Чимин идет домой. Состояние его не очень. Хоть вчера выпил он не так много, но голова и желудок болят. Его посещали разные мысли, но надолго не задерживались, быстро сменялись на другие. Но одна мысль поразила парня, что ему пришлось остановиться посреди улицы. Прохожие недовольно возмущались, глядя на странного парня. Паку было все равно. Он думал о своих снах, пытаясь вспомнить ускользающую мысль. Чимин понимал, что надежды мало, но вероятность, что этот момент он просто пропустил, существовала. Пак звонит Тэхёну:
— Чимин-и, что-то случилось?
— Тэхён, быстро! Ты дома?
— Да.
— Мой дневник у тебя?
— Да. Чимин, что случилось?
Но Пак уже бросил трубку. Он сорвался с места в противоположную сторону. У дома Тэхёна Чим был минут через десять-пятнадцать. Тэ открывает дверь, видит запыхавшегося друга и протягивает ему дневник.
— В чем дело?
— Завтра объясню.
С этими словами Чимин убегает домой. Ему сейчас все равно на то, что прохожие странно косятся на бегущего школьника, прижимающего к груди дневник. Все равно, что бежит слишком быстро, и не переживает о том, что он может попасть под машину. Чимин бежал домой, чтобы подтвердить или опровергнуть свою мысль.
К его возвращению, родители были еще на работе, а Юна куда-то ушла. Он быстро поел и пошел в комнату, одновременно переодеваясь в домашнюю одежду и доставая схему. Чимин долго смотрит на нее и пытается ухватиться за что-то ускользающее в голове. И до него доходит. Все эти имена, которые он так упорно запоминал, записывал — всего лишь мелочь. Они ничего не значат, они ничего и не должны были значить.
Чимин начинает нервно смеяться, оседает на пол и не может сдерживать слез, продолжая смеяться. Он просто дурак, который понимает все в последнюю минуту. В комнату заходит Юна, видимо, только что пришла и услышала смех и плач Чимина.
— Братик, с тобой все в порядке?
— Со мной все хорошо. Только твой братик, Юна, полный идиот, кретин, который не видел эту связь с самого начала. Юна, иди и посмотри телевизор, можешь сделать звук громким.
Это был единственный, наверное, даже и последний раз, когда Юна послушала брата. Как только стало слышно телевизор, Чимина прорвало:
— Сука! Это пиздец! Как я, блять, этого не увидел?! Это же пиздецки элементарно. Нахуя я с этим так долго мучился и не спал ночами? И все ради того, чтобы узнать, что это полная ненужная херня?
Его мат еще несколько минут разносился по комнате, но в итоге он просто взял полотенце и пошел в душ.
Прохладные струи охлаждают тело и возвращают Пака в нормальное состояние. Он решил, что завтра расскажет об этом Тэ и Хосоку, но сегодня он не хотел их тревожить. Чимин понимал, что действительно рад за друзей и ему абсолютно все равно, какой они ориентации.
Но ком в горле не мог пройти. Черт подери, с того времени, как Пак делал эту схему, то практически не спал. Он запоминал все имена, даже бейджики официантов. А сегодня Чимин понимает, что это ничего не значат, они пусты, холодны и просто отголоски прошлого, что когда-то и где-то существовали эти люди. Он понимает, что все его сны не несли никакую информацию о самом парне. Они показывали только характер, поведение в той или иной ситуации, отношение к определенному человеку — поверхностные отношения, но не глубокие, которые бы раскрывали бы личность хоть не полностью, но большую ее часть. Чимин стал чувствовать себя подавленным, опустошенным, беспомощным. Впервые за всю его жизнь Паку захотелось рыдать навзрыд. Он понимал, что его сны, что-то да значат, но то, что ему снилось всю его жизнь, никому ненужная херня.
Чимин добавляет горячую воду, делая струи воды обжигающими, но он этого не чувствует. Пак не выдерживает, и слезы градом катятся по щекам. Он не пытается их стереть, наоборот, усиливает их. Ему становится пофиг, что его могут услышать. У него начинается настоящая истерика. Чимин рыдает, всхлипывает. Соленые слезы смешиваются с горячими струями, обжигая кожу щёк. Слезы высыхают, но дрожь остается. Проходит много времени, пока Чим успокаивается окончательно.
Он выходит из душа, надевает халат. Из гостиной на него смотрит обеспокоенная Юна. Нет сомнений в том, что она все слышала. Но она ничего не говорит, просто смотрит.
— Ты расскажешь об этом родителям? — во взгляде Чимина читается просьба.
— Нет.
— Почему? — удивляется парень.
— Тебе было больно. Очень. Если я им расскажу, они не отстанут от тебя. Ты всегда все сдерживал в себе, — после минутного молчания добавляет девочка. — Чимин, прости меня, что вела себя так, издевалась над тобой. Ты очень хороший старший брат, которого я не ценила, — девочка закрыла лицо руками, но Чимин увидел. Он увидел, как сквозь маленькие ладошки просачиваются слезы. Пак подходит к Юне, обнимает ее и успокаивает, чтобы та не плакала. — Ты меня простишь?
— Да.
— Спасибо.
Пак ничего поделать с собой не может. Он понимает, что девочку любят больше, чем его, но это никого не волнует, даже Пака. Чимин не может не простить свою сестренку, которая просит прощения за свое поведение. Теперь он на нее смотрит и понимает, что никогда к ней не испытывал чувства отвращения, ненависти или еще что-то похуже. Да он завидовал ей, но на его месте все поступили бы так же. Он понимает, что относился к ней с холодом, потому что родители не позволяли подходить к Юне. Только спустя несколько лет Чимин увидел свою настоящую сестру под маской эгоизма.
— Иди умойся.
Юна перестала плакать и просто сидит и обнимает брата.
— Хорошо. Чимин, я, правда, не расскажу. У меня тоже есть свои тайны. Которые они не должны знать. И не говори им, что я плакала, ладно?
Чимин кивнул. Он понял, что толком не знает свою сестру, с которой живет столько лет. Пак идет к себе в комнату, видит семь пропущенных звонком от Тэхёна, но не перезванивает, делает уроки и ложится спать.
***
POV Чимин.
Я нахожусь в каком-то темном помещении, но помещением его назвать трудно. Здесь никого нет. Но я не паникую. Я чувствую едва ощутимое тепло и легкую энергию, которая пронизывает все мое тело. Я не знаю, что это за место, но мне здесь спокойно и уютно. Звучит странно, но так и есть. Меня прерывает голос:
— Твоему упорству нет предела.
— Кто ты? — мой голос дрогнул. Это Нечто говорило ни мужским, ни женским голосом и он разносился со всех сторон.
— Пак Чимин, ты очень упорный. Как и он.
— Как кто? Тот парень, который мне снится?
— Это не сны, это воспоминания.
— Воспоминания?
— Ты хочешь их прекратить?
— Нет, я хочу знать! — предыдущие слова меня разозлили. Столько я думал об этом, пытался разобраться и так просто все выбросить, я не мог.
— Лучше бы ты согласился. Когда воспоминания начали всплывать?
— Рано, еще до семи лет. Зачем, мне лучше было бы согласиться?
— Твои воспоминания были сильные. Это отголоски прошлого. Там очень много боли и страданий.
— Моих? В смысле? Кто ты? Я уже пережил достаточно боли.
— Когда придет время, ты поймешь. Ты не пережил и половины тех страданий. Я их всех знаю. И тебе бы лучше побыстрее найти «Путеводную звезду».
— Откуда…?
— Твои воспоминания начнут возвращаться все ярче и ярче. Готовься, тебе, как никогда, понадобится поддержка, если ты готов разобраться в этом.
— Я готов. Я многим ради этого пожертвовал.
— Жертвы, — голос усмехнулся. — Твои жертвы по сравнению с его — ничтожны. Скоро ты поймешь, о чем я говорю.
— Какое вы имеете отношение к этому?
— Прямое и косвенное. Надеюсь, ты знаешь, на что идешь.
Все меркнет. Я перестаю что-либо видеть, но слышу издалека будильник. Открываю глаза и начинаю собираться в школу. Я все еще обдумывал слова. Они были очень странными. Я все пытался понять, почему именно «воспоминания».
END of POV Чимин.
Чимин идет в школу, полностью погруженный в свои мысли, пропускает даже приветствие Тэхёна. Ким видит, что с его другом что-то не то творится, но все равно идет на свое место. Звенит звонок. Чимин не слушает учителя, пишет в конце тетради ключевые слова и пытается уловить связь, пока слова учителя не привлекают внимания:
— Таким образом, не только писатели писали об этом, в древности. В Корее, Китае, Японии и у других азиатских стран, и не только. Люди верили в перерождение души. Они верили, что после того, как человек умирает, душа отходит, а потом возвращается, то есть перерождается в другом теле.
Чимин подскакивает и кричит на весь класс:
— Точно! Как я раньше это не увидел. Это же элементарно!
Класс и учитель непонимающе на него смотрят.
— Чимин, ты веришь в перерождение души?
— Не совсем верю, учитель. Но с недавнего времени пришлось поверить. Извините, что прервал.
— Ладно, продолжим урок.
Тэхён все еще смотрит на Чимина и губами спрашивает: «В чем дело?». Пак шепчет: «Потом объясню. Позвони Хосоку. Мы пойдем в то кафе».
— Пак Чимин, Ким Тэхён, я вам не мешаю?
— Извините, — хором говорят парни.