моя жизнь оборвалась довольно неожиданно, а новая началась и того неожиданнее.
Из зеркала на меня смотрел ребёнок с короткими огненно-рыжими волосами и невероятно большими светло-голубыми глазами. На вид ребенку было лет восемь-девять. Миловидное личико, нос-кнопка и тонкие губы. Блум Флоренс Подафф. Казалось бы, причем тут я?
Наверное, притом, что я попала. Во всех смыслах.
Знаете, я никогда не жаловалась на свою жизнь всерьез. Честно! У меня была любящая семья, друзья, хобби и большие планы на жизнь. Да, порой иногда казалось, что этого мало, но я могла с уверенностью заявить — меня все устраивало.
Во мне никогда не горело желание становиться героиней-защитницей, и уж тем более, я не грезила о других мирах. У меня полностью отсутствовало желание подвергать свою жизнь опасностям. Нет, конечно, читать книги о великих подвигах, где героев на каждом углу поджидают сумасшедшие приключения — это замечательно и мне это действительно нравится, но… Участвовать в этом самой? Нет уж, увольте. Можете считать меня самой настоящей трусихой, но я люблю свою жизнь и так просто расставаться с ней я не собираюсь.
Вот только моим мнением поинтересоваться забыли, просто поставив перед фактом.
Точнее, перед зеркалом.
Хотя никаких предпосылок для этого не было. По семейной традиции мы (родители, я и моя сестра с мужем и детьми), во второй неделе августа поехали на пикник. Я точно помню, что заснула в машине. Но проснулась я уже здесь. Не успела я как следует испугаться, как меня затянуло в водоворот ярких и красочных воспоминаний ребенка. Вроде бы я смотрела на все со стороны, но эмоции были моими. Искренняя радость от того, что Ванесса — мама — купила новые цветные карандаши, жгучая обида на противную соседскую девчонку, которая вечно задирается. Все ее — мои — маленькие победы и поражения, радость и грусть.
Когда же я вынырнула из калейдоскопа картинок, звуков и запаха, оказалось, что я лежу на полу в комнате. В своей комнате. Тело — не мое тело — била крупная дрожь, а сердце грохотало в грудной клетке словно сумасшедшее. Маленькие ладони были мокрыми от пота, детская пижама неприятно липла к спине и короткие рыжие волосы щекотали шею.
Первым порывом было пойти и принять холодный душ, чтобы смыть с себя эту грязь.
С трудом выровняв дыхание, я стала подниматься с прохладного пола. Ноги все еще немного дрожали, а голова болела так, словно я опять две недели в ускоренном темпе готовилась к годовым экзаменам, параллельно пытаясь написать что-то отдаленно похожее на домашнюю работу.
В зеркале отражалась вроде бы я и не я. Одна часть моего сознания упрямо твердила, что меня зовут Александра и внешность у меня совсем не такая! У меня были темно-русые волосы и карие глаза. Много веснушек и родимое пятно на ребре правой ладони. Вторая же часть сознания устало повторяло, что теперь мое тело выглядит так. Так — это короткие огненно-рыжие волосы, наивные большие глаза цвета неба и кожа без моих любимых веснушек.
И имя теперь мое — Блум.
Блум. Блум Флоренс Подафф. Та самая фея огня из Клуба Винкс. Мультфильм, который я любила в детстве и иногда пересматривала с племянницами. Я нервно хихикнула. Боже, я хотела стать феей только в детстве. Сейчас же мне это даром не надо! Давайте вернем все, как было раньше, а?
— Блум, ты уже встала?
Тихий голос Ванессы вырвал меня из моих размышлений о том, где именно я могла нагрешить так сильно, что попала именно в этот мультик. Хотя, тут мне стоит сказать спасибо, что это не «Атака Титанов» или «Наруто». В противном случае моя вторая жизнь закончилась бы во много раз быстрее первой.
Я оторвала взгляд от своего отражения и посмотрела на женщину. Ванесса была довольно красивой женщиной: гладкая оливковая кожа, миндалевидный разрез глаз и правильные черты лица. Женщина стояла на пороге комнаты — теперь уже моей комнаты — и теребила свой передник. Память Блум подсказывала, что так она делает, когда не знает чем занять руки.
— Да, только что.
Ванесса нахмурила брови и немного поколебавшись, подошла ко мне и присела на корточки.
— С тобой все хорошо? Ничего не болит? — женщина приложила тыльную сторону правой ладони к моему лбу, — Температуры вроде бы нет.
Я облизнула пересохшие губы. Ну и что мне теперь делать? Вариант притвориться обычным несмышленым ребенком сразу отметается. Я никогда не умела хорошо врать и актриса из меня, честно говоря, как из моей старшей сестры оперная певица (и петь она будет намного лучше, чем я играть свою роль). Да и смысл? Ванесса только по одной фразе поняла, что с её — ну, или не совсем её — ребенком что-то не так. Была еще мысль рассказать ей все, как есть, мол, извините, я не ваша дочь, просто совершенно случайно оказалась в ее теле, но вы не волнуйтесь, я скоро уйду? Нет, сказать-то я скажу, только вот не улыбается мне потом оказаться в комнате с мягкими стенами.
— Мне приснился кошмар, — я смотрела в её светло-карие глаза и старательно давила панику. А если она все поймет?
— И что же тебе приснилось, милая? — женщина тепло улыбается и слегка приобнимает за плечи. Она так и сидит на коленях и наши лица практически на одном уровне. О, а у неё, оказывается, есть веснушки. Правда их немного и они едва заметны.
— Ну, — я прикусила нижнюю губу и отвела взгляд от лица Ванессы. Сделав глубокий вдох, я досчитала до пяти и выдохнула, после чего продолжила немного сиплым голосом, — сначала ничего не было, но потом я оказалась в доме. Мне снилось, что у меня были другие родители, старшая сестра и две племянницы. Мы все вместе поехали к дяде, но… Я не знаю, все вдруг исчезло.
Руки Ванессы чуть сильнее сжали мои плечи, но через мгновение исчезли вовсе. Вместо этого женщина обняла теперь уже моё тело одной рукой, притягивая к себе сильнее, а другой гладила меня по голове, проводя своими длинными пальцами по коротким волосам. А я… Я разрыдалась. В голос, со всем надрывом и слезами. Черт возьми, я все еще питала надежду, что это все глупый сон или, на крайний случай, кома. Может быть, я просто сильно ударилась головой? Может, я просто сплю под сильным снотворным и мое подсознание подкидывает мне картинки недавно пересмотренного мультфильма?
Только эта надежда рассыпалась, словно карточный домик.
***
Итак, с того момента как я проснулась в теле Блум прошло три дня. Эти дни не прошли для меня бездарно и я узнала немного полезной информации: во-первых, моему новому телу восемь лет, во-вторых, меньше чем через три недели я иду в третий класс, а сейчас летние каникулы. Едва услышав про это, мне захотелось истерично засмеяться. Ребят, я меньше двух месяцев назад сдала ЕГЭ! Я только окончила школу, а теперь что, заново туда возвращаться?! Боже, это где же я так нагрешила…
Ах да, в-третьих, на дворе 25 июля 1997 года. Вот на этой новости мои нервы не выдержали — я проплакала навзрыд минут двадцать точно. Прощай, мой любимый новенький (ему даже года не было!) телефон с выходом в интернет! Прощайте, наушники-вкладыши, куча любимой музыки, фильмы и книги на любой вкус! Прощайте, социальные сети, коллекция в восемь тысяч «сохраненок» в ВК! Все, ребят, мне это не нравится! Пустите меня обратно! Я даже согласна заново сдать это дебильное ЕГЭ! Нахрен магию, фей и приключения! Я хочу домой к своему компьютеру и интернету!
Как и ожидалось, мою просьбу нагло проигнорировали.
Так что мне пришлось в срочном порядке отвешивать себе смачного подзатыльника и приводить себя в порядок, а то Ванесса все эти три дня на меня обеспокоенно косилась.
Вопрос: что делать человеку, попавшему в знакомую вселенную, да еще и в тело главного героя?
Ответ: намотать сопли на кулак и вспоминать канон так хорошо, насколько позволяет память, а так же составлять план-минимум.
Именно этим я и занималась сидя за столом в гостиной. С трудом, но я нашла в комнате Блум небольшую записную книжку с цветными единорогами на обложке. Конечно, книжка была уже на половину изрисована в силе «черти что». Еще час я потратила на попытки стереть эти художества и не продырявить страницы. Благо большая часть была нарисована простым карандашом. Вооружившись черной гелевой ручкой, которую с разрешения забрала у Ванессы, я принялась в оптимальных подробностях записывать свои воспоминания. Легче всего пошли первые два сезона, на третьем работа слегка застопорилась. Нет, я помнила, что в первых сериях заколдовали Стеллу, как феи получили свои Энчантиксы, но вот что было дальше, хоть убей, не помню! Вроде были какие-то водные звезды, а еще очень хорошо запомнился момент с горящей библиотекой. Решив, что может быть я что-нибудь да вспомню, я продолжила писать дальше, оставив две с половиной чистые страницы. Четвертый сезон я помнила гораздо лучше, но на пятом опять застопорилась. В памяти всплывали только кадры с какой-то огромной мутированной рыбиной. Из шестого сезона я вспомнила только Селину и Эльдору.
Я замерла. Селина ведь была ученицей Эльдоры и подругой Блум! Если я правильно помню, то Эльдора жила где-то в окрестностях Гардении. Вот только… Блум не знала никакой Селины. По крайней мере, в ее воспоминаниях я ничего не нашла. Может, они еще не встречались? Или Блум не запомнила ее имя? Но нет, как бы я не старалась, я не могла найти в воспоминаниях Блум девочку с зеленными волосами. Скорее всего, они еще не пересекались.
Сделав нужные пометки в книжке, я размяла затекшую шею. В самом блокноте осталось только семь чистых страниц. Что ж, теперь, когда с сюжетом разобрались, пора составить план-минимум.
Рассеянно крутя в руках гелевую ручку, я перебирала в памяти различные манхвы и новеллы о перерожденцах или попаданцах. Что главные герои делают в большинстве случаев? Хм, вроде бы начинают резко развиваться как физически, так и магически. Если это манхва про перерожденца в свое прошлое, то он начинает резко менять события своего прошлого. Хм, а может, стоит попробовать?
Честно говоря, одна только мысль, что после шестнадцати следующие шесть лет будут наполнены волшебными схватками, спасением измерения и противниками, желающими забрать магию, приводит меня в ужас.
Ну уж нет!
Я открыла страницы с записями о шестом сезоне. Если в мультфильме Селина и Блум были друзьями, то почему бы и нам не стать?