надежде, что по возвращении терпеть меня станет легче, чем в данный момент. И он обычно оказывается прав – события за пределами квартиры меняют моё настроение. Вот и сейчас:

- Ты сегодня в котором часу вернешься? Надо начинать новую стадию в разработках.

- Можешь начинать без меня, у меня вечернее дежурство в лаборатории, - заливаю кипятком пакетик чая и шарю в шкафу в поисках печенья. А там обнаруживается целая офигенная булка. Похоже, во всём, кроме отношений со своим боссом, я сегодня крайне везучий парень.

- До полуночи?

Киваю, краем глаза наблюдая, как Мелло наливает в чашку кофе и достаёт из ящичка плитку любимого шоколада. Мы почему-то редко завтракаем за столом. Вот и сейчас: я жую свою булку, подпирая задницей столешницу, а блондин с кофе и шоколадкой усаживается на пустой подоконник.

- А ты в курсе, что после того, как я опубликую работы с нашим авторством… - делает ударение на слова «нашим». Да мне пофигу как-то – будут эти статьи наши или его. Хотя, наверное, в другой ситуации я бы порадовался, - тебе придётся поездить со мной по конференциям? Учти, я за тебя отдуваться не буду.

Усмехаюсь и ставлю опустевшую кружку в посудомоечную машину.

- Без проблем. Что может быть лучше, чем пропустить пару университетских дней с пользой для будущей карьеры? – сам не знаю, откуда в моей интонации столько яда. Вроде, Мелло у нас по этой части.

Я уязвлён, и он это видит. И хочет что-то сказать, но говорит не то, что хочет. Я уже знаю его, я вижу его насквозь, хоть и не могу порой понять его мотивов. Мне до безобразия, до умопомрачения хотелось прижать его к себе. Но я направился к двери – раз уж заставили подняться, надо и правда в универ успеть. А то совсем паршиво будет.

- Хорошего дня, Мэтт, - слышу себе вслед и хмыкаю. Как ни крути, звучит цинично, что бы он там на самом деле ни имел в виду.

А вообще, куда делась моя любимая жизнерадостность? Вчера я готов был с ума сойти от счастья, что смог его поцеловать, а сегодня так злюсь из-за того, что он выставил меня из комнаты. Глупо же. Но людям иногда свойственно загоняться по пустякам, вот и мне можно разок. Человек всё-таки.

В этот раз я не стал оставлять проблемы в квартире за закрытой дверью. Я взял их с собой, тщательно повертел и той, и этой стороной, пока ехал в автобусе, а потом растерял где-то в коридорах родного универа. А что их беречь? Проблемы-то.

В лаборатории я большую часть времени подыхал со скуки и из-за этого постоянно порывался позвонить или написать Мелло. Раз в десятый поймав себя на попытке дотянуться до телефона с одной и той же целью, я плюнул на всё и взялся читать учебники. Благо, их с собой было предостаточно.

Домой я завалился уже сильно за полночь, уставший и решительный. Я был серьезно настроен поговорить со своим светловолосым объектом страсти. Только вот, когда я пришёл, он уже спал. Это совершенно на него не похоже, но факт остается фактом: когда я заглянул в его комнату, он мирно сопел в своей постели, одетый в домашнюю одежду, без одеяла. Лежит на спине, волосы рассыпались по подушке. Одна рука покоится чуть ниже рёбер, другая – возле головы. Мне не хочется его будить. Или хочется? На самом деле, хочется. Из-за того, что он оттолкнул меня утром, сейчас хотелось максимально сократить расстояние между нами. Вжать его в кровать. Целовать приоткрытые губы. Я на автопилоте вошёл в комнату, подошёл к кровати и замер, надеясь, что под моим пристальным взглядом он проснётся. Но нет же… Он спал, как ни в чём не бывало. Или он проснулся и ждёт, что я буду делать? Чёрт, эти противоречивые мысли и чувства меня доконают. Я слишком устал для всего этого. Но вместо того чтобы уйти, я быстро преодолеваю разделяющее расстояние и за запястья прижимаю его руки к кровати, расположив их по бокам от его головы. Мелло медленно открывает глаза, а я в этот момент перекидываю через него ногу и нависаю сверху, пытаясь прочитать эмоции в его взгляде. Слишком темно.

- Мэтт, какого хрена ты делаешь? – спрашивает как-то равнодушно, от чего уверенности у меня снова поубавилось.

Хотелось сказать, что мне нужно обсудить с ним наши отношения. Что мне нужно определиться. Но это было бы сущей воды лицемерием – говорить такие вещи в подобном положении. Нам обоим ясно, какого хрена я делаю, мне просто нужно признать это. Наклоняюсь к его уху и шепчу:

- Я хочу слышать твои стоны, - касаюсь губами кожи на его шее.

- Почему бы тебе просто не сказать, что ты хочешь меня трахнуть снова? – усмехается. - Это было бы честнее.

Приподнимаюсь и возмущённо шепчу, пристально глядя в его глаза:

- Я не собираюсь трахать тебя, когда тебе даже моё присутствие противно, - мысленно ругаю себя за эти слова. Сорвался, и мучавшие меня опасения всё-таки слетели с губ. Нет мне прощения. И не будет. И не надо…

- Что же тогд… - И в этот момент в его глазах сверкнуло понимание. – Мэтт, ты придурок!

Он начал брыкаться и сопротивляться моей хватке. При этом так соблазнительно выгибаясь подо мной… Но эту мысль я предпочёл игнорировать.

- Ты хочешь, чтобы я ушёл? – спрашиваю строго, как профессор на экзамене.

Он молчит, и я воспринимаю этот ответ как положительный. Как только я предпринимаю попытку освободить его из собственного плена, он тихо и вымученно проговаривает:

- Останься, - я опускаю на него сбитый с толку взгляд. – Поцелуй меня, пока я не передумал.

И я незамедлительно выполняю его просьбу. Впиваюсь в приоткрытые губы настойчивым поцелуем, почти сразу углубляя его. Мелло не возражает и не отвечает – поддерживает прохладный нейтралитет. Интересно, понимает ли он, какой это вызов для меня? Наверняка понимает. Этот проницательный гад видит меня как на ладони. Пусть так. Влажными поцелуями опускаюсь на шею, чуть ослабляя хватку на его запястьях. Если так пойдёт и дальше, мне придётся и вовсе его отпустить, и тогда… А, посмотрим. Где моя не пропадала? Отпускаю его руки и, удерживая свой вес на коленях, задираю чёрную футболку. Блондин даже помогает мне, выгибаясь в спине, но, тем не менее, не позволяя снять её. Его сонное тело едва заметно вздрагивает, когда я целую ключицы и по очереди прихватываю губами соски, обвожу их языком. Иногда с его губ слетают тихие стоны. Кажется, он расслабился и пребывает в полудрёме, что делает его таким соблазнительно податливым… У меня сбилось дыхание, но он вряд ли это почувствует сквозь череду поцелуев, осыпающих его живот и верхнюю часть бёдер, пока пальцы обеих рук играют с сосками. Его футболка вновь сползла до груди, но это уже не имеет особого значения. Я добрался до низа живота, где почти каждый поцелуй, каждое настойчивое прикосновение языка срывает с губ Мелло негромкий стон. Кончиком языка я чувствую мурашки, которыми покрылась его кожа, и поспешно расправляюсь с застёжками домашних джинсов. Его пальцы зарылись в мои волосы и слегка оттягивают их, побуждая действовать. Да я и сам уже горю желанием попробовать это новое ощущение. Я нетерпеливо приспускаю джинсы блондина вместе с бельём, обнажая возбуждённую плоть, и тут же, закусив нижнюю губу, прохожусь неплотным кольцом пальцев по всей длине. Он вжимается в кровать и тихо, протяжно стонет. Вчера я боялся, а сегодня… Сил на страхи и сомнения не осталось. Я бы и трахнуть его как следует не смог, пожалуй. Но это идеальная возможность попробовать нечто новое. Я никогда не считал минет по взаимному желанию чем-то унизительным, а кто со мной не согласен может сходить покурить, потому что вам не понравится то, что я собираюсь сделать сейчас, наплевав на смущение и усталость. Устроившись поудобнее, склоняюсь к его паху и, одной рукой придерживая за бёдра, второй мягко обхватываю член у основания, обдавая чувствительную кожу горячим дыханием. Осторожно и не спеша принимаюсь покрывать плоть лёгкими поцелуями, скользя губами от основания до головки, обводя её кончиком языка. Настойчиво обхватив её губами, неторопливо опускаюсь, постепенно вбирая его член в себя, ни на миг не ослабляя давления губ на кожу. Дохожу до половины длины и начинаю медленно двигаться вниз и вверх, одновременно пальцами сильнее обхватывая возбужденную плоть у основания и рукой помогая себе побыстрее довести своего драгоценного босса до оргазма. Я и не думал, что это так тяжело… Голова стала как свинцовая, челюсти сводит, лицевые мышцы устают. Но то, как он выгибается, стонет и смущается, стоит любых усилий. Такой чувствительный… Мой. Сейчас он полностью в моей власти. Так приятно это осознавать… Я попытался протолкнуть его член глубже, в горло, но не вышло. Надо бы изучить матчасть. А пока, раз уж я такой бездарь, просто предельно ускоряюсь, плотно обхватывая ствол губами. Чувствую, как блондин напрягается. Его тело почти замирает в предвкушении, член чуть увеличивается, а с губ срывается предостерегающее: «Мэтт…». Как будто меня это остановит. Ещё пара резких движений, ощутимая судорога, прошедшая по его телу в сопровождении протяжного стона, и я чувствую сперму у себя во рту. Я не настолько влюблён, чтобы лицемерить и врать, что мне понравилось. Хотя влюблён я не просто по уши, а по самую рыжую макушку. Просто врать не люблю. Честный придурок, что с меня взять? Но это не противно, нисколько. И я понимаю, что сделаю это снова, если он захочет. Сглотнув солоноватую жидкость, касаюсь губами низа живота и отстраняюсь с твёрдым намерением встать.

- Ты куда? – доносится до меня хрипловатый шёпот.

- На свой родной диван, куда же ещё? – пожимаю плечами, наблюдая, как он поправляет свою одежду.

- Останься, - слышу я второй раз за ночь. - Пожалуйста… Я не хочу больше спать без тебя, - оборачиваюсь с твёрдым намерением съязвить на эти его слова, но он не позволяет. – Я больше не прогоню тебя.

Я не могу сразу решиться. Честно говоря, я очень хочу уйти – просто потому, что по глупости затаил обиду. Но это не отменяет того факта, что я жажду остаться и прижать Мелло к себе. Сегодня в моих душевных терзаниях побеждает Барби. Он так терпеливо ждёт, пока я повернусь обратно к нему и лягу рядом… Я не хочу его разочаровать. Я просто падаю на кровать, бескомпромиссно прижимаю к себе объект своей бесконечной страсти и, не слушая ни слова, закрываю глаза. По моим ощущениям, брыкался он недолго и не особо активно. Прильнул ко мне и тихо засопел. Знакомьтесь, я Мэтт. Новое лохматое и послушное одеялко для Барби. Кому скажи, не поверят. А жизнь она такая, непредсказуемая.

И, знаете, потом всё было так хорошо, что я даже рассказывать не хочу. Умные же люди говорят: «Счастлив – радуйся молча, не раздражай других!». Вот я и не буду. Скажу только, что никакой возвышенной романтики в нашей совместной жизни не было. Было много работы. Очень много. Мы ели и спали на рабочем месте. И любили друг друга там же. А порой просто тупо трахались, без всяких прелюдий и нежностей. Он стирал до ссадин позвоночник о твёрдую поверхность стола или пола, а у меня вся спина в царапинах от его ногтей. Такое вот бытовое блядство. И чёрт бы меня побрал, если мне это не нравилось! Когда мы ездили на конференции, мы не пропадали сутками в отеле. Мы ездили по городу и просто наслаждались обществом друг друга. Мы любили друг друга разумно, и это было прекрасно. Было, да…

Проблема в том, что в его жизни всегда были какие-то странные люди. Я не лез в то, что он не хотел рассказывать, но эти твари то и дело возникали на горизонте нашей спокойной жизни. Мелло начал нервничать, почти перестал спать, но мне ни о чём не рассказывал. Знаете, я готов был ко всему. От возвращения к дружбе до свадьбы. Но то, что случилось на самом деле, превзошло все мои ожидания. Убило, поразило, уничтожило…

Это была обычная среда, середина недели – унылое время, когда ничего не происходит и ничего не меняется. Мелло казался более уставшим и подавленным, но с кем не бывает? Весна, авитаминоз. Я ему как раз витамины купил, а то загнётся, ведь, на своей шоколадной диете. Бодрым шагом я шлёпал по апрельским лужам в сторону ставшего родным подъезда, не ожидая никаких неприятностей, подпевая песням, играющим в наушниках. Когда же я зашёл домой, я понял, что что-то не так. Всё не так. Квартира как чужая. Потому что в ней не осталось ни следа любимого мною голубоглазого блондина. Даже светлых волос на подушке было не найти, как и фольги от шоколада в мусорке. Я перерыл всё, я дом вверх дном перевернул, но ничего не нашёл. Словно и не было его никогда… Но как?..