Дорога из Сеула в Пусан занимала примерно четыре часа, но если считать все остановки, которые сделали парни, то получится около шести часов. Они никуда не торопились, поэтому, договариваясь по телефону с остальными водителями и пассажирами, останавливались везде, где захотят. Парни чуть не оставили Чонина на одной из заправок, за что получили не только от младшего, но и от Банчана. Время, проведëнное в машине, они занимали бессмысленными разговорами, глупыми играми, музыкой и сном. Последнее из этого списка полностью поглотило Хëнджина и Феликса. Эти двое выходили из машины всего один раз, хотя больше подойдëт слово выползали. Ли и Хван буквально спали на ходу, так что шли подруку.

– Если свалимся, то зато вместе. –сонным голосом промямлил Хëнджин. Он спал больше всех из них, так почему же всë выглядит наоборот?

– Да коне-ечно... – зевнув, протянул Феликс. – Будешь мне вместо подушки.

– Всë для вас, мадмуазель.

Стоит ли говорить, что после этих слов он всë-таки упал на землю, но только один. Ли с победным лицом направился обратно в машину, а Хван уже второй раз за день кричит о разводе.

Какое-то время они ехали молча, что несильно нравилось Джисону. Он сидел между спящим, прислонившись лбом к холодному стеклу, Хëнджином и Минхо, который скучающе изучал местность за окном. Сынмин не обращал внимание на других, полностью погружаясь в музыку, исходящую от наушников, а Феликс, уподобившись Хвану, видел уже десятый сон. Хану пришла в голову интересная идея, но он долго думал перед тем как предложить еë хëну.

– Шестьдесят вопросов, чтобы влюбиться? Интересно. – Ли, похоже, оценил идею младшего. Его глаза загорелись неизвестным для Джисона огнëм. Минхо максимально придвинулся к Хану, что заставило последнего занервничать. – Настолько сильно хочешь влюбиться в меня?

– Хëн, это просто вопросы, не думаю, что они реально сработают... – немного замешкавшись, ответил младший. Он не думал, что парень будет столь открыто говорить об этом в присутствии других, хоть они и не слышали сейчас ничего. Глаза Минхо всë так-же ярко светились, хотя может Джисону кажется, или это солнце так отсвечивает от этих карих глаз. – Кхм, может начнëм?

Первые несколько ответов на вопросы были однообразными, так как заключались они в любимом цвете, еде и подобном. На седьмом вопросе стало интереснее.

– Опишите человека, с которым вы проходите этот опросник, тремя словами. – Хан затрудняется ответить, так как не может сгруппировать всë, что он думает о Ли. В его голове бушует ураган чувств и эмоций, который он ещё плохо контролирует.

– Если ты не против, я отвечу первым. – с мягкой улыбкой на лице, буквально промурчал Минхо. Он немного задумался, чтобы выстроить всë в складную форму. Джисон невольно загляделся на то, как старший чуть свëл брови, получив небольшую складку между ними. Ему хотелось разгладить еë своим большим пальцем, но он лишь заворожëнно смотрел на Минхо, пока тот не начал отвечать на вопрос. – Сони... уютный, приятный, мягкий во всех смыслах этого слова. А ещё добавлю, что с ним очень хорошо обниматься. Хани создан для объятий, а я долго не делал этого. Нужно исправить.

Телефон Джисона, в котором был открыт опросник, отложили в сторону и ещë долго к нему не возвращались. Когда Сынмин посмотрел на сидящих сзади, его сердце переполнилось умилением от двух голубков и тревогой за одного глупого человечка, который всë это время стукался лбом о стекло, дак ещë и замёрзнуть им успел.

***

Во второй машине всë было не так спокойно. После случая с Чонином, Банчан стал не таким разговорчивым. Складка между его бровями всë росла, а мысли не успокаивались. Он не мог понять, как они чуть не оставили самого младшего на заправке. Что было бы, если он не вспомнил про него? А если бы Чонин потерялся? Что он должен был бы сказать его родителям?

Размышления накрывали его новой волной, но вскоре это море затихло. Чонин, не желая мириться с настроением хëна, разгладил морщинку между его бровей, тем самым направив его внимание на себя. Он не хотел, чтобы старший так сильно волновался из-за этого. Всë-таки парень здесь, не так ли? Какая уже разница на произошедшее? Лишь посмеяться пару раз и всë. Чонин понимает, что Чан волнуется, но всë-таки он уже не ребëнок, чтобы так сильно его опекать. Они знакомы с самого детства и старший всегда следил за ним, как старший брат, был его опорой и помощью в трудные времена. Он относился к Банчану как к брату, пока не понял, что чувства у него к хëну совсем не братские. Чонин осознал это в пятнадцать лет, когда впервые приревновал старшего к его однокласснице. Как позже оказалось, зря. Бан частно помогал своим друзьям, одноклассникам и другим школьникам с какими-либо трудностями в учëбе. Этот случай не исключение. Тогда он просто объяснял однокласснице одну сложную для неë тему по геометрии, а Чонин подумал совсем о другом. Парень долго извинялся перед хëном, сам не зная, почему повëл себя тогда так. До него дошло лишь через пару недель.

Банчан ещë с тех пор догадывался о чувствах своего друга, но не торопился разбираться в них, так как Чонин ещë не был совершеннолетним. Хотя... Даже после наступления этой даты, он всë так же не лез в их чувства. Они знают друг друга практически всю свою жизнь. Про то, что их чувства взаимны догадываются, но так и не могут набраться сил, чтобы обсудить это между ними.

– Ребят, мы договорились остановиться на следующей заправке. Вам что-нибудь нужно? Будете выходить? – Чанбин уже не обращал внимания на этих двоих. Он знал, что им нужно разобраться во всём этом, поэтому старался сильно не мешать. – Я куплю воды, а то наша уже заканчивается.

– Спасибо, Бини, мне ничего не нужно. Я тут посижу. – мягко улыбнувшись, ответил Чан.

– Я тоже останусь.

Чанбин догадывался, какой ответ его ждëт, но спросить всë-таки стоило. Оставив этих двоих наедине, он махнул рукой нескольким парням, что уже шли в сторону мини-маркета. У него был небольшой план.