Вечер ушёл на то, чтобы распаковать вещи. Венти в комнате не было, что немного ускорило процесс, поскольку Итэр ни на что не отвлекался. Он сам не заметил, как после этого задремал на застеленной постели буквально на час-полтора. Проснулся Итэр только из-за того, что Венти растолкал его перед ужином.

      И это был его последний спокойный сон примерно до… До самой поздней ночи?

      «Лучше бы я пропустил ужин, но поспал хотя бы немного дольше», — об этом думал Итэр, прилагая все усилия, чтобы не заснуть на первом уроке, которым ещё и была история. — «Интересно, а у составителя расписания вообще не было никаких сомнений ставить в восемь утра именно историю?»

      А дело было в том, что вернувшись после ужина, Итэр обнаружил в комнате не только Венти, но и… Кого-то ещё. К числу новых знакомых Итэра прибавилась невероятно энергичная Ху Тао, а ближе к двенадцати ночи — рыжеволосый Аякс. И хотя всё, чего хотелось Итэру после ужина — расслабить свою тушку на кровати и заснуть прямо до утра, ему пришлось участвовать в разговоре ещё лишний час, поскольку Ху Тао не отставала конкретно от него, с особым пристрастием допрашивая, как так получилось, что Итэр перевёлся только сейчас, какие у него хобби, хочет ли он вступить в какой-либо клуб и так далее. И этот диалог вместе с шуточными комментариями Венти продолжался примерно до двенадцати, пока в их комнату не зашёл ещё кто-то.

      «Это, что, проходной двор?» — Итэр и так чувствовал себя неудобно от того, что не мог расслабиться, но это чувство умножалось ещё в несколько раз из-за того, что ему приходилось представать перед незнакомыми людьми в пижаме. По правде говоря, он надеялся, что гости уйдут с наступлением отбоя, но они всё не уходили и не уходили. Хотя Венти и упоминал, что проверяющие иногда заглядывают (на что Итэр уже надеялся), но сегодня явно был не тот случай.

      Когда же Итэр начал откровенно кивать от сонливости, то всё же смог улечься — предлог явной усталости всё же показался достаточным, чтобы от него отстали. Однако даже если он лёг, это не значит, что он спокойно спал. Иногда Итэр проваливался в сон, а иногда просыпался от громкого смеха или от грохота, когда кто-нибудь из троих в темноте натыкался на шкаф в попытке перейти в ванную.

      И в итоге… Сон у него выдался уже только под утро, когда троица угомонилась. Самое ужасное — среди всех ночных разговоров, которые доносились до ушей Итэра, он уловил и то, что это была не вся их компания, и то, что Венти ждал от одного из своих знакомых передачу в виде алкоголя. Это значило только то, что Итэру попались весьма… Оригинальные и социальные соседи.

      «Из-за которых я теперь засыпаю на ходу», — думал Итэр, вглядываясь в карту, на которую указывал историк. Однако помимо сонливости, новый день приносил всё же ещё что-то новое — как оказалось, Итэр был в одном классе с Сяо. Историк не был их классным руководителем, но он всё равно очень кратко да рассказал об Итэре остальным. На самом деле, так было даже лучше. Итэру жутко не хотелось стоять перед всеми и представляться самому. Особенно в полусонном состоянии.

      — …Если кто подготовил, можете сдать домашнее задание на сегодня… — Итэр заметил, как при этих словах многие одноклассники зашевелились, передавая тетради. — На следующем уроке меня не будет, поэтому готовим проекты к понедельнику, — по классу прокатился разочарованный вздох, на который историк не отреагировал, — по третьему параграфу. Материалы можете взять из учебника или библиотеки, как обычно.

      Итэр ценил то, что историк дал хотя бы наводку, где искать информацию — он пока понятия не имел, что из себя представляет «проект» в чужом понимании, но решил, что будет с этим разбираться уже после уроков — когда он придет в более-менее вменяемое состояние. По крайней мере, Итэр надеялся на это. Он чувствовал себя таким сонным, что почти распадался на атомы от ломоты во всем теле и шума в голове — отвратительно, когда первый день в новой школе проходит… Вот так.

      Оставалось только надеяться, что Итэр просто неудачно попал сюда именно в тот день, когда эти трое решили собраться, и такого больше не повторится. Он боялся, что заснет где-то прямо посреди уроков, и это стало бы для него просто катастрофой, поэтому Итэр решил хоть немного отвлечься на чтение параграфа к следующему уроку, пытаясь занять свой мозг чем-то полезным.

      Но даже этого сделать ему не дали. Стоило Итэру только достать необходимый учебник, как прямо над его партой раздался звонкий голос:

      — Ну что, Итэр? Ты подумал? — это была Ху Тао, и Итэр едва сдержал разочарованный вздох. — Вступишь в наш клуб? Ты сказал, что подумаешь. Ну что, ты решил? — и что с ней не так? У Ху Тао, казалось, сна ни в одном глазу — а она ведь спала даже меньше, чем Итэр. — Наш клуб тебе понравится, правда! У нас очень активно, не заскучаешь! — продолжала Ху Тао жизнерадостным голосом.

      — Я подумаю ещё немного, — усмехнулся Итэр, стараясь говорить это как можно мягче. Несмотря на то, что именно из-за Ху Тао и её друзей Итэр сейчас пребывал не в лучшем своем виде, он не мог просто взять и испортить с ней отношения — все же она не была плохим человеком из того, что Итэр успел о ней понять.

      — Ну что тут думать! Ты знаешь, наши тебе и с подготовкой помочь могут, в беде не оставят!

      Итэру пришло в голову, что, будь Ху Тао бизнесменом, то именно за счёт своей энергичности и предприимчивости она бы и вытянула все свои дела.

      — К тому же проект… Тебе ведь не с кем его делать, да? А мы подобное щелкаем как орешки, — посмеялась Ху Тао, уперев руки в бока. — Если вступишь к нам, то такие вещи не будут тебя волновать. Мы всегда быстро освобождаемся от них, чтобы…

      — На самом деле, — Итэр прервал бесконечный поток слов, прежде чем понял, что он собирается сказать, — мне есть с кем его делать.

      — Что? — Ху Тао спустилась с небес на землю, заинтересованно вглядываясь в новенького, которого, как она считала, можно сцапать, пока он ещё не разобрался во всех делах школы. — Это с кем же?

      Итэр лихорадочно соображал, но первым на ум пришел тот, кто уже помог ему однажды.

      — Сяо.

      Ох, черт, Итэр будет должен ему по гроб жизни за то, что впутывает его в это. Вдруг он уже в паре с кем-то? О чем ты думал, Итэр?

      Сяо сидел не так уж далеко, так что Итэр посмотрел в его сторону, не зная, заметил ли Сяо то, что о нем говорили. Однако дальше думать об этом не пришлось, потому что реакция Ху Тао разбила любые догадки.

      — Сяо?! — удивленно и громко выдохнула Ху Тао.

      Если Сяо и до этого не слышал — а мог и слышать, что о нем говорят — то теперь уже наверняка был в курсе. Итэр повернул голову, смотря на Сяо. В его глазах так и читалось: «Умоляю, выручи меня».

      — Что? — услышав свое имя, Сяо поднял взгляд, перемещая его с учебника на Ху Тао.

      — И когда вы успели договориться о проекте? — она стояла, скрестив руки на груди и смотря то на Итэра, то на Сяо.

      Итэр нервно постукивал пальцем по столу — он не был уверен, что Сяо отзовётся на его просьбу. По правде говоря, Итэр был практически уверен, что не отзовётся. Практически всегда у всех есть друзья, с которыми занимаются подобными вещами. Так сказать, перманентный партнёр, с которым делишь проекты, дополнительные задания. Зайдя в класс, Итэр сразу ощутил, что люди здесь уже давно поделились на отдельные группки и компании. Наверняка у Сяо тоже кто-то был и теперь Итэр в это влезает…

      — Историк о нем предупреждал еще неделю назад, — он равнодушно пожал плечами.

      Услышав ответ Сяо, Итэр удивленно посмотрел на него и через секунду придал своему лицу более-менее приемлемый вид: Ху Тао все ещё поочередно вглядывалась в них обоих.

      Итэр же во все глаза таращился только на Сяо, который говорил так спокойно и размеренно, что Итэр искренне подивился этой способности лгать. Если бы Итэр проходил мимо, а не был соучастником всего этого обмана, он бы даже не подумал, что рассказанное Сяо — чистейшая ложь.

      — Но ты ведь всегда делал один, — не унималась Ху Тао. — Что, не можешь и в этот раз?

      — Мы уже выбрали тему сегодня утром, — Сяо звучал так уверенно, что, казалось, даже сам был готов в это поверить. Итэр заметил, как хмурится Ху Тао, понимая, что аргумент с проектом больше не катит. — Итэр, ты же не забыл? Про внешнюю политику.

      — Да, помню, конечно, внешняя политика за нами, — встрепенулся Итэр, когда Сяо обратился к нему всё с тем же спокойным тоном.

      Он перевел взгляд на Ху Тао, которая осталась в полнейшем изумлении.

      «Ее можно понять… Я же только вчера приехал… Невозможно так быстро, ещё до урока договориться с кем-то о проекте… Если только ты не подружился с новым человеком, чтобы рассказать о проекте ещё до урока».

      Однако Ху Тао нечего было добавить — и Итэр, и Сяо говорили об одном и том же, что доказывало их договоренность.

      — Ну что ж, ладно! — она пришла в себя. — Но ты все равно подумай, все-таки мы уже на каждый случай подвязаны! — хотя и говорила так же энергично, она не переставала смотреть с тем же удивлением на Сяо — и все же зацепиться ей было больше не за что, так что Ху Тао легким шагом направилась щебетать на ухо кому-то другому, примостившись с кем-то спереди второго ряда.

      Когда она ушла, стало как-то… В разы тише.

      — Спасибо, — отозвался Итэр после секундного молчания, но не слишком громко, чтобы другие одноклассники не грели уши. — Ты меня снова спас, — усмехнулся он. Итэр пытался догадаться, каким было настроение Сяо после всего этого фарса. — Но… Если тебе неудобно, я не могу тебя заставлять работать со мной. Если ты не захочешь, я что-нибудь придумаю.

      — Будет лучше, если я помогу тебе.

      Итэр подавил облегчённый вздох. Конечно, ему будет так легче. Быть с кем-то в совершенно новом месте — это залог надёжности. Проект можно выполнить по-разному, и Итэру теперь не придётся допрашивать одноклассников о деталях. Сяо уже в который раз позволял Итэру не блуждать в поисках ответа самостоятельно, а найти ответ с его помощью: Сяо наверняка знает критерии историка, и Итэр теперь может не бояться того, что будет первый свой проект делать один и больше тройки с минусом за него не получит — не потому, что тот глупый, а потому что учитель выставлял свои собственные требования, которые озвучивать не привык.

      Да и Ху Тао потом все мозги ему проест, если не приготовит этот чертов проект с Сяо.

      — В классе информатики разрешают пользоваться ноутбуками, — задумчиво продолжил он, — можем зайти туда в свободное время, чтобы подготовиться. Но не очень поздно, — добавил Сяо, как-то странно скривившись — Итэр пока не понимал, что вызывало такую эмоцию на его лице, но и спрашивать не стал.

      — Да, конечно. Когда тебе будет удобно, — поспешил вставить Итэр. Он прекрасно понимал, что это такое — делать выбор в пользу выполнения заданий в одиночестве, чтобы обезопасить себя от проблем или медвежьих услуг. И если Сяо уже привык не полагаться на других, Итэр определённо не должен стать для него обузой. Он непременно сделает всё, чтобы Сяо не было сложно с ним работать.

      — Кстати, — вдруг начал Сяо, — как ты встретился с Ху Тао? Она успела тебя выловить у общежития? — догадка Сяо звучала весьма смело — возможно, потому, что он сам прекрасно знал свою одноклассницу, а, возможно, по какой-то другой причине, о которой Итэру неизвестно.

      Итэр уткнул глаза в ладонь, которой он подпирал лицо на уроке, и нервно посмеялся.

      — Я с ней ночевал, — подняв глаза на Сяо, Итэр продолжил: — Даже не знаю, как объяснить. Это целая история. Если кратко, то… — Итэр опять остановился, думая о том, как вообще рассказать что-то такое абсурдное. — Мой сосед так-то Венти, но… Судя по всему, меня подселили не к одному человеку, а к целой компании. Ху Тао со мной была всю ночь, как и… Э-э-э… — Итэр запнулся, напрягая и без того плохо работавший мозг после бессонной ночи. — Аякс? В общем… — он вздохнул, — у меня была весёлая ночь.

      Сяо только бросил на Итэра сочувствующий взгляд, выдохнул негромкое «понятно» и тем самым поставил точку в их разговоре: до урока оставалось не так много времени, какие-то считанные минуты, а их преподавательница по английскому любила приходить раньше и «ловить тишину». Зачем? Да кто ее знает — у всех преподов со временем тут крыша едет, как понял Сяо за свое длительное пребывание в этом месте.

      Жаль только, что Итэр про это еще не в курсе.

      Он перевел взгляд на свой рюкзак, а потом начал доставать учебники по английскому. Сегодня утром в библиотеке Итэр уже успел отметить, что он не видел подобные раньше, но зато он порадовался, что они не были изорванными или пожелтевшими от старости. Наоборот, бумага была белой и плотной, видимо, учебники тут сменялись часто.

      Есть уроки, на которых ученики перешептываются, есть те, где позволяют себе дурачиться, а есть такие уроки, где сохраняется тишина — и это был как раз из таких. По тону учительницы, по её жестам было видно, как она держит весь коллектив под контролем и дисциплиной.

      Итэр следил за номерами, которые выполняли ученики и дивился их запутанности. Они сейчас проверяли домашнее задание, и Итэр едва поспевал понимать, где они находятся, потому что номера сменялись весьма быстро: они иногда не прочитывали весь текст, а просто зачитывали правильные формы глаголов, если дело касалось чисто грамматических заданий.

      А затем они перешли к другому заданию, так скажем, на смекалку. Давалось первоначальная фраза и необходимые слова, с помощью которых нужно переформулировать предложение, оставив смысл тем же. Итэр смотрел и не понимал, откуда такие сложные конструкции в упражнении, если можно сказать всё намного проще. Он едва успевал записывать.

      А потом учительница внезапно обратилась к нему.

      — Третье, Итэр, будьте добры.

      Итэр на секунду потерял дар речи. Обычно он мог подхватывать на лету, особенно английский, но сейчас он смотрел на это предложение и не знал, как передвинуть слова, чтобы преобразовать их под нужную конструкцию.

      Поняв, что молчание затянулось, Итэр начал читать, но снова замолчал, когда дошёл до пропуска во фразе. Он попробовал импровизировать, но сам слышал, что только ломает предложение ещё сильнее.

      — Нет, неверно, — его оборвали практически сразу.

      — Тогда… Эм… — Итэр судорожно пытался сообразить, что ему делать с этим предложением, но под давлением тишины и чужого взгляда он просто не мог сконцентрироваться.

      — Встаньте, — Итэр поднял удивлённые глаза на учителя; ножки стула скрипнули от движения по полу, когда Итэр поднялся с места. — Вы не готовы к уроку?

      Что сказать? Что не знал, что задано? Что не ожидал, какой материал будут спрашивать? Это… Звучит как детские отмазки.

      — Я не успел подготовиться, — Итэр напрягся ещё сильнее, когда увидел, как сузились глаза учительницы. — Я приехал только вчера, а получил книги сегодня и…

      — Вам ничего не мешало получить их вчера и узнать у ваших одноклассников задание.

      — Но я…

Большую часть дня был в поезде? А потом и несколько часов в автобусе? А потом блуждал по территории школы? И заселялся полдня?

      — Очевидно, вы были слишком заняты вчера, как и весь тот месяц, что пропустили.

      Итэру даже нечего было сказать. Конечно, учительница была… Права. Он пропустил месяц только по своей безответственности. И если бы вчера просто заставил себя сделать больше, то дошёл бы до библиотеки. Может, то время, что он не мог потратить на сон, получилось бы потратить на подготовку? Если бы он сумел узнать задание. Это ведь… В теории это всё ведь можно было сделать. Конечно, он был уставшим, но… Но он всё равно не спал полночи, а значит, у него все ещё было время вечером.

      Он продолжал стоять, а учительница продолжала смерять его холодным взглядом. В классе царила гробовая тишина, казалось, даже никто не дышал. Только часы тикали над доской. Итэр же слышал только своё сбивчивое дыхание.

      — Вы не готовы. Садитесь, два.

      Чувствуя, как ослабели ноги, Итэр опустился на своё место, совершенно опустошенный.

      — Альбедо, продолжайте. Третий номер.

      — Да. Итак…

      Итэр продолжал смотреть в учебник, но слова перестали что-то значить. Он видел строчки, но не мог продолжать следить за чтением дальше двух слов от фразы. Итэр даже не понимал, имеет ли это теперь смысл. Он чувствовал, как до сих пор бешено билось сердце и как похолодели руки. Английский не был для него чем-то… Запредельным, он всегда был уверен в нем на порядок выше, чем в той же физике или химии. Здесь задания были куда более сложными, но все ещё выполнимыми, нужно было лишь уделить им больше времени.

      Он рвано выдохнул через рот — наверное, в первый раз после того, как вновь сел на место. Урок продолжился с тем же темпом, что и до этого, одноклассники, отвечая, звучали так же, как и до этого — непринужденно и кто-то даже жизнерадостно, как будто ничего не случилось минуту назад.

      Конечно, ничего не случилось. С чего вообще кому-то обращать на это внимание?

      Неподготовленный ученик получил то, что заслужил, и это нормально. Вот только Итэр чувствовал себя совершенно ненормально: как будто его вытряхнули наизнанку, разорвали и попытались собрать обратно в кучу — и собраться он все никак не мог, до конца урока просто пялив в учебник, даже не следя за тем, что происходит. Его пару раз спросили чтение — боги, спасибо, что это было только чтение — и со второй-третьей попытки он подхватывал, но голос поначалу всегда дрожал, а глаза он так и не осмеливался поднять ни на учителя, ни на одноклассников.

      Прозвеневший звонок ознаменовал окончание этой пытки. И как только учительница выдала задание на следующий урок и вышла, Итэр встал так быстро, что был одним из первых на выход из класса. Ему хотелось просто передохнуть. Но не в присутствии кого-либо.

      После этого «ответа» на английском Итэр просидел в туалете почти весь перерыв, переводя дух. Своё расстроенное лицо он не хотел никому показывать, а потому собирался с силами именно там — в кабинке.

      Вернулся он уже с видом, который был до этого — с обычным и непринуждённым. Даже успел с кем-то переговорить ещё на остальных переменах. В целом, он старался абстрагироваться от этого злополучного урока. Хотя дальнейшие занятия его тоже потрепали. Нет, его больше не спрашивали — благо, остальные учителя не стали так его загонять, хоть они решили в первый день дать новому ученику просто послушать и посмотреть, как идут уроки — но Итэр был просто в тихом ужасе от того, что происходит на алгебре, а потом в тихой панике от физики. Вроде прошёл всего месяц учёбы, но такое чувство, что разница в знаниях была в несколько лет.

      «Да что это за способы решения? Что это за задачи?»

      Первый день закончился твёрдым решением Итэра, что нужно срочно нагонять.

      Потому и неделя у него вышла весьма запарная — на концентрацию в своей комнате Итэр и не надеялся, так что он проводил действительно много времени в библиотеке, готовясь к урокам. Не сказать, что с физикой он сильно преуспел, но зато к английскому теперь был всегда готов. Более или менее. По крайней мере, его уже было так не поймать, как в первый день.

      Но самая большая проблема была, конечно, с физикой, химией и алгеброй. Если какие-то учителя ещё могли пойти на уступки и дать ему немного времени, то некоторые вообще не желали выделять его среди остальных учеников и как-то жалеть. И… Это было их право. Итэр понимал свой косяк и не сильно злился на них. Он мог понять такой ход мыслей учителей, хотя это не совсем облегчало его положение.

      Из-за этого он почти и не пересекался с Сяо, хотя должен был готовить с ним проект. Итэр чувствовал себя виновато — он сказал, что может когда угодно начать, но в итоге был так занят, что у него не было даже минутки поговорить с Сяо об этом.

      Не делали лучше и посиделки троицы по ночам. Один день их не было, и Итэр уж решил, что вот, наконец-то, но не тут-то было: на следующий они всё так же были в полном составе. Чтобы делать задания без их криков, Итэр включал музыку в наушниках. Однако слабой музыки было мало, чтобы перебить эти бесконечные истории и приколы, так что Итэр включал что-то громкое, а это превращало весь мозг в сплошное месиво: в ушах — выбивающаяся музыка, глаза пытаются читать, мозг — уловить знания.

      Первая неделя близилась к концу, а Итэр уже выглядел совершенно выжатым. В библиотеке он выработал себе несколько способов не заснуть прямо за столом — пить больше воды, делать разминку, стараться делать хоть что-то даже сидя — разминать руки, теребить фантик или резинку в руках — словом, делать что угодно, лишь бы чувствовать связь с реальностью, а не с миром снов.

      Вот и сейчас Итэр смотрел в уравнение, которое не смог решить на уроке. Хотя учитель и объяснял решение на доске, Итэр просто физически успел записать лишь две трети из всего, что там было. И последние моменты он пытался понять сам. Глаза неустанно закрывались, и в конце концов всё свелось к тому, что Итэр начал выводить в тетради совершенно непонятный бред в виде бессвязных слов и случайных цифр. А потом ручка и вовсе пошла хаотично, когда Итэр всё же сидя заснул и рука расслабилась.

      Ощутив, что голова падает, он встрепенулся и решил, что больше нет смысла вот так сидеть — пора ложиться.

      Перед этим, правда, пришлось выгнать с кровати Ху Тао.

      — Ой, ты уже спать?

      «Черт. Почему я еле держусь, а ты бодрячком?»

      Итэр пытался заснуть. Он, кажется, уже почти научился спать даже с таким балаганом. Почти. Проваливаться в сон на несколько минут и просыпаться — это Итэр называл «почти». Спал он обычно где-то после трёх и до семи.

      Когда же в него прилетело подушкой — случайно, конечно — Итэр открыл глаза и начал устало пялиться в потолок.

      Он поднялся, свесил ноги с кровати. Теперь уже пялился куда-то вперед себя, как ходячий мертвец.

      «Я так не могу»

      Спустя несколько совместных ночей Итэр уже знал, где кто живет. И если из присутствующих гостей парень был только один, то и вариант у него оставался только один. Итэр поднялся на ноги и медленно пошёл в коридор.

***

      Несколько дней после того, как они договорились о проекте, Сяо с Итэром не особенно пересекались: Сяо часто задерживался после уроков, готовясь к злосчастной олимпиаде по физике, и на переменах предпочитал отсыпаться, а не общаться с кем-либо, потому что по вечерам он засиживался допоздна каждый чертов день: его заваливали кучей пробных вариантов, которые необходимо было решить до следующего утра. Сяо, честно говоря, в рот ебал и эти пробники, и эту олимпиаду, и вообще всё, что с физикой связано, но он сам на это подписался, а потому не мог отказываться: к тому же, он думал, лучше уж физика, чем история или литература. Или английский.

      Аякс ушел еще час назад — и Сяо выпроводил его едва не пинком под зад, потому что тот своими разговорами не давал ему сосредоточиться на задаче, условие которой Сяо перечитывал уже в седьмой раз.

      И с его уходом стало гораздо спокойнее.

      Сяо закончил ближе к двенадцати — он, наконец, допил кружку самого дешевого растворимого кофе, купленного еще неделю назад, и решил, что помоет ее завтра, потому что в сон клонило жутко — голова совсем не соображала, а глаза закрывались сами собой, и Сяо едва давил частые зевки.

      Он лег на кровать, думая о том, как же блаженно засыпать, когда ты такой уставший — потому что в подобные моменты сон накатывает моментально, и ты только закрываешь глаза — и уже наслаждаешься сновидением, и…

      Сяо полностью разочаровался, когда прошло двадцать минут, а он все еще не заснул. Организм хотел спать — Сяо чувствовал, что с трудом держится, но почему-то каждый раз, когда он закрывал глаза, в голову лезли мысли о завтрашнем тяжелом дне, а потом о всех своих прошлых неудачах, а потом о каких-то вообще левых вещах, и Сяо никак не мог угомониться, переворачиваясь с одного бока на другой. Его невозможность заснуть начинала закономерно злить — будильник стоял на семь утра, а в школе он пробудет до вечера, и все это время ему нужно как-то нормально функционировать, что с маленьким количеством сна у него совсем не получалось. И Сяо, осознавая, что у него оставалось все меньше времени на отдых, раздражался еще больше.

      Он перевернулся на бок, спиной к стене, и зарылся носом в одеяло, прикрывая им немного лицо. Сяо глубоко вдохнул и выдохнул.

      «Черт возьми, когда ты уже успокоишься и уснешь?»

      Сяо уже почти, наконец, потерял связь с реальностью, когда вдруг в полной тишине услышал едва заметное копошение за дверью. Он, насторожившись, приподнялся на локтях, напрягшись всем телом; Сяо, уже относительно привыкший к темноте за почти час тупого лежания на кровати в попытках уснуть, наблюдал за тем, как постепенно, медленно опускается дверная ручка. Будучи совершенно сонным и невнятно мыслящим, Сяо долго не мог понять, что происходит: он только, затаив дыхание, тупил в одну точку, всматриваясь в чертову все еще опускавшуюся ручку, и неосознанно вжимался в спинку кровати, накрываясь одеялом до носа — как будто оно спасло бы его от зашедшего внутрь маньяка.

      «Какой, блять, маньяк? Совсем с дуба рухнул?»

      А кто это еще мог быть? Аякс с приколом вернуться решил?

      Сяо сжал сильнее в руках одеяло, когда дверь таки открылась, и он судорожно вдохнул через нос, застыв на месте и с замершим сердцем наблюдая, как…

      В его комнату вошел… Итэр?..

      Сяо захлопал глазами от удивления: он сначала подумал, что в его голове явно что-то заглючило, но Итэр — явно ведь Итэр — не растворился на месте, когда Сяо закрыл и открыл глаза, а только рухнул на кровать напротив — а Сяо, ошеломленный происходящим, не посмел и рта раскрыть: он сначала хотел что-то сказать, но картина, представшая перед ним, была такой печальной и вызывающей жалость, что Сяо решил задать все интересующие его вопросы утром.

      Тем более что у него самого голова сейчас не варила для разговоров.

      Удивительно, но, видимо, его организм настолько устал, что, стоило Сяо положить голову обратно на подушку, убедившись, что убивать и насиловать его никто не собирается, а в комнату зашел всего лишь Итэр, как он моментально отрубился — точнее, Сяо показалось, что он только моргнул, а в комнате уже стало светло, так что никакого ощущения сна не было. Отвратительно.

      Сяо потянулся рукой к телефону, лежавшему на тумбе.

      Просыпаться не хотелось совершенно, и Сяо молился, чтобы сейчас было хотя бы шесть утра, чтобы полежать еще часик, придя в чувства или досыпая, но все его надежды разрушились, когда он увидел время: «7:15». До будильника оставалось пять минут — и смысла лежать дальше уже не было. В общем-то, проснулся он вовремя — и Сяо удивился, что вообще проснулся не по будильнику, учитывая, во сколько и как он вчера лег.

      Сяо сел на кровати, с трудом и дичайшим нежеланием выползая из-под одеяла, и только в этот момент повернул голову и… Точно.

      Он тяжело вздохнул, поднимаясь с кровати, и подошел к чужой, немного пошатываясь. Сяо замер на несколько минут, нависая над мирно сопевшим Итэром — тот спал так сладко, сжавшись под тонким покрывалом, что Сяо даже засомневался, стоит ли его будить; но, конечно, вряд ли Итэр поблагодарит его за подобную услугу, учитывая, как жестоко относятся все их преподаватели к опоздавшим или пропустившим уроки. Поэтому Сяо, сам все еще жутко сонный и не чувствующий ни капли бодрости, осторожно дотронулся до плеча Итэра, принявшись пытаться его растолкать: Сяо делал это молча, одной рукой, второй протирая заспанные глаза, и он немного хмурился, потому что с каждой секундой, что Итэр не просыпался, ему становилось все жалостливее смотреть на него, и Сяо почувствовал себя настоящим садистом, лишающим человека, который больше всего нуждается в этом, сна.

      Тем более что Сяо до сих пор понятия не имел, как Итэр очутился в его комнате посреди ночи — и почему именно в его?

      Еще не проснувшийся мозг не мог сообразить, что к чему, и потому Сяо только перебирал в голове размытые, пьяные мысли, среди которых не было ни одной умной.

      — Ну… Ну же, вставай, — Сяо широко зевнул, прикрывая глаза, и, заметив, что Итэр таки начал подавать признаки жизни, отошел на шаг назад. Итэру, наверное, надо еще вернуться в комнату и успеть собраться, да и сам Сяо хотел прямо сейчас сходить умыться, а не продолжать с утра выяснять, что в его комнате забыл посторонний человек. Удивительно, что Аякс к этому времени еще не вернулся — а то воплей было бы на все общежитие.

      Итэр слегка приоткрыл глаза и наткнулся взглядом на Сяо, который стоял недалеко. Медовые глаза прошлись по комнате: стенам и полкам, что нависали над ним, и Итэр, видимо, совсем запутался:

      — Я… Где я?.. — первое, что он выдал сонным голосом. Глаза постепенно начали привыкать к свету и спустя первый круг осмотра взгляд вновь вернулся к все это время молчавшему Сяо. — Сяо?! — до Итэра вдруг дошло.

      Он подскочил, приняв положение полусидя.

      — У меня в комнате, — спокойно ответил Сяо, прерываясь на очередной зевок: возможно, вопрос был риторическим, но его это сейчас не особо волновало; он всматривался в такое же сонное лицо Итэра и давил в себе усмешку: тот с взъерошенными волосами и испуганным взглядом выглядел довольно забавно.

      Сяо отошел к шкафу, доставая оттуда еще вчера поглаженную форму: все же расхаживать перед Итэром в одной батиной майке и безразмерных пижамных шортах не хотелось, да и на уроки уже надо было начать собираться, чтобы успеть хотя бы на первый.

      — Э… Насчет этого, — начал он, когда немного собрал мысли в кучу, — я, конечно, ценю твое рвение к нашему проекту, но… — Сяо поморщился, — … в следующий раз предупреждай, прежде чем ворваться ко мне в комнату.

      Он попытался, конечно, смягчить ситуацию, но прозвучало это так, словно Сяо глумился — и он хотел было что-то добавить, чтобы прояснить, что он больше шокирован, чем недоволен, но за короткое время не смог ничего придумать.

      В этот момент зазвонил телефон — и Сяо цыкнул, в два шага добираясь до кровати и выключая забытый будильник на «7:20». И сразу тот, что стоял на «7:30» — на случай, если Сяо не проснется после первого (хотя такое бывало довольно редко, лучше лишний раз перестраховаться).

      — Скоро Аякс придет, — обычно тот возвращался как раз под самое-самое утро, чтобы нацепить форму и быстро забрать все учебники, так что, Сяо предполагал, тот будет не особо рад видеть кого-то другого на своей кровати.

      Им обоим стоило поторопиться, если они не хотели опоздать — особенно Итэру. Идти до главного корпуса, конечно, недолго (минут пять-семь), но учитывая тот факт, что Сяо не желал пропускать утреннее умывание (в противном случае он чувствовал себя мерзко весь оставшийся день), на сборы у него оставалось еще минут пятнадцать максимум. А Итэру нужно было вернуться в свою комнату и…

      И что?

      Почему он вообще не у себя?

      — Прости! — Итэр выкрикнул практически на бегу, устремившись к двери.

      — Подож…

      «Да блять, и куда?»

      Сяо не успел даже окликнуть — настолько стремительно Итэр вылетел в коридор, оставляя его вновь в полном одиночестве. Он в нерешительности простоял несколько секунд посреди комнаты, до сих пор пытаясь понять, что это, черт возьми, было, и, решив, что узнает обо всем позже, уже в классе, принялся собираться на уроки.

***

      Итэр был готов под землю провалиться. В какой раз он уже вторгается в пространство Сяо? В третий? Итэр уже начинал сбиваться со счёта и от того становилось ещё более неловко. Он закрыл лицо ладонями, наклоняясь вперёд; золотые волосы спадали с плеч за ним — Итэр распускал волосы на ночь, чтобы те отдыхали от резинок.

      До Итэра дошло, как всё это, должно быть, выглядело для Сяо.

      Коридор он преодолел за пару секунд, оказавшись уже у себя. Итэр захлопнул дверь, прислонившись к ней спиной.

      «Какой кошмар. Кошмар. Кошмар. Как стыдно», — повторял он про себя. От разгорячённой кожи уже как будто мог пойти пар. Сжав в ладони ткань футболки на груди, Итэр прошёл дальше в комнату. Ху Тао уже не было, Венти всё еще спал, а на его собственной кровати… Лежал Аякс и тоже дрых. Итэру чуть не попалась под ноги подушка — его, между прочим, — так что он поднял её и запустил прямо в спящего Аякса. Тот аж подпрыгнул на месте, проснувшись.

      — А? Чего?

      — Ничего! — гневно воскликнул Итэр. — Дуй к себе, уже семь! — Итэр от неловкости был до сих пор весь дерганный и раскрасневшийся, а Аякс, наблюдая за тем, как тот круто развернулся и зашёл в ванную, не мог понять, какая муха Итэра укусила с утра. Конечно, он не знал, что Итэр просто решил выплеснуть все эмоции на подвернувшегося Аякса.

      — Хорошо-хорошо, — сонно залепетал он, зевая. Даже Венти от чужого крика подорвался, садясь на кровати и удивленно хлопая глазами. Аякс только пожал плечами, и, вздыхая, поднялся, помахал Венти рукой на прощание и покорно вышел из комнаты.

      Да уж, день начался весьма… Бодро.